Двухнедельный перелет из Плисецка до Марса прошел для Корина словно один час. Он делил каюту с Поплавским и выходил оттуда лишь по ночам, чтобы, не дай Бог, не встретиться с остальными пассажирами. «Считай, что летишь на Марс зайцем, — с ухмылкой объяснял Поплавский. — Никто, кроме командира корабля, кстати, моего большого друга, даже не подозревает, что ты находишься на борту. В списках пассажиров ты не значишься, твои родственники завтра узнают, что ты срочно улетел в экспедицию куда-то в Южную Америку. Со временем, конечно, ты перейдешь на легальное положение на Марсе — но сейчас лучше никому не знать, что ты стал новым членом прославленной группы „Дельта“. Надеюсь, понятно почему».

Корину оставалось только согласно кивнуть, хотя вся эта детективная таинственность его вовсе не радовала. Впрочем, добровольное заключение Игоря в каюте скучным назвать было нельзя. Прославленный спасатель не стал размениваться на такие традиционные мелочи, как игры в го или шахматы. Корин был прекрасно подготовленным теоретиком, но в практике хронофизики мало что смыслил. Конечно, за его плечами селигерский эксперимент, но за прошедшие три года техника ушла далеко вперед, и ему пришлось начинать все сначала. Поплавский усадил его за диалог-компьютер, позволяющий проводить интенсивное обучение, а себе на колени положил пульт «учитель». И началось…

К концу каждого дня Корину казалось, что его голова распухла, словно воздушный шар, и он вот-вот улетит в мировое пространство. Еще больше доставалось его мускулам: по ночам Поплавский проводил с ним тренировки в тесном спортзале космолета. Спасатель был приятно удивлен: молодой физик был куда крепче, чем казалось на первый взгляд. Узнав о том, что еще в студенческие годы Игорь стал мастером спорта по дзюдо, Поплавский расцвел словно роза. Они провели несколько схваток, после которых Виктор зауважал нового члена своей группы еще больше.

В остальном полет разочаровал Корина. Во время взлета его мучил сильный приступ тошноты, а момент посадки Игорь попросту проспал, утомленный вчерашними суперинтенсивными занятиями. Корин пришел в себя только тогда, когда настала пора надевать скафандр и выходить на поверхность Марса.

— Постой, Володя, — немного растерянно сказал он, глядя, как спасатель уверенно надевает серебристый космический костюм. — Зачем все это? На космодроме Большого Сырта есть же переходные туннели — я их видел несколько раз по телеку. А сам город закрыт куполом, и люди там ходят в обычной одежде…

Поплавский фыркнул, застегивая на груди вакуумные присоски ворота скафандра.

— Он еще будет учить меня! Надевай скафандр, да побыстрее! В городе побываешь в следующий раз. Сейчас же мы выберемся на поверхность через аварийный выход — около него нас должен ждать топливовоз. Особого комфорта не обещаю, но часа через три мы окажемся на Базе спасателей. Там переберемся в мою «Белку» — и в путь! Не забывай, что ты прибыл на Марс зайцем, и комиссару Книшевичу знать о тебе пока ни к чему. Это очень суровый мужчина и терпеть не может на планете непрошеных гостей. Ну, что ты копаешься? Я тебя столько раз учил надевать скафандр, а ты до сих пор путаешься в застежках!

Чертыхаясь, Корин поспешно натянул серебристый спецкостюм, надел круглый прозрачный шлем и поспешил вслед за другом к лестнице, ведущей в трюм. Других пассажиров не было видно — похоже, они уже вышли в туннель.

Пройдя по узким коридорам, друзья оказались у аварийного шлюза. Здесь их уже поджидал один из офицеров корабля. Он кивнул Поплавскому и набрал шифр на пульте управления кессонной камеры. Поплавский с Кориным очутились почти в полной темноте. Послышался свист отсасываемого воздуха, и сердце Игоря сладко вздрогнуло — через минуту он будет на поверхности Марса!

Но Поплавскому было явно не до его переживаний. Когда внешний люк со скрипом раскрылся, спасатель быстро спустился по узкой лесенке и вскоре уже стоял, увязая по щиколотки в рыжем песке. Корин попробовал действовать так же легко и непринужденно, но увы — сказалось полное отсутствие тренировок в пониженном поле гравитации. Едва не сорвавшись, он буквально сполз вниз по лесенке, затем сделал два шага и упал, не рассчитав сил при ходьбе. Сидевший в кабине огромного топливовоза водитель презрительно хмыкнул, но Поплавский даже глазом не моргнул. Он помог Корину забраться в машину, а сам устроился снаружи, на крыше кабины. Машина взревела и, неуклюже развернувшись, поехала прочь от космолета. Корин обернулся и смутно успел разглядеть позади несколько десятков больших куполообразных зданий — это и был Большой Сырт, международная столица Марса.

Началась гонка по широкой, хорошо накатанной дороге, ведущей в глубь пустыни. Первые часы Корин молчал, в благоговении глядя вокруг. Затем бесконечные рыжие дюны, фиолетовое небо и тусклый диск Солнца стали ему надоедать, и Игорь погрузился в воспоминания. Марс его мечты был совсем другим, вычитанным у Бэрроуза, Алексея Толстого и Брэдбери: с загадочными городами, парусными кораблями, бороздящими каналы, и, конечно, с зеленокожими красавицами, стройными и хрупкими, словно хрустальные статуэтки. Увы, реальность ничего общего со всеми этими прекраснодушными фантазиями не имела. Марс был суровым миром — куда более суровым, чем Антарктида. За четверть века, прошедшую после первой высадки людей на эту планету, все мифы были, казалось, окончательно развеяны: никаких следов древней цивилизации не найдено, жизнь существует лишь в пустотах под поверхностью, и то лишь в форме примитивных микроорганизмов.

Однако недавнее заявление Лундберга по поводу искусственного происхождения нескольких марсианских каналов заставило человечество по-иному взглянуть на Красный мир. А что будет дальше? Как ни невероятно это звучало, но многое теперь зависело от группы Поплавского и даже от него, Корина, никому еще вчера не известного м.н.с.!

И все же — что связывало хронотрещины и марсианские города, если они, конечно, на самом деле существовали? И как в хронотрещины большой глубины могли проникнуть контрабандисты — ведь для этого требовались мощные установки, огромный расход энергии… И никто, кроме Поплавского и его парней, ничего не видел. Или — не захотел увидеть?..

За все четыре часа пути водитель ни разу не раскрыл рта, и Корин даже не узнал, как его зовут. Впрочем, это было по-своему неплохо — в свою очередь, и водитель не узнал имени Корина.

Наконец из-за бесконечной череды рыжих барханов показались несколько приземистых зданий. Топливовоз остановился, и Поплавский со вздохом облегчения спрыгнул на песок.

— Все, приехали, — весело сказал он. — Дальше пойдем пешком. Спасибо, друг!

Водитель кивнул. Дождавшись, когда Корин вылез из кабины, он развернул машину, и она умчалась прочь, разбрасывая широкими колесами фонтаны песка.

Корину очень хотелось взглянуть на Базу спасателей — ведь о ней грезил каждый студент Института Времени! Но Поплавский был резко против.

— Как-нибудь в следующий раз посмотришь, — сказал он раздраженно. — Видишь разноцветные краулеры возле зданий? Сегодня на Базу, как назло, собрались несколько международных экипажей. Если они увидят незнакомца, расспросов не избежать. А через час о тебе будет доложено комиссару Книшевичу, и меня начнут терзать, словно пираньи, местные чинуши. Нет уж, как-нибудь потом, в более удобное время…

Корину эти объяснения показались не очень убедительными, но он промолчал. Судя по всему, никто даже не подозревал, что некто Игорь Корин прибыл на Марс. Мама считает, что он улетел в срочную командировку куда-то в Юго-Восточную Азию, а друзья… много ли у него друзей? Ирина… нет, это уже в прошлом.

Поплавский энергично шагал впереди, уходя прочь от Базы в сторону цепи старых, искрошенных временем розовых скал. Корину было очень трудно за ним поспеть. Оказалось, что идти при пониженной гравитации, да еще в вязких песках, дело совсем не простое. Он несколько раз падал, прежде чем приноровился к новым для него условиям. Сердце билось как бешеное, потоуловители работали на всю мощь, но постепенно все становилось на свои места. Когда впереди показался огромный лунотанк с каплевидной башней, увенчанной невысокой решеткой излучателя, Поплавский побежал. Корину ничего не оставалось, как последовать его примеру. Поднявшись по металлической лестнице на башню, спасатель открыл люк. И сразу же взревели двигатели. Как только Корин уселся рядом, тяжело дыша, лунотанк рванул с места прочь от Базы. Игорь едва удержался, ухватившись за край люка. Затем они забрались в тесный кессон.

Внутренний люк открылся, и они оказались в довольно просторном салоне. Спустившись вниз, Поплавский отстегнул шлем и с облегчением сделал глубокий вдох.

— Кажется, пронесло, — с удовлетворением сказал он. — Ашот, у тебя все в порядке с нервами? Ты так рванул «Белку», что мы с Игорем едва не попали под гусеницы. Виталий, я вижу, ты совсем распустил группу за время моего отсутствия.

Корин тем временем освободился от шлема и только затем смог осмотреться. В салоне стоял легкий, красноватый полумрак. Впереди, в большом кресле с высокой спинкой, сидел ладно скроенный черноволосый человек. Его правая рука лежала на рычаге газа, а левая порхала по разноцветным кнопкам пульта управления. Услышав слова командира, водитель обернулся и улыбнулся приветливо. Знаменитый водитель-универсал Ашот Мирзоян оказался очень приятным, добродушным человеком с типичной кавказской внешностью. Кивнув Поплавскому, он доброжелательно взглянул на Корина и сказал с заметным южным акцентом:

— Не ругайся, командир, лучше выдай нам премиальные. Третий час кружим около Базы, нигде нет ни минуты покоя. Движение словно на улице Руставели в моем родном Баку! Все время мы были на виду — хочешь не хочешь, а занервничаешь! Привет, Игорь. Прости, друг, не могу пожать тебе руку.

Корин вежливо поклонился. Из глубины салона внезапно появилась чья-то мощная фигура. Атлет с внешностью запорожского казака протянул Корину лопатоподобную ладонь и пророкотал:

— Ничего, Ашотик, я пожму руку нашему новому другу за нас двоих. Вадим Асташевский — прошу любить и не жаловаться, если в этакой теснотище я случайно на вас наступлю. — Корин невольно сглотнул и робко протянул гиганту руку. Кости его правой кисти жалобно хрустнули, но уцелели.

— Гарный хлопец, — ухмыльнулся Асташевский и погладил свои длинные и пышные усы. — Силенка есть — это я уважаю. Борец или боксер?

— Дзюдоист, — пояснил Поплавский, уютно расположившись в одном из кресел, стоявших вдоль стены салона. — Парень что надо, хоть и слегка кое-где продырявленный. Да вы должны о нем знать, раз получили мое послание.

Сверху, из второго люка, на пол спрыгнул невысокий крепыш. Игорь сразу же понял — это спортсмен, притом высшего класса. Его движения были точны и по-своему изящны. Круглая, словно шар, голова увенчана коротким ежиком совершенно седых волос. Маленькие карие глазки с минуту цепко осматривали нового члена экипажа, а затем крепыш одарил Корина на удивление обаятельной улыбкой. Он обменялся рукопожатием с Поплавским. И представился:

— Виталий Саблин — заместитель командира группы. Очень рад, Игорь Васильевич. Ваш бывший шеф Литвинов для всех нас — святой человек, а его друг — наш друг. Рад, что вы долетели до Марса благополучно.

Поплавский сказал:

— Будем считать, церемония знакомства закончилась. На разговоры по душам, увы, времени пока нет. Ашот, ты можешь заглушить двигатель. У меня что-то сел голос, разговаривать в таком шуме невозможно.

Корин подумал с удивлением — разве это шум? Для такой могучей машины мотор работал на удивление тихо, но Ашот без возражения остановил «Белку». Внимательно осмотрев шесть небольших обзорных экранов, дающих изображение круговой панорамы окрестностей, он сообщил:

— Мы в двух километрах от Базы, командир. Вокруг нас спокойно.

— Хорошо, если так, — устало заметил Поплавский. — Не знаю почему, но у меня такое ощущение, будто за моим прибытием на Марс следили десятки глаз. А ведь я официально еще месяц должен пребывать в отпуске на матушке-Земле.

— А как же в космолете… — начал было Саблин, но Поплавский небрежно махнул рукой.

— Командир корабля — мой близкий друг, так что в списке пассажиров нас с Кориным не было. За все время полета мы ни разу не выходили из каюты, ни с кем посторонним не общались, так что все по идее должно обойтись. Естественно, правительство России полностью в курсе, и я лично получил от премьер-министра «добро» на проведение операции.

Приветливая улыбка на лице Саблина погасла.

— Что, разве дело обстоит так серьезно? — негромко спросил он.

— Да, — ответил Поплавский. — Мои подозрения оправдались. На Марсе действительно кто-то нашел древние сокровища, и теперь этот «кто-то» делает на контрабанде этих маленьких безделушек совсем немалые деньги. Настолько немалые, что никто ничего не замечает — ни в полиции, ни в ООН, ни даже в газетах.

— Ого, — покачал головой Асташевский. — Вот почему беднягу Лунберга так заклевали. Искусственные каналы — бред! Следы исчезнувшей цивилизации — чушь, фантастика, недостойная серьезного ученого? А ларчик-то, оказывается, просто открывается…

Поплавский сурово взглянул на Асташевского, и бывший десантник, он же знаменитый альпинист, боксер, полярник и прочее, смущенно замолчал.

— Как раз, Вадим, ларчик этот будет открыть очень и очень трудно, — холодно сказал он. — Если за мной на Земле действительно следили, то, конечно, заметили и странную поездку в гости к алмазному королю ЮАР, и визит в Институт Времени, и встречи с членами правительства… Надеюсь, что до Плисецка меня никто из «невидимок» не сопровождал, но — только надеюсь. Официально я сейчас улетел на две недели на охоту в сельву Амазонки. По пути туда меня должны были видеть десятки людей, но… к сожалению, не уверен, что этот трюк до конца удался. Если я не окончательно стал шизофреником, через две недели меня станут активно разыскивать уже здесь, на Марсе. Так что нам надо уложиться в этот срок и подобрать ключи к твоему ларчику, Вадим.

Ашот, развернув кресло, с недовольным видом выслушал командира.

— Слушай, Володя, что за ларчик? Какой такой ларчик? И при чем здесь мы, спасатели? — недовольно воскликнул он. — Наше дело — выуживать людей, провалившихся в позавчерашний год, а не бороться с межпланетной мафией! Сколько на Марсе числится людей, пропавших без вести, а? Человек шестьдесят…

— Шестьдесят три, — уточнил Саблин. — Еще недавно было шестьдесят шесть, но вчера канадская группа нашла троих на дне Черной расщелины. Их пескоход упал на камни с двухсотметровой высоты… так что хронотрещины здесь оказались ни при чем.

— Вот видишь — шесть с лишним десятков пропавших неизвестно куда людей ждут нашу «Дельту»! — горячо воскликнул Ашот. — А где же наша славная группа? Гоняется по пустыням за призраками, ищет неизвестно где марсианские города… Э-эх! — Водитель безнадежно махнул рукой.

Поплавский спокойно сказал:

— Ну что ж, Ашот высказался. Теперь пусть скажут свое слово остальные. Учтите — никто не может заставить вас браться за это дело. Ашот прав — это дело полиции. Может, стоит поехать на Станцию к славному полковнику Фалькхару и переложить все заботы на его крепкие плечи? Как-никак, в его распоряжении почти две сотни полицейских, множество пескоходов и краулеров…

— Вот еще! — возмущенно отозвался Асташевский. — Да я этому Фалькхару даже пуговицу от своего комбинезона разыскивать не доверю. Не знаю, существуют ли на самом деле марсианские клады, но если они — не мираж, то Фалькхар имеет от них долю. Точно говорю!

Саблин поддержал гиганта.

— Здесь и говорить нечего — только мы сможем распутать эту странную историю, — негромко сказал он. — Кто может бесконтрольно мотаться по пустыням, не вызывая ни у кого подозрений и лишних вопросов? Только мы, спасатели. Во всех поселениях нас знают, и никто не будет спрашивать — а что делают эти русские в нашем секторе? К тому же, насколько я понял, Игорь установил, что браслет жриц алмазного короля был извлечен контрабандистами из хронотрещины…

— Э, нет, этого я не говорил, — запротестовал Корин. — Браслет могли найти где угодно, скажем, откопать в песках. Могу ручаться за другое — когда-то, не знаю когда, браслет пролежал в хронотрещине не меньше двухсот тысяч лет. Согласитесь, это не одно и тоже.

Поплавский поморщился.

— Гадать бессмысленно, — заметил он. — Клад может запросто находиться и в какой-нибудь из каверн, или среди скал, или на дне любой из бесчисленных расщелин… Но лично я ни в какие клады не верю! Если на Марсе когда-то действительно существовала развитая цивилизация, она должна была оставить города — пусть ныне и сильно разрушенные. Где они? Марс обследован вдоль и поперек, и никаких развалин не найдено. И тут я нахожу браслет со следами воздействия мощного хронополя! Нет, братцы, даже если бы Интерпол захотел распутать это дело, он неизбежно обратился бы к нам за помощью!

— Согласен, — кивнул Саблин.

— Хм-м… ладно… — не очень уверенно ответил Асташевский.

Ашот пожал плечами.

— А я что, разве я против? Я — как все. Надо искать пропавшую группу туристов — пожалуйста! Надо гоняться за грабителями Марса — на здоровье! Мое дело маленькое — дергай за рычаги…

Поплавский кивнул и вопросительно посмотрел на Корина.

— А ты, Игорь? Корин растерялся.

— Э-э… конечно, о чем разговор? Я для этого и прилетел.

— Я спрашиваю тебя так, порядка ради, — уточнил командир. — Ну хорошо, будем считать, мы обо всем договорились.

Асташевский недовольно сдвинул брови.

— Постой, как договорились? — возмутился он. — А план действий? Где мы начнем наши поиски?

Поплавский вместо ответа повернулся к водителю.

— Ашот, поворачивай оглобли нашей «Белки» в сторону Базы-2, — сказал он. Заметив удивленные взгляды друзей, коротко пояснил: — За последний год на Марс прибыло почти восемьсот человек. В Службе внешней разведки мне сообщили любопытную новость: оказывается, почти все они сразу из Большого Сырта отправлялись на Базу-2, а затем следы большинства из них терялись. Не знаю, где находится вход в этот запутанный лабиринт, но то, что он проходит через Базу-2, это точно!