Глава 13. Лайнер «Гондвана»
Зеленоватые лучи Каузы Примы струились сквозь хрустальный потолок, делая зал переговоров похожим на подводную пещеру – где-нибудь на Адриатике, в чистом, пронизанном солнцем море. Вспомнив о далматинских берегах, родине предков, консул Пьер Каралис вздохнул; конечно, «Гондвана» имела массу удобств, но вместить в нее целое море, прибрежные скалы, уютные городки и рощи реликтовых сосен не было никакой возможности. Зато не возбранялось любоваться экзотическими картинами: зеленым диском местного светила, россыпью далеких звезд и светящейся мглой, что окружала корабль парапримов.
– Мы собирались обсудить проблему Осиера, – сказал Антрацит, разглаживая черный мех на животе. – Ваш коллега Ивар Тревельян будет участвовать в дискуссии? Мы обеспечим связь с ним, если вы сообщите координаты мира, в котором он сейчас находится.
Каралис и Сойер переглянулись. Колесников, третий представитель ФРИК, пребывавший из-за отсутствия телесной оболочки в памятном кристалле, связался с Пеклом в шесть ноль-ноль по корабельному времени. Как сообщила Энджела Престон, Тревельян был сильно занят. Место, где он находился, как и его задача, к дискуссиям не располагали.
– Вынужден извиниться, – промолвил Каралис. – В данный момент Ивар Тревельян недоступен для общения.
Теперь переглянулись Антрацит и Белый Воротник, сделав это совсем по-человечески. Потом Антрацит произнес:
– Не сочтите за вмешательство в ваши дела… Он выполняет… как у вас говорится… секретную миссию?.. Тайный проект в каком-то мире, неизвестном нам? И это не подлежит разглашению?
Каралис хлопнул по металлическому цилиндру, стоявшему рядом с его креслом. Это устройство, содержавшее гравидвижок, голосовой вокодер, видеокамеры и датчики, обеспечивало Колесникову автономность и постоянный контакт с бортовым компьютером «Гондваны».
– Николай Ильич, нас подозревают в сокрытии данных. Пожалуйста, перешли партнерам координаты Пекла и всю информацию об этом мире и связанных с ним проектах ФРИК.
– Сделано, – гулким басом сообщил Колесников. – Ситуация там непростая. Пусть партнеры с ней ознакомятся и, быть может, что-то посоветуют.
Антрацит и Белый Воротник заерзали на своих широких сиденьях и вдруг закрыли лица ладонями. Что означает этот жест, Каралис не понял. Парапримы были эмоциональными существами, но всегда держались с подчеркнутым достоинством и даже несколько надменно.
Наступило неловкое молчание.
– Мы чем-то обидели вас? – спросил Сойер.
– Вы – нет. Источник обиды исходит от нас. Оскорбительное недоверие… – пробормотал Белый Воротник. – Недоверие и непонимание… Существа нашей расы любопытны. Хранитель Осиера рассказывал про Ивара Тревельяна. Нам хотелось увидеть его и поговорить с ним.
– Такая возможность еще представится, – пообещал Каралис.
– Если парня не съедят, – добавил Колесников. Его чувство юмора было мрачноватым.
Руки парапримов разом упали на колени, темные глаза уставились на землян из-под валиков надбровных дуг.
– Съедят? Что это значит? – поинтересовался Белый Воротник.
– Это шутка, – произнес Сойер. – Но, говоря по правде, коллега Тревельян сейчас в сложном положении. Он пытается замирить несколько воинственных племен, одно из которых – каннибалы.
Снова повисла пауза. Парапримы застыли, глядя в пол – может быть, общались друг с другом ментально или размышляли о несовершенстве гуманоидов, склонных к людоедству.
– Ужасно, – сказал наконец Антрацит и повторил: – Ужасно! Убийство разумных существ – великий грех, но поедание себе подобных… – Он зябко поежился и передернул плечами. – Это отвратительно! Мы не рискнули бы контактировать с таким племенем. Слишком велики моральные издержки.
– Значит, мы не получим от вас толкового совета, – подвел итог прагматичный Колесников. – Ну и ладно. Так как до Тревельяна не добраться, мы предлагаем отложить проблему Осиера. Есть другие вопросы, интересные для обсуждения.
– Предлагайте. Сегодня вы – инициаторы дискуссии.
Тему выбрал Сойер, но предлагать ее должен был Каралис, консул ФРИК и руководитель делегации. Убедившись, что партнеры успокоились, он произнес:
– Мы хотели бы обменяться мнениями о даскинах. Полагаю, вам известно об этих древних существах?
– Да, – подтвердил Антрацит. – Но эта проблема скорее в компетенции историков и археологов. Что до нас с вами, то мы занимаемся не далеким прошлым, а настоящим. Напомню, мы патронируем расы, которым нужна наша поддержка и покровительство.
– Уроки прошлого полезны, – заметил Сойер.
– Несомненно. В прошлом – корни настоящего, но где среди них питающий ветку, на которой мы сидим?
– Власть, – произнес Каралис, – власть над Галактикой. Если верить мифам и легендам, Древние ею обладали.
Белый Воротник оскалил зубы в подобии улыбки и фыркнул.
– Мы не стремимся к власти. Этот урок не для нас.
Сойер улыбнулся в ответ.
– Речь идет не вообще о власти, а о гегемонии над Галактикой. Но данный термин нужно уточнить. Что он означает для вас?
Парапримы оживились, и Каралис подумал, что все же их удастся втянуть в дискуссию. Слово за словом, вопрос за вопросом… Сойер, читавший лекции в Ксенологической Академии, был мастером подобных провокаций.
– Власть над Галактикой – бессмыслица, – сказал Антрацит. – Дело не в том, что Галактика слишком огромна – в принципе, можно вообразить устройство, позволяющее перемещаться без кораблей, мгновенно достигая любого мира…
– Портал, – подсказал Сойер, – межпространственный портал.
– Да, выберем этот термин, – согласился Антрацит. – Доступность любой точки в Галактике через систему порталов способна удовлетворить любопытство, но власть – нечто совсем иное. Власть доминирующей расы ведет к влиянию в ее интересах, означает некую цель и, безусловно, выгоду. Но в чем состоят интересы, выгода и цель? В контроле за торговыми путями? Во взимании дани с покоренных народов? В захвате их ресурсов, источников энергии и сырья? В их порабощении или ликвидации, чтобы очистить место для своих переселенцев?.. Все это возможно, если мы говорим о равных по силе соперниках, но для гегемона, чей уровень намного выше, такие цели кажутся наивными. Гегемону не нужны рабы – роботы гораздо эффективнее. Гегемону не нужны чужие ресурсы и планеты – владея высочайшей технологией, он может добывать сырье в любом месте Галактики, преобразовывать миры и селиться где угодно. Ему не нужна дань, так как любые изделия, кроме собственных, он сочтет неуклюжим примитивом. И ему, конечно, некого бояться.
– Иными словами, гегемон замкнут в собственном совершенстве, изолирован от более слабых и не столь высокоразвитых культур, – заметил Сойер. – Он может свершить все желаемое без насилия над другими расами; значит, его власть не имеет цели и потому бессмысленна.
– Именно так, – произнес Белый Воротник. – Когда-то даскины обитали в Галактике и, образно говоря, властвовали над Великой Пустотой, туманностями, звездами и безлюдными мирами. Но примитивный разум той эпохи был им неинтересен. Властвовать над дикарями?.. Нонсенс, как говорят у вас.
– Мы придерживаемся другого мнения, – промолвил Каралис. – Мы считаем, что власть даскинов являлась таковой в полной мере, хотя и с иными целями, чем названные вами. Разумеется, им не были нужны чьи-то ресурсы и планеты, то есть материальное выражение власти; их гегемония предполагала то же самое, чем занимаемся мы, но в более крупных масштабах.
– Любопытная мысль! – Белый Воротник подпрыгнул на своем сиденье, но Антрацит, более спокойный, произнес:
– Пожайлуста, уточните.
– Они патронировали младшие расы – те, что находились на архаической стадии в ту далекую эпоху, – сказал Сойер. – Но, вероятно, это лишь часть их усилий. Они стремились поддерживать некое равновесие в Галактике и пресекали попытки захвата чужих миров. Если экспансия определенной расы несла опасность для соседей, даскины карали агрессора.
– Эти слухи нам знакомы. Они распространяются в виде легенд и преданий, но есть ли доказательства? – возразил Антрацит. – Вы намекаете, что можно было бы использовать опыт даскинов, уроки прошлого… Но в чем они состоят? Согласитесь, миф нуждается в подтверждении.
На цилиндре мигнул огонек – Колесников наводил справки в базе данных «Гондваны». Потом раздался его басистый голос:
– Это не миф, коллеги, а вполне обоснованная научная гипотеза. Согласно принятой у нас классификации, артефакты, оставшиеся после Древних, отнесены к категориям А и Б. Категория А: передаваемые от одной цивилизации к другой, такие, как Портулан Даскинов и контурный привод. Категория Б: случайно обнаруженные на планетах и в космическом пространстве. Примеры: сеть тоннелей в Лимбе, агрегаты для планетарной санации, астроинженерные сооружения на протозвездах, споры и зародыши всевозможных устройств, в том числе обладающих зачатками интеллекта. Наличие артефактов категории А доказывает, что контакты между даскинами и другими расами – не выдумка.
– Это косвенные свидетельства, – отозвался Белый Воротник.
– Но есть и прямые, совсем недавнего происхождения, – возразил Колесников, выдвинув повыше штангу с вокодером. – Пьер, из Консулата пришла информация о той планете в Провале, где побывал Тревельян. Той самой, куда отправился Ортега. Ты знакомился с записью?
– Разумеется. Хочешь переслать ее партнерам? Не возражаю. – Глядя, как мигают на цилиндре огоньки, Каралис пояснил: – Обнаружен мир, подвергшийся воздействию даскинов. Очень интенсивному, должен заметить. Сейчас там работает наша экспедиция.
Антрацит повел рукой, и перед ним прямо из воздуха возникла небольшая овальная пластинка. Приемное устройство, решил Каралис; очевидно, данные, посланные на корабль парапримов, выводились на этот крохотный дисплей.
– Очень интересно, очень! – произнес Белый Воротник спустя минуту. – Не сомневайтесь, мы изучим ваш материал во всех подробностях. В этом мире есть какие-то новые артефакты Древних?
– Пока неизвестно, – сказал Сойер. – Но я абсолютно уверен, что мы еще не все нашли. Может быть, даскины оставили нам нечто такое, что в корне изменит ситуацию. Я имею в виду противодействие кризисам и катастрофам, обычно связанное с крупными жертвами.
– Вы говорите – оставили? – Антрацит в задумчивости потер череп, и этот его жест не походил на человеческий – обе ладони двигались от затылка ко лбу, приминая шерсть. – Что значит – оставили? Есть случайные находки, есть идеи и конструкции, переданные из мира в мир, пришедшие к нам из далекого прошлого… С этим я готов согласиться. Но то и другое – всего лишь разрозненные артефакты давно погибшей цивилизации.
– Может быть, может быть… Но существует и другая точка зрения. – Сойер поднял голову, и под лучом Каузы Примы его зрачки сверкнули двумя изумрудами. – Карта Галактики и контурный привод, переданные через миллионолетия… споры странных тварей, квазиживые существа, машины для санации планет, заваленных мусором… червоточины в Лимбе, целый лабиринт, еще не изученный нами… Есть ли в этом какой-то смысл? С чем мы имеем дело, с разрозненными артефактами или с продуманной до мелочей системой? Возможно, с завещанием? Этот термин вам понятен?
– Да, – ответил Антрацит. – Но завещание должно быть кому-то адресовано. Кто наследник?
– Вы. Мы. Лоона эо, дроми, хапторы, сильмарри – все, кто живет в эту эпоху, – с улыбкой произнес Сойер.
Наступила тишина. На миг Каралис ощутил неотвратимую поступь времени, мерное скольжение секунд, что уходили с каждым вздохом, с каждым трепетом сердца, отделяя настоящее от прошлого, прокладывая путь туда, где еще ничего не свершилось, ничего не было сказано и сделано. «Гондвана» и корабль парапримов, соединенные переходным модулем, плыли вокруг звезды, и вместе с ними двигался этот подобный гроту зал, погруженный в мягкое зеленоватое сияние, – летел сквозь пространство и время и нес с собой еще непонятные, тайные зерна будущего. Но прозвучит слово, наполнит смыслом бег мгновений, и зерна прорастут.
– Мы с вами – наследники, но это только гипотеза, – произнес Пьер Каралис, консул ФРИК. – Как ее проверить? Вряд ли даскины явятся к нам c объяснениями… Но важна не сама гипотеза, а ее последствия и то ощущение связи с далеким, очень далеким прошлым, которое поддержит нас. – Он посмотрел на парапримов, и те согласно склонили головы. – Вы обладаете интуитивным даром предвидеть грядущее… вы сказали об этом на прошлой встрече… Используйте свою способность. Перед нами – два глобальных варианта: либо мы первые прогрессоры в Галактике, либо продолжаем чей-то труд. И если это нам известно, изменится ли будущее?
– Сложный прогноз, – пробормотал Антрацит.
– Но интересный, – добавил Белый Воротник. – Мы попытаемся. На нашем корабле есть…
Внезапно он замолчал, потом прикоснулся к глазам и вытянул длинную руку вверх. Но не туда, где сияла Кауза Прима, а к темной бездонной пустоте, расшитой искорками звезд.
«Тьма, – подумал Каралис, – мрак. Символ неведомого грядущего».
Отметим, что секторы влияния галактических рас не смыкаются между собой, но разделены весьма обширными необитаемыми областями. Эти «ничейные зоны» играют роль пространственного буфера, чье назначение, во-первых, предохранить сектор от внезапной атаки и, во-вторых, обеспечить, при необходимости, дальнейшую экспансию и расширение занятого той или иной расой региона. Существование подобных зон вполне логично, так как границы секторов являются неопределенным и слишком зыбким понятием, не всегда признаваемым заинтересованными сторонами. Реальную топологию любого сектора можно представить в виде сложной трехмерной фигуры, вершины которой являются самыми дальними из освоенных звездных систем. Но что расположено между ними, то есть на ребрах, гранях и в их ближайших окрестностях? Разумеется, другие звезды, до которых владеющая сектором раса еще не дотянулась, а значит, ее права на эти территории сомнительны. Буферные зоны позволяют избегать конфликтов, связанных с подобной ситуацией.
Но патронируемые ФРИК миры расположены не только в земном секторе и около его эфемерных границ – известно, что 47% таких планет находится в ничейной зоне, иногда в непосредственной близости к рубежам кни'лина, дроми или хапторов. Хотя присутствие миссий Фонда в обитаемых мирах с архаической культурой нельзя рассматривать как их колонизацию, но в то же время это присутствие – свершившийся факт, который можно счесть недружественной акцией. Здесь мы вступаем на дипломатическое поле, стараясь убедить противную сторону в своих мирных намерениях и, по возможности, сделать цивилизаторский проект совместным. К сожалению, это удается не всегда, так как многим расам чужды понятия гуманизма и бескорыстной помощи.
Абрахам Лю Бразер «Введение в ксенологию архаических культур». Глава 7. ФРИК и межзвездная дипломатия. Совместные проекты.
