Когда-то давно, в благополучные для Раммаха годы, эти ворота открывались автоматически, о чем свидетельствовали ржавые рычаги, все еще тянущиеся к высохшим гидроцилиндрам по обеим сторонам ворот. С тех славных пор прошло немало лет, аэропорт давно уже отрезали от электросетей, а сами сети почти по всей стране разобрали за ненадобностью. Дохленький дизель-генератор в аэропорту все же имелся, но подключать его к каким-то там воротам никто бы не стал, поэтому открывать их пришлось босоногому служащему в длинной облезлой куртке.

Не оглядываясь на мертвые окна пассажирского терминала, Ланкастер подъехал прямо к застывшей на бетоне громадине танкодесантного бота. Бот уже учуял появление хозяев: слип был опущен, в глубине отсека горел яркий свет.

– Танк загонять не будем, – решил Виктор, – один черт он нам не понадобится.

– Н-да, разумеется, – рассеянно отозвался Огоновский, выбираясь наружу.

За ним, щурясь от яркого солнца, выбеливающего бетон своими безжалостными полуденными лучами, спрыгнул Осайя.

– Пошли, – взмахнул рукой Ланкастер и деловито взбежал вверх по слипу.

– У нас нет чего-нибудь попить? – осведомился владыка, размышляя, какое кресло ему занять. – Воды, что ли?

Гренадер коснулся клавиши запуска двигателей.

– Провизия у нас по правому борту, – сообщил он, глядя в ожившие экраны. – Вон те лючки, с вилкой на синем фоне. Андрей, поищите что-нибудь и на меня тоже.

Согласно кивнув, Огоновский сдвинул в сторону крышку и, порывшись в глубине бокса, достал пару банок с соками.

– Яблочный будешь? – спросил он Осайю.

– С удовольствием, – закивал тот. – Давно не пробовал. Господин генерал, вы не могли бы вывесить один обзорник для пассажиров?

Ланкастер молча пробежался пальцами по клавиатуре, и перед владыкой возник экран кругового обзора, настроенный сейчас на 180 передней полусферы. За спиной Осайи с тихим шипением поднялся слип, почти сразу же бот круто взял в небо. Держа к северу, Виктор набрал двадцать тысяч метров. Впереди и чуть ниже, в прозрачной безоблачной дали, белели снежные шапки вершин.

– Это Трандар, – негромко произнес Осайя.

Гренадер поднял штурмбот еще на пять тысяч метров. Небо над ним заметно потемнело. Оставив управление автоматике, Виктор запустил справочную программу по съемке местности и, быстро разобравшись в аппаратуре, включил сканирующие головки: внизу уже плыли предгорья.

– Переключить реал на вас? – спросил он Андрея с владыкой, сидящих за его спиной.

– Разумеется, – кивнул Огоновский. – Вдруг увидим что-нибудь без анализа?

– Все может быть, – согласился Ланкастер. – Владыка, а вы не помните, где, собственно, находятся эти ваши монастыри?

– Вокруг стартового комплекса, – ответил Осайя. – Их там было несколько. А комплекс чуть к западу, если я не ошибаюсь.

– Да?

Ланкастер тронул штурвал. Изображение, передаваемое на экран сканирующими головками, сорвалось в стремительный галоп.

– А вот, видимо, и он самый…

Головки смотрели вбок под углом в тридцать градусов, но мощный «мозг» информационного центра отрабатывал картинку, смещая ее ближе к вертикали.

На первый взгляд комплекс пострадал куда меньше, чем можно было бы предположить. Три огромных стартовых стола с пристыкованными к ним решетчатыми вертикальными башнями по-прежнему невозмутимо возвышались над желтой равниной. Великое множество железнодорожных веток, все также, змеясь, уходили к сортировочному узлу, а от него, четырехпуткой – на юг, в сторону основных промышленных центров страны. На петлях сортировки осталось даже с десяток локомотивов. Некоторые железнодорожные пути, полого поднимаясь, вели к черным провалам в горах, окружающих равнину как с севера, так и с востока – очевидно, там находились ангары и служебные помещения.

– Сколько труда, – вдруг произнес Андрей. – И все псу под хвост.

– Мне, правда, не совсем понятно, для чего нужно было тащить все это хозяйство в предгорья, – хмыкнул Ланкастер. – Что, из желания поднять старт повыше? Так тут разницы…

– В горах руды, уголь, уран, – пояснил Осайя. – Трандар невероятно богат. Если я не ошибаюсь, проще было построить все прямо на месте – даже металлургию, – чем тащить на равнину транспортную инфраструктуру. По сути, комплекс обеспечивал себя почти всем необходимым.

– А персонал? – не понял Огоновский.

– Если перевалить через эти горы, – указал владыка, – там, в долинах, целые города… заброшенные. Все это строилось на долгие годы, горы прорыты сотнями туннелей, в их толще электростанции, заводы, да вообще все что хотите. Большая часть – взорвана, но многое и уцелело. Впрочем, насколько я могу предполагать, сейчас здесь живут только монахи. Весь персонал давно покинул комплекс – те, кто уцелели, конечно…

Андрей с задумчивостью покачал головой. Да, те, кому повезло уцелеть во время резни… Стоит хоть немного сбить регулировку тонкого общественного механизма, уравновешивающего амбиции элит – и кому-то сразу начинает казаться, что власти много не бывает. А потом ее хочется больше, еще больше: уже и не разобрать, зачем. И снова раскручивается страшный кровавый маховик, перемалывающий миллионы судеб. Тем, кто отдает приказы, некогда думать о том, что даст им абсолютная власть в разрушенной, искалеченной стране. Всесилие туманит сознание, ведь при полной абсурдности цели средства никогда не имеют значения. Раммаху не повезло: слишком слабые и нерешительные соседи не стали вмешиваться, избрав путь блокады изувеченной страны, и теперь только Осайя, случайно оказавшийся на своем месте, способен, пусть даже через десятилетия, поднять свою родину из руин.

Где же логика тех клириков, которые снова пытаются превратить Раммах в один огромный монастырь? Генерал Огоновский хорошо понимал – стремление к власти часто не поддается никакому логическому анализу, оно может быть совершенно иррациональным… но – власть над кладбищем разума?

Происходящее должно было иметь какое-то иное объяснение, но сколько Андрей ни ломал над ним голову, найти скрытый смысл очевидной бессмыслицы ему не удавалось. Единственное, что еще как-то укладывалось в привычные схемы – это заговор регионального масштаба. Начать с Раммаха, затем – Хуско, Оламо… да только вокруг расположены огромные светские государства, явно не заинтересованные в подобном развитии событий, а их совокупная военная мощь вполне позволяет справиться с любой бандой сумасшедших.

Так на что же они, черт возьми, рассчитывают?

Ланкастер завершил съемку с четырех ракурсов и двинул штурмбот к северу. Едва под брюхом машины медленно проплыли снежные шапки горной цепи, как в открывшейся долине блеснули на ярком солнце покрытые серебристой краской купола, уже знакомые по городам Раммаха. Виктор сразу вывесил бот на месте.

– Монастырь? – спросил он у Осайи.

– Очевидно, да, – скривился тот. – К счастью, здесь мне побывать не пришлось.

Рядом с «грибами» храмов там и сям виднелись темные прямоугольники каких-то длинных приземистых строений, пара водонапорных башен, слабо поблескивали грязные стеклянные крыши теплиц. Склон ближайшей к городку горы явно использовали в сельскохозяйственных нуждах: значительная часть его нисходила в долину аккуратными террасами, где во множестве росли низкорослые плодовые деревья. Несмотря на ясный солнечный день, никого из обитателей монастыря видно не было: сперва наблюдатели решили, что долина покинута людьми, но при очередной смене ракурса на экране появилась одинокая струйка белесого дыма, тянущаяся из кирпичной трубы на крыше небольшого пятиугольного строения, упрятанного меж трех храмовых «грибов».

– Кухня, – пояснил Осайя. – А народ, видимо, на молитве.

Виктор молча кивнул и положил руку на шарик настройки головок. Изображение качнулось и двинулось в сторону, следуя за широкой серой лентой дороги, что вела из уютной долины на запад по прорубленному в скальной породе коридору. По экрану снова поползли сверкающие голубым снега и густо-черные разломы тени на склонах гор. Полоса когда-то ровного асфальтированного шоссе упрямо тянулась меж мрачных темных скал, и вдруг горы остались позади: головки смотрели на холмистую серо-зеленую равнину, застроенную ровными рядами каких-то бетонных кубов, каждый из которых венчала длинная черная труба с ржавой короной громоотводов.

– А вот и былая энергетика, – улыбнулся Виктор, добавляя разрешения.

Одна из головок уперлась в лоб могучему локомотиву, замершему на заросшем травой железнодорожном пути. Серебристая краска висела на металле лохмотьями, под которыми виднелась густая ржа, окна кабины машинистов смотрели на мир пустыми черными провалами.

– Здесь все мертво, – сказал Ланкастер, глядя на расшифровку изображения. – Станции заброшены: у меня ни одного электромагнитного импульса. А вот в монастыре, кстати, электричество имеется. Откуда бы, интересно?

– Кабели, – начал было Огоновский, но гренадер решительно помотал головой:

– Увы, нет, горные породы экранируют все весьма качественно, нам не разглядеть. Знаете, доктор, а ведь здесь, кажется, есть сплит! Уж очень похоже по характеру помех. Наши приятели даже не догадываются, на каких деньгах они сидят!

– В горах должен быть уран, – вмешался Осайя.

– Уран есть уран, – хмыкнул Ланкастер. – А тут немного другая картинка. Конечно, для того чтобы сказать точно, нужны специальные приборы, которых у нас нет, но на Альдарене я видел нечто похожее, а там сплит буквально под ногами. Н-да, это становится забавным…

Андрей бросил взгляд на обрушенную кровлю огромного нефтехранилища и подумал о том, что если предположение Ланкастер окажется верным, то Осайе лучше заткнуться и молчать, по крайней мере, пока. Сейчас в Раммахе совершенно не та обстановка, чтобы впускать сюда прожорливых сырьевых баронов Конфедерации: школы и госпитали эти деятели строить не станут, а вот нагадят от души, и расхлебывай потом.

Ланкастер, прочитав его мысли, коротко усмехнулся и повел бот в набор высоты.

– Этим курсом мы выйдем на Оламо, – произнес владыка. – Боюсь ошибиться, но мне кажется, что самый большой из монастырей находится немного к северу.

– Это не он? – спросил Ланкастер, манипулируя головками.

Возникшие на экране храмы казались значительно крупнее всего, что они видели раньше. Виктор машинально вывел показания высотомера: самый большой достигал пятидесяти восьми с половиной метров! Выстроенные на склоне горы, пять «грибов» лесенкой уходили вверх, так что издали неосведомленный наблюдатель вполне мог принять их за сообщества неких гигантских растений.

Ниже храмов, на полого уходящей вниз лесистой равнине, находились знакомые уже низкие строения, а чуть дальше начинался какой-то производственный комплекс: соединенные асфальтированными дорогами цеха, полоски трубопроводов, темный провал ведущего в глубь горы туннеля.

– А ведь я слышал, что на запад от Трандара дорог нет, – поскреб макушку Ланкастер.

– Я… не знаю, – признался Осайя. – Я тоже о ней не слыхал…

Но широкая серая лента, иногда теряющаяся в густой полутьме лиственного леса, струилась именно на запад. В королевство Оламо.

В желтоватом сумраке за иллюминатором стремительно пронеслись оранжевые огни посадочной полосы, и лайнер мягко подкатил к ярко освещенному зданию аэровокзала. Брадден потянулся в кресле. Голос командира, вкрадчиво журчащий из динамиков, поздравил почтенных пассажиров с прибытием в столицу королевства Оламо и пожелал на прощанье удачи. К борту самолета подкатили три автолестницы: переходными хоботами здесь не пользовались. Через тяжелую дверь, открытую бортпроводницей, в уши Дельво ворвался назойливый свистящий рык множества работающих двигателей, всегда кружащий по летному полю.

По темным лужам шлепал редкий теплый дождь, заставляя вспомнить о метеокомментаторах Хуско, хором обещавших вечернюю грозу по всем северным областям. Видимо, до столицы королевства гроза не домчалась.

Мрачный пограничник, сидящий под огромным гербом королевской семьи, мельком проглядел документы, буркнул что-то совершенно неразборчивое и махнул рукой: идите, почтенный, тут без вас дел полно. В сумку он заглядывать не стал. Качая головой – что должно случиться в Оламо, чтобы здесь хоть кто-то стал работать, как положено! – Брадден Дельво вышел на автобусную площадку и остановился. Дождь почти прекратился. В желтых сумерках двигались фигуры множества людей, спешащих по своим делам. Брадден подошел поближе к фонарю, высоко поднятому на витом стебле столба, и почти тотчас из влажной полутьмы зашуршали шины.

– Садись, – услышал он голос Каннахана, сидящего в салоне обтекаемого серого микроавтобуса. – Элг ждет нас у себя.

Брадден забросил в автомобиль свою сумку, плюхнулся на теплый велюр дивана, и невидимый в темноте салона водитель плавно взял с места. Каннахан достал из кармана пару длинных конфет-сосучек, протянул одну Браддену, а вторую задумчиво воткнул в зубы.

– Ты спал? – спросил он, глядя, как за тонированным окном уносятся прочь мокрые деревья вдоль обочины шоссе.

– Немного, – шамкнул в ответ Брадден. – Если уж летать, то не так близко…

– Тоже философия, – усмехнулся Каннахан. – А я вот почти выспался. Мне много не надо, ты же знаешь.

– Знаю, – кивнул Дельво и отвернулся к окну.

Справа, из-за холма, вспыхнуло и растаяло в ночном тумане призрачное синее свечение башни центрального офиса Королевского газопромышленного общества. Брадден проводил башню взглядом и усмехнулся, вспомнив свеженькие скандалы с прикарманенными акцизами, в которых оказались замешаны все без исключения принцы крови. Не каждый в королевстве мог себе позволить мясную похлебку, а сходящим с ума от вседозволенности принцам не хватало на еженедельные кутежи в роскошных столицах Севера.

Водитель резко свернул с трассы, и вокруг стало темно: узкая дорога шла в естественном коридоре из столетних деревьев, почти смыкающихся ветвями на высоте. Вскоре впереди появились фонари перед воротами богатых усадеб, скрытых от посторонних глаз мощными каменными заборами.

– Приехали, – заметил Каннахан.

Машина притормозила, въехала в распахнувшиеся перед ней ворота и замерла. Чьи-то руки предупредительно распахнули дверцу. Брадден и Каннахан оказались в небольшом дворике, уютно украшенном вечнозелеными деревцами в каменных чашах. Справа горели окна большого трехэтажного дома, по лестнице его спускался невысокий широкоплечий мужчина с надменным взглядом, одетый в теплый шерстяной халат.

– Привет дорогим коллегам, – улыбнулся он, поднимая в приветствии ладони.

– Привет и тебе, о могучий, – засмеялся Каннахан. – Надеюсь, мы не оторвали вашу мощь от неотложных дел на ниве служения Их Величествам?

– Мне для друзей себя не жалко. Идемте, ужин стынет.

Двое молодых людей с кинжалами на поясах, стоящие возле машины, резво взбежали вверх впереди хозяина и с поклонами распахнули отделанные мозаикой двери.

Всесильный повелитель королевской контрразведки провел своих гостей в небольшой кабинет на втором этаже, где шипел поленьями камин и, еще раз оглядев с придирчивостью ужин, велел слугам удалиться прочь.

– Сперва – для аппетита, – не терпящим возражений тоном произнес он и взялся за изящный графин из желтого горного хрусталя.

– Ох, – вздохнул Каннахан, устраиваясь в глубоком кресле. – Аппетит мой, аппетит…

Все трое высоко подняли крохотные серебряные рюмки.

– Ну, давайте к делу, – скомандовал хозяин. – Что у вас там развинтилось?

– Да вот, – кивнул Уэнни и вытащил из дорожной сумки плоскую кожаную папку. – Выходит так, что не только у нас.

Элг быстро проглядел бумаги и осторожно положил папку на край стола. На его гладко выбритых щеках отчетливо проявились крохотные красные прожилки.

– Источник не мог сфальсифицировать все это по чьему-то заказу? – спросил он, не глядя на своих гостей.

– Нет, – мотнул головой Брадден. – Это не донесение, это справочный материал.

– Во-от как…

– Есть мнение, подтверждаемое серьезной информацией, что кому-то очень нужно убрать из Раммаха Осайю. Чем это может закончиться для нас с вами – объяснять не надо. Мы должны знать точно, куда пошел весь этот товар, и если он ушел через Оламо на Трандар, тогда следует принимать меры.

– У нас, как ты знаешь, ни одного реактора нет и вряд ли он когда появится, – Элг откинулся на спинку кресла и куснул палец. – А почему все-таки Трандар?

– По словам экспертов, данная турбина как нельзя лучше стыкуется со старыми парогенераторами высокого давления, установленными на АЭС приоритетного энергообеспечения трандарского стартового комплекса. ТВЭЛы и цепи контроллеров – тоже созданы по весьма близкому проекту. В Трандаре кто-то хочет запустить заглушенный реактор. И мы с тобой хорошо знаем, о ком идет речь.

Элг покачал головой и, подняв в извиняющемся жесте ладонь, подошел к массивному бюро из белого дерева. Раскрыв ящик, начальник королевской контрразведки достал оттуда трубку радиотелефона и набрал ряд цифр на панели управления.

– Уччи мне найдите, быстро, – отрывисто приказал он. – Как дежурит? Почему? Поменялся? Тьфу с вами… соединяй. Уччи? Хорошо, что ты в управе… давай на пять утра вертолет ко мне. Какой? Да какой хочешь, пассажиров трое. Отлично, отбой.

– Ты хочешь предложить нам вертолетную прогулку? – прищурился Каннахан.

– К семи утра будем в Куэво, – сказал Элг, все еще стоя возле бюро. – На Трандар идет одна-единственная старая дорога вдоль порезаного нефтепровода. Конечный пункт на нашей территории – городишко Куэво. Если кто-то вез турбину, ТВЭЛы и прочее, в Куэво об этом знали наверняка. Оружием и снаряжением я вас обеспечу.

– Красота, – облизал губы Брадден. – Ты вообще понимаешь, что мы тут нелегально, по «прозрачным» паспортам? А?

– Так чего вам бояться? – засмеялся Элг, подходя к столику. – Приличные похороны я гарантирую. Так… – он налил в широкие стаканы вино, – а теперь рассказывайте, с чего у вас все началось.

Каннахан Уэнни сделал пару глотков и тихонько усмехнулся.

– Началось с того, что на нас вышли два конфедерата…

– К-хто?! – схватился за горло Элг. – Ребята, да вы понимаете, какая тут может быть подстава? И с этим вы пришли ко мне? Вы что, спятили, или вас чем-то обработали?

– Успокойся, – жестко произнес Каннахан. – Обработали… не думаю! Во-первых, эти двое действуют в Раммахе не совсем официально, а во-вторых, один из них – тот самый доктор Огоновский.

– Тот? – и Элг вопросительно поднял палец. – Ты уверен? И что значит – неофициально?

– Тот, тот. Мы его сразу узнали. И вышли они на нас не самым простым способом, так что на подставу дело не тянуло с самого начала: когда хотят подставить, так не поступают. К тому же, ни о какой политике речи не шло. Они прилетели к нам в Хуско с конкретным разговором о заговоре в Раммахе. Что они там, у Осайи, делают – пока мы не знаем, похоже, у них что-то очень темное, однако же, что это не политика, – я готов поклясться. Так вот… факт заговора подтвердился. Не стану тебе рассказывать, как именно, потому что выглядело все довольно нереально, но то, что заговор есть, и в нем участвовал аж первый помощник Браддена – это точно, можешь мне верить. Следы повели нас к тебе… так что турбина – это только то, что снаружи. А что внутри, мы пока не знаем.

– То… не то… – хмыкнул Элг. – Небеса освященные! Если трандарские монахи слепят бомбу, моя голова укатится прямо в океан… но это не так уж страшно. А вот если кто-то узнает, что я пасусь на одной лужайке с какими-то «неофициальными» конфедератами – тогда, простите, я даже не успею застрелиться! Кто там второй? Огоновский, и…

– Один довольно загадочный генерал, – вздохнул Каннахан. – Утверждает, что десантник, но по манерам смахивает на опера. Хотя кто их там разберет! Вообще он производит впечатление благородного человека.

– Я тоже могу производить… впечатление, – махнул рукой Элг. – Нет, вы меня определенно напугали. Они дали вам какие-то гарантии?

– Да, – ответил Брадден. – Достаточно весомые. В случае любых неприятностей мы можем смыться с Трайтеллара вообще.

– И ты что же, в это веришь? А зачем, позволь узнать, вы им нужны?

– А вариантов только два – либо они врут, либо нет. Нам с Ханом понравился второй. У нас был выбор… вполне.

– Вот уж не думал, что такие парни, как вы, могут оказаться дурацкими искателями приключений!

– Элг! – Вмешался Каннахан. – Не обижайся, но…

– Что – но?

– Ты всерьез думаешь, что нас легко купить? К нам пришли люди, которых почему-то очень волнует судьба Раммаха. Нас она не волновать не может. И тебя тоже, не так ли? И о чем тогда весь этот разговор?

– Хорошо, – примирительно улыбнулся Элг. – Давайте поедим и ляжем. Девочек я вам звать не буду: в пять нужно вылететь, а сейчас уже…