Я долго отговаривал Энгарда от участия в нашей экспедиции. Я рассказывал ему про все мыслимые и немыслимые ужасы, которые таит в себе море, я убеждал его в том, что мои люди легко справятся с любой задачей, я стращал его пулями, летящими из темноты, и клинками, так и норовящими поразить отважных юношей, но он твердил как заведенный: я, мол, никогда не прощу себе трусости, я должен все увидеть собственными глазами, а штормов в это время года не бывает, и вообще, за кого я его принимаю – за грязную швабру? В конце концов я сдался. Бэрд закупил необходимое для начинающего морского демона снаряжение, Каан быстро нашел судно, и вскоре мы поднялись на борт небольшого черного брига под названием «Семь святителей». Корабль был старым, но годы просолили его настолько, что наш бриг обрел настоящую несокрушимость, став похожим на древний замшелый придорожный камень.

Я совершенно не был уверен, что «Бринлееф» поспеет в срок. По чести говоря, я вообще ни в чем не был уверен, но другого плана у нас просто не было.

Выбор был один – упустить Такео и его шайку, вновь оставшись с носом. Стоило ему добраться до столицы, как он опять стал бы совершенно неуязвимым ни для меня, ни для Вилларо.

А я уже чуял, что Такео Лоррейн способен рассказать нам немало нового – ведь недаром же он сидел в Машибуте, чего-то ожидая. «Чего? – думал я. – Поставки товара? Но все эти вопросы вполне можно было решить в срок и без лишнего риска. Значит, у него были веские причины для того, чтобы оставаться в городе на вражеской территории, а потом, рискуя собственной шеей, возвращаться домой, используя для этого вовремя подвернувшийся храмовый шабаш…»

На второй же вечер корабль вошел в нудный холодный дождь. Я тревожно глядел на барометр, ожидая надвигающегося, как мне казалось, шторма, но опытный Бэрд успокоил нас, заявив, что в ближайшее время бури не будет. Энгарда, впрочем, его оптимизм радовал мало. Как я и предсказывал, Дериц оказался во власти морской болезни. Первые мили он еще держался, расхаживая по качающейся палубе и усиленно пыхтя громадной матросской трубкой, а потом стал понемногу зеленеть и предложил мне спуститься в каюту.

Наутро ему стало значительно лучше, и весь день граф Дериц провел на верхней палубе, наблюдая за работой матросов и поплевывая в волну. Наш шкипер, тощий и подвижный тип в порыжелой кожаной шляпе, не обманул, утверждая, что его кок готовит не хуже, чем мастера из столичных таверн. На обед нам подали фаршированного индюка с пряностями, и запёчен он был рукой настоящего знатока.

Птица здорово подняла настроение моего приятеля, но с последними лучами заката начался дождь, и нам пришлось убираться вниз. Волнение усилилось, бриг то и дело клало с борта на борт, так что нам приходилось постоянно держать свои стаканы в руках, а кувшин вина закрепить в специальные зажимы буфета.

Физиономия Энгарда приобрела вчерашний лиственный цвет.

– Неужели нет никакого способа побороть эту чертову тошноту? – прохрипел он, с тоской разглядывая большой барометр, закрепленный на стене нашей каюты.

– Я могу тебя усыпить, – ответил я. – Но утром будет еще хуже. Я же говорил тебе…

– Слушай, а у тебя было то же самое?

– Первое время да. Правда, я, кажется, вообще лучше переношу волну.

– У разных людей это происходит по-разному, – подтвердил Бэрд, успешно атаковавший бутыль рома.

– Святые и грешники! – застонал Энгард. – Помолиться, что ли?

– Молиться, – хохотнул Бэрд, – ты будешь тогда, когда начнется настоящая буря. Если, конечно, у тебя останется время для этого.

Всякая непогода рано или поздно заканчивается. Сумрачное утро вскоре сменилось ярким солнечным днем, небо обрело свою бесконечную прозрачность, бирюзовый океан был ласков, как котенок, и наш бриг, подгоняемый теплым ветерком, скользил по волне на манер легкой прогулочной яхты.

Шкипер обещал, что переход до места займет не более четырех суток.

«Значит, – прикинул я, – Стаален откроется у нас по носу завтра после полудня».

Я отыскал штурмана, кряжистого дядьку с висячим фиолетовым носом, и попросил определиться по солнцу.

– Тут и гадать нечего, – хмыкнул он. – Мой господин, я вижу, не первый день в море?

– Что-то вроде того, – согласился я.

– Тогда мы вот здесь. – Он развернул на штурманском столе подробную многоцветную карту и ткнул в нее циркулем. – Остров Дабль мы прошли еще утром, когда вы спали. Стало быть, «Святители» сейчас вот здесь. До Стаалена еще четыре вахты.

– Мы должны бросить якорь в прямой видимости маяка Каркааль. Где-то вот тут, за рифами. Когда подойдем, шкип даст выстрел из пушки.

– Нас должны увидеть с маяка? – прищурился штурман.

– Да. Мы будем стоять там столько, сколько понадобится.

– Бриг в вашем распоряжении, – вздохнул штурман. – Нам сказали, что вы – важная особа, а я не первый день живу на свете, чтобы понимать, кому и как надо служить. Воды и провизии у нас достаточно, так что можем стоять хоть месяц.

Я молча пожал ему руку и отправился наверх.

Энгард торчал на шканцах, наблюдая, по обыкновению, за матросами на мачтах.

– Кажется, мне стало лучше, – признался он с вымученной улыбкой. – Но все-таки эта проклятая качка! И как же люди годами плавают по всяким проклятым морям? Неужели они привыкают к болтанке настолько, что вообще перестают обращать на нее внимание?

– Вообще не вообще, а как-то приспосабливаются. Ты хорошо держишься: судно у нас небольшое и швыряет его действительно здорово. Мне в свое время было полегче, «Брина» не слишком-то раскачаешь. Штурман сказал мне, что мы придем на место завтра где-то в это же время или, может, чуть позже.

– Прекрасно, – кивнул Энгард. – Главное, чтобы твои успели вовремя.

– У них много парусов, – вздохнул я. – И еще есть машина. Эх, вот увидишь мой корабль!.. Ты не спрашивал у папаши Тулена, что у нас на обед?

– По-моему, он зарезал поросенка. Можно рассчитывать на что-нибудь изысканно морское.

Кто-то из множества гонцов, разосланных Кааном в разные концы страны, уже должен был прибыть на Стаален, добраться до маяка и отдать смотрителям необходимые распоряжения. Мы отплыли двумя днями позже, но все же – на всякий случай – Каан дал мне несколько писем, с которыми я, не дождавшись ответного сигнала с маяка, должен был обратиться к некоторым людям на острове. Конечно, наш план был скроен на живую нитку, но в глубине души я надеялся, что он все же сработает. Не так, так этак…Только бы пришел «Бринлееф»! Я знал, что Иллари сможет помочь мне в любой ситуации: сейчас мне, как никогда, не хватало его спокойной уверенности и опыта.

Ночью ветерок ощутимо посвежел, и, проснувшись на рассвете, я услышал привычное поскрипывание снастей, свидетельствующее о том, что судно мчится на всех парусах. Этот скрип успокоил меня, и я снова уснул, предвкушая скорое развитие событий.

Предчувствия меня не обманули: не успели мы с Энгардом закончить завтрак, как с палубы спустился шкипер, объявивший, что бриг вошел в воды Малаанского залива.

– Я только что видел чаек, – с улыбкой добавил он.

Я вытащил из кармана хронометр: встали мы очень поздно, и дело уже шло к полудню.

– Значит, мы придем раньше, – кивнул я. – Когда появится маяк, вызовите меня наверх.

Впрочем, звать нас не понадобилось: словно по команде, мы дожевали свой корм и, побросав недопитые бокалы, выскочили на палубу. Примерно через полчаса в окуляре моей трубы появилась темная черточка, мелькающая среди волн на северо-западе.

– Вижу землю! – почти одновременно со мной проорал впередсмотрящий.

«Спал там, мерзавец, – подумал я. – Если я увидел маяк с полубака, ты должен был увидеть его гораздо раньше!»

– Встанем в миле от берега, – распорядился я. – И подготовьте сигнальный выстрел.

Шкип бросил якорь возле небольшой отмели: свесившись за борт, я и без лота видел, что здесь опасно мало воды, но штурман поклялся мне, что лучшей якорной стоянки и не придумать.

– Там, чуть дальше, – объяснил он, – мели, обнажающиеся в отлив. А нам здесь не грозит совершенно ничего.

– Вы что же, не любите глубины? – поразился я.

Штурман загадочно ухмыльнулся и отправился готовить носовую пушку. Я рассматривал остров в трубу: то ли я ошибся в масштабе, то ли карта откровенно врала, но вблизи он казался значительно больше. Правее, почти на самом горизонте, темными пиками вздымались замшелые скалы острова Кысс. Стаален, отсюда еще невидимый, находился на северо-северо-запад от меня. От островка, на котором располагался маяк, его отделял пролив шириной в полторы мили. Я внимательно оглядел высокую темную башню, стоящую на каменистом берегу, и подумал о тех, кому приходится торчать здесь, среди этих невысоких холмов и коричневатых скал, в полной изоляции от внешнего мира. Впрочем, неподалеку от маяка я разглядел какие-то приземистые строения, напоминающие ферму, – но то, вероятно, было обиталище смотрителей, несущих вахту на маяке.

«Газа у них там достаточно, – сказал мне Каан, – поэтому сигналить можно даже днем. Нам уже приходилось пользоваться такой возможностью».

На носу гулко шарахнуло орудие. Пороха канонир не пожалел: над бригом встал густой столб дыма, тотчас же загнувшийся на север по ветру. Энгард поднес к глазам дорогущую трубу, купленную в морском магазинчике перед отплытием.

– Ну и что они там? – нетерпеливо произнес он.

Пару минут мы всматривались в остроконечный купол маяка, посреди которого я отчетливо различал поблескивающий на ярком солнце стеклянный глаз сигнального фонаря. Потом фонарь на секунду потемнел – кто-то, как я понял, проверил наружные шторки, и вот он вспыхнул красным. Вспыхнул, погас, снова…

– Читать! – крикнул я стоявшему рядом штурману.

– Читаю, – почти обиженно отозвался тот. – Рад видеть, скоро буду на борту… рад… а, он повторяет.

– Путаюсь я в морском коде, – смущенно признался я, опуская трубу. – Ну что ж, будем ждать гостей.

– Значит, успели! – радостно выдохнул Дериц.

– А ты как думал? – хмыкнул в ответ я. – У них, знаешь ли, организация не хуже Стражи. Если Каан сказал, что все будет как договорились, значит, уж поверь мне, так оно и будет. Буфетчик! Принесите нам вина, да спросите на камбузе, осталось ли что-нибудь от нашего завтрака.

Пока стюард таскался в нашу каюту и на камбуз, мы с Энгардом наблюдали, как двое мужчин столкнули в воду небольшую лодку и, пользуясь попутным течением, резво погребли к нашему кораблю. Вскоре я смог разглядеть их во всех подробностях: один выглядел как типичный моряк средних лет – в морской шляпе, потертой куртке и высоких непромокаемых сапогах, зато второй, сидящий на руле, был одет с претензией.

«Наверное, он здесь неспроста», – подумал я.

Лодчонка встала под правым бортом, матросы бросили вновь прибывшим линь и вывернули за борт веревочный трап. Оба гостя вскарабкались наверх, я шагнул навстречу и неожиданно заметил, что молодой франт в легком плаще и при шпаге смотрит на Бэрда с веселой улыбкой – было похоже, что он узнает его, но не хочет пока подавать виду.

– Ланни, – представился он.

– Просто Ланни? – улыбнулся я – в его немного лукавой физиономии было нечто, сразу располагающее к себе.

– Просто Ланни, – согласился он. – А это Тан, старший смотритель маяка… итак, к делу, господа. Кто из вас князь Маттер?

– Он перед вами. Мой друг, граф Энгард Дериц…

– Ага, мне так и сообщили, что вас двое. Но вы должны были захватить с собой кое-что еще.

– Да! – я поспешно сунул руку в поясную сумку и достал плотный пакет, запечатанный сургучом. – Это для вас, Ланни.

Парень вежливо кивнул, сорвал печать и несколько мгновений просматривал текст. Потом его лицо облегченно прояснилось, он скомкал бумагу, швырнул ее за борт и улыбнулся вновь – теперь уже широко:

– Все в порядке. Признаться, я немного волновался, но теперь… теперь уже нет. Мы будем разговаривать здесь, на палубе?

– Давайте спустимся вниз. Кажется, у нас осталось кое-что от завтрака.

Пропустив гостей вперед, я украдкой обернулся и посмотрел на Бэрда. Тот ответил мне хитрой улыбкой и успокаивающе взмахнул ладонью. Да, они знали друг друга.

Буфетчик уже успел заново сервировать стол, так что нам не пришлось краснеть за отсутствие должного гостеприимства. Угрюмый Тан тут же плюхнулся на стул и принялся за еду, а Ланни, сдвинув свой прибор в сторону, расстелил на столе небольшую карту.

– Давайте поглядим вот сюда, – предложил он. – Мой друг и учитель Каан вкратце изложил мне суть дела, но я, поверьте, ориентируюсь в обстановке немного лучше его – в конце концов, я здесь уже не первый год и успел изучить и местность, и нравы аборигенов.

Я прищурился. На карте был Стаален, весь испещренный какими-то пометками и символами. Кружочки обозначали городки и поселки, квадратики на побережье – очевидно, то ли рыболовецкие пристани, то ли просто удобные якорные стоянки.

Помимо них карта изобиловала какими-то стрелками и пунктирами, назначение которых мне было пока неясно. Впрочем, я сразу же понял, что господин Ланни относится к делу со всей серьезностью, и возблагодарил небо за такого соратника.

– Судно, как я понял, будет идти из Ханонго, то есть с севера, – заговорил Ланни, водя по карте тонким золотым карандашиком. – Но с севера не пойдет ни один сумасшедший, потому что в сотне миль от острова – на моей карте этого не видно – стоит барраж Морской стражи. Точнее, он не то чтобы стоит, но патрули там шастают стаями, всем хочется выслужиться. Иногда им удается отловить парочку особо тупых контрабандистов, потому они и не меняют позицию – невыгодно, сразу резко растет площадь патрулирования.

– Значит, падают шансы, – вставил я. – Понятно. Вы хотите сказать, что они пойдут западнее?

– Западнее – да, но там тоже есть риск. Если они так умны, как вы считаете, то их шкип может рискнуть и ночью, когда ни зги не видать, пойти вдоль побережья залива, а потом, взяв восточнее, пройти через проливы. Тогда он обогнет Каркааль и выйдет к восточному берегу Стаалена. К тому же я согласен с мыслью Каана о храмовом празднике. Полдень Матери Недр – дело нешуточное, через три-четыре дня сюда поплывут корабли со всей Пеллии, и уж проливы-то стража смотреть не будет – это точно. Они даже о контрабандистах забудут, зачем им лишняя возня и жалобы о незаконных досмотрах паломников. С другой стороны, тут, на востоке, трудно пристать. Почти что и негде, и от храма далеко.

– Что мешает им обогнуть остров и пристать, скажем, с юга?

– Вот это нам и нужно выяснить, – закивал Ланни. – Прежде всего, я распорядился неусыпно следить за его святостью Янвицем. Правда, большую часть времени он проводит в храме, но и там мы, кажется, кое-кого уже нашли. В общем, за ним будут следить и, главное, внимательно отслеживать его контакты. С кем он сейчас станет разговаривать о деле? Ему ведь нужны какие-то люди, так?

– Кто-то, наверное, должен организовать встречу, прислать кареты, причем делать все это втайне… а что, если Такео решит разгружаться прямо в порту? Подумаешь, пришло очередное судно под пеллийскими вымпелами…

Ланни уставился на меня, как на помешанного. Я открыл было рот, чтобы поинтересоваться, что его так поразило, но тут за моей спиной раздался сдавленный смех Энгарда.

– Даже если ханонгеры раздобудут пеллийское судно, даже если они переоденут всю команду в пеллийскую одежду и станут говорить по-пеллийски, их раскусит первый же таможенный писарь, поднявшийся на борт. А корабли у нас все-таки еще проверяют, ты об этом не слышал?

– А как же Такео ходил в Машибут? – в ответ удивился я. – На пеллийском корабле?

– А ты думаешь, что он пристал именно в машибутском порту? Я даже не стал выспрашивать этого, как его там, плотника – и так ясно, что они бросали якорь в каком-то уединенном местечке поодаль, – вмешался Энгард.

Теперь в глазах Ланни появилась тревога. Я увидел, как его пальцы затеребили краешек карты, словно готовясь поскорее ее свернуть.

– Господин князь родом с юга, – вдруг веско сообщил Бэрд.

Ланни вцепился в него долгим взглядом, потом поскреб кончик носа и схватил налитый бокал. Я вновь глянул на офицера, прося у него совета, но уловил лишь все тот же мимолетный успокаивающий жест.

«У этого парня, – подумал я, глядя, как Ланни смакует желтое вино, – наверняка имеются причины для недоверчивости. А я, как последний болван…»

– Следовало бы, – заговорил Энгард, пристукивая костяшками пальцев по столешнице, – прикинуть, в каком именно месте на побережье им будет удобнее всего. Таких мест, я полагаю, может быть несколько – что ж, придется следить в оба. Очень хотелось бы захватить их корабль в море, да только слишком уж мало у нас шансов на это…

– В море? – поднял брови Ланни.

Я провел рукой по горлу.

– Нам нужны не столько драгоценности, сколько люди. Люди! Часть золотишка вы сможете взять себе – правда, его придется засолить на пару лет, но это ничего, не страшно. Нам, господин Ланни, нужны именно люди, точнее, то, что находится у них в головах. Поэтому мы и решились на безумный план захватить их в море. Команда из Ханонго пойдет на корм акулам, а те несколько человек, которые нам так необходимы, проживут еще немножко. Если, конечно, нам очень и очень повезет… А если нет – ну что ж, тогда придется ввязываться в драку на берегу. Людей у меня для этого хватит.

Ланни посмотрел на меня едва ли не со страхом, но ничего не сказал, продолжая задумчиво прихлебывать из своего бокала.

– План, конечно, рискованный и трудноосуществимый, – снова подал голос Энгард, – но ничего другого мы придумать попросту не успели. Да и что бы мы, собственно, придумали? Отлавливать господина Лоррейна в столице? Пустое дело, там к нему не подберется ни Стража, ни даже Тайная канцелярия. Доказательства?.. Их нет. Нет свидетелей – нет свидетельств, а Такео не тот человек, которого можно просто взять за фалды и как следует потрясти, чтобы из него посыпалась труха. Что же мы могли придумать?

– Как я понял, вы ожидаете прибытия какого-то корабля? – спросил Ланни.

– Я ожидаю прибытия своих людей, – уклончиво ответил я. – Вся надежда на то, что они успеют вовремя.

– Что ж, – Ланни встал, и вслед за ним тотчас же поднялся молчаливый Тан, – времени у нас немного, кое-что я, безусловно, успею. На маяке всегда находится дежурный – стоит дать выстрел, и он будет готов принять ваше сообщение.

– А не могли бы мы совершить небольшую прогулку по острову? – спросил вдруг Энгард. – Хотелось бы посмотреть на южный берег собственными глазами.

– Сегодня я не смогу, – замотал головой Ланни. – Но завтра… хорошо, ждите меня ближе к полудню.

Мы проводили наших гостей наверх, и вскоре их лодчонка двинулась к берегу.

Я повернулся к Бэрду.

– Ну и кто он такой? – я не удержался от короткой усмешки.

– Хороший парень и изрядный плут, – загадочно улыбнулся офицер. – Его зовут Ларго. Был королевским стряпчим на северной границе и подавал, как говорят, большие надежды. Но тут вдруг разорился его папаша, история вышла какая-то неприглядная, и пришлось парню уйти в отставку. Ну куда, спрашивается, податься грамотному молодому юристу, не желающему жить на нищенское жалованье? Понятно, что рано или поздно он просто должен был попасть в объятия Каана… но доверять ему можно, не сомневайтесь.

Энни посмотрел вслед удаляющемуся суденышку и что-то пробурчал себе под нос. Я его не слушал: мне хотелось побыть в одиночестве и пораскинуть мозгами – коротко кивнув, я пошел вниз, в свою каюту.