– Сейчас семь очков, милорд. Быть может, вы прикажете развернуть мишень на юг?

Детеринг расписался на принесенном ему листе пластика, где только что выпущенная пуля легла совсем не туда, куда ему хотелось бы, аккуратно вложил лист в кожаную папку и улыбнулся служителю тира:

– Нет, оставьте все как есть. Мишень и еще кофе, если вас не затруднит.

Йорг взял со стола заряженный мушкет и неторопливо вышел на позицию.

Выбранная им дистанция составляла всего лишь жалкие пятьдесят метров; стрельба в упор, по сути, однако добиться приемлемой меткости пока не удавалось. На Россе Йорг тренировался с древним оружием, сохраненным в некоторых родах. Порох, как и сейчас, приготовлялся из аутентичных компонентов с максимальным вниманием к процессу. Но тогдашние свои промахи Детеринг объяснял низким качеством стволов, прошедших к тому же сквозь столетия, тогда как респектабельный стрелковый клуб предлагал копии, изготовленные пусть и из паршивой стали, но не вручную, а на роботизированных высокоточных комплексах.

«Может, в следующий раз нужно взять сошки, а не корчить из себя черт-те что?» – подумал Детеринг, поправляя на плече кожаную подушечку, призванную хоть как-то гасить дикую отдачу.

Он взвел тугой кремневый замок, поднял огромный, богато украшенный резьбой и серебряными накладками мушкет и посмотрел на стандартный армейский «полупрофиль», подвешенный вроде бы совсем рядом. Рукой достать…

– К-как они, гады, куда-то попадали? – прошептал Йорг.

Выстрел немного развернул его. Майор опустил ствол и раздраженно махнул левой рукой, разгоняя едкий синеватый дым. На сей раз тяжеленная 22-мм свинцовая пуля легла точно в шею.

– Мишень! – крикнул Детеринг.

– Не хотел вас тревожить до выстрела, милорд, – услышал он голос служителя, – но к вам некий джентльмен… вот карточка – он ожидает в баре.

Йорг посмотрел на визитку, аккуратно положил мушкет на стол и дернул щекой:

– Я прекращаю тренировку…

Фарж стоял возле стойки, о чем-то шушукаясь с посмеивающейся барменшей. Едва Детеринг прошел через автоматические двери, он отставил стакан с соком и повернулся навстречу.

– Что? – спросил Йорг, протягивая ему руку.

– Идем… нашему великолепному Теопольду слегка попортили шкурку.

– Э? Серьезно?

– Если бы серьезно, я б так и сказал – «серьезно»… нет, не в этом дело. Беда в том, что они еще не успели никуда влезть. Идем, идем, он ждет нас. Ты на машине?

– Нет, у меня по расписанию пешая прогулка.

– Придется прерваться…

Паркинг клуба был практически пуст, основная масса клиентов прибывала к вечеру. Спрыгнув с предпоследней ступеньки, Фарж сунул руку в карман светлых брюк, и в двух метрах от входа мурлыкнула приземистая шестиместная «Минерва» ослепительнооранжевого колера.

– Вот бы не подумал, что ты ездишь на машине «обеспеченного молодого семьянина», – скорчил рожу Детеринг, падая в широкое бархатное кресло.

– Это аппарат младшей сестры, – показал ему язык Фарж. – А у нее, да будет вам известно, уже четверо – через год друг за дружкой.

– Н-да уж, да уж… так что там с Тео?

– Мы толком не говорили, но я понял дело так, что кто-то ударил раньше, чем семья успела развернуться в боевой порядок. То есть пока они только работали с документами.

– И круг осведомленных лиц на данном этапе – весьма и весьма ограничен. А те, кто может быть заподозрен, вне подозрений по определению?

– Вы ловите на лету, милорд…

Детеринг стукнул по подлокотнику и повернулся к окну.

– Не любишь детективы? – Фарж ехал куда-то в сторону морпорта.

– Когда я пытаюсь сыграть Шерлока Холмса, у меня получается черная комедия.

– Не худший жанр. С дырками?

– С дырками, с клочьями, с кишками на уличных фонарях. Черт знает что, между нами говоря.

– Понятно… я назначил встречу на своей территории. Точнее, у одного из людей моего брата Майка. К профсоюзным сумасшедшим ни один бандит не сунется, это я гарантирую.

– Да, это разумно. Я бы и сам не полез.

Макс ухмыльнулся, но ничего не ответил.

Пройдя через двухуровневую развязку, Фарж уверенно свернул налево, нырнул в туннель, и вот «Минерва» помчалась по трехрядке, усаженной пирамидальными тополями. Детеринг улыбнулся – справа внизу сверкала полуденным солнцем мелкая океанская волна.

– Был здесь когда-нибудь? – спросил Фарж.

– Не заносило… но красиво. Особенно для меня.

Он вообще любил море. Любил, боясь себе в этом признаться, потому что стоит лишь задуматься, и начнешь мечтать о домике над бухтой с рыбачьими лодками… какого дьявола? В Империи хватало мест, напоминающих классическое Средиземноморье, с виноградниками, с оливковыми рощами, с кукольно-изящными городками, жители которых традиционно раскланиваются при встрече, но Йорга Детеринга цепко держали степи Сент-Илера, и сделать тут нельзя было ничего.

Дорога полого повернула вправо, тополя исчезли, а впереди показалась величественная желтоватая арка.

– Порт? – спросил Йорг.

Фарж молча кивнул головой.

Сразу за аркой они поднялись на довольно узкую эстакаду, которая закончилась у длинного, приземистого офисного здания. Стеклянный фасад сверкал густо-зеленым. Макс остановился у будки охраны, сказал что-то подошедшему дядьке с излучателем на поясе – тот вежливо улыбнулся, щелкнул пальцами, и полосатый шлагбаум подземного паркинга пополз вверх.

– Они уже здесь, – пробормотал Фарж.

У лифта Детеринг с удивлением разглядел еще один пост охраны: двое серьезного вида молодых мужчин с оружием сидели в кабинке из бронепласта, глядя в мониторы. Завидев Фаржа, один из них покинул пост, коротко поднес два пальца к козырьку форменной фуражки и заговорил, наклоняясь к уху офицера. Макс закивал в ответ, хлопнул охранника по плечу и посторонился, пропуская Детеринга к распахнутым в ожидании дверям.

– Как у вас тут свирепо, – заметил тот, когда аскетически стальная кабина понесла их наверх.

– Сюда нет хода ни бандитам, ни полиции, ни даже транспортной прокуратуре, – поморщился Фарж, глядя куда-то в сторону. – Здесь офис профсоюзных комитетов, а при таких масштабах… желающих хоть куснуть чужое хватает.

«Собственно, прокуратуре здесь делать так и так нечего, закон не позволяет, – философски подумал Детеринг. – Но держать посты с бывшими десантниками – что-то для профбоссов крутовато будет!»

Он издалека догадался, в каком офисе дожидается подстреленный: расширитель коридора украшали собой аж четверо обманчиво молодых людей в элегантных костюмах. По их телосложению и манере носить оружие Йорг определил, что Теопольд Харрис держит при себе не громил-стритфайтеров и даже не Десант, а самых что ни на есть настоящих «синих львов», причем все четверо покинули Флот совсем недавно и не успели еще адаптироваться к работе в городе. Детеринг прекрасно знал, Тео имеет огромный авторитет среди асов Фронтира, отмороженных настолько, что их побаивалось собственное командование, но все же привезти с собой несколько офицеров таинственного флотского спецназа – это было очень, очень серьезно.

– Здесь, – проговорил Фарж, нажимая на ручку непрезентабельной двери.

По его глазам Детеринг понял, что он тоже сумел оценить уровень свиты лорда Теопольда; Йорг незаметно подмигнул и шагнул в прохладу чьего-то кабинета.

Младший из Харрисов поднялся навстречу вновь прибывшим. Лоб его украшал небольшой телесного цвета пластырь, на левой руке под рукавом светлого пиджака угадывалась повязка.

– Рад вас видеть, джентльмены, – сказал он, кривя губы в невеселой улыбке.

– Простите, что заставили себя ждать.

– Нет-нет, это мы гнали слишком быстро… все в порядке. Не считая этого, – Теопольд дернул раненой рукой.

– Подозрения? – спросил Детеринг.

– Никаких. Абсолютно. Я ехал с одной незначительной встречи и… стыдно признаться – был обстрелян.

– В одиночку?

– Мне и в голову не пришло бы брать людей на встречи личного характера. В меня банально начали палить на Эсперансе… это такой бульвар на западе бухты, почти над морем. Попали один раз, ранение поверхностное.

– Сколько их было, Тео?

– Мальчишка, один. Один-единственный мальчишка на спортивном «Колибри».

– Вы хоть разглядели его?

– Я его таранил, – спокойно произнес Теопольд. – Он пытался удрать, и я его таранил.

Фарж коротко хмыкнул и распахнул панель дорогого кофейного автомата.

– Да… – пробормотал немного шокированный Детеринг. – Я понял вас, Тео…

Если парень умудрился попасть в полковника Харриса хоть раз – никакой он не «мальчишка», а опытный киллер. Истребитель с таким послужным списком, как Тео, чувствует направленный на него ствол раньше, чем стрелок успевает прицелиться, и уложить его можно только в упор или же стреляя с нескольких точек одновременно.

– Он умер? – спросил Фарж.

– Он застрелился, когда понял, что не сможет выбраться из машины.

– Кто ведет дело?

– Я разговаривал с коронером Синцовым из районной управы.

– Меня интересует личность покойного. – Детеринг повернулся к Максу.

– Я понял, – кивнул тот. – Сейчас, минуту. Хотя подозреваю, что с личностью покойного там все так плохо, что мон дье…

Фарж поставил на стеклянный столик поднос с кофе, достал из кармана коммуникатор и набрал какой-то номер.

– Да, привет… слушай, тут надо посмотреть одно дело на Эсперансе… – Макс отошел в дальний угол кабинета и заговорил совсем тихо.

– И он действительно надеялся удрать от вас, – без всякого выражения произнес Детеринг.

– «Колибри» была не совсем стандартная, – шевельнул бровями Харрис. – Но гоняться за ним я не стал. Так как бортовой артиллерией я свою машину пока не оборудовал, пришлось ломиться на таран. Ему, конечно, такой маневр прийти в голову не мог.

Йорг покачал головой. Он представил себе злосчастного киллера, пытающегося на маленьком спорткаре удрать от аса, который привык крутить безумные финты за штурвалом гигантского линкора. Мог ли он, несостоявшийся убийца, представить себе, что полковник Теопольд Харрис, ас из асов, пойдет на таран?

Фарж закончил разговор и вернулся к столику. Глаза у него были задумчивые:

– Совсем весело, джентльмены. Ваш стрелок, милорд, проходит отнюдь не по полицейскому ведомству.

– Это как? – поднял глаза Харрис.

– Да так. Джеймс Л. Ортега, тридцати восьми лет от роду, первый лейтенант ВКС, пропал без вести-дробь-погиб десять лет назад при сопровождении колониального конвоя с Авроры на Покус.

– Тридцать восемь?! Ребята, но выглядел он хорошо, если на восемнадцать!

– И это туда же, в копилку интересностей… что ты, Йорг, скажешь о клиенте, который десять лет назад лег, геройски защищая конвой, а потом вдруг выплыл на «олдовом» мире, стреляя в столь почтенного человека? Не по твоей ли части такие шикарные персонажи?

– Такое действительно бывает?

– Бывает, – мрачно кивнул Детеринг, – хоть и не каждый день. Попал к пиратам, а обратно уже… не захотел. Просто вы, Тео, с такими фактами не сталкивались, о них даже у нас говорят сквозь зубы.

«И здесь он, наверное, далеко не первый день и влип во что-то, иначе вряд ли пошел бы на такое гнилое дело. Крутить можно – хотя на Кассандане это не проще, чем на Авроре, да и связей нужных у меня ноль. Но что-то наверняка есть у Фаржа, так что поглядим-пощупаем».

– Мы займемся этим делом, – заявил Йорг, посмотрев на своего напарника. – Вам же, если позволите, я хотел бы дать один совет.

– Своей безопасностью я уже озаботился в достаточной степени, – хмыкнул Теопольд. – Да и сам вполне могу за себя постоять.

– Никаких сомнений, – сухо склонил голову Детеринг. – Однако я имел в виду другое.

– Что, Йорг? Я весь внимание.

– Начинайте операцию немедленно, в максимально форсированном темпе – даже если к ней не до конца подготовились семейные юристы. И постоянно держите нас в курсе. Мы, в свою очередь, дадим о себе знать сразу же, как только прояснится хоть что-нибудь.

Теопольд встал. В глазах его поблескивали неяркие злые искорки:

– Вы правы. Так и будет. Только так…

– Как ты думаешь, когда закончит патанатом? – спросил Йорг, падая в низкое кресло универсала.

– Не раньше завтрашнего утра. – Фарж втянул щеки и тревожно глянул на Детеринга: – Есть сомнения?

– Мысли… едем в контору, нужно посмотреть кое-что… да, а кстати – потревожить патанатома нельзя никак? У тебя там вроде кто-то есть?

– Район там большой, – вздохнул Макс. – Миллиона так три. Я сейчас попробую, но ты же сам понимаешь…

Детеринг кивнул. Три миллиона… дорожного криминала – сколько? Бытовых убийств? Это не считая налетов… а специалистов? Конечно, их много, наверное, даже очень много, но сколько трупов приезжает к ним за час?

– Потормоши… дам пять сотен, если до вечера.

– Когда у нас наступит вечер? – осведомился Фарж, набирая какой-то номер.

– В девять, – хмыкнул Йорг, но лучше – в шесть.

Тонкие пальцы Фаржа ткнули подрулевой селектор трансмиссии в FD, обе турбины отозвались свирепым низким гулом, и изящная, словно кукла, «Минерва» едва не встала на дыбы – серая полоса плюнула в лицо Детеринга.

«Форсаж-драйв, – хмыкнул про себя Йорг. – Ни на одной из моих тачек этой новомодной опции еще не было… все, что мы умеем делать, – это косметику и автомобили, черт его дери – звездолеты у нас пока не получаются…»

Он коснулся желтоватой, под слоновую кость, клавиши на подлокотнике, и бежевый бархатный потолок мгновенно пропал – крыша стала прозрачной.

– Убери совсем, – попросил Макс. – К вечеру жарко… это нормально, привыкнешь…

Хмыкнув, Йорг дожал знакомую уже клавишу. Чуть хлопнув, пластиковые панели крыши исчезли, и он даже не успел понять, куда. Шума в салоне не прибавилось вовсе – люкс-универсал разрабатывался прекрасными мастерами аэродинамики, знающими, за что им платят. Детеринг блаженно откинулся в кресле и рассмеялся:

– Нечасто меня возят… а в такой машине…

– Погоди, – перебил его Фарж, резко выкручивая звук тюнера.

Салон вдруг наполнился тяжелым, густым ритм-энд-блюзом, над которым парил голос певицы – низкий и хрипловатый… Йорг не блистал в языке Вольтера, да сейчас это и не требовалось: он с ходу опознал легендарную кассанданскую команду Starport Memphis – их знала вся Империя Человечества. За полтора десятилетия исследований нью-орлеанских традиций «великолепная пятерка» не только доказала всем, что блюз может быть французским, но и заработала миллиарды.

– Если хочешь, скоро познакомлю, – прервал нирвану Детеринга Фарж.

– С кем? – удивился тот.

– Я помолвлен с Анджелой Этан, их пианисткой. Разница в возрасте? Два года, моих это не волнует. Отца у нее нет, уже давно… мама Эндж хотела банкира, но Майкрофт ее переубедил. Важно, что мы французы, да и в конце концов – когда-нибудь я стану генералом?..

– Станешь… – глухо хмыкнул Детеринг. – У тебя есть аудио последнего альбома?

Фарж расплылся в довольной улыбке и коснулся небольшим золотым перстнем, украшавшим безымянный палец правой руки, панели шоу-комплекса. Йорг вновь погрузился в блюз.

«Как я завидую вам, – вдруг подумал он. – Вам, уходящей волне национальностей, несущих в себе воспоминания… мне-то остается только слушать вашу музыку, вспоминать черно-белые фото Эйфелевой башни, сияющей рекламой месье Ситроена… для меня не было уже ни Женевы, ни Львова, и Варшава, над которой умер один из моих отцов, – всего лишь туман, чертовщина, мерцающая сквозь столетия. Что толку, что родным я ощущаю более польский, нежели немецкий, если думаю я с первых курсов на интере?»

Шестирядная Йоркшир-авеню, сияющая великолепием цветов – Кассандана славилась своими эндемиками, – вела их в деловой центр. Ослепительное небо субтропиков теплой планеты, такое привлекательное, но и такое чужое, безразлично смотрело на майора Детеринга… а он пытался вспомнить, когда в последний раз видел снега своей пусть и короткой, но все же зимы.

– Судебный патанатом закончит в шесть, нас будут ждать, – услышал он голос Фаржа. – С тебя триста.

– Ты умеешь торговаться…

– Я берегу твой карман.

Небоскреб, в котором кассанданская резидентура СБ занимала отдельный «ствол» на трех этажах, возводился специально для государственных учреждений, в том числе фискальных, а потому имел великое множество входов-выходов. Центральных, тех, что принято украшать десятками бронзовых табличек, было два – «Север» и «Юг». Высоченные автоматические двери из драгоценного аврорского хрусталя вели в однотипные, различающиеся лишь цветом отделки, холлы, где посетитель мог обратиться к соответствующему консультанту или же сразу проследовать в нужное присутствие. С десяток дверей поменьше, находившиеся поодаль, скрывали офис имперской почты, несколько отделений крупнейших банков и неизбежные в таком случае адвокатские конторы.

Все это было снаружи, открыто для скучающего обывательского взгляда – тогда как заведения более серьезные и в рекламе не нуждающиеся прятали свои тщательно охраняемые «калитки» в лабиринте подземного паркинга.

Стоя в мрачнодеревянной кабине лифта, Детеринг вдруг подумал, что молодой унтер на входе в тесный расширитель «ствола» выглядит куда менее внушительно, чем охрана профсоюзных молодцов. Реальность, правда, имела мало общего с «видимостью» – уж так было заведено в Конторе: стены скромного коридорчика представляли собой соты из множества охранных сканеров, пол – сплошное минное поле, а улыбчивый унтер казался немного полноватым из-за надетого под щегольской караульный мундир бронекомбеза высшей защиты. Шлем лежал у него под рукой, на специальной полке под стойкой… парню, добровольно пришедшему в СБ из десантного спецназа (обладателю университетского диплома иных вариантов не было), придется, возможно, принять бой в одиночку. Продержаться ему нужно секунды две, причем именно эти секунды отводятся на то, чтобы нырнуть под стойку и напялить пресловутый шлем. Будут ли они у него «если вдруг»?

Детеринг хмыкнул и посмотрел на свое отражение в стенном зеркале. Мы все ждем этого «вдруг», нас к этому готовят, и мы ждем его с восторгом, уж такова система. Если мальчишка на посту останется жив, уже через сутки он получит вожделенное звание «третий лейтенант Службы Безопасности», офицерский гладиус, и помимо того – отметку в личном деле. Любой имперский солдат знает: главный бой твоей жизни – первый. Тебя будут прикрывать и придерживать, но если вдруг ты увидишь Шанс и сможешь потом остаться в строю, где-то далеко, в сумрачной дали, блеснет золотом маршальский жезл. «Закон легионов», сформировавшийся вскоре после Исхода, жесток: Господь любит вовсе не большие батальоны, нет, – он любит метких стрелков…

Усевшись за свой, пока еще сиротливо пустой, письменный стол, Йорг выдвинул панель инфора и погрузился в поиск. Как он и ожидал, реестры первого уровня выдали ему лишь стандартную информацию кадровой службы: родился, поступил-окончил, средний выпускной балл и так далее. В Академии «Вест» кадет Ортега вовсе не блистал, служить в боевых подразделениях не рвался, а потому был распределен в захолустный учебный центр на Кассии, где и тренировал будущих пилотов в качестве младшего инструктора первичной подготовки. По сути – показывал отрокам, как правильно садиться в кресло. Прослужив пять лет, Ортега заявил о желании летать на чем угодно, лишь бы не на учебном пособии. Поскольку никаких грехов за ним не водилось, а специалистом он оказался вполне знающим, командование дало рапорту ход, и после короткой переподготовки лейтенант Ортега очутился на Покусе, уже в качестве второго пилота старенького конвойного корвета типа «Энфилд». Судя по тому, что вылеты случались нечасто, капризное корыто по большей части стояло в ремонте, а экипаж, как положено, воодушевленно пропивал средства налогоплательщиков. Через три года Ортега получил «первого», но в рубке так и остался вторым. Его ежегодные аттестации показывали «умеренный» уровень владения ремеслом, так что карьера парню не светила решительно никак.

– Да таких миллионы, – хмыкнул Фарж из-за спины Йорга.

– Естественно, – согласился Йорг. – Но я видел, как в самых банальных шаромыжниках иногда просыпаются удивительные таланты. Копну-ка я глубже!

Фарж понимающе отошел к кофейному автомату и задумался над меню, а Йорг, проведя по язычку регистратора своим удостоверением, принялся атаковать архивы личными кодами. Его уровень допуска позволял ему идти действительно глубоко, почти до самого дна…

– Уроды, – вдруг хмыкнул он.

– Что там? – поднял брови Макс.

– Тот конвой тащил много чего, но главным грузом были чиновнички из Счетной палаты Метрополии. Перлись на Покус каверзы крутить… когда их подловили на повороте – три «лиддана», один «корварец» и еще один – «неопознанный тип», начальник охраны комиссии приказал командиру конвоя бросать все и всех и рвать когти.

– Комиссия была на лидере? – уточнил Фарж.

– Конечно, а где ж еще? Фрегат удрал, а корветы пошли в атаку. Карго удержали строй и смогли оторваться, но «Энфилд», атаковавший первым – все-таки не ссыкуны там служили! – получил так крепко, что потерял и ход, и связь… в общем, когда командир лидера приказал догонять, спасать «Энфилда» не стали. Командир потом написал, что живых на корвете остаться не могло, а учитывая высокую вероятность повторной атаки, «неопознанный тип», по его мнению, вполне мог броситься вдогон, и смотреть не стоило. И командира, что показательно, даже в трибунал не потащили. Сильна у нас Счетная палата, не правда ли?

– А этот, «неопознанный»?

– Старый «корварец», – отмахнулся Детеринг. – Судя по размерам, какой-то ТК двухсотлетней давности. Хрен его, конечно, знает, как он был модернизирован, но вопрос не в этом. Пираты, Макс, идут в атаку один раз. Получилось – хорошо, нет – ноги-ноженьки. Тактических моделей у них много, но суть везде одна: потери их не устраивают. Если конвой вместо оборонительной сферы успевает перестроиться для контрвыпада, да еще и прет буром – а тут так и было! – дурных нет. Так что ребят просто бросили. Представляю себе, как там они орали, глядя на уходящий конвой.

– Многие, я знаю, в таких случаях стреляются… – вздохнул Фарж, отхлебывая капучино.

– Глупость, я тебя уверяю. Не надо упрощать, а то у нас тут получится отдел пропаганды ВКС… варианты бывают, тем более для пилотяги. Почти все, замечу, рано или поздно получают возможность вернуться.

– Слышал… но я бы не смог, пожалуй.

– Не смог – что? Высадиться с пиратского рейдера где-нибудь на Килборне и пойти «сдаваться» в СБ? А, ты думаешь, что «наши» воюют с нашими? Смею тебя заверить, это редкость, да и то – началось только в последнее время. Кому, какому идиоту нужен принципиально ненадежный член экипажа, тем более пилот? Как любят говорить корварцы – «статистически ненадежный»?.. Я совершенно уверен, что Ортегу продали куда-то дальше. Но вот что было с ним «там»… гм, гм… наша разведка, как обычно, бестолково гремит костями, и ничего более.

Фарж раздраженно махнул рукой и посмотрел на часы.

– Как насчет пообедать? – спросил он. – Время еще есть, а я знаю тут неподалеку одну смешную обжорку…