Глава 15
Ночевать Никита вернулся в ангар. К Татьяне они не поехали по причине субботы, а отправились на Дальнее озеро, которое и в самом деле находилось довольно далеко - километрах в ста от города, и неплохо провели там весь день. Погода стояла отличная, у Аллы в машине была припасена корзинка с продуктами. И людей на Дальнем, несмотря на выходной, почти совсем не было. Рай для влюбленных и рыболовов.
О звонке с угрозами он рассказывать не стал. Незачем было беспокоить девушку. Сам как-нибудь разберется. Со временем.
И об ангаре тоже не рассказал, посчитав, что время для этого все еще не пришло. Ангар был как бы его тылом, возможностью уйти от опасности. И использовать эту возможность следовало только в крайнем случае.
Спал Никита спокойно. Охота предстояла завтра утром. Еще одного ночного полета пока не требовалось. Вечером внимательно осмотрел самолет, дозаправил его, чтобы потом не возиться, и улегся на кушетку. Примерно с час до того, как совсем сморил сон, он анализировал свои действия. Конечно, расчета на то, чтобы гранатами уничтожить все гнездо, у него и не было. Если бы хотел поджечь, то мог захватить бутылку с бензином для верности. Или вообще залезть ночью по веревке и закинуть ту же самую бутылку с горящим фитилем в леток. Осы и вылезти не успели бы. Но такой вариант был ему совсем не по душе. Воевать надо без всяких подлых штучек. Хотя гранаты на растяжке - это как? Тоже есть элемент подлости, наверное. В общем, он совсем запутался в этой ситуации и решил следовать только своему плану. Сражение с осами стало для него своеобразной игрой. Осы, если разобраться, никакой опасности не представляли. Ну, если боишься, стань большим, оторви этот кусок картона и выкинь в окно. Так нет же, надо рисковать жизнью, придумывать хитроумные планы, требующие немалого напряжения сил и крепости духа. На фига, спрашивается? А потому что интересно. Просто так летать и сбивать беззащитных мух уже стало скучно. Элемент риска - вот что движет человеком, когда он начинает заниматься экстремальными видами спорта, где велика вероятность свернуть себе шею. Человеку хочется доказать (и в первую очередь себе, а не окружающим), что он способен сделать нечто, чего не могут многие другие.
Вот и Никита нашел себе подходящего противника и дрался с ним разнообразными способами. Завтра будет пробовать еще один вариант. Теперь ос осталось всего три. Посмотрим, сработает ли вторая часть плана.
Утром, сидя в своем кресле и жуя бутерброд, он ждал пробуждения ос. Вчера удостоверился, что, повозившись немного, те все же вернулись в гнездо. Если ничего не изменилось, они вскоре должны были отправиться за добычей.
Как только из гнезда показалась первая, Никита нажал кнопку на крыше ангара. Дожевывая колбасу, прошел к самолету, залез в кабину и запустил двигатель. Выруливая на старт, он рассчитывал, что к моменту посадки на вершине шкафа все обитательницы картонного жилища уже улетят. Так и получилось. Он подрулил к краю и спрятал машину под тот же сложенный углом кусок ватмана. В нем действительно имелось несколько отверстий от осколков гранат. Впереди, немного вверху виднелось осиное гнездо. Веревка, по которой он карабкался позапрошлой ночью, так и висела, зацепленная "кошкой" за картон. Ее пришлось бросить. Никита не смог придумать, как вытащить крючок. Шкаф был отодвинут на необходимое расстояние еще вчера. Теперь оставалось как следует установить самолет и ждать. Чем он и занялся.
Пришлось попотеть. Хвост самолета все-таки достаточно тяжел и неповоротлив, несмотря на расхожее поверие,что легче всех живется в армии тем, кому выпало "заносить хвосты самолетам". Попробовали бы эти остроумцы сами покорячиться... Да еще после каждого доворота прыгать в кабину и смотреть, как там прицел.
Никита, определив наконец, как должна стоять машина, дал несколько пристрелочных залпов. Все было в порядке, трассы снарядов сходились почти у входа в гнездо, именно на том маршруте, по которому осы обычно возвращались. Ну, добро пожаловать, гости дорогие...
Ждать пришлось довольно долго. Что-то полосатые хищники не спешили сегодня к родному очагу. Но вот появилась одна, долго чего-то ожидала у входа, затем осмелилась и пролезла в отверстие. Память у них такая, что ли, подивился Никита. Она же явно боялась входить! Со второй была похожая история. Чудеса и диковины! Стрелять он пока не спешил. Сначала надо попробовать снять последнюю, пока остальные не видят. А вот и она, родимая.
Никита прищурился, прикинул упреждение и нажал на гашетку. Расчет оказался верным. Снаряды точно попали в медленно летящую осу, буквально остановили ее в воздухе, развернули и почти разорвали пополам. Кружась, она стала падать. Одна есть!
На выстрелы из гнезда показались две другие. Никита замер. Если сейчас они поймут, что виновник гибели их подруги скрывается под белым тентом, ему несдобровать. Но обошлось. Осы улетели за добычей. Видимо, не такими уж и умными были эти насекомые. А может, последние события так на них повлияли?
Второй, обнаглев, он сбил ту, которая возвращалась первой. И тут же пожалел об этом, потому что появившаяся вслед за сбитой оса все-таки сообразила, откуда исходит угроза, и ринулась в атаку. Никита поспешно стал запускать двигатель. Тот, как назло, чихал и работать не хотел. "Сжатый воздух кончился!" - мелькнула мысль, и лоб его мгновенно взмок. Но винт наконец провернулся и превратился в сверкающий диск. Оса была уже совсем близко, и Никита, выведя обороты на максимум, рванул самолет прямо с края шкафа вниз, уже в полете набирая необходимую скорость. Оса, горящая жаждой мщения, не отставала. Нужно было или позорно бежать под прикрытие ангара, или принимать бой. Что ж, последний оставшийся в живых зверь заслуживал того, чтобы найти свою смерть в честной схватке. Хотя, конечно, со смертью могло получиться и наоборот.
"А наоборот нам не надо!" - сквозь стиснутые зубы сказал Никита и бросил самолет в вертикальный штопор, стремясь оторваться от преследования и выиграть необходимые для атаки секунды.
Все-таки он уже стал неплохим пилотом. Поединок занял совсем немного времени. Уязвимые места у противника были известны хорошо, машина слушалась малейшего движения ручки и педалей, снарядов хватало, и последний враг вскоре последовал за своими предшественниками. Вернее, предшественницами. А Никита, совершив традиционный триумфальный круг, вернулся на аэродром.
Итак, он одержал полную победу. Ос в кабинете больше не было. Надо бы отпраздновать это дело. Вместе с Аллой. Никита чувствовал, что жутко устал. Так бывает, когда заканчивается какой-то этап в жизни и что будет дальше, пока не знаешь. Если честно, ему не очень хотелось идти куда-нибудь, видеться с людьми, казаться веселым, пить вино. Лучше всего было бы сейчас забрать Аллу в ангар, лечь с ней на кушетку, обнять и, уткнувшись носом в плечо, уснуть. Может быть, так и сделать?
Человек не может быть полностью независим. Даже на необитаемый остров приплывут соседи-людоеды и поломают все уединение. Другое дело, что не всегда ему и хочется полного одиночества. Сейчас Никите никто не нужен был, кроме Аллы.
И он, отрывая и выбрасывая в окно пустующее осиное жилище, сгребая в совок останки трех последних своих серьезных противников (а мух что-то совсем не видно, может, осознав результаты его поединка, совсем решили отсюда эмигрировать?), все ждал звонка телефона. Но тот молчал.
Нужно было выбросить мусор. Кроме дохлых ос, на полу валялись бутербродные крошки, обрывки бумаги, попался даже окурок. Никита подметал все это безропотно - сам запретил уборщице заходить в свой кабинет. С совком в руках он спустился на первый этаж, собираясь выйти во двор. Там, в углу, стоял мусорный бак на колесиках, который раз в неделю разгружала специальная машина - немецкий мусоровоз, гордость городской администрации. Машину так берегли, что на ночь запирали во дворе мэрии, не доверяя стоянке автохозяйства.
Совок мешал, но Никита все же повернул ключ, одновременно толкая входную дверь плечом. Она распахнулась, и... мощный удар в грудь отбросил его назад. Падая, он ударился головой о стену, совок вылетел из рук. Маленький коридор как-то сразу наполнился людьми. Никиту взяли за грудки и поставили на ноги.
– Покажи-ка его мне! - раздался знакомый голос, и Никита обнаружил, что стоит лицом к лицу с Л.М. Носорог, одетый сегодня не в обычный костюм, а в джинсы и легкую курточку, выглядел собранным и весьма озабоченным. Сопровождала его вся бригада: личные телохранители и те двое, которых он приставил к Алле. Никита увидел злорадную ухмылку Федюни. Тот как бы говорил: "Ну вот, братан, ты наконец и попался!"
– Где бы нам поговорить? - сказал Л.М. - Что тут у тебя? - Он указал на дверь бывшего склада.
Никита понял, что обращаются к нему.
– Ничего, - выдавил он.
– Подойдет. Открой, - приказал Л.М. Федюне.
Тот отступил на шаг и резко ударил в дверь ногой. Замок не выдержал.
– Пошли! - скомандовал Л.М. и первым переступил порог.
Никиту по-прежнему держали за руки двое. Но он пока не собирался вырываться. У стены стоял стул, к которому в свое время привязывали Вахтанга. Теперь на него швырнули Никиту и связали запястья подобранной тут же бечевой.
Все происходило слишком быстро, и он еще не сориентировался в ситуации. Вероятнее всего, Носорог решил наказать ослушника. Что с ним будут делать, оставалось только гадать.
Охранники стали полукругом перед стулом. В центре был Л.М. Выглядел он действительно непривычно. И тень тревоги не сходила с его лица.
– Ну, - сказал он, помолчав с минуту и внимательно разглядывая пленника. - Куда ты ее дел?
Никита похолодел. Ему как-то не очень страшны были нагрянувшие бандиты, хотя бояться, возможно, и стоило. Но Алла... Что с ней случилось? Он не сомневался, что Л.М. спрашивал его именно о девушке. Значит, она пропала. Если ни Носорог, ни Никита не знают, где она, дело серьезно.
Он выдержал давящий взгляд мафиози.
– Пропала?
Л.М. без замаха, тыльной стороной ладони ударил его по губам.
– Я спрашиваю! Куда ты ее дел?
Никита сплюнул на пол. Крови не было. Удар не разбил губ.
– Плохи наши дела, Лаврентий, - сказал он. - Это твои друзья-приятели поработали. И не сомневайся.
– Что ты буровишь? - Л.М. был озадачен. Он почему-то до последней минуты считал, что Алла у Никиты, и других вариантов не прикидывал.
– Подумай сам. - Пленник старался казаться спокойным. Не время было паниковать. - Зачем мне ее похищать и прятать? Врать не буду, Аллу я люблю. Но не абрек же какой-нибудь, чтобы невесту воровать! Прикинь, кому еще выгодно, чтобы она пропала. Звонков не было насчет выкупа?
– Похоже, не врешь, - медленно сказал Л.М. - Незачем тебе ее прятать. Я не подумал. Извини.
– Лучше развязать прикажи, - попросил Никита.
– Подождем пока, - неожиданно отмахнулся Л.М. - Сейчас нужно искать, куда ее дели.
– Вот развяжи, и подумаем вместе, - настаивал Никита.
– С тобой? - скривился Носорог. - С тобой Федюня разберется. Чуть позже. А пока ответишь на несколько вопросов. Лады?
Голос его был опять ласковым, хотя выражение озабоченности с лица не исчезло. Никиту ожидала веселенькая перспектива тесного общения с жаждущим мести громилой. Ну, там посмотрим.
– Хорошо, - сказал он, - спрашивай.
Л.М. осмотрелся по сторонам в поисках стула, но сесть было некуда. К единственному предмету мебели в этом обширном помещении был привязан Никита. Носорог поморщился и остался стоять.
А Никита возблагодарил Бога за то, что бандиты не стали подниматься наверх. Ангар так и стоял на столе в его кабинете.
– Чтобы ее найти, мне надо знать все досконально, - начал Л.М. - Где ты с ней встречался, куда ездили, с кем разговаривали.
– А что ели и пили, не надо? - поинтересовался Никита.
Иронию поняли даже охранники.
– Да он вконец оборзел! - воскликнул Федюня. - Можно ему в торец заехать?
– Тихо, тихо, - успокоил всколыхнувшихся бодигардов Л.М. - Еще успеете. А ты заткнись, морда козлиная. Прохлопал девку - теперь не прыгай. Я с тебя еще спрошу за это.
Федюня увял, злобно блеснув на Никиту глазами.
– И ты язык укороти, - обратился Л.М. к пленнику. - Я ведь по-доброму спрашиваю. Пока. До поры до времени не хочу тебе больно делать. Будешь наглеть - не обессудь.
– Ладно, попробую, - одними губами усмехнулся Никита. Он сознательно старался завести Носорога в надежде, что тот в запале скажет что-нибудь важное для поисков Аллы. Судьба девушки волновала его все больше и больше.
– Только учти - никаких интимных подробностей я тебе рассказывать не собираюсь. Воспитание не то.
Л.М. покривился. Ему были неприятны слова Никиты. Неужто и вправду жениться собирался на Алле?
– Ну, слушаю, - сухо сказал он.
– В кафе были, у фонтана. Там еще твой подчиненный на нас трех олухов напустил.
– Какой подчиненный? - Л.М. был в недоумении.
Теперь Никите стало ясно, что никаких санкций насчет него Носорог своим подручным не давал.
– А вот тот. Федюней кличут.
– Ты? - повернулся Л.М. к шкафоподобному бодигарду.
– Да брешет он! - Федюня чувствовал себя не в своей тарелке. - Как собака брешет! Не было этого, ей-Богу, не было!
– Ну, паренек, - укоризненно покачал головой Никита. - Тебя же Алла узнала. Зачем врать?
– Ладно. - Носорог не хотел устраивать сейчас внутриведомственные разборки. - Потом поговорим. Рассказывай дальше.
– На Дальнее озеро ездили. Но там никого не было, одни рыбаки. Катались за городом.
Никита замолчал.
– И все? - не поверил Л.М.
– Все, - сказал Никита, глядя честным взором. О квартирке Татьяны ему рассказывать не хотелось. Начнут девчонку трепать, а у нее и так жизнь не очень веселая.
– Дай ему раз - для улучшения памяти, - велел Носорог своему телохранителю.
Федюня уже вышел из его доверия.
Один из молодых людей с налетом интеллигентности на лице размахнулся.
Никита отдернул голову.
– Э-эй, мы так не договаривались. Я все сказал! - завопил он.
– Врешь, не все, - холодно ответствовал Носорог. - Про кладбище забыл.
Его телохранитель придержал руку.
– Про какое кладбище? - опешил Никита.
– Когда Митьку хоронили, помнишь? Где ты с ней познакомился.
– Да не знакомился я! Какой-то хмырь хотел ее застрелить, вот я и вмешался. Ты же сам потом сказал, что у меня удар хороший.
– Как того хмыря звали?
– А что, разве Алла не сказала? Я не помню точно его фамилию. Петерин, Потерин... Что-то вроде этого.
– Может быть, Пелевин? - У Л.М. загорелись глаза.
– Кажется, да. Точно, он, - подтвердил Никита.
– Я так и знал! - Носорог повернулся к своим людям. - Серафим, сука! Не докопался я тогда, кто ее шлепнуть хотел, не до того было. И пальбу на кладбище его люди затеяли, хоть и врут, что нет. Чует мое сердце, его это рук дело. Все до Митькиных денег дотянуться пытается.
Он помолчал в задумчивости, потом покрутил головой.
– А может, и не он. Я Серафима знаю, он давно бы уже позвонил. Знает ведь цену девке.
– А кто это - Серафим? - небрежно поинтересовался Никита.
– Да сволочь эта нефтяная, - рассеянно ответил Л.М., весь в своих мыслях. И спохватился: - Не твоего ума это дело! Сиди и не рыпайся! Что еще помнишь?
– Да ничего вроде. - Если бы Никита мог, он развел бы руками.
– Не то это, все не то. - Л.М. был раздосадован. - Что-то ты упустил. Ладно, хрен с тобой. Не буду пока на растерзание отдавать. Сиди и думай. Что вспомнишь - позвони по этому телефону. - Он кинул на колени пленнику карточку с номером. - Развяжите его.
На пороге Носорог обернулся.
– И забудь о девке, Никитка. Как школьного дружка предупреждаю. Говорил же - не по едреной матери колпак. В следующий раз самолично башку отверну.
Вся компания вышла. Последним уходил Федюня. И тоже обернулся.
– Ну, гнида, я тебе это вспомню. И шокер тоже. Жалко, что сегодня не велено. Все равно урою.
Никита смолчал, растирая запястья. Л.М. и его бандиты уже растворились в прошлом. Он думал о том, как разыскать Аллу. Кое-какие соображения у него имелись. Л.М. все-таки не был самым умным в этом городе. И насчет колпака тоже надо еще посмотреть.
