К меблирашкам я решил вернуться пешком. Шел по тротуару и думал, время от времени наталкиваясь на прохожих и рассыпаясь в извинениях.

Получалось, что, разыскивая Виталия Марголина, я работал на правоохранительные органы. Тогда к чему весь этот цирк? Зачем с помощью гипноза меня превратили в Арчи Гудвина? Почему Пал Ваныч, если он родом из ментов, предстал передо мной в личине бизнесмена? Какую роль во всем этом спектакле играет Инга Нежданова? Кто за мной следил и довел меня до самой клиники, а потом пал от пуль неизвестных? Кто эти неизвестные, в свою очередь, отправленные к праотцам моими руками? Кто меня похитил и пытал на сгоревшей даче? И кто вызволил из плена? И на кого, черт возьми, я работаю сейчас, больше напоминая диверсанта во вражеском тылу, чем частного детектива?!

Кто я, разрази меня гром, такой?

Если Пал Ваныч из ментов, почему неведомые спасители избавили меня от контроля с его стороны, то есть со стороны милиции? И кто играет роль Ниро Вульфа, кому я посылал свои донесения? Если самому Пал Ванычу, зачем такие сложности: цепочка компьютерной связи длиной в земной экватор, Инга в качестве контролера моих действий (а она наверняка подсунута мне именно с этой целью!)?

Кстати, поскольку я пахал на ментов, значит, и сам из них. Почему тогда не вел расследование обычным, официальным, общепризнанным порядком?

Ну хорошо, цепочка связи, возможно, выстроена через Америку только для того, чтобы у меня не возникло подозрений, что я вовсе не тот, кем себя поначалу считал. Логично? Вполне!.. Однако зачем на меня вообще напялили маску литературного персонажа? Не проще ли было поручить мне расследование как любому обычному менту и получать информацию напрямую? Ну ладно, пусть через Ингу, хотя непонятно — зачем даже такая малая сложность…

Далее. Если Пал Ваныч мент, я должен немедленно проявить себя. Возможно, он считает меня погибшим, и ему придется начинать все сначала. Логично? Вполне!.. Так почему же мне жутко не хочется идти с ним на контакт? Вся моя интуиция восстает против этого. Какое у него было выражение лица, когда он требовал, чтобы я нашел убийцу Виталия Марголина! Режьте меня на куски, это было лицо человека, потерявшего друга… Но если Марголин — просто его друг, почему Пал Ваныч не стал вести расследование официальным порядком? Почему нанял некоего «Ниро Вульфа»в своей же конторе, чтобы тот провел расследование руками своего помощника, то есть меня, который на самом деле помощником быть не может, потому что этого помощника на свете и не существовало вовсе?

Кто он, этот помощник? То есть кто — я?

Заколдованный круг!

Кстати, за Ингой, как и за мной, тоже следили в два уровня. Кто висит на ней? Пал Ваныч? Зачем?.. Мои неведомые новые хозяева? Тоже — зачем? И кто приставил второй хвост?..

Я шел по проспекту старика Энгельса и думал. И чем больше этим занимался, тем яснее становилось одно — ключевой вопрос, ответ на который может многое объяснить, это: кто я?

Ладно, а если сделать шажок на следующий уровень… Кому может быть известно — кто я? Пал Ванычу? Вполне… Инге? Возможно… Гипнотизеру, которого я почему-то не помню? Тоже возможно… Однако на гипнотизера я могу выйти лишь через Пал Ваныча либо Ингу Нежданову.

Кстати, об Инге… Все-таки она действительно в меня влюбилась или ложилась со мной в постельку по указке Пал Ваныча? Мне-то кажется, что на самом деле, но могу ли я доверять своей интуиции, если понятия не имею — кто я? Будь я Арчи Гудвином, вопросов нет! Арчи в бабах разбирается не хуже, чем в оружии. По ощущениям я — вроде бы Арчи, но вопрос: сколько во мне от Гудвина, а сколько от того неведомого, кем являюсь на самом деле. А от него тоже доля наверняка есть — не может ведь Арчи так хорошо знать город! Или это знание от того, в кого превратили Арчи, то есть от Максима Метальникова?

Голову сломаешь, ей-богу!

Кстати, парни, а кто он такой, этот Максим Метальников? Не могло ли быть так, что этого самое Максима превратили в Арчи, играющего роль Максима? О Максиме я как Арчи Гудвин заведомо знал лишь одно — он, как и я, частный детектив… Стоп!

Я замер, и на меня налетела идущая сзади женщина. Однако инцидент был быстро исчерпан: Арчи Гудвин велеречиво рассыпался в извинениях, и потрясенная подобной учтивостью незнакомка сразу сменила гнев на милость. Более того, виновник столкновения ей явно понравился, и она оказалась не прочь завязать знакомство. Это намерение было прямо-таки написано на ее личике. Арчи Гудвин в таких случаях не ошибается. Уходя, незнакомка оглянулась, и во взгляде ее карих глаз мелькнуло разочарование. Лет двадцати пяти, высокая, с хорошей фигурой — Арчи бы не растерялся. Но я был не Арчи, я был неведомо кто, а таким уличные знакомства противопоказаны.

И тут у меня мелькнула очередная любопытная мысль.

А почему бы и не исчезнуть на сутки-другие? Не посмотреть, как на это отреагируют мои «деловые партнеры»?

Арчи Гудвин прибавил шагу и догнал женщину.

— Простите еще раз! — сказал он. — Мне так неловко, что я чувствую себя медведем… Не может ли медведь проводить вас до вашей берлоги?

Оказалось, медведь может. Оказалось, ее зовут Яна, а берлога находится неподалеку, на Втором Муринском проспекте. Оказалось, Яну можно не только проводить, но даже зайти к ней. Вот только сначала надо бы забежать в универсам.

И мы забежали. Наступив на горло собственной бережливости, я взял бутылку армянского коньяка и бутылку «Цоликаури», присовокупил к этому коробку конфет «Екатерина Великая»с портретом грозной императрицы, а также пару лимонов и килограмм апельсинов. Яна, в свою очередь, запаслась тем, что покупают женщины, когда ждут гостей.

Я отобрал у нее сумки, и мы потопали в берлогу.

Берлога оказалась уютной двухкомнатной квартиркой, не чета моему нынешнему обиталищу. Мебель дорогая, стильная, на стенах пара картин. Незнакомые и, похоже, оригиналы.

— Хотите курить, курите прямо здесь. На лоджию не выходите, — сказала Яна и скрылась в спальне.

Я воспользовался разрешением и закурил. На столе нашлась пепельница: видно, моя новая знакомая тоже баловалась табачком. Судя по всему, она была из тех женщин, что решаются приглашать неизвестных мужчин. Видимо, из рисковых, такие любят, когда в кровь прет адреналин.

— Сейчас соображу ужин! — Рисковая женщина вышла из спальни, переодетая в оранжевый домашний халатик-безрукавку, который еще больше подчеркивал красоту ее фигуры.

Сзади она чем-то напоминала Ингу, воспользовавшуюся черным париком.

— Я на кухню. А вы пока не скучайте. Посмотрите тэвэ. — Яна исчезла за дверью.

Я переключил гейтс в режим TV. И едва не вывихнул челюсть: с дисплея на меня смотрел Ингин начальник. Пал Ваныч собственной персоной. Все-таки я удивился до такой степени, что не сразу расслышал о чем он вещал. Оказалось, о серии странных происшествий, случившихся в пригородах Санкт-Петербурга за последние несколько дней. Выяснилось, что транслируют пресс-конференцию, поскольку, едва Поливанов замолк, показали типа, который задал очередной вопрос.

— Скажите, господин Раскатов, не являются ли эти происшествия свидетельством того, что в нашем городе вновь поднимает голову организованная преступность?

Среди промелькнувшей на экране журналистской братии я заметил и Сергея Бакланова.

А потом Пал Ваныч (то есть «господин Раскатов) вновь начал вещать.

Организованная преступность в массе своей разгромлена пятнадцать лет назад, и все попытки возродить деятельность бандитских групп обречены на про вал. Конечно, полностью от уголовщины нам не удастся избавиться, наверное, никогда — мы не в утопии живем, — но основная масса преступлений совершается на бытовой почве. Что же касается вышеупомянутых происшествий, то пожар на даче в Елизаветинке — следствие неосторожного обращения с огнем в нетрезвом состоянии. А по групповому убийству в Ольгине ведется тщательное расследование, и в интересах этого самого расследования господин Раскатов пока не может дать никакой информации, подождите несколько дней, господа…

У нижней кромки кадра возник титр:» Павел Иванович Раскатов, начальник РУБОПа г. Санкт-Петербурга «.

Я не упал под стол. И не уронил на диван сигарету. Я просто прикрыл глаза и медленно сосчитал до десяти. А когда вернулся в реальность, вопрос задавал Сергей Бакланов:

— Павел Иванович! Какая, по вашему мнению, существует связь между перестрелкой в Ольгине и смертью Виталия Марголина?

Пал Ваныч и глазом не моргнул:.

— С полной уверенностью заявляю: никакой! Убийство гинеколога Марголина произошло на бытовой почве. Это установлено достоверно. Ревность — один из классических мотивов убийства.

Лица журналистской братии расцвели недоверчивыми усмешками, но мой недавний работодатель оставил этот факт без внимания.

— Максим! — послышался из кухни голос хозяйки. — Я вас жду. Ужин готов.

Я еще раз полюбовался внушительной физиономией господина Раскатова, раздавил в пепельнице окурок и отправился на зов.

Стол был уже сервирован. Здесь работал обычный телевизор, однако Пал Ванычем на экране и не пахло — четверо могучих парней в облегающих скафандрах пластали огненными лучами крокодилоподобного монстра с ощеренной пастью. У двоих парней наблюдались явно женские талии. К счастью, звук был выключен.

Яна смотрела на меня с улыбкой, в которой смешались доверчивость и кокетство.

— Я вас поэксплуатирую, Максим? — Она вытерла руки о полотенце. — Открывайте напитки. Через пять минут составлю вам компанию. — Она вышла.

Я тут же взял пульт и принялся переключать каналы. Когда нашел нужный и прибавил громкость, Пал Ваныч сказал:

— …никогда не будет.

А потом появилась хорошенькая девочка и сообщила:

— Вы смотрели репортаж с еженедельной пресс-конференции начальника РУБОПа Павла Ивановича Раскатова. А теперь новости российской экономики. На биржах наблюдается небывалое оживление, связанное с ростом котировок…

Я вернул на экран монстра. Тот ревел, жалуясь на собачью жизнь, и никак не хотел умирать. Следуя принципу» око за око «, он успел перекусить одну из женских талий (мелькнуло окровавленное месиво) и только после этого сдох, истекая изумрудной жидкостью. Один из победителей тут же откинул тонированное стекло шлема и торжественно-трагическим голосом произнес:

— Прощай, наша Эльвира! Ты была великим бойцом, беспощадным к крокомонам (его язык почему-то не сломался на последнем словосочетании)… и прочей космической нечисти. Мы представим тебя к медали» За освобождение Сириуса «. Пусть базальты Акропуса будут тебе пухом.

По его загорелой под неземными солнцами, чисто выбритой щеке скатилась скупая мужская слеза. Зазвучала героическая, переполненная пафосом музыка. Обладатели скафандров скорбно склонились над останками доблестной подруги.

Я выключил звук и принялся искать штопор. С пробками я расправился не менее победоносно, чем освободители Сириуса со своим крокомоном, но оценить эту победу было некому. Тогда я снова закурил и подошел к окну.

У мультиэтажных башен есть свои преимущества — другие дома не закрывают обзор.

Внизу разливалось зеленое озеро парка Лесотехнической академии. На горизонте сверкал в лучах заходящего солнца купол Исаакия. На месте были и шпиль Петропавловки, и шар нового морского вокзала, и старая телебашня.

А я в очередной раз убедился, что хорошо знаю этот город.

— Ну как вы тут, Максим? Не скучаете?

Я оглянулся. Хозяйка стояла в дверях. Она, успела слегка подштукатуриться, а на себя надела такое, что я не удержался и с шумом проглотил слюну. Кремовое платье было полностью закрытым, но открывало больше, чем любое гигантское декольте.

Эта женщина умела подчеркнуть свои достоинства и хорошо знала себе цену. Удовлетворенно улыбнувшись, она принялась хлопотать возле микроволновки. Все ее движения, все ее повадки, все ее взгляды были таковы, что и слепому было ясно: меня откровенно обольщают.

Ну что ж, против природы, как известно, не попрешь!..

Я еще раз проглотил слюну, сел за стол и усиленно принялся обольщаться.