Глава 11
Пробуждение, точнее сказать, возвращение к зловещей реальности, происходило тяжело. Голова болела настолько невыносимо, что на фоне этой боли прочие травмы (левый бок полыхал огнем, а правое плечо подозрительно распухло) казались ерундой.
— Пить...— с трудом прошептали непослушные губы, в то время как голова продолжала при каждом шаге биться о спину сосредоточенно шагающего телохранителя.— Воды...
Гарх или не слышал, или, что куда вероятнее, не хотел слышать мои стоны. К горлу подкатил судорожный спазм, и меня вырвало остатками желудочного сока прямо на спину спасителя, не обратившего на этот мелкий инцидент никакого внимания.
— Меньше пить надо было.— Внутренний голос с некоторым опозданием появился на моем затянутом тучами и отравленном токсинами горизонте.
— Мне полбутылки в горло влили, а ты говоришь — «пить»...— Похмельная обида затопила сознание, но так же быстро схлынула под напором невыносимой головной боли.
— Ты уже и до этого был достаточно хорош. Очередные спазмы желудка прервали обличительную речь моего коварного подсознания.
— Воды... Дай мне воды — или я умру прямо здесь и сейчас.— На этот раз мой голос был громче, и Гарх наконец соблаговолил обратить внимание на страдающего человека, к жестокой алкогольной интоксикации которого он приложил руку.
Тогда я еще не знал, что это чудовище швырнуло меня, словно метательный снаряд, на добрый десяток метров.
— Воды нет,— скупо ответил он, продолжая упорно шагать.
— Идем туда, где безопасно.
Было очевидно, что даже эти заезженные до дыр остроты даются внутреннему голосу чрезвычайно тяжело. Что ж, в этом не было ничего удивительного — раскалывающаяся от боли голова принадлежала нам в равной степени, так что было бы очень странно, если бы он вдруг почувствовал себя лучше, чем я.
«В гробу я видал эту безопасность»,— подумал я и в очередной раз отключился.
Повторное возвращение к реальности произошло не так экстремально, как раньше, а в более спокойном ключе. Я лежал на земле, а склонившийся Гарх приводил пациента в чувство, простым эффективным методом — лупил по щекам.
— Воды...— с натугой прохрипел я, одновременно горько сожалея о том, что меня вывели из состояния блаженного забытья.
— Здесь кое-кто хочет с тобой поговорить.— Мой телохранитель был чужд сантиментов и до того, как его головой заправили наваристую похлебку, а после сего кулинарного эксперимента и вовсе зачерствел.
— Пить...— судорожно попросил я, с трудом балансируя на грани очередного обморока.
Видимо, осознав, что слова бессильны, полусмертный приподнял мою голову так, чтоб я смог увидеть посетителя, изъявившего горячее желание побеседовать посреди пустыни с человеком, терзаемым страшными муками похмельного синдрома.
Нужно признать, что вид этого существа настолько поразил меня, что на непродолжительное время я даже забыл о боли и непрекращающихся рвотных позывах.
— ЛСД! — пораженный до глубины души, простонал я.— Ты ли это?
— Да, это я,— спокойно ответил он, и мне пришло в голову, что и без Аспирина это придурковатое животное способно мыслить. Да и разговаривает вполне разумно. Несмотря на подавляющую сознание головную боль, я не стал задавать дурацкие вопросы вроде «А что ты тут делаешь? » или: «Как ты нас вообще нашел?»,— а перешел сразу к сути дела:
— Что тебе нужно?
— Тебя ведь похмелье мучает? — вместо ответа вежливо поинтересовался собеседник.
— А он догадливый! — встрепенулся внутренний голос.
— Что-то типа того...— не слишком-то бодро прохрипел я.
— Так попроси Клару, она поможет.
— Каким образом?!
— Обычным,— пожал плечами ЛСД, как будто речь шла о само собой разумеющихся вещах.— Нейтрализовать действие алкоголя в крови для пиявки ее уровня — простейшая задача.
— Вы о делах будете говорить или нет? — нетерпеливо вмешался Гарх, всем своим видом выражая откровенное недовольство.— Устроили тут съезд знахарей, понимаешь...
— Полусмертный с неочищенной кровью.— Взгляд ЛСД переместился с меня на телохранителя.— Очень, очень интересный и необычный вариант.
— Ты что-то знаешь о моей проблеме? — Голос Гарха звучал подчеркнуто небрежно, но мне-то было известно, что этот тон означает высшую степень заинтересованности моего соратника.
— А что о ней знать или не знать? — вежливо осведомился посланник Аспирина.— Если кровь не очистить в ближайшее время, твои мозги протухнут, словно кусок мяса, оставленный на жаре.
Если бы на месте ЛСД был кто-нибудь другой, то после такой фразы его мозги наверняка отделились бы от тела, но в данном случае Гарх был слишком заинтересован в собеседнике, чтобы позволить себе вспылить.
— Знаешь ли ты, как очистить кровь в моей голове? — предельно вежливо поинтересовался мой напарник, и я понял: ЛСД не протянет и трех секунд, если ответ не удовлетворит полусмертного, в последнее время пребывающего в печали по поповоду состояния своего заметно пошатнувшегося здоровья.
— Конечно, знаю.
Судя по всему, сегодня для нашего незваного гостя не было неразрешимых проблем.
— И?!! — Гарх прямо-таки лучился доброжелательным вниманием.
— Пробей дыру в пленке, защищающей твою голову. Потом попроси Клару помочь тебе — и запусти ее внутрь.
Он произнес это с таким скучающим видом, будто речь шла о всем известных, обыденных до невозможности вещах.
— И?!
— И все будет в порядке,— слегка раздраженно ответил ЛСД.
— А откуда мне знать, что эта пиявка, вместо того, чтобы очистить кровь, не съест мои мозги?
— Если хорошо попросишь, и она будет в настроении, думаю, ничего плохого не случится.
Было прекрасно видно, что Гарха не впечатлила перспектива сначала пробить в своей голове, дыру, потом еще дожидаться, пока Клара окажется в настроении, и только после этого, хорошенько ее задобрив, запустить внутрь.
— Давайте проведем испытания ее способности очищать кровь на мне,— устав ждать, когда иссякнет этот непрекращающийся поток болтовни, вклинился в разговор я.— А то такое похмелье, что...
— Давайте,— легко согласился ЛСД, который, явно появился в этом месте не для того, чтобы делиться с нами своими глубокими познаниями в нетрадиционной медицине, а для чего-то более важного.
— Давай,— мрачно поддержал нас Гарх, которому было интересно на практике убедиться в феноменальных способностях кровососа, угнездившегося на моей шее.
— Клара.— Я облизнул пересохшие губы тяжелым, еле ворочающимся языком.— Очень, очень тебя прошу, как друга и верного боевого товарища, не раз выручавшего нас в трудную минуту: пожалуйста, сделай что-нибудь, способное избавить меня от этого жуткого похмелья!
Я немного подождал, прислушиваясь к своим ощущениям, и когда уже готов был признать, что пиявка проигнорировала просьбу, она вдруг начала свою работу по очистке организма от токсинов, просочившись внутрь через проделанную в вене дыру.
Ну что сказать...
Как всегда, было очень больно, что, впрочем, стало доброй традицией — как только речь заходила о моем многострадальном организме, сразу же по нервам проходил очередной заряд боли, выворачивающий наизнанку сознание. Если бы я был матерым мазохистом, то больше чем уверен — посещение Глова оставило бы в моей душе массу незабываемых впечатлений, которые наверняка захотелось бы повторить при первом же удобном случае. К счастью, я все еще оставался в более или менее нормальном состоянии, поэтому к запредельным перегрузкам, как и к покорению болевого порога, относился негативно. Что никоим образом не влияло на частоту этого самого покорения.
Клара «работала» всего несколько минут, но я успел пожалеть, что согласился на эту болезненную процедуру.
И все же стоит признать: по окончании экзекуции тяжелый похмельный синдром как рукой сняло. Зато сразу накатила боль от распухшего плеча (растяжение) и отбитого бока (огромная гематома).
— Клара, милая, большое спасибо,— совершенно искренне поблагодарил я свою спутницу и тут же обратился к Гарху: — По мне что, табун лошадей промчался? Откуда взялись эти раны?
— Он перекинул тебя через головы всадников,— все так же спокойно и по-деловому ответил за моего телохранителя ЛСД.
— В каком смысле «перекинул»?
— В прямом. Взял за ногу, слегка крутанул, Чтобы придать необходимое ускорение, и забросил метров на десять — подальше, так сказать, от Места боевых действий.
— Но я же мог просто-напросто сломать себе шею! — пробормотал я, пораженный таким Варварским отношением к моему молодому организму.
— Чисто теоретически не исключался и этот Вариант, но, подозреваю, твой телохранитель был наслышан о счастливых семидесяти двух процентах, поэтому играл на шансы два к трем. Как видишь, он не ошибся.
— Ты что — просто так вот взял и зашвырнул меня неизвестно куда, нимало не заботясь о том, что тело может неудачно приземлиться? — Я все еще не мог прийти в себя от возмущения подобным обращением с моим бесчувственным организмом.
— Если бы я не закинул тебя так далеко, как только возможно, то сейчас у нас имелись бы в наличии одно мертвое тело и одно канувшее в небытие измерение, а вот это мерзкое животное...
— Его зовут ЛСД,— уточнил я.
— Да не важно, как его зовут! — начал медленно закипать Гарх.
— Сейчас он вспомнит фразу о мозгах, протухших, словно кусок мяса, оставленный на жаре,— поделился соображениями мой вечный спутник,— и тогда можно будет навсегда проститься с Аспириновым эмиссаром.
— Думаешь, вспомнит?
— Уверен.
— Не важно, как его зовут,— еще раз, вероятно, для большей убедительности повторил Гарх,— потому что эта ошибка природы мне активно не нравится.
— Позволю себе небольшое замечание.— ЛСД был абсолютно спокоен, будто не разговаривал с напрочь разбалансированным полусмертным, а общался с двумя старыми закадычными друзьями.— Я не ошибка природы, а файт — существо, лишенное памяти и заключенное волей злого волшебника в это комическое тело. Клара — тоже файт, и так же, как я, не знает, кто она есть на самом деле. Вообще, файт может быть кем угодно, даже Страхом, которым, к слову сказать, ты так удачно напугал Кортни.
— Каким страхом? — не понял я.
То, что теоретически Клара могла оказаться волшебной суперкрасавицей, безумно в меня влюбленной, к тому же обладающей несметным состоянием, я еще мог как-то представить, но стpax... При чем здесь какой-то страх, оставалось необъяснимой загадкой.
— Расскажу тебе как-нибудь в другой раз,— многозначительно пообещал Гарх.— А сейчас у нас есть дела поважнее.— Он недвусмысленно посмотрел в сторону ЛСД, и я понял: минуты несчастного файта сочтены.
Как сказали бы в моем мире, он слишком много знал, имея вдобавок слишком длинный язык.
— Ты же не собираешься убить меня, прежде Нем я расскажу, зачем сюда пришел? — спросил ЛСД.
— Последнее время мне свойственны не слишком логичные поступки.— Чарующе улыбнулся Полусмертный, делая шаг вперед.
— Подожди! Пожалуйста, подожди! — отчаянно закричал я, понимая, что прямо сейчас оборвется какая-то очень важная нить, способная привести меня к решению слишком многих вопросов.— ЛСД — посланник Аспирина, который засунул в мое ухо «Растворитель миров» и закинул в это измерение, чтобы его уничтожить, Если он вдруг появляется здесь, значит, имеет по-настоящему важное послание.
— Вот видишь, как все правильно описал наш юный друг...
Но тут речь ЛСД была прервана отчаянным лаем Компота. Смотрел ольтик при этом на юг. К сожалению, мы были слишком заняты выяснением отношений и не обратили внимания на этот предупредительный сигнал.
Если бы ЛСД сделал попытку убежать, возможно, Гарх повел бы себя иначе, но это гротескное создание, более всего напоминающее помесь дохлой кошки и больного гангреной крокодила, как ни в чем не бывало продолжало сидеть даже после того, как огромный монстр, обнажив черную сталь клинка, подошел к нему вплотную.
— Хорошо, говори, мы слушаем,— разрешил Гарх.
— Мой сумасшедший хозяин...
— Побыстрее, пожалуйста.— Гарх растянул пасть в милой улыбке, и я понял, что он с огромным трудом удерживается от того, чтобы прямо сейчас обрушить клинок на голову несчастного собеседника.
— Хорошо,— кивнул ЛСД.— Хозяин решил, что вы слишком долго задержались на Глове я послал меня ускорить процесс вашей деактивации.
— Для... чего? — ошеломленно переспросил я.
— Деактивации,— все так же спокойно и ровно повторил ЛСД.
— Это значит — убить? — Я все еще не мог до конца поверить в этот бред.
— Точно.
— И ты вот так спокойно говоришь нам об... Закончить предложение не удалось, потому что Гарх, исчерпав запас терпения, коротко, без замаха ударил наглеца мечом. Черный клинок разрезал воздух, но там, где должна была находиться законная добыча, ничего не оказалось: ЛСД спокойно сидел в нескольких метрах от того места, где только что находился.
— Телепортация,— как ни в чем не бывало объяснил он.— Вы же не думаете, что я настолько наивен, чтобы не позаботиться об элементарных мерах безопасности?
Компот продолжал отчаянно лаять, но на него по-прежнему не обращали никакого внимания....... Во мне же крепло ощущение, что все происходящее — часть какого-то большого коварного плана, ведущего нас верной дорогой к роковой черте.
Судя по всему, ЛСД полностью владел ситуацией. Не в нашей власти было изменить хоть что-то, пока он сам не захочет сказать, в чем суть его плана. Поэтому я решил сменить тактику и задал неожиданный вопрос:
— У тебя правда мозги вытекают, когда ты находишься рядом с Аспирином, или это просто такая игра?
На какое-то мгновение мне показалось, что ЛСД слегка дернулся, будто его неожиданно кольнули иглой, но даже если глаза меня не обманули, он быстро взял себя в руки и ответил все в той же лениво-спокойной манере, как прежде:
— Файт не является самостоятельным существом, полностью завися от воли своего хозяина.
Фактически можно сказать, что я разумен только в те короткие промежутки времени, когда нахожусь вдали от моего господина.
— То есть — ты кукла? Глупая безмозглая кукла, выполняющая все прихоти и потакающая извращенным фантазиям своего владельца?
— Можно сказать и так.— Какие бы чувства ни испытывал ЛСД, лицо его выглядело абсолютно спокойным.
— И тебя это не огорчает? — чуть ли не с отеческим участием спросил Гарх, уже оставивший мысль о поимке неуловимого собеседника.
— Это объективная реальность. Глупо расстраиваться по поводу того, что не можешь изменить.
У этого существа была непробиваемая позиция, его уверенность нельзя было поколебать никакими выпадами или колкостями.
— А знаешь,— после непродолжительного раздумья произнес мой телохранитель,— ты ведь напрасно думаешь, что в той, другой жизни мог быть кем угодно. Поверь мне, это очень большая ошибка.
— Почему же? — На этот раз интерес ЛСД был искренним.
— По той простой причине, что ничтожество всегда остается ничтожеством, в какую бы форму его ни облек каприз злодейки-судьбы. И, самое главное, в глубине души ты прекрасно об этом знаешь — просто не хочешь или боишься посмотреть правде в глаза. Вот, скажем, Клара. Она тоже файт, который, может, и был кем-то великим в прошлой жизни, и она не раз и не два доказала это на деле, а ты... Прости, но это просто смешно — надеяться на какие-то перспективы с такой ничтожной душой. Максимум, кем ты был,— посредственным колдуном, способным на мелкие гадости. Честное слово, ты ничего не потерял, сменив одну личину на другую.
Голова ЛСД дернулась, будто от мощной пощечины. Он попытался вновь надеть на себя маску спокойствия, но на этот раз ничего не вышло. Видимо, Гарх попал в единственную болевую точку, которая была у этого файта. И не просто попал, а еще и основательно расковырял ее, оставив глубокую рану.
Вера в то, что ты был в прошлой жизни кем-то великим, а в жизни следующей снова станешь таким, помогает переносить даже такое жестокое испытание, как перевоплощение в файта. Но если убрать эту веру, то... То по большому счету ничего не останется.
— Мы не будем продолжать выяснять, кем я был или не был в прошлой жизни,— с ненавистью прошипел ЛСД, почти не открывая сведенного судорогой рта,— потому что через минуту толдены, которых я навел на ваш след, поставят точку в этом затянувшемся представлении.
Почти синхронно мы повернули головы в сторону, куда указывала лапа отвратительного предателя, и увидели быстро приближающиеся фигуры всадников.
— Меньше чем минуту они будут здесь.— ЛСД уже справился со своими эмоциями и теперь не скрывал злорадства.— И вот тогда мы посмотрим, что останется от вашего величия.
— Значит, ты просто заговаривал нам зубы в ожидании подхода основных сил?
— Именно так.— К файту вернулось его прежнее бодрое настроение.
«Компот ведь пытался предупредить!» — с запоздалым сожалением подумал я, и спросил, обращаясь к Гарху:
— У нас есть шансы?
— Без очередного чуда-артефакта из коллекции повелителя тьмы — нет.
Я перевел взгляд на бедра и с ужасом обнаружил, что чудо-пояс пропал.
— Он расстегнулся во время твоего впечатляющего полета и последующего удара о землю,— просветил нас всезнающий предатель.
— Что будем делать? — Я был на грани настоящей паники.
— Прыгать,— коротко ответил мой телохранитель.
«Как бы тебе ни везло, как бы ни шла масть и карта, всегда и везде нужно обязательно помнить: главное — вовремя спрыгнуть. Иначе проиграешь не только то, что имеешь, но и вообще все на свете!» — неожиданно всплыла в памяти фраза слепого кудесника, плетущего в сознании своих жертв потрясающе красивые иллюзии.
— Но это же не поможет.
— Хотя бы попытаемся,— отрывисто произнес Гарх, доставая стайтрейкс.
— Увидимся в следующей жизни! — помахал на прощание лапой глумливо оскалившийся ЛСД.
— Не забывай про ничтожество,— бросил на ходу я, наконец справившись с приступом паники.
После чего взял на руки Компота, и, ухватившись за локоть полусмертного, успевшего крутануть барабаны волшебного телепорта, совершил стремительный прыжок через подпространство.
