7
Оперативное время – три часа двадцать семь минут.
К этому времени крестовый поход против мафии, по плану, должен был перейти в свою решающую фазу, но донесения от Стоуна становились все тревожнее. Мафия отвечала ударом на удар, и постепенно преимущество превентивного удара сошло на нет. Это здорово смахивало на засаду, когда атакующая сторона попадает под убийственные залпы противника, хотя, по всем разведданным, враг должен был в панике уносить ноги с поля боя.
Работа в бункере кипела. Собственно, работал один Романцев, поскольку Ураев мрачно разглядывал экраны мониторов и играл в молчанку. Зато Романцев вкалывал не покладая рук. Он посылал все новые и новые запросы, пытаясь направить поток информации в нужное ему русло. Все группы активно включились в работу, и дешифраторы работали с полной нагрузкой. На два крайних слева связных терминала – С-1 и С-2 – преимущественно поступала информация от западных спецслужб. ЦРУ, ФБР, АНБ и УБРН в США, британские Ми-5 и Ми-6, германская БНД, испанская СЕСИД, французские ГУВБ и СВБ, израильская «Моссад» и итальянские секретные службы, налоговые службы западных стран и Интерпол повсюду искали следы бурной деятельности русской мафии. Вот когда Романцеву пригодилось хорошее знание иностранных языков. Стоун предъявлял жесткие требования к офицерам внешней разведки, и в особенности к аналитикам. Каждый из них обязан был владеть как минимум тремя языками: английским – обязательно, выбор остальных двух диктовался конкретными обстоятельствами службы. Романцев числился среди лучших офицеров ПГУ. Благодаря своей эрудиции и цепкой памяти он овладел пятью основными европейскими языками. В частых зарубежных поездках он шлифовал произношение и довел знание этих языков до совершенства. Помимо этого, он сносно общался еще на доброй дюжине языков и наречий и, если того требовали интересы дела, за две-три недели мог довести степень владения любым из них до нужной кондиции. Но до Стоуна ему было далеко. Стоун и здесь оставил всех позади. Если Романцев из древних языков знал только латынь, то Стоун при желании мог посадить в лужу любого знатока древнегреческого и древнееврейского.
Но сейчас Романцеву некогда было читать донесения с Запада. Он лишь изредка выводил на свободный принтер распечатку ответов на запросы, быстро пробегал глазами листы и складывал их в одну из стопок, которые аккуратными столбиками покрывали пол рядом с консолью. Все это время он не прерывал активный диалог с базовым компьютером, пока не пришел к определенным выводам.
Романцев протер уставшие от долгого чтения глаза, уселся поудобнее в кресле и с наслаждением закурил.
– Феликс?
Спина Ураева напряглась.
– Ты здорово на меня обиделся?
Ураев повернулся вполоборота, зло посмотрел на Романцева и, прошептав что-то одними губами, вновь уткнулся в свои мониторы.
– Да знаю, знаю я… – Романцев помахал ладонью, разгоняя сигаретный дым. – Кретин, ничтожество и так далее.
Он встал и оперся локтями на спинку кресла.
– Феликс, ты давно работаешь на Авторитета?
Ураев вздрогнул и медленно, очень медленно развернулся в кресле. Их глаза встретились. Взгляд Ураева не сулил Романцеву ничего хорошего. На его лбу выступили крупные капли пота.
– Да, ты умник, – сквозь зубы процедил Ураев. – Я не ожидал, что ты так быстро меня вычислишь. Ну и что теперь? Настучишь Стоуну? Или сразу пристрелишь? А может, позволишь мне сначала сказать пару слов?
– Последнее предложение мне нравится больше, – заверил его Романцев и отправился в дальний угол операционного зала. Там он извлек из-под груды скомканных бумаг кобуру с пистолетом, пересек зал в обратном направлении и, придав лицу надлежащий моменту торжественный вид, повесил ее на спинку кресла.
– Держи свое табельное оружие. Боюсь, оно нам еще пригодится.
– Что?! – поперхнулся Ураев. Он встал с кресла и удивленно уставился на партнера. – Нет, ты подожди… Эй, Романцев! Неужели ты хочешь сказать…
Ураев запнулся и некоторое время изумленно качал головой. На лице у него отразилась гамма переживаний, выражающих крайнюю степень восхищения.
– Да, я тебя поймал, Феликс, – улыбнулся Романцев и еще раз с удовольствием повторил: – Я тебя поймал.
– Но если ты раскусил меня… следовательно, ты знаешь, кто такой Авторитет? Ты что, так быстро успел во всем этом дерьме разобраться? Три с половиной часа, и готово… Слепил Авторитета?
– Да, я такой, – расправил плечи Романцев, но его лицо быстро приняло озабоченный вид. – Ни черта я пока не разобрался. Но теперь я знаю сразу несколько важных вещей. Во-первых, Авторитет совсем не тот человек, с которым нам нужно бороться. Во-вторых, Феликс, их два.
Ураев вновь не смог справиться с мимикой и восхищенно посмотрел на друга.
– Слушай, ну ты и голова. Помнишь, у Ильфа и Петрова…
– Помню, – перебил его Романцев. – В-третьих, этот второй, сдается мне, большой злодей.
– А в-четвертых, Стоун, – продолжил Ураев.
– Да, Стоун, – печально кивнул Романцев. – Жаль, что он не на нашей стороне, а на стороне того, другого.
– Ты не выболтал ему лишнего?
Романцев озабоченно посмотрел на таймер и продолжил после небольшой паузы:
– Нет, Феликс. Я вел себя очень осторожно. Понятно, что кое-какие сведения я вынужден ему давать. До сих пор мне удавалось держать его на скудном пайке. Преимущественно я скармливал ему данные и факты, которые он знает и без меня. Долго так продолжаться не может. Он чертовски хитер и проницателен, и мне не удастся бесконечно долго водить его за нос. Мне понадобится твоя помощь. Но прежде ответь на мой вопрос. В чем, по-твоему, заключается наша главная задача?
Ураев некоторое время колебался, но в конце концов отбросил сомнения прочь.
– Ладно, Алексей. Я тебе верю. Если ты нас предашь… Нет, не так. Если даже такой человек, как ты, окажется предателем, то пусть весь мир катится к черту.
Ураев облизнул сухие губы и возбужденно продолжил:
– Нельзя сказать, чтобы у нас была только одна задача. Их сразу несколько, и все они – главные. Первое – нужно не дать Стоуну добраться до Авторитета. Впрочем, – Ураев зло ухмыльнулся, – для этого у него кишка тонка. Но навредить он может весьма серьезно, как это случилось в мае и августе. Одним словом, мы обязаны свести ущерб от этой акции для Авторитета и его организации до минимума. Надеюсь, ты понял, что вся эта акция предпринята не столько для разгрома мафии – она практически не пострадает, – сколько ради уничтожения Корпорации.
– Корпорации… – тихо повторил Романцев. – Как я понял, нам следует утаить от Стоуна как можно больше сведений, получаемых нами из различных источников, о структуре Корпорации, ее основном руководящем звене, сферах деятельности, финансовых возможностях и так далее. Я правильно понял?
– Это очень важно, – подтвердил Ураев.
– Следующая задача?
– Собрать максимум сведений о другом человеке, о существовании которого ты и сам успел уже догадаться. Он враг Авторитета и Корпорации, он наш враг, в конце концов, он истинный враг всего человечества.
– Evenit Diabolis – прошептал Романцев.
– Что? – переспросил Ураев.
– Да нет, Феликс, ничего, – ответил Романцев. – Одна мысль пришла в голову. Так, пустяк. Не стоит даже упоминания. Ты лучше скажи, как передать эти сведения Корпорации? Есть способ?
– Есть, – кивнул Ураев. – Резервный компьютер. Я тебе о нем говорил. В паре с ним работает передающее устройство, принцип работы которого основан на использовании малоизученного явления.
Заметив в глазах Романцева вопрос, он улыбнулся и продолжил объяснения:
– На Корпорацию работают башковитые парни. По сравнению с ними я всего лишь посредственный ремесленник. Идею снимать данные прямо с базового компьютера мы сочли слишком рискованной, поэтому пришлось выбрать кружной путь…
– Кстати, – перебил его Романцев. – Ты оказался прав. Стоун не имеет доступа к базовому компьютеру. Я в этом уверен. Я запустил несколько пробных шаров, и если бы Стоун имел возможность подсматривать за нами, здесь бы уже давно выли полицейские сирены, а наши руки покоились в наручниках.
– Расскажи, как ты меня вычислил?
– Хорошо, – кивнул Романцев. – Но взамен я попрошу информацию о Корпорации и Авторитете. Таким образом нам удастся сэкономить время. Феликс, хоть мы и не члены профсоюза, но перерыв на кофе-тайм заслужили. Как ты считаешь?
– А почему бы и нет, – почесал в затылке Ураев. – Но прежде мы должны позаботиться, чтобы наш общий друг не скучал без работы. Иначе незваные гости явятся прежде, чем мы успеем накрыть для них стол.
Ураев извлек из нагрудного кармана несколько сложенных пополам листков и протянул их Романцеву.
– Взгляни на это. Как ты думаешь, Стоун обрадуется такой информации?
Романцев быстро пробежал глазами текст и удовлетворенно хмыкнул:
– Еще бы! Это правда?
– Почти. Можешь назвать это хорошо замаскированными ложными позициями. Я получил эти сведения от Корпорации. Стоуну понадобятся как минимум сутки, чтобы проверить эту информацию. При удачном раскладе за это время мы успеем закончить свою часть работы.
– Стоуна не так просто обвести вокруг пальца, – недоверчиво покачал головой Романцев. – У него дьявольский нюх.
– Кое-что ему отдадут, – уточнил Ураев. – Ему позволят взять след. Очень горячий след. И Стоуну некоторое время будет казаться, что он вот-вот настигнет добычу.
– Здесь есть небольшой вопросник. – Романцев еще раз внимательно просмотрел содержание листов. – Это все, что интересует Корпорацию?
– Нет, это только самое главное. Они будут рады любым сведениям.
– Я думаю, мы способны ответить на большую часть этих вопросов, – задумчиво произнес Романцев. – Понимаешь, Феликс, что самое интересное в нашей ситуации? Стоун вынужден снабжать нас информацией в полном объеме, иначе как мы сможем нарисовать объективную картину происходящих вокруг нас событий? И еще одно. Стоун прекрасно понимает – когда-нибудь наступит момент и мы разберемся, что, помимо Авторитета и его организации, существует еще одна загадочная личность и еще одна не менее загадочная организация. Так, Феликс? Или он считает нас простаками?
Ураев молча кивнул, показав, что ему ясен ход мыслей партнера.
– Скорее наоборот, – продолжил Романцев. – Стоун сам мне признался: «Вы – самое лучшее, что у меня есть». Он прекрасно понимает, что в своих поисках мы неминуемо наткнемся на этого второго человека. Не можем же мы, в самом деле, не замечать столь явных вещей. Одним словом, если мы продолжим работать только с Авторитетом, а наличие его противника проигнорируем, то Стоун перестанет верить нашей информации. Понял мою мысль?
– Стоун заподозрит нас в двойной игре, – согласился Ураев. – И тогда он сообразит, что мы гоним ему сплошную дезу.
– Да, примерно так, – кивнул Романцев. – Из всего этого следует извлечь максимальную выгоду. Работаем одновременно в двух направлениях. Скармливаем Стоуну липовые сведения по Корпорации и в то же время собираем максимально полную информацию о другой организации и ее главаре.
– Ты полагаешь, Стоун раскроет нам эти сведения?
– А почему нет? – спросил Романцев. – Что он теряет? Стоун уверен, что информация останется в бункере, вместе с нами. С нами вообще можно не церемониться, мы числимся в покойниках. Не забывай, Феликс, он находится в том же положении, что и мы, ему нельзя давать нам повод для подозрений. Но запросы следует формулировать предельно осторожно и начинать издалека. Вот такой план. Возражения?
– Я пошел делать кофе, – сказал Ураев.
– А я тем временем до отвала накормлю нашего друга, – улыбнулся Романцев и вызвал на связь группу «Стоун-5».