Глава 12

– Гони!

Кто бы ни саданул в нас из автомата, вступать в разборки с ним не стоило. Не наша задача соображать, кто тут прав и кто виноват. Наведение порядка в столице не относится к компетенции охраны объекта. Мне же и подавно должно быть фиолетово. Если бы еще был уверен, что настоящая банда, может быть, задержался бы, но в нынешних условиях сдуру мог дать очередь любой – и идейный повстанец, и отморозок, и элементарный дурак, наконец, какой-нибудь мент или солдат, принявший по каким-либо причинам колонну за вражескую.

– Я – Первый! Внимание всем! Был обстрелян предположительно из автомата. Увеличить скорость, в бой по возможности не вступать. Идти по-боевому.

Больше выстрелов не было. Кажется. В гуле мотора не всегда можно сказать подобное с полной достоверностью.

Тоже мне, дебилы! Кто же из «калаша» по бэтээру лупит! Мы же ответить могем – так, что мало не покажется.

Но бойцы не стреляли. Не знаю, пожалели, не привыкли, не видели или просто не сразу поняли. А потом мы уже проскочили опасное место. Сам я, к примеру, даже откуда прилетела очередь, не заметил. Город, подобное возможно из любого окна или любой подворотни. Смысл непонятен. Вдруг президент в последней речи прав и страна действительно находится под угрозой? Не из тех, что так любит вызывать правительство, а какой-то иной, наподобие Гражданской войны? Пусть там могут оказаться правые, виноватых оказывается всегда больше. А уж безвинным достается со всех сторон.

– Пострадавшие есть?

Из десанта ответили отрицательно. Слава богу, никто не торчал снаружи, люки были закрыты, а калибр пять сорок пять даже нашу жестянку не пробивает.

Скородумов старательно объезжал центр. С одной стороны, беспорядки играли нам в чем-то на руку. Хрен бы мы проехали так спокойно в обычные старые времена. Уже несколько раз наверняка бы застряли в пробках, а тут – улицы пустынны, светофоры не работают, пронеслась навстречу парочка бронетранспортеров, и все. Глядишь, и доберемся спокойно до вожделенной точки где-то в районе Речного вокзала.

– Я второй. Вижу впереди большое скопление людей. Гражданские, оружия не видно.

Сглазил…

– Первый – Второму. Ищем обходной путь.

Оружие как раз не особо страшило. Вряд ли москвичи повально вооружены гранатометами или «шмелями». Но сомкнется толпа – и что? Не давить же ни в чем не повинных людей, которые собрались протестовать против того, что им не нравится в нынешние времена! Вряд ли – выражать одобрение и поддержку правительству. Кто одобряет, тот сидит дома.

Между прочим, неплохой способ захвата бронетехники. Действует исключительно в подобных условиях, когда толпа на подсознательном уровне воспринимается своею. Прежде следует неизбежная остановка перед живой цепью, затем люди обступают со всех сторон, намертво блокируя любое движение. Затем оказываются на броне – и все. Промедлил – и действовать уже поздно. Разве что лить кровь направо и налево, а на такое пойдет далеко не каждый.

Не факт, разумеется. Для подобного нужны опытные руководители, да и сама толпа должна быть объединена единой целью, готовой жертвовать ради нее всем – вплоть до жизни. Но береженого бог бережет, а рисковые парни целиком находятся в руках капризной фортуны.

Головной бэтээр застыл, чуть сдал назад, а затем решительно свернул на боковую улочку, если не в переулок. Оставалось надеяться, Скородумов знает, как выбраться из всех хитросплетений малой Москвы.

Здесь, вдали от больших магистралей, все было иначе. Почти не виднелись разбитые витрины, не покрывал тротуар слой мелкого стекла. Во дворах, прижимаясь к подъездам, виднелись кучки москвичей – и мужчин, и женщин. Разве что детей никто не выпускал, а взрослые что-то явно обсуждали, смотрели на колонну, пытаясь понять, что несет лично им внезапное появление последних защитников государства. Учитывая все армейские сокращения и общую политику нашего доблестного правительства в этой важной сфере.

Зато, если здесь зажмут, можно будет смело поставить на экспедиции точку. На узких улочках даже не развернуться. Достаточно преградить путь, и пока мы будем торчать на месте или пытаться сдвинуть некое препятствие, провести такую же операцию у нас в тылу.

Разумеется, вариант с прямым нападением был бы более губительным. Крыши, чердаки, верхние этажи, подвалы, подворотни – пока разобрались бы, броня оказалась бы выведенной из строя, а нам, даже при удаче, элементарно некуда было бы уйти. Тут заплутать в два счета, а уж под огнем…

Пришлось успокаивать себя, не зашли же события настолько далеко, что войсковая колонна мгновенно оказывается мишенью непонятного противника. Ладно бы еще пеший патруль. Только вряд ли пешие патрули суются сейчас в улочки-переулочки, предпочитая контролировать на первое время основные трассы или же охранять объекты, согласно утвержденному каким-либо уполномоченным лицом перечню. Одна дивизия внутренних войск, обязанная помимо прочего беречь правительство и прочее начальство, держать под контролем аэродромы, банки, узлы связи, еще хрен знает что, да плюс к тому – наводить порядок в огромном городе, недавно вмещавшем по населению всю Прибалтику вместе с Калининградской областью. Или Беларусь – опять-таки, с добавлением какой-нибудь карликовой республики. А обе армейские бригады, Таманская и Кантемировская, по личному составу составляют едва ли половину дзержинцев.

Еще вопрос – здесь ли они, что-то не видел я до сих пор в Первопрестольной скопления бронетехники, или перекрывают входы-выходы да пытаются навести порядок в области.

Танкистам, тем точно в городе делать нечего. Не война пока, а бандитов с помощью танка не поймаешь. Вон вертолеты изредка проносятся над городом, но те хоть можно использовать в качестве наблюдателей. Как в песне: «Мне сверху видно все…»

Не знаю, как остальным, водителю точно было чуточку не по себе. Он, очевидно, проделал те же расчеты и теперь сидел, будто ежесекундно ожидая нападения.

Все лучше, чем проявлять беспечность. Главное – нервы у кого-нибудь не сдали бы.

Мы вертелись по переулкам с полчаса – по субъективному времени, однако вырулили на нечто более-менее приличное. Куда – даже не знаю. Не настолько я хорошо знаком со столицей, чтобы определять любой ее район в произвольно взятой точке. Да еще при ограниченном обзоре.

Беспорядки, похоже, сходили на нет, и жизнь потихоньку возвращалась в спокойное русло. Зато в некоторых странах, если верить новостям, конца бардаку не видать. Наш народ ко всему привычнее, его так просто не сломить. Еще бы с правителями повезло хоть один раз…

Вдруг с какого-то момента я стал узнавать места. Судьба нечасто забрасывала меня в этот район, но что-то, оказывается, помнил. Если не ошибаюсь, скоро должно появиться метро с одноименным названием, какой-то торговый центр, и почти сразу – поворот. Вроде бы с парком на другой стороне улицы.

Приятно ощутить себя не полным профаном. Пусть самостоятельно добраться мне было бы трудновато.

Здесь вновь маячили патрули. Запоздалые, судя по разгромленным магазинам, зато сразу за поворотом застыли несколько автобусов, рядом с которыми кучковались омоновцы с пластиковыми щитами и дубинками. Хотя и серьезное оружие у них имелось.

В парке недавно было побоище. До сих пор стояли несколько машин «Скорой помощи», куда грузили пострадавших. Валялись какие-то транспаранты, просто тряпки, различные предметы.

Головной бэтээр сбавил ход до самого малого, некоторое время ехал так, а затем решительно повернул налево к стоявшему одиноко небольшому дому.

Поезд прибывал почти по расписанию. Десяток лишних минут можно было не брать в расчет. Людей на вокзале хватало. Кто-то кого-то ждал, кто-то собирался отправиться на проходящем составе куда-то – к родственникам, к знакомым, на деревню к дедушке…

Не столпотворение, но группки людей стояли на перроне тут и там. В советские годы, когда дорога была дешевле и ездили чаще, народу было, пожалуй, поболее. Уж молчу об эпохе челноков, когда, казалось, путешествовали все. Дешевле купить, дороже продать, благо деньги у населения еще имелись, а товары – в дефиците. Теперь и поездов стало меньше, и составы короче, и вагоны полупустые – в лучшем случае.

– К первому пути первого перрона прибывает поезд из Москвы, – оповестил женский голос из громкоговорителя.

Совсем как в те времена, когда я был молодым и электроника находилась в зародышевом состоянии.

Перебои с электричеством давно стали привычными, но наша ветка работала по старинке, а тепловоз не нуждается ни во внешней энергии, ни в компьютере. Только в машинисте да в солярке, а ни в людях, ни в горючем недостатка нет. И планировать перевозки по старинке железнодорожники пока явно не разучились. Может, просто отсекли на некоторое время грузовые поезда, а уж с немногочисленными пассажирскими управиться не проблема.

Сохранившийся график движения явно указывал – катастрофы пока не произошло. Неприятности, кризис – да, так это уже давно обычное состояние общества. Перебои со светом, пару раз, небольшие с водой – еще не страшно. На избалованном Западе, по мнению расклеенных в виде афиш информационных листков, дела обстоят намного серьезнее. Коли репортеры не врут.

С другой стороны, люди в тех странах избалованы комфортом до такой степени – любая небольшая авария воспринимается трагедией всемирного масштаба. Отсюда начинающиеся беспорядки во Франции, Англии, США…

Поезд стал тормозить. Мимо проскрипел локомотив, прогрохотал сцепкой давно не виданный почтовый вагон, затем пошли пассажирские. Быстро проехал первый вагон, медленнее – второй, еще медленнее третий, но и нужный, четвертый, все-таки проскочил, и пришлось торопливо передвигаться следом.

Давненько я не встречал поездов.

Полноватая проводница откинула подножку, спустилась на перрон, и следом повалили пассажиры. Как-то ожидалось – сын с приятелем будут из первых, сам в молодости не любил задерживаться в вагоне, но первыми были не они.

Их вообще не оказалось в числе того десятка людей разного пола и возраста, которые решили в силу самых разных причин добраться до нашего города.

Поневоле захотелось подняться, посмотреть, где они там, мои ребятки, а у дверей уже образовывалась очередь желающих уехать. И каждый потрясал билетом сверхнового образца – клочком бумаги с печатью и рядом цифр, наводящим на мысль о каком-нибудь ундервуде образца весьма лохматого года. Ладно хоть не от руки.

Я дождался окончания посадки и шагнул к проводнице.

– Здравствуйте. Извините, тут должны были приехать два парня. Один такой худой и в очках, второй поплотнее.

– Фамилия? – строго вопросила служительница железных дорог.

– Моя? Тамбовцев.

– Подходили они. Сказали, хотели ехать, но не могут, – заметно подобрела женщина. – Письмо просили передать.

Она залезла в карман форменной шинели и извлекла оттуда чуть помятый конверт.

– Спасибо. Сколько я должен? – В бескорыстие людей я не верю. Пусть оно и попадается не столь редко, но в основном среди иных профессий.

– Они расплатились, – поведала проводница. – Все в порядке.

В порядке все было бы, если бы приехали. Но не объяснять же очевидные вещи!

Я поблагодарил и отправился прочь. Все время тянуло оглянуться, вдруг пострелята пошутили и сейчас выскочат из какого-нибудь вагона, но подобное явно было из области фантастики.

Хотелось немедленно вскрыть конверт, узнать о причинах, однако я заставил себя отойти подальше и лишь в привокзальном сквере присел на пустующую лавку.

Извлек листок бумаги, закурил и уже под сигарету развернул послание.

Писать от руки у Валерки получалось с явным трудом, и некоторые слова пришлось разбирать. Не стоило обвинять в этом раннее пристрастие к клавиатуре. Мой почерк был ничем не лучше, хотя в те годы не то что компьютера, слова такого не знали, а пишущей машинки у меня не имелось.

Валера извинялся и сообщал – их с Максом в числе других пригласили на службу в какое-то очень крутое новое учреждение, поэтому в ближайшее время подъехать он не сможет. Название не фигурировало, но нетрудно было догадаться: речь шла о какой-то свежесозданной государственной конторе. Обрушившаяся на мир Катастрофа требовала срочного принятия мер, а случай был явно тот, когда мозги превалируют над мускулатурой.

Следовательно, власть достаточно быстро среагировала на угрозу и теперь старалась уменьшить последствия, а то и первой суметь их преодолеть. Благо в талантливой молодежи недостатка не было.

Что ж, подобное начинание можно только приветствовать. Кто первый справится с бедой, у того появится больше шансов на дальнейшее развитие. По сравнению с другими.

Тем не менее, будь сын со мной, мне было бы намного легче. Пусть их там должны оберегать от любой угрозы, создавать все мыслимые и немыслимые условия, и так далее по списку.

В конце стояла приписка – при случае Валерка обещал обязательно написать. Если же что – где живет Виктор, ему известно.

Вот такие получились пироги…