9. Два с минусом за ответ

– Это уже потом, – сказал Иванос, внимательно разглядывая свои ногти и лишь время от времени поднимая взгляд на меня, – у меня возникла мысль, что исчезновение твоей жены, может быть, и связано с этой самой зубной болью, которая тогда только начиналась, зато теперь уже дергает так, что дальше некуда. Дело это, откровенно говоря, какое-то странное. Я бы даже сказал, иррациональное. Понимаешь – есть некоторое количество фактов, неприятных фактов. Событий, если угодно, происшествий, тенденций. Но они вроде бы не укладываются в одну корзину, понимаешь? Не прослеживается между ними вроде бы никакой связи. А в то же время моя интуиция поисковика – и не только моя – прямо-таки громким голосом кричит, что все происшедшее – следствия одной и той же причины. Только мы – как в той древней байке – в положении слепых, старающихся представить себе слона и ощупывающих его с разных сторон. У нас – занимающихся этим делом – так и получается: один обшаривает ухо, другой ухватился за хобот, третий – за ногу, но представления о слоне как едином целом у них, понятно, не возникает: слишком уж он, так сказать, многогранен.

– Ива, – прервал его я, начиная испытывать нетерпение. – У меня все еще есть допуск, пусть не весьма высокий, – но давай говорить по делу хотя бы в рамках этого допуска. Баек я и сам могу тебе порассказать немало, но лучше отложим красноречие до спокойных времен.

– Постой, Ра. Не бывает оперы без увертюры – так что сиди и слушай; петь начнут, когда положено, не раньше, но и не позже. Скажи: что ты помнишь о Вневременной теории и практике? Когда возникли, кто это сотворил и так далее. Если твоя оперпамять этого не сохранила – пользуйся миком. Я должен знать степень твоей подготовленности – или ее отсутствия, – чтобы не тратить лишнего времени на объяснение того, что тебе и так известно. Приступай.

Честно говоря, вопрос показался мне не очень понятным. Точнее – он был как-то не к месту. Однако я давно уже привык к тому, что всякая мозаика складывается из множества исходных кусочков и что эти элементы смальты порою могут показаться не имеющими никакого отношения к делу – пока не поразмыслишь как следует.

– Ну, что же… – заговорил я медленно. – Теория Вневременного перемещения возникла – во всяком случае, первое сообщение о ней, предварительное, без детализации, было сделано ее автором на Восьмом Всемирном Конгрессе хронофизиков в Аделаиде, Австралия (по тогдашней географии), и было это через четыре года после возникновения ВВ-связи и через два – после запуска службы ВВ-информ, то есть в году… в году…

– Хронология известна. Но у тебя неточность. Сообщение на самом деле было сделано не автором, но от имени коллектива авторов – его руководителем. Так он, во всяком случае, был представлен. Дальше?

– Обожди, тут уже нужна справка. – Пришлось обратиться к помощи мика. – Сообщение было встречено с некоторым интересом, но без помпы, скорее всего, потому, что математический аппарат новой теории не оглашался. Суть дела поняли – как в древности было и с теорией относительности – сначала лишь единицы. Сенсации не возникло. Далее…

– А имя тогдашнего докладчика – от коллектива авторов – помнишь?

– Имя… Сейчас… Эр… Эрлик Синус, точно. Доктор Синус. Хронофизик. Заведовал в то время кафедрой по этой специальности в университете Васэда… нет, вру… В университете Фурукава, город Китакюсю, остров Кюсю. До того вел аналогичную кафедру в Кениата-колледже в…

– Достаточно. Развитие событий?

– Ну… там же, в Японии, через три года после этого сообщения, была создана первая в мире ВВ-транслаборатория, возникли попытки приложения новой теории к решению практических проблем космической вневременной транспортировки. Сперва грузов, потом и людей. Директором лаборатории стал все тот же Эрлик Синус.

– Соответствует. И?

– Первый удачный лабораторный эксперимент датирован десятью годами позже. Возглавлял лабораторию уже другой… доктор Прево Синус.

– Старший сын тогда уже покойного Эрлика. А затем?

– Первое испытание ВВ-связи в промышленных масштабах – через пять с половиной лет на линии Земля – Титан, по тогдашней топонимике. Признано удачным, хотя и с оговорками. Еще через год – уже без оговорок. В том же году возникла корпорация «ХроноТСинус», была зарегистрирована как семейное предприятие Синусов. Расширение сети ВВ-информа, затем универсализация, и, наконец, еще через три года корпорации удалось переманить к себе Астина Крата из «Кернэнерго», – человека, уже известного к тому времени среди энергетиков, хотя по образованию он хронофизик. А хронофизикам всегда было трудновато с трудоустройством: глубокая теория. Этот ученый использовал принцип Синуса, но вроде бы пытался применить его уже не к связи, а к телепортации. В корпорации «ХроноТСинус» это ему удалось, потому что к тому времени там возникли наилучшие условия для фундаментальных исследований. Потом, я слышал, он целиком ушел в теорию. Но его успех явился детонатором для взрыва – ускоренного разбегания человечества по всей Галактике. Не сразу, конечно, год-два новый вид транспорта использовали в ближнем космосе, потом – на поверхности планеты, но, наконец, шагнули и на Простор. Сейчас фирму возглавляет Элюр Синус – младший сын основателя. Старший погиб при столкновении его скользуна с…

– Очень неплохо. Ты только не отметил интересного факта: теория существует, но до сих пор, так сказать, не прописана в науке: вся суть ее остается закрытой. Странно, правда?

– Погоди, сейчас закончу. Насколько известно по публикуемым данным, дальнейшего развития или углубления теории Синуса не велось и не ведется – или же велось и ведется на таком уровне секретности, что ни одна Служба ни одного мира не имеет об этом никакой информации. Вот теперь все.

Иванос вежливо поаплодировал.

– В твоем присутствии я начинаю чувствовать себя недоучкой, – проговорил он серьезно, только в глазах виднелась усмешка. – Но все-таки: не ведется – или не разглашается?

– Насколько я знаю (прежде, чем дать ответ, я позволил себе немного подумать), за все последние годы о такой работе не возникало ни малейшего слуха – ни на каком уровне.

– Верно. Следовательно?

– Девяносто против десяти – за то, что работа ведется. И кто-то внимательно следит за уровнем слухов – и пресекает их в момент зарождения. Потому что предоставленные сами себе слухи рождаются постоянно и обо всем на свете – пусть и на самых низких уровнях.

– Браво. – На этот раз обошлось без усмешки. – Перехожу ко второй серии. – Я открыл было рот, но он покачал головой: – Это нужно, Ра, действительно нужно – иначе ты ни черта не поймешь. Хотя, может быть, все равно не поймешь – но так у нас будет хоть право надеяться. Итак, что такое ИТПВВФ? Не приходилось сталкиваться?

Поиск в моем мике занял несколько секунд.

– Отвечаю: Институт Теоретической и Прикладной Вневременной Физики. Вырос из лаборатории, о которой мы уже говорили. Принадлежит корпорации «ХроноТСинус», ею же, естественно, финансируется. Руководитель – тот же Крат.

– Пять с плюсом. Основные темы, разрабатываемые Институтом?

Я даже не стал задумываться:

– Тут я пас. Не имею представления, никогда не интересовался. А свои предположения только что изложил. Могу еще только добавить: помню, что разработка «Мгновенной бомбы», о которой одно время пошли всякие слухи, Федерацией была в законодательном порядке запрещена раз и навсегда кому бы то ни было. Но история, по-моему, доказывает: запрещай или не запрещай такие замыслы – все равно они будут реализовываться – открыто или подпольно.

– Вот и мы так думаем… – Иванос вздохнул. – И последний вопрос: местонахождение фирмы? Ее правления, Института, основных предприятий?

– Производят они, насколько помню, главным образом ВВ-технику – и информационную, и транспортную. А располагались вначале на Армаге, естественно. Там же, где обосновалось правление только что возникшего «ХроноТСинуса».

– Или ХТС, теперь его чаще называют так.

– Один черт. Дальше: в ноль восьмом году фирма переместилась в мир Милена – вероятнее всего, чтобы не платить сумасшедшие армагские налоги. Там находится и по сей день.

– А вот за это тебе влепили бы два с минусом.

– Это еще почему? – вопросил я тоном оскорбленной невинности.

– Потому что ответ неправилен. Ну, это понятно: твои дела никогда с этой корпорацией не пересекались – ты был рядовым ее пользователем, как и миллиарды других обитателей Федерации. И твоего внимания избежал тот факт, что и правление корпорации ХТС, и все ее дочерние предприятия, включая этот самый Институт, в очередной раз сменили местожительство.

– Снова бегство от налогов?

– Твердого мнения у нас нет. Но – сомнительно. Потому что вряд ли можно найти мир с более щадящей налоговой политикой, чем Милена; тем более что этот мир не связан ни с системой Армага, ни с нашей – он настолько независим, насколько вообще это может быть в рамках Федерации. Потому, вероятно, что до появления там ХТС эта планетка ни для кого не представляла интереса, ввиду своей бедности и бесперспективности как в сырьевом, так и в космографическом отношении. Она на окраине, для кораблей прыжки туда и обратно обходятся дорого, а толку практически никакого. Есть множество миров, в которые стоит вкладывать средства.

– Почему же ХТС опять сделала ноги?

– По-моему, ответ на поверхности. Но лучше будет, если найдешь его сам.

Думать и в самом деле долго не пришлось:

– Если некто покидает место, где ему было хорошо и откуда его никто не выталкивал и не устраивал каких-либо неприятностей, – причину я вижу лишь одну: отыскалось другое место – такое, где ему будет еще лучше – если не во всех отношениях, то, во всяком случае, в осуществлении его главных интересов. У них на Милене стали возникать сложности?

– Отвечу осторожно: нам об этом ничего не было известно. Следовательно, и никому другому тоже.

– Значит, «лучшее – враг хорошего». Где же они нашли это лучшее?

– Если ты сейчас не удивишься, значит, отупел окончательно и привлекать тебя к работе бессмысленно. Они переметнулись на Улар.

– Куда-куда?

– Ага! Проняло?

Я только покачал головой:

– Спасибо, что не заставил меня угадывать. Потому что в перечне обитаемых миров я бы не назвал его даже самым последним. Да он, по-моему, никогда и не был обитаемым. Во всяком случае, не считался. У нас ведь не дают статус обитаемого мира, если планету населяют каких-нибудь полдюжины отшельников! И если этот мир в последние месяцы не стал демографической Сверхновой, то Улар и посейчас…

Но тут я сам схватил себя за язык:

– Постой… Совсем вылетело из головы. Улар! Вербовка… Реклама… Значит, это их стали вдруг так раскручивать? Когда все это началось, ты говоришь? Ты ведь не зря учинил мне экзамен; ты что – теперь ведешь их? Там что-то не так?

Иванос ответил не сразу:

– Меня к этому подключили позже: этот их скачок произошел тогда, когда мы с тобой по уши увязли в уракаре и прочем. Так что мне пришлось вскакивать в дело уже на ходу. Но сперва это была просто обычная надзорная операция. А всерьез мы стали задумываться кое над чем незадолго до твоего исчезновения.

– Я вовсе не исчезал! Я совершенно легально… Ладно, сейчас это не важно. По-моему, ты путаешь со сроками. Я бы знал. И тогда, может быть, полетел бы не на Трешку, а на Улар. Но тут все было тихо.

– Знали только те, кому полагалось. Потому что эта акция «ХроноТСинуса» с самого начала была воспринята вовсе не как частное дело компании. Хотя, казалось бы, какое дело властям до перемены адреса фирмой – пусть даже и одной из крупнейших?

– Ты прав. – Я исправно изображал недотепу, чтобы подбить Иваноса на большую откровенность. – Что в этом страшного? Ну, переехали на другую планету. Вроде бы ничьи интересы не пострадали?

Иванос усмехнулся:

– Ладно, ладно. Ты не хуже моего знаешь, что властям не нравится, когда какие-то действия заметных лиц и тем более компаний не получают логического объяснения. Всякая неясность подозрительна, всякая подозрительность побуждает к действиям. А тут как раз ясности и не было. И тем не менее они, как бы вопреки здравому смыслу, оказались именно там. И этот мирок из богом забытого уголка Галактики превратился вдруг в центр самой, пожалуй, могучей корпорации в известной нам части Вселенной.

– Большая куча поводов для размышлений.

– Это тебе кажется, что куча. На самом деле это айсберг, девяти десятых которого мы еще даже и не видим. Ладно, задавай вопросы – я вижу, что у тебя язык чешется.

– Спасибо за любезное разрешение. Я бы и без него спросил. Перед тем как помахать Милене ручкой, они дали хоть какие-нибудь объяснения? Как-никак и куда менее значительные корпорации и системы перед тем, как внести в свою деятельность серьезные перемены, хотя бы ставят власти в известность, а киты, подобные ХТС, нуждаются в согласии на федеральном уровне, поскольку от деятельности этой компании зависят все и каждый. Значит, они должны были дать хотя бы формальные объяснения, типа, скажем, поголовной аллергии персонала на укусы миленских комаров. Независимо от их желания их спросили бы, потому что это ведь заметный процесс: подготовить к эвакуации такую массу людей и оборудования… Так что же они сказали?

– А ничего. Потому что их и не спрашивали. Не спрашивали же по той причине, что никакой подготовки и не было. Милениоты легли спать, когда корпорация (а ведь это был целый город – правление ХТС) крутилась на полных оборотах, как каждый день с тех пор, когда она там возникла. А проснулись они в мире, где этой корпорации и след простыл. То есть следов, конечно, нашлось предостаточно, городок-то остался на месте, здания, дороги, службы… Но ни единого человека, аппарата, транспортного средства – ничего.

– Постой… Но ведь там у них находился и Федеральный центр ВВ-услуг; выходит, на какое-то время Галактика оставалась без ВВ? И никто этого не заметил? Не спохватился? Не затрубил тревогу?

– Удивись еще раз: никто и нигде не заметил ни единого сбоя. Все работало безотказно. Уж с этой стороны к ХТС никогда претензий не возникало, они всегда были на высочайшем уровне.

– Удивляюсь согласно указанию. И продолжаю спрашивать. Когда же Федерация осознала свершившийся факт? И потребовала ли власть объяснений хотя бы задним числом? Как-никак, для властей это вопрос престижа!

– Требовать не пришлось: post factum они сообщили сами. Как говорится, поставили в известность.

– И как объяснили?..

– А никак. Не сочли нужным. И только на второе настойчивое требование ответили весьма раздраженным тоном: дело, мол, в том, что дальнейшее развитие ВВ-науки и техники, в чем ХТС достигла, по их словам, успехов эпохального значения – без каких-либо подробностей, – требует проведения в ближайшем будущем целого ряда серьезных экспериментов, чьи последствия могут, в случае неудачи, хотя бы частичной, отрицательно сказаться на условиях жизни окружающего населения. Потому, мол, они и приняли решение переместиться туда, где этого населения, по сути, и не было.

– Что за эксперименты? – насторожился я. – Хоть что-нибудь у вас об этом есть?

– Я ведь сказал уже: ни полслова.

Тут настало самое время выдержать паузу.