11. Трудно жить без допуска

– Ну, что же, – сказал я Иваносу, когда пауза, во время которой мы собирались с мыслями, истекла. – Фирма сделала заявление, формально – протокол соблюден. И что же?

– Да все бы ничего, если бы только к этому сообщению не было одного маленького примечания.

– Ну, не тяни кота!..

– Примечание в таком духе: поскольку и подготовка экспериментов, и само перемещение в новый мир потребовало весьма существенных затрат и истощило финансовые резервы компании «ХроноТСинус», никакие налоговые отчисления в текущем финансовом году, а также, видимо, и в несколько последующих лет производиться не будут. Точка.

– Ничего себе, – сказал я. – Для Федерации это уже не вопрос только престижа. Это удар ниже пояса. Ведь, как я прикидываю, даже на Милене, при ее нежном налогообложении, они платили в казну, сравнительно с другими, чертову уйму звонкой монеты. Что же теперь остается властям? Постой, я подумаю сам. Ну да. Или повышать налоги в других мирах – но попробуй-ка заикнись об этом хотя бы на Армаге: половина Федерации, если не больше, сразу же пойдет в отрыв, – или официальный центр Обитаемых Миров придется наконец перенести на Армаг, чего наши теллуряне ох как не хотят. И вторая возможность: привести руководство ХТС в сознание – показать большой кулак и скомандовать: «Гони монету!». Как-никак, кроме ВВ, существует до сих пор и корабельная составляющая галактического транспорта – и Военный Космофлот в том числе. Вот его и попросить навести там порядок.

Иванос потер руки – но не от удовольствия, скорее наоборот, словно стараясь что-то стереть с ладоней.

– Пошли, конечно, по второму варианту, – произнес он каким-то бесцветным голосом.

– Что, и в самом деле послали ударную эскадру?

– Сперва просто прикрикнули. Потому что сила вроде бы была на стороне власти. Улар потому и пустовал, что ни черта пригодного там не обнаружилось. Для промышленности надо завозить и технику, и сырье – кому это нужно? Ну, дышать там можно, вода есть, хотя и не бог весть сколько, а вот жрать нечего, потому что жизни на планете вообще не было даже на уровне одноклеточных. И посеять ничего нельзя: почвы не успели образоваться, а уж пригодные для сельского хозяйства – и подавно: органики-то нет! Камень, вулканические породы, местами – песочек, чистый кремний – вот и весь набор условий. В недрах, конечно, что-то есть, но это надо еще найти и добыть! А пока все надо ввозить. Годами! И вот Федерация пригрозила этот кран им перекрыть. А чтобы в серьезность угрозы поверили – на все счета «ХроноТСинуса» в банках всех миров наложили арест. Может, хотели скомпенсировать убыток федеральной налоговой службы.

– Судя по твоим интонациям – гром победы не раздался? Значит, реквием?

– Ну, чтобы не показаться голословными, в подкрепление угрозам послали Шестую эскадру. Командующий эскадрой адмирал Сигор, державший флаг на «Ярославе», был уполномочен, если ХТС сразу же не откажется от своих закидонов, предъявить им правительственный ультиматум, в котором санкция была – полная товарно-энергетическая блокада, и Шестая эскадра незамедлительно стала бы ее осуществлять.

Я кивнул:

– Нормальный замысел. Поскольку ни энергоносители, ни металлы по ВВ не передаются – во всяком случае, так было. Может, они нашли способ? И могут обойтись вовсе без корабельного транспорта? Или же все нужное на несколько лет успели запасти на самом Уларе? А контрабанда? Федерация обширна, за всеми не уследишь, а?

– Это я не хуже твоего знаю. – Иванос скривил губы, словно хлебнул горькой. – Только, как тебе известно, контрабанда ничего не производит, она лишь переправляет. Конечно, история подсказывает: производя в массовом масштабе те же наркотики, можно создать свою транспортную службу или же прибрать к рукам уже имеющуюся. Но если речь не о наркотиках, а в первую очередь о производстве, доставке и монтаже ядерной станции с запасом топлива для нее – а начать можно только с этого, без энергии мы беспомощны, – то это в кустарных условиях не делается. Задачей властей, и прежде всего Службы, стало не спускать глаз с производства именно этой продукции, ну, и затем подумать о возможных путях их контрабанды. Производителей такой техники в Федерации не так уж много, из них шестьдесят пять процентов – на Армаге и Теллусе, не в джунглях каких-нибудь, производство это – штучное, контроль и учет и сырья, начиная с добычи, и выхода продукции на уровне, поверь мне. Так что блокада – это угроза серьезная и реальная, она должна была заставить их там призадуматься…

– Призадумались они, – сказал я, – еще до того, как осуществили свое переселение. Потому что все это лежит на поверхности. И раз они на это пошли – значит, нашли какой-то выход. Такой канал, который мы перекрыть не можем.

Он пожал плечами:

– Ты все понял правильно – в рамках той информации, какой обладаешь. Но пока ты загорал где-то в приятном удалении от наших проблем, произошло чертово количество чертовых событий и возникло не меньше чертовых явлений. Эскадра вышла для блокирования Улара – то есть чтобы ни один корабль, даже самый крохотный транспорт, не мог добраться до поверхности планеты. Три с небольшим дня мы поддерживали с эскадрой устойчивую связь. Потом она прервалась – и не восстановилась до сих пор. Связь по ВВ, разумеется. А еще через пару дней после этого в Просторе начали происходить нападения на транспортные корабли. Пиратские нападения – иначе назвать это нельзя. Атакованные корабли поначалу успевали послать хотя бы краткое сообщение. Потом и такие сигналы исчезли. Ничего удивительного, если помнить о том, что ВВ-институт – ИТПВВФ – переместился на Улар вместе со всей фирмой и наверняка продолжает там свои теоретические и прикладные поиски, как мы уже говорили, при полном соблюдении секретности. Это, кстати, тоже может быть причиной переселения. Выяснить, что у них и как, на Уларе, где, кроме них, никого нет, намного сложнее, чем на той же Милене. Так или иначе во всех проблемах, связанных с ВВ-пространством, Синусы разбираются на порядок лучше нашего. Поэтому я не удивлюсь, если окажется, что они нашли способ блокировать хотя бы локальные источники ВВ-активности, то есть заткнуть рот любой передающей установке. Но из того, что мы успели получить, стало ясно – нападения производились военными кораблями. Чьими? Ни один мир, естественно, не признался в таком использовании своего флота; да к тому же почти все они – лишь пользователи ВВ, неспособные как-то влиять на саму систему. А влияние, как почти сразу выяснилось, производилось не только на ВВ-связь, но и на транспорт: люди стали исчезать в миг ВВ-переброски, бесследно растворяться в пространстве – или не знаю где. По этим причинам всю Федерацию начало лихорадить: без непрерывного обмена информацией, без беспрепятственного перемещения по Галактике цивилизация в два счета распадется на множество изолированных миров и мирков, следствием чего станет неизбежный и все ускоряющийся регресс. Конечно, оставался еще корабельный транспорт; но когда слухи о пиратстве разошлись достаточно широко, в рейсы стало уходить все меньше транспортов – никто не хотел рисковать ни кораблями, ни людьми, – а из тех, что выходили, все меньше стало достигать миров назначения. Иными словами – пожар в борделе во время наводнения.

Иванос сделал паузу, даже закрыл на несколько мгновений глаза, как будто собирался с мыслями. И заговорил совсем другим тоном – словно сам не был уверен в своих словах:

– Ну ладно, все то, о чем я говорил, может быть, неожиданно, однако же объяснимо: и захват территорий, и пиратство – дела старые, давно знакомые. А вот дальше стали происходить такие события, аналогов которым мы в истории не находим. А именно: вдруг – как снег на голову – на рынках многих миров, сначала самых далеких и слаборазвитых, стала появляться продукция, изготовленная на Уларе. На Уларе! Где еще вчера ничего, кроме камней, не было!

– Вот как. Какая же продукция?

– Да самая обычная. Прежде всего – потребительская техника. Домашняя, уличная… Электроника. Сначала достаточно простая, но буквально с каждым днем все сложнее, на мировых уровнях. И недорого. Дешевле, чем предлагает любой уважающий себя мир. Конечно, количественно они пока еще в серьезные конкуренты не выходят. Но тут важен сам факт. Откуда что? Предприятия, сырье, рабочая сила… Не из воздуха же все это. Да там и воздуха нормального нет, человек еще пользуется, а уж тонкая механика – она, знаешь, разборчива…

Он прервал сам себя, покосился на меня с подозрением:

– Но я что-то не вижу, чтобы мой рассказ тебя очень удивил.

Я кивнул:

– Не удивляет – потому что, во-первых, второе вытекает из первого: откуда сырье и люди? Скорее всего, с захваченных кораблей. Заводы? Ну, если они смогли перебросить свою фирму, то почему же не прихватить и какие-нибудь сопутствующие предприятия?

– Да просто потому, что у «ХроноТСинуса» их никогда не было! Они если и производили, то лишь кваркотронику, связанную с ВВ. Даже сами установки, кроме них, теперь делают и другие фирмы – по их лицензиям. И к тому же они всю свою инфраструктуру оставили здесь, корпуса, как я уже тебе сказал, ни на каких кораблях не перетащишь, их надо строить на месте. Так что если даже они увезли с собой чертову уйму рабочих, то все равно на такое строительство понадобились бы годы. А тут – пара месяцев. Ну а почему еще ты решил не удивляться?

– Потому что ты говорил о пиратстве, исчезновении людей в процессе ВВ-переброски, о неизвестно откуда взявшихся кораблях – а вот мне пришлось уже столкнуться и с тем, и, пожалуй, с другим.

– Ну-ка, дай волю языку…

Я рассказал ему о моих приключениях. Слушая меня, Иванос хмурился все больше. Потом медленно проговорил:

– И это был «Ярослав»? Ты уверен?

– Как в том, что вижу тебя.

– Ты становишься важнейшим свидетелем – хотя бы потому, что тебе единственному удалось увидеть пирата – и вернуться живым и здоровым. Вообще вернуться.

Я покачал головой:

– Думаю, ты слишком низко меня ценишь. Таких, как я, свидетелей есть еще пять – экипаж «Стрижа», на котором я летел. А я могу рассчитывать на роль и посложнее. Причем – независимо от мнения твоей конторы.

Иванос усмехнулся:

– Не станем ссориться раньше времени, это всегда успеется. Но, раз уж ты сейчас здесь, а ту пятерку надо еще найти и доставить, ответь хотя бы на такой вопрос: что это за корабль? Написать «Ярослав» можно на какой угодно посудине…

Конечно, спрашивал он не случайно.

– Ты ведь знаешь: во флотских делах я не специалист…

– Ну ладно, ладно!

– Это крейсер первого класса. Четыре носовых топ-дистанта, предполагаю, что и кормовых столько же. Дальше: пояс из шестнадцати контейнеров – похоже, ракеты автономного действия; как я понимаю – на случай, если противник снабжен зеркальной защитой. Теперь еще…

Иванос только кивал, пока я выцеживал информацию из мика; я и сам не подозревал, что мне удалось так много увидеть в те краткие секунды. Когда я выложил ему все, что имел за душой, он сказал:

– Ты говоришь, тексты с крейсера были анонимными?

– Да, конечно. Но зацепка для опознания все же есть.

– Интересно. Какая же?

– Ты помнишь, конечно, что в каждом случае выхода на связь корабельный передатчик в начале и в конце текста автоматически ставит свою метку, заключающую в себе и название, и бортовой номер. Чтобы этого не произошло, его надо отключить, но об этом знает и может сделать только специалист по военной связи. А там, возможно, специалиста и не было. Или же – он был, но решил метку сохранить. А поскольку «Стриж» сейчас на Теллусе и его команда тоже, то вряд ли для вас составит проблему получить и изучить записи текстов с крейсера.

– Хороший совет. Спасибо. Ну а по-твоему – чьим может быть этот корсар?

У меня не было желания огорчать его, но дело оставалось главным.

– Я думаю, что это действительно флагманский корабль нашей эскадры, Ива. Если только на Армаге все крейсеры этого класса налицо. Потому что только у этих двух миров такой класс вообще имеется.

Генерал хмуро кивнул. И развил мою мысль:

– А если это наш корабль и эскадра находилась возле Улара, значит – это их рук дело. А?

– По логике – так. Я уверен, что на «Ярославе» не было нашего экипажа. Во-первых, потому, что профессионалы не дали бы «Стрижу» ускользнуть: времени для задержания было с лихвой. И во-вторых, будь у них такая возможность, тексты подписали бы именем капитана, но для этого нужно знать капитанский кодовый номер, а похоже, он им неизвестен.

– Даже не капитанский, а адмиральский: «Ярослав» – флагман. Но каким способом можно захватить целую эскадру, вполне боеспособную, даже не повредив кораблей? И к тому же – так молниеносно, что они не успели сообщить о происходившем – или еще только угрожавшем – ни слова, ни звука никому на свете: ни своему командованию, ни… да кому угодно!

Я кивнул… Потому что всем – и мне в том числе – было прекрасно известно: ХТС являлась крупнейшей и единственной частной ВВ-системой, держателем всех, или почти всех, патентов, и так далее. Но еще в пору становления ВВ-связи право безвозмездного и бессрочного пользования патентами было передано Федерации, что же касается ВВ-транспорта, то он, хотя об этом говорить не любят, вырос из союза с военной промышленностью, в основе своей принадлежавшей государству. Так что помимо общегражданских ВВ-систем, принадлежавших ХТС, существовали еще и федеральная правительственная, и федеральная военная ВВ-структуры, не говоря уже о локальных ВВ-сетях отдельных миров. Поэтому отключить эскадру от связи с Федерацией Улар никак не мог – во всяком случае, насколько это было нам известно. Разве что какой-то из тайных экспериментов дал корпорации новые возможности в таких делах?

– Да, – согласился я. – Как и что могло помешать их выходу на связь?

– Вот это мы очень хотели бы понять. А твои предположения?

– Знаешь, я с детства был недоразвитым ребенком…

– Слышать такое от тебя – по меньшей мере странно.

Я невольно провел ладонью по лбу, по глазам.

– Прости. Я и в самом деле сморозил глупость. Если говорить прямо – я не знаю такого способа. Там же не любители были, я имею в виду – на эскадре, и так просто с ними никто бы не справился. Но это не главное. Если бы сейчас я мог спокойно думать, я бы в первую очередь стал размышлять о другом. Можно – пусть с какими-то натяжками – объяснить, откуда взялись люди, сырье, даже первоначальное оборудование. Но не вижу пока возможности объяснить: каким образом они нашли время для такого стремительного развития? Время нельзя награбить, пиратствуя, и невозможно обнаружить в перехваченных ВВ-перебросках. Вот действительно повод для серьезных раздумий или хотя бы догадок. Но извини (я развел руками для выразительности) – на меня не рассчитывай. Я сейчас не в том состоянии. Сам понимаешь почему. Для тебя сейчас, естественно, существует лишь одна проблема. А у меня их две. И Лючана – первая из них и главная.

– Да, – кивнул он. – Так ты считаешь. На самом деле это одна и та же проблема – только с разных точек зрения. Я сказал тебе, что Лючана исчезла, когда бросилась вдогонку за тобой. И если бы даже все происходило именно так, она все равно оказалась бы привязанной к Улару. Просто была бы перехвачена при ВВ-транспортировке – как и многие другие. Но – ты уж прости – в действительности все обстояло несколько иначе.

– Я так и думал, – сказал я, – что ты врешь. Слишком уж надежно ты заблокировал свои извилины от моего вторжения. У тебя кора гладкая, как глобус, чуть ли не отполирована.

– Я ведь не знал, как повернется разговор.

– Теперь-то ты спокоен?

– Думаешь, с тобою это вообще возможно? Даже когда ты спишь…

– Ива, время идет.

– Да. Ей действительно нужно было отвлечься. Не хочу гадать, что вы там друг с другом сотворили, но состояние у нее было, прямо сказать… Если бы такое возникло у моей жены – не знаю, чего не сделал бы, чтобы только ее из него вывести. Она очень просила (я, правда, этим словам Иваноса не поверил: «очень просить» было не в характере Лючаны. Хотя, конечно, люди меняются вместе с обстоятельствами…). А у нас как раз возникла ситуация, когда нужен был хороший, даже очень хороший оперативник для серьезной работы. Да-да, не скрою: связанной со всеми чудесами, о которых мы тут с тобой рассуждали. Скажу откровенно: сперва подумали о тебе. Искали. Но не нашли. Действительно, имелись данные, что ты улетел на Трешку. Странно: оттуда не подтвердили…

– Что, поучить тебя, как уходить от поиска?

– Об этом я сам в свое время написал учебник; просто мы не подумали, что у тебя вдруг возникнет потребность в полном исчезновении. Как обычно в таких случаях, решили, что виноват очередной фортель ВВ-транспорта. Вот тут и возникла твоя жена.

– Спасибо, Ива. Не утерпел, чтобы не воспользоваться женой ближнего своего – пусть и не в постели…Твой должник на всю жизнь..

Он не обиделся. Сказал лишь:

– Для нее это было лучшим выходом. Она все равно бы кинулась – не знаю куда. И что бы из этого получилось?

– Мог бы удержать…

– Разве что за решеткой. Да и то она сбежала бы.

Я понимал, что он прав. Но все равно было обидно.

– Ладно. Так куда вы ее закинули? Давай адрес.

Но Иванос молчал. Достаточно долго, прежде чем ответить:

– Ра, я ведь говорил уже, да и сам ты понял: уровень секретности – не твой. Извини, но…

– Я же не прошу изложить суть операции, вообще никакие ваши хреновы тайны меня не интересуют. Но ведь вы наверняка дали ей один из блуждающих номеров – по которому местопребывание засечь нельзя. Мне этого достаточно. Я хочу услышать ее голос, понимаешь – ее живой голос. И сказать ей – в немногих словах – очень многое. То, что поможет ей вернуться в норму куда быстрее, чем самые головокружительные ваши задания. Есть ведь блуждающий номер?

– Ну есть, – признал Иванос нехотя.

– Давай сюда!

– Это ни к чему, – проговорил он хмуро после небольшой паузы. Проговорил так, что мне сделалось не по себе.

– Что ты хочешь сказать?

– Да есть номер. А вот Лючаны – нет. Не откликается, понял? Что-то у нее там не заладилось. И мы не можем понять – что именно.

– Постой, постой. Но можно ведь запросить резидентуру, навести перекрестные справки…

– Если бы! Но нельзя.

– Да почему!..

– Просто потому, что там никого, кроме нее, и не было. Ни резидента. Ни сети. Белое пятно. Сплошное белое пятно.

– Куда же это ты загнал ее, ты…

Через полминуты он остановил мое словоизвержение, подняв руку.

– Ладно, Ра. Видно, никак иначе не получится.

Полуобернувшись назад, он извлек из сейфа несколько бланков.

– Заполняй.

Я глянул на бумаги. Перевел глаза на него.

– Да, – кивнул он. – Оформим на тебя допуск «Анни». И введем в курс дела. А уж дальше – решать будешь сам. Но: жена – твоя, а результаты работы – наши. Все до последней точки. Нарушение – ну, ты понимаешь.

– Спасибо, генерал! – выпалил я, хватаясь за перо.

В наше время ВВ и кваркотроники все обязательства такого рода продолжают отбирать по старинке: собственноручно, на вечной бумаге вечной тушью, с подписью, которая тут же заверяется. Писать от руки – тягомотное занятие. Но чтобы хоть как-то приблизиться к Лючане, допуск «Анни» – наивысший из существующих – был необходим; и чтобы получить его, я готов был не то что нацарапать несколько фраз на листке бумаги; если бы мне предложили ради этого написать маслом полотно размером – ну, хотя бы с «Явление Христа народу» – я, не колеблясь, ухватился бы за кисти.

Процедура оформления, в отличие от заполнения документов, была предельно компьютеризована и заняла считаные минуты. Я получил два варианта допуска: карточку с кваркотронной схемой и маленький файл в мой мик – в качестве резервного, недоступного для посторонних воздействий, защищенного от проникновения и стирания кем угодно – кроме тех, кто мне его подсадил.

– Вот так, – этими невыразительными словами Иванос подвел итог наших переговоров. – Теперь можно и заняться делом. Слушай очень внимательно…

– Я вроде бы и так ворон не считаю.

– Ты все думаешь о ней. А надо – забыть. На время. В подсознании, конечно, и тогда останется главной она – пока не возникнет ясность. Но ты старайся все-таки целиком войти в тему, потому что тебе и придется эту ясность искать. Не выпадай из мира, как вот сейчас.

– Выкладывай: что дальше?

Иванос невесело усмехнулся:

– Дальше – как всегда в подобных случаях. Мы попытались свести все новости вместе, сделать первичный анализ и, естественно, проинформировали самый верх. Там удивились, огорчились, разгневались и потребовали от нас разобраться во всем и навести должный порядок. Иначе, мол, зачем мы вообще существуем.

– Из области бессмертных мелодий. Знакомо.

– Но мы успели приступить к действиям еще до окрика. И наш оперативник был уже в пути. Купст. Ты ведь знал его?

Я кивнул:

– Приходилось работать вместе. По двум делам. Хороший профессионал. Добрался?

– Да. Получили сообщение о прибытии на место.

– И все, – произнеся полувопросительно, полуутверждая.

– Именно так и случилось.

– Послали второго. Кого?

– Омара. Все дальнейшее – один к одному.

Больше спрашивать я не стал: уже знал, что последует дальше. Но Иванос продолжил, без моих понуканий:

– Третьим пошел Канус. Вызвался сам. Мы разработали ему неплохой маршрут. Нестандартный. Собственно, так и нужно было делать с самого начала, но нам все время дышало в затылок большое начальство. А тут уж мы решили действовать по своему разумению. Учитывая обстановку, его забросили обходным путем. Из мира в мир. По местным сетям.

– И добрался? Я с ним два раза работал – паренек настырный.

– Благополучно перебросился отсюда на – только не смейся – на ту самую твою Трешку. У него было попутное задание: найти, если получится, тебя. И оттуда он вышел на связь. Но на этом везение кончилось. До сих пор сидит там. Какие-то сложности с ВВ.

– Я же тебе говорил. Это может тянуться и два, и три дня… А с теми, первыми, связи так и не возникало? С Купстом – он мастер был устанавливать связь.

Иванос махнул рукой и умолк.

– Знаешь, как это называется? – спросил я сердито. – Прерванный половой акт. Начал – кончи!

Он вздохнул:

– Ждешь оргазма? Не выйдет. Потому что в конце концов на связь он вышел; но в том, что он тогда нам наговорил, мы и посейчас не можем разобраться.

– Давай попробуем еще разок.

– Одна попробовала… – буркнул он в несвойственной ему уличной манере.

– Все-таки что передал Купст? Это была туфта? Или тоже – его ЛК прислал соболезнования и навсегда выключился?

– Омар погиб, это точно. Его живым и нельзя было взять, не тот был мужик. А Купст… О его гибели пока данных нет: ЛК дышит. Но в его сообщении было… а вернее, не было ничего, что мы могли бы счесть достоверным. Выглядело, по его словам, так, словно он попал в другую вселенную. С другими законами существования материи. Энергия якобы возникает из ничего. Какие-то устройства связи – то ли с другими галактиками, то ли новыми измерениями – словом, всевозможная неправдоподобица. Громадные заводы, появляющиеся за одну ночь. Мгновенный и бескровный захват нашей эскадры, оказавшейся почему-то совершенно без людей. В таком вот духе. Затем настал перерыв – неделя без связи. А потом, под конец, в его сообщении не осталось ни единого разумного слова. Старческий маразматический бред. И все прочее соответственно: и голос, и манеры, полное отсутствие смысла – он даже не понимал, с кем говорит и о чем, где он сам находится… Если верить ему – он в конце концов оказался в каком-то доме престарелых, чуть ли не в тюрьме… В таком вот духе.

– А лет ему сколько?

– Купсту? Двадцать восемь. Рановато для маразма, верно?

– Вроде бы, – согласился я. – Хотя… Ты вот не маразматик вроде бы, но то, что рассказываешь, – очень сильно смахивает на бред.

– Это и был бред. Единственным, что мы смогли разобрать, оказалось заявление об уходе в отставку и прошение о пенсии. Остальное – вообще ни слова. Скорее белый шум. Ну, как ты можешь истолковать подобную информацию?

Я пожал плечами:

– Так сразу не оценишь. А сам ты как расцениваешь?

– Если бы я знал! – проронил Иванос с какой-то неожиданной, несвойственной ему усталостью. – Вот и скажи теперь: как можно все это интерпретировать? Ты сейчас – свежие мозги, проницательный взгляд со стороны, вот и вразуми нас, уже уставших ломать головы…

– Ну, – произнес я уверенно, – вы-то слабоумием не заразились. А значит, не только ломали головы, но и принимали меры. Не слабые, наверное? Изложи, а тогда и я отвечу.

– Кое-что, понятно, делалось. Начиная с высшего руководства. Но об этом я тебе, по сути, уже все рассказал раньше. Разве что отдельные подробности. – Иванос усмехнулся. – Но и в них ничего не почерпнешь. Чтобы закончить изложение: с тех пор никакой новой информации – и ни одной сколько-нибудь приемлемой гипотезы.

– Ну, создать ее нелегко – если к ним не подступишься. Закрытый мир. Черный ящик. Глухо. И как же у тебя хватило совести…

Он знал, в чем я его сейчас стану обвинять. И перебил:

– Да ничего подобного! Никакого черного ящика! Наоборот, они по всей своей ВВ-сети – а она у них все-таки самая широкая в Галактике – рекламируют себя, приглашают людей, всячески поощряют иммиграцию из любого мира. Мы тут, конечно, ничего такого не поощряем, наоборот… Хотя запретить официально закон не позволяет. И люди едут. Немногие, но едут.

– А возвращаются?

– Пока такие случаи не фиксировались.

– На связь оттуда выходят? Говорят с родными, друзьями, любимыми, оставшимися в их прежних мирах?

– Знаешь – не так уж редко. И ни на что не жалуются. Наоборот, довольны. Приглашают других. Ни разу ни слова – во всяком случае, в тех сообщениях и разговорах, что нам удавалось проконтролировать, – ни малейших жалоб на, скажем, продовольственные трудности или на бытовые, какие неизбежно возникают при недостатке энергии. Ну, понятно, народ туда едет в основном такой, у которого в родных мирах что-то не сложилось: нет карьеры, роста, хорошей работы, прежде всего – денег. Но ХТС, кстати, никого не призывает делать в Улар инвестиции. Похоже, отказавшись платить налоги, они свои финансовые проблемы решили.

– Ага, – сказал я скорее самому себе. – Въезд, значит, открыт. Для всех желающих. Но если этот желающий оказывается агентом Службы – то с ним происходят нежелательные события. Значит, его как-то засвечивают.

– Ну, что касается наших – они могли быть известны и раньше. У ХТС, как у любой корпорации такого размаха, своя разведка и контрразведка, классом не ниже наших. Потому мы и решили: своих профессионалов посылать больше нельзя.

Иванос взял паузу, я же не стал заполнять ее: пусть скажет сам, интересно – как это у него получится.

– Тогда – я уже говорил – мы стали искать тебя. Не нашли.

– Это я и сам знаю, – ввернул я.

– Ну – и как раз в это время ко мне и обратилась твоя… Ну, Лючана.

– А ты и обрадовался.

– Слушай, но ведь тут, собственно, никакого риска и не было. Приезжает женщина, на официальной службе никогда не состоявшая, трудоспособная, здоровая, прибывает не с Теллуса, Армага или другого сильного мира, а из провинции – я же говорил тебе, что мы ее послали обходным путем и снабдили всем, что нужно, – чистыми номерами, кодами… ну, этого тебе объяснять не надо.

– Не надо. И она пропала.

– Да, – сказал Иванос. – И она пропала.

– Вот с этого места, – заявил я, – давай во всех деталях. Раз уж у меня полный допуск – открывай все шлюзы. Даже те, которые не положено.

Я сказал это неслучайно: даже и высшие допуски бывают очень разными. Одни есть у трехсот человек, другие у тридцати, но есть и те, которыми обладают лишь трое. И на этот раз я должен был стать четвертым.

Иванос кивнул. Он понимал, что тут не до буквы закона. А дух его (дух любого закона заключается в достижении целей, ради которых он и принят) генерал ощущал прекрасно.

– Ладно, – согласился он неожиданно легко. – Поехали. Но только не жди, что я выдам такую информацию, после которой тебе останется только нажать на кнопку – и твоя жена войдет в эту вот дверь, держа в охапке ответы на все задачи. Скажу все, что знаю сверх уже изложенного; но это меньше, чем ты надеешься.

– Ну, хоть шерсти клок, – сказал я невесело. – Все же станет теплее.

Насчет «паршивой овцы» я промолчал, помня, что с любым генералом следует обращаться, соблюдая все предосторожности.