Четыре часа. Если бы Люча была в порядке, за это время она как-нибудь уж добралась бы до нас. Этого не случилось – значит, с нею что-то неладно. Иными словами – она не в состоянии выполнить нужные действия. Тому могут быть две причины: неблагополучна она сама (ранение, крайнее истощение сил, бессознательное состояние, как вот у меня) или неблагоприятна обстановка, в которую она попала. В любом варианте не время мне печься о своем здоровье. Вообще, это ее обязанность, вот пусть Лючана этим и занимается. А для того чтобы она могла выполнять свою обязанность, просто нужно ее найти. Все ясно до предела.

Вот только как это сделать?

На связь она выйти не может – иначе сейчас без устали вызывала бы меня, а уж мой кваркотронный виртуал-дурачок ни единого сигнала не прозевал бы, воздадим ему должное: ограничен, но усерден. Но это не значит, что браслет Лючаны не работает. Просто этот приборчик имеет крупный недостаток: его сигнал принимается лишь в пределах прямой видимости. Обычно этого бывает достаточно. Но Люча сейчас может находиться слишком далеко: за четыре часа ее могли увезти за много миль, а что ее именно увезли – совершенно ясно уже по журналу. Для того чтобы поймать ее сигнал и определить координаты, нужно подняться над поверхностью достаточно высоко. Ну что же, «Триолет», сумел опуститься – сумеешь и подняться. Дело привычное.

– «Триолет»! Прошу приготовиться к выходу в атмосферу! Высота подъема…

«Команда не принимается».

Ничего себе уха! Это что еще за новости?

– Повторяю: приготовиться к выходу в атмосферу! Это приказ!

«Указанное действие в существующих условиях не предусмотрено программой».

– Закрыть программу! Немедленно!

«Программу может отменить или приостановить ее выполнение только ее установщик».

Ну бюрократы!..

– Назвать установщика!

«Отдел программирования Главного Управления Службы…»

Вот как! Спокойно, спокойно. Все в порядке. Сейчас мы…

– Установить связь с отделом.

«Указанное действие невозможно осуществить».

Опять за рыбу грош.

– Приказываю…

Хотя нет. Явно никакого смысла переругиваться с компьютером: он со своей позиции не слезет, и силой его не столкнешь. Я бы, конечно, залез в него, как делал это не так уж давно на Уларе, – а тамошний «Гек» был куда мощнее. Но для того чтобы превратить меня в программу и внедрить ее куда следует, нужен другой компьютер, независимый от этого. Тогда у меня был «Вратарь». Он и сейчас есть, но далеко, и раз мне не дают связи, то до него мне не добраться так же, как и до Службы.

Но ничего, еще не вечер. Не зря ведь этот корабль оснащен ВВ-кабиной. Не может дойти сообщение – доберусь я сам, собственной персоной. Пусть они передадут управление кораблем мне, все необходимые коды и пароли, поскольку я лучше знаю, что сейчас главное. И я выбью все нужное из Иваноса – даже под угрозой применения оружия. Он, кстати, поймет и не обидится: он и сам очень не любит жертвовать людьми без толку.

– «Триолет»! Покидаю корабль на… на три часа. Оставаться в режиме выжидания.

«Выполняю».

Вот и чудесно. Мне осталось только натянуть на себя нормальную одежку, чтобы в Службе, увидев меня, не приняли за беглого психа. Отобьюсь, конечно, но время-то будет уходить.

Кабина ВВ-транспортировки оказалась намного просторнее, чем я предполагал. Ну что же, может быть, мне удастся даже притащить с Теллуса подкрепление? Искать группой и выручать группой – совсем не то, что действовать в одиночку. Ну-ка…

Я нажал клавишу предстарта. Кабина ожила. Но не совсем так, как мне хотелось. Дверца осталась наглухо затворенной. Зато заиграло табло на ней:

«В погруженном состоянии ВВ-пост блокирован».

Только и всего.

Я уже поднял кулаки над головой, чтобы дать выход тем чувствам, что в тот миг мною овладели. Но вовремя остановился. В каких бы отношениях ни находился я сейчас с кораблем, но наносить ему вред нехорошо – и не столько с моральной, сколько с деловой точки зрения. Все-таки, кроме него, у меня никого не было рядом в этом мире, а остальные миры так далеко. Я даже не стал произносить вслух те слова, которых у меня был полон рот. Просто повернулся и ушел. Но не в рубку. Говорить с «Триолетом» сейчас не хотелось, да и что я мог бы сказать ему, а он – мне? Разве что поговорить о погоде?

Помочь он мне сейчас не может – или не хочет, и потому я не могу добраться до тех, кто мог бы нужную помощь оказать. Ни до кого я сейчас не мог дотянуться. Ни до кого, кроме…

Но на это нужно было еще решиться.