ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ДИАНЫ

Вадим еще спал – шел всего шестой час утра, когда его разбудил звонок в дверь. Недоумевая – кому он понадобился в такую рань? – капитан накинул казенный халат и открыл дверь спального модуля. В коридоре стояла мадам Шлионская в сопровождении двух атлетического вида «волчиц». Диана выглядывала из-за их спин с виновато-встревоженным видом.

– Почему вы не сказали, что ваш друг Станислав Панов – мастер единоборств? – сухо спросила командирша «волчиц».

– Потому что он никогда им не был, – пожал плечами Вадим. – А что случилось?

Шлионская окинула Борича свирепым взглядом.

– Разве он не занимался рукопашным боем вместе с вами?

– Со мной нет. Я знаю, что он увлекается теннисом и никогда не интересовался мордобоем. Это его словечко.

Шлионская дернула губой.

– Час от часу не легче. Мне почему-то кажется, что вы чего-то недоговариваете, капитан.

– Чего я недоговариваю? – возмутился Вадим. – В чем дело? Вы только из-за этого подняли меня с постели?

Начальница спецназа РК повернулась и направилась по коридору жилой зоны базы к лифтам, уводя за собой своих мускулистых телохранительниц. Диана осталась.

– Извините за вторжение, Вадим Николаевич, можете досыпать.

– Спасибо, – буркнул Вадим, остывая. Девушка умела остужать страсти, хотя ее вид всегда действовал на него возбуждающе, и в глубине души Вадим не мог не признать, что она ему нравится. – Что у вас произошло?

– Мы попытались похитить вашего друга у «волков», но операция сорвалась.

– Почему?

– Панов оказался мастером рукопашного боя и смог отбиться от наших оперативниц. К тому же «волки» сумели более точно рассчитать тренд защиты, наш корректирующий тренд изменил реальность неглубоко. Панов и его охрана ушли.

Вадим хмыкнул, с интересом заглянул в таинственно мерцающие глаза девушки.

– Может быть, вы не учли его новые возможности абсолютника?

– Может быть, – согласилась Диана; одета она была в обтягивающий тело комбинезон, и взгляд Вадима то и дело цеплялся за его соблазнительные выпуклости. – Но возможно и другое: ему передали информацию о приемах боя, которая проявила себя в момент эмоционального напряжения.

– Это кто же ему передал такую информацию и каким образом?

– Известно, что он встречался с инбой, инспектором баланса, как называют оперработников СТАБСа, перед тем как инбу вместе с телохранителем убили, вот они и ввели ему эйконал.

– Что?

– Пакет личной информации, внедряемый на генетическом уровне, в подсознание. При определенных условиях эйконал возбуждается и человек внезапно «вспоминает» то, чего никогда не знал.

– Мне вы случайно не ввели такой эйконал? – со смешком спросил Вадим. – Когда допрашивали на вашем «детекторе лжи»?

– Нет, – серьезно покачала головой девушка. – Разве у вас появились неприятные ощущения?

– Наоборот – приятные. – Вадим снова посмотрел на грудь собеседницы, и она слегка покраснела, поняв, что он хотел сказать. Отступила, собираясь уйти.

– Досматривайте свои приятные сны, герой.

– Заходите, – спохватился он, – я все равно уже не усну, а вы обещали рассказать мне о СТАБСе. И вообще, давайте перейдем на «ты», если не возражаете.

Диана покачала головой:

– Поговорим после завтрака, я сейчас на дежурстве.

Ушла летящей походкой, скрылась за углом коридора. Постояв немного, Вадим вернулся в спальный модуль, представлявший собой помещение три на четыре метра, где умещались кровать, небольшой пластиковый столик, стул и туалетная. Прилег, но заснуть не смог и, провалявшись полчаса с мыслями о Станиславе: интересно, что за систему рукопашки ему впихнули в голову? – принялся делать зарядку и приводить себя в порядок. В восемь часов он заявился в столовую базы, надеясь встретить там Диану, однако столовая постепенно заполнилась малоразговорчивыми «волчицами» в униформе, а девушка не появилась ни к восьми, ни к девяти часам утра, и настроение у капитана упало. Возникло желание плюнуть на все и снова попытаться сбежать из подземной тюрьмы, которой стала для него база Равновесия. Останавливало его лишь одно сугубо эмоциональное соображение: сбежав, он лишался компании Дианы.

Позавтракав, Вадим побрел по коридорам базы, заглядывая в открытые двери и пытаясь иногда открыть запертые. Ему позволяли гулять в одиночку везде, по всем горизонтам подземного сооружения, но коридоры контролировались телекамерами, и охрана базы всегда знала, где находится пленник, претендующий на сотрудничество с организацией, управляемой женщинами и почти не использующей мужчин.

На сей раз он решил спуститься на самый нижний этаж и «исследовать» северный участок базы, где располагались какие-то важные службы Равновесия. Вывод такой Вадим сделал, разгуливая по базе вместе с Дианой во время ознакомительной экскурсии. В эту зону их не пустила «живая» охрана горизонта. Не пустила она Вадима и на этот раз.

– Вали отсюда, – сказала рослая девица в униформе «волчиц», когда Вадим сунулся в приоткрытую дверь в тупике коридора.

– Повежливей нельзя? – осведомился «разведчик», с любопытством заглядывая в дверь. Он увидел довольно большое помещение с неровными скалистыми стенами, потолком в виде шатра и с черным кругом посреди, отливающим металлическим блеском.

Вход в пещеру охраняли две женщины с автоматами, кроме того, в стенах коридора Вадим заметил ряд отверстий и сразу оценил их назначение: это были амбразуры для стрельбы из крупнокалиберных пулеметов. За порогом же с обеих сторон двери виднелись специальные выступы из матового стекла, за которыми тоже могли прятаться охранницы. Такая серьезная система охраны наводила на размышления, однако функциональное назначение пещеры оставалось непонятным.

– Еще шаг – стреляю! – угрожающе подняла автомат «волчица», квадратное лицо которой с расплющенным носом говорило о почти полном отсутствии интеллекта.

– Да ну? – удивился Вадим, на всякий случай прикидывая, сможет ли он обезвредить цербершу. – Неужели вы застрелите такого интересного мужчину?

Девица красноречиво сняла автомат с предохранителя.

«Дура! – подумал Вадим, благоразумно отступая. – Такая всадит пулю не задумываясь».

– Можно хотя бы узнать, что вы тут охраняете?

– Можно, – раздался сзади знакомый голос. Вадим оглянулся и увидел торопливо приближавшуюся Диану. – Это зал хронотранса. Девочки, пропустите нас.

– Я не получала на этот счет никаких указаний, – отрезала суровая охранница. – Ни у него, ни у тебя нет доступа.

– Ошибаешься, – мягко улыбнулась Диана, протягивая ей серебристого цвета пластинку с выбитыми на ней буквами «СД».

Охранница оглядела с ничего не выражающим лицом пластинку, отступила в сторону.

– Проходите. Но не задерживайтесь.

Диана вошла в пещеру, Вадим последовал за ней, оглядываясь по сторонам, замечая какие-то выступающие из пола вдоль стен решетки и раструбы, направленные на центр металлического круга.

– Что вы здесь делаете?

– Ничего, – ответила девушка; голос ее взлетел высоко и вернулся с тонкими дребезжащими отголосками. – Это зал посыла наших оперативных работников в прошлое.

– Машина времени, что ли?

– Можно сказать и так. Эта машина изменяет мерность пространства, и, когда мерность превышает предел топологической связности пространства, происходит прокол времени. Но я не специалист и просто повторяю чужие слова.

– Но ведь это же колоссальной важности открытие!

– Оно сделано еще до появления в Регулюме человека, – засмеялась Диана.

– А как же законы природы? Путешествие во времени противоречит теории относительности…

– Существует более универсальная и правильная теория, описывающая все состояния Вселенной, человек ее еще не создал. Хотя можно просто войти в особый информационный «сайт» Матрицы Мироздания, носящий название Знания Бездн, и скачать оттуда любую информацию.

– Вы это можете?

– Нет, к сожалению. – Диана подумала. – Или к счастью. Редко кто из людей имеет возможность проникать в Знания Бездн, даже абсолютники. К тому же это очень опасное мероприятие.

– Почему?

– Потому что оно резко изменяет балансы Сил системы регулюмов. Многие регулюмы были разрушены в результате таких вылазок.

– Кем?

– Объективными законами природы. Иногда – вмешательством каких-то сил.

– Договаривай.

Девушка внимательно посмотрела на Вадима, глаза ее на мгновение вспыхнули.

– Существует миф, что СТАБС – не высшая инстанция космоса, поддерживающая равновесие регулюмов.

– Миф?

– Ты позавтракал? – перевела она разговор на другую тему.

Вадим понял спутницу. Здесь не все разрешалось говорить вслух.

– Значит, мы находимся внутри генератора мерности пространства? Как же он все-таки работает?

– Я не ученый и не инженер…

– Расскажи своими словами, ей-богу, интересно!

– Ничего романтического. К эффектору мерности – вон тот черный круг – подводится энергия, потенциалы калибровочного поля группы трансляций обращаются в нуль, а вместе с ними обращаются в нуль и физические поля, и структурные функции, образуется топологически простая «безразмерная» плоскость, заполняющая измененный вакуум. И передаваемая масса оказывается н а д временем, откуда можно «шагнуть» в любой временной интервал любой зоны Регулюма. Понял?

Вадим почесал затылок, рассмеялся, но заглянул в глаза девушки и понял, что та не шутила. Она действительно з н а л а суть работы хронотранса, хотя работала в медцентре Равновесия и по роду службы не должна была знать столь специфичных материй.

– Пошли попьем кофе, – отвернулась Диана.

– Тогда расскажи мне все-таки, чем СТАБС отличается от вашего Равновесия, коль уж мы коснулись этой темы.

Они вышли из ангара хронотранса и поднялись в жилую зону базы, но в столовую заходить не стали, прошли мимо и остановились у двери одного из спальных модулей под номером 13.

– Здесь живу я, – сказала Диана, открывая дверь.

– Я так и понял, – ответил Вадим. – Вижу, ты не суеверна.

– Число тринадцать ничуть не хуже других чисел.

Диана зажгла торшер, и ее стандартная, по меркам базы, спальня сразу наполнилась уютом и тайной.

– Садись, сейчас будет кофе. – Она принялась хлопотать в уголке спальни, где стоял столик, над которым висел на стене шкафчик с кухонными принадлежностями; запахло молотым кофе. – Так что ты хотел услышать про СТАБС?

Вадим сел в кресло (здесь их наличествовало два, в отличие от его спартанских «апартаментов»), вертя головой.

– Я думал, ты не хочешь говорить о СТАБСе, потому что на эту тему наложено табу.

– Не табу, но действительно существует негласный запрет мамы… э-э, маршалессы на распространение информации об этой структуре. К тому же я знаю о ней не так уж много. СТАБС – всего-навсего стабилизирующая система нашего Регулюма. Она корректирует влияние лидер-систем, управляющих Регулюмом. Естественно, ее зона влияния больше, чем у любого из Равновесий. Оперативники СТАБСа – инспектора баланса, мы их называем инбами – постоянно контролируют положение социума и физики Солнечной системы и жестко пресекают попытки лидер-систем дестабилизировать Регулюм.

– Выходит, они контролируют и вашу деятельность, и деятельность «волков»? Неужели они такие всесильные?

– Да, их власть велика, хотя есть контроль и над ними.

– Метакон? Ты же говорила, что это миф.

Диана подала Вадиму на подносе чашку с дымящимся ароматным напитком, сливки, сахар, села напротив, закинув ногу на ногу. Она была так мила и желанна, что у него защемило сердце.

– Метакон не миф. Хотя сведений о нем у нас почти нет. Если СТАБС рекрутирует своих наемников в рядах людей и других живых существ, то Метакон использует более сложные системы анализа и обработки информации.

– Какие, если не секрет?

– Схема работы СТАБСа мало отличается от нашей. Наблюдатели ищут проблему, эксперты ее анализируют, руководители на основе экспертного заключения принимают решение, операторы исполняют это решение. Метакон же имеет аналитические решающие комплексы, сложные биосистемы, адекватно реагирующие на любые изменения регулюмов.

– Ты хочешь сказать, им руководят не люди?

– В том числе и не люди, негуман-системы. Их лозунг: только высочайшая сложность мира, разнообразие форм взаимодействий, стохастических отношений обеспечивают ему устойчивость и разнообразие форм жизни.

– Ты говоришь так, будто сама являешься сотрудником Метакона.

– Ну что ты, – улыбнулась девушка, – мой уровень намного ниже. Я всего лишь врач, медработник Равновесия. Но даже мне известно, что наш Регулюм не реализует всего диапазона сложности Мироздания. Основа его – трехмерный континуум с наплывами четырехмерия.

– А это правда, что звезды, энергобазы регулюмов, светят не по причине происходящих в них ядерных реакций?

– Во всяком случае, не все. В нашем Солнце идет превращение водорода в гелий и при этом – поглощение ядром нейтрино, что дает дополнительный источник энергии.

– Но ведь нейтрино – нечто неуловимое… я читал, что эти частицы свободно пронизывают планеты и звезды…

– В принципе все верно, однако если через тело человека каждую секунду проходит десять триллионов нейтрино, то сколько их пронизывает Солнце? Какая-то часть поглощается.

Вадим допил кофе, поставил чашку на поднос.

– Спасибо, вкусно готовишь. Конечно, я не физик и всего не понимаю, но и того, что узнал, вполне хватит для помешательства. Вы перевернули все мои представления о Вселенной. Так спокойно жил, все было прочно, устойчиво, стабильно, а оказывается – никакой стабильности! Все зыбко, изменчиво, неустойчиво…

– Привыкай.

– Скажи, пожалуйста, а выйти за наш Регулюм можно? Вы не пробовали?

Диана качнула головой.

– Равновесникам это недоступно. Думаю, что даже абсолютники в большинстве своем не в состоянии выйти за пределы Регулюма, хотя они и владеют волхварем.

– Чем-чем?

– Слово «волхварь» имеет еще одно значение – преодоление или умение. По сути это метод квантового просачивания сквозь потенциальный барьер – пространство, отделяющее слои Регулюма. У других народов мира он называется иначе: тхабс, тахаба-хааба, габриск и тому подобное.

Вадим пристально посмотрел в глаза Дианы, на дне которых искрилась легкая ирония.

– Мне почему-то кажется, что ты не только врач…

– Креститься надо, – с улыбкой сказала девушка и вдруг посерьезнела, придвинулась к нему ближе, сняла с шеи коричневую точку, похожую на родинку, торопливо заговорила: – Тебе угрожает опасность, герой! Ты примешь участие в изменении милиссы Викентия Садовского, чтобы он снова стал космонавтом, а потом вас обоих уберут!

– Зачем?! – изумился Вадим.

– Тому, кто добивается власти, не обязательно аргументировать свои действия. Сделав дело, ты станешь лишним. Кеша тоже – после того, как из него выкачают информацию, что он видел на Луне. Понял?

– Понял, но…

– Я предупредила, будь готов ко всему.

– Я всегда готов. Слушай, мне не разрешают даже позвонить на работу. Меня же уволят за прогулы.

– Уже уволили.

Вадим с недоумением посмотрел на собеседницу. Та засмеялась.

– Не переживай. Теперь ты находишься у нас на довольствии и будешь получать зарплату. А теперь пошли к вампирше.

– Это еще кто?

– Так у нас прозвали госпожу Шлионскую, руководительницу спецназа. Она дала мне задание обработать тебя, я обработала. Ты должен это подтвердить.

– Как? – пробормотал сбитый с толку Вадим.

– Будешь смотреть ей в рот и преданно кивать.

Диана вскочила, потянула его за руку, и, встав, он вдруг оказался слегка прижатым к ней. Сладостное мгновение длилось так долго, что закружилась голова. Вадим ощутил ее дыхание, совсем близко увидел полуоткрытые губы, потянулся к ним своими губами, но Диана сделала вид, что ничего не заметила, высвободилась и первой направилась к выходу, прикрепляя на прежнее место «родинку» микрофона рации.

Экипировка экспедиции не заняла много времени.

Вадима одели по моде девяностых годов прошлого века: джинсы, рубашка, куртка, кроссовки, – вручили ему систему связи, замаскированную под часы и перстень, дали оружие – пистолет, стреляющий парализующими иглами, и отряд активников в составе семи человек, в который, кроме него, вошел еще один мужчина, пожилой, с залысинами, почти старик, собрался в зале хронотранса. О том, что старик – абсолютник, Вадим узнал позже.

Ему не сообщили, какие конкретные задания получили остальные члены отряда, в его задачу входило сопровождение старика, которого звали Романом Константиновичем, и в случае необходимости защита его от нападения агентов альтернативного Равновесия, называемых «волчицами» с оттенком презрения «волками». Общая же цель отряда состояла в «повороте тренда», разработанного аналитиками Равновесия-А, и в том, чтобы вернуть «заблудшую овцу» – Викентия Садовского «на путь истинный», то есть сделать так, чтобы он снова поступил в летное училище и стал космонавтом.

Старт не произвел на Вадима особого впечатления, он ожидал большего.

Группа расположилась в центре металлического круга, свет в ангаре хронотранса погас, на головы людей рухнул потолок, и тут же свет загорелся вновь. Вадим потрогал зазвеневшую от удара голову (все в порядке, трещин, вмятин и шишек не наблюдается), огляделся, но никаких видимых перемен в обстановке зала не заметил.

– Выходим, – скомандовала начальница экспедиции, широколицая, с короткой прической. Вадим раньше ее не встречал и знал лишь, что зовут руководительницу группы активного воздействия Надежда Тимуровна Гуркина.

Однако за порогом зала отряд ждала иная обстановка.

Вместо коридора базы Вадим увидел низкое подземелье, буквально нишу в скальной породе, с черным металлическим полом, на котором стояла сигаровидная машина, похожая на ракету без стабилизаторов. Одна из «волчиц» осветила сигару фонарем, направила на нее черный брусок, напоминавший пульт дистанционного управления телевизором, и с отчетливым железным лязгом сигара метровой толщины раскрылась. Внутри нее оказалась кабина, рассчитанная на двух человек.

– Садитесь, – приказала Вадиму и Роману Константиновичу Надежда Тимуровна. – Вы пойдете первыми.

Вадим понял, что хронотранс действительно перенес их в прошлое, но так как стационарной сети «туннелей времени» не существовало, из-под земли на поверхность надо было добираться на специальном подземоходе.

Мужчины устроились в кабине аппарата, часть обшивки его встала на место, под ногами и за спиной загудело. Корпус капсулы задрожал от работы моторов: подземоход устремился вперед и вонзился в осадочные породы пласта земли. Никакой видеотехники в кабине не было, приходилось ориентироваться только по направлению гравитационного поля и по внешним шумам и полагаться на автоматику подземохода. Вскоре стало понятно, что аппарат приподнимает нос и становится вертикально. Преодолев, по расчетам Вадима, около сорока метров подъема, он снова лег в горизонталь, порыскал носом вправо-влево, проломил какую-то более твердую стену и остановился. Наступила тишина. Корпус аппарата раздвинулся, но мрак перед глазами пассажиров остался таким же плотным.

– Порядок, – завозился рядом Роман Константинович. – Проводка идеальная.

– Где мы? – подал голос Вадим.

– В подвале какого-то здания.

– И вы каждый раз таким образом выбираетесь наружу?

– Вас что-то не устраивает, молодой человек?

– Так ведь неудобно же. Неужели нельзя сразу оказаться в нужном месте?

– И нарваться на контрнаблюдателей «волков», – с ехидцей закончил спутник Вадима. – Мы уж лучше по старинке, как это делали предки, так надежней.

Вспыхнул фонарь, освещая серые бетонные стены подвала, какие-то ящики, трубы разного диаметра с вентилями и без, ряды бетонных столбов.

Вадим вылез из кабины подземного снаряда вслед за спутником. Роман Константинович достал из кармана пульт управления, направил на аппарат, тот захлопнул створки люка и пополз назад, в проделанное им отверстие. Каким образом он передвигался по полу подвала, а также проходил сквозь толщу земли, Вадим не понял. Колес и винтов или других механических движителей видно не было.

– Подождем, – сказал Роман Константинович, обходя подвал с фонарем в руке.

– Вы уверены, что мы попали точно в тот самый год? – поинтересовался Вадим.

– Наводчики ошибаются редко, – пробурчал старик.

– Как это им удается?

– Созданы особые компьютерные программы, учитывающие все возможные варианты воздействия на Регулюм и предсказывающие результат каждого принятого решения.

– Неужели можно учесть все нюансы коррекции?

– Программы продуманы до такой степени, что могут едва ли не с абсолютной точностью предсказывать малейшие перемены в поведении объекта, его поступки и даже мысли.

Вадим хмыкнул.

– Я не знал, что наша компьютерная технология дошла до такого совершенства.

– Не наша, – оглянулся на него Роман Константинович. – Мы приняли эстафету у марсиан и пользуемся их разработками. А они в свою очередь сотни миллионов лет назад приняли эстафету коррекции Регулюма у фаэтонцев, те – у юпитериан, юпитериане – у сатурнийцев…

– Понял. Вы хорошо восприняли уроки предшественников. Они тоже конкурировали между собой, как наши два Равновесия?

Роман Константинович долго не отвечал, возясь у запертой снаружи двери в подвал. Потом с неохотой проговорил:

– Мы были едины… до определенного момента. Возможно, разделение системы корректировки – ошибка. Будущее покажет.

Задрожал пол подвала, с тихим гулом из дыры в стене показался острый, жирно блестящий нос подземной лодки. Откинулись створки люка, из кабины выбрались начальница экспедиции и ее телохранительница, а может быть, заместительница. Аппарат двинулся в обратный путь за оставшимися женщинами.

– Выходите первыми, – сказала Надежда Тимуровна. – Командир группы – Римма. – Кивок на мощного вида девицу. – Выполнять все ее указания. Никаких отклонений от плана! Учтите, что в Москве введен особый режим из-за серии террористических актов, могут быть проверки личности и транспорта. Будьте готовы. Хотя документы у всех в полном порядке.

– Я не понял, в чем состоит моя конкретная задача, – сказал Вадим. – Не люблю работать вслепую. Охранные функции – не главное в таком походе.

– Тем не менее вам придется охранять группу от возможных нападений «волков», – сухо проговорила Надежда Тимуровна. – Вы профессионал и должны вовремя заметить подготовку к атаке. Кроме того, вместе с Романом Константиновичем вам предстоит опознать объект воздействия, убрать возможную слежку и обеспечить контакт с ним нашего человека. Задача понятна?

– Что значит – опознать объект?

По губам начальницы отряда скользнула кривая улыбка.

– Вашему другу в настоящий момент всего восемнадцать лет, он еще ученик одиннадцатого класса школы-лицея и намерен в этом году поступать в летное училище. Вы должны убедить его не менять своего решения.

– Разве от него зависит – примут его или нет?

– Все, что надо сделать, чтобы он сдал экзамены и поступил, мы сделаем. Выполняйте свою задачу, и цель будет достигнута. Кстати, вы можете встретить самого себя – восемнадцатилетнего, поэтому постарайтесь не привлекать внимания окружающих при встрече, не делайте ошибок.

– Иначе секир башка… – пробормотал Вадим. – Веселая перспектива. Я вас понял. Постараюсь больших ошибок не делать.

Надежда Тимуровна осветила лучом фонаря спокойно-деловитое лицо Борича, помедлила, формулируя ответ, потом отвернулась и кивнула своей помощнике:

– Если он станет самовольничать, пристрелите его. А теперь в путь!