Неперемещённые. Драйв
Им несказанно повезло, чего нельзя было сказать о сумасшедшем, который выбежал из соседнего – углового дома, стоящего на перекрёстке Тверской улицы и Тверского бульвара, влез в джип и попытался убежать от охотников. Ему удалось по тротуару объехать стоящие на бульваре машины и пересечь Тверскую, но наперерез джипу метнулся вертолёт охотников и выстрелил. Сорвавшаяся с «клюва» капля радужного огня врезалась в джип, и тот взлетел в воздух, разваливаясь на пылающие лохмотья.
Всю эту картину Артём и Эдик наблюдали через чердачное окно ресторана, уже собираясь прощаться с жизнью: топот охотников, обыскивающих здание, слышался прямо под ними, преследователи должны были вот-вот обнаружить ход на чердак. Но взрыв на перекрёстке остановил погоню, и киллеры убрались из ресторана, чтобы выяснить причину стрельбы.
Тут-то Артём и осознал себя человеком! Не беглецом, не обречённым на отстрел беднягой, а одним из тех, кто сопротивлялся з л у на всех возможных фронтах!
– С-сволочи! – скрипнул он зубами, ударом ноги вынося окошко, и не успел Эдуард ничего сообразить, как напарник выстрелил.
Как он это сделал, Артём не понял сам.
«Нарукавник» «бластера» на его правой руке, направленный узким рылом на вертолёт, вдруг растопырил чешуи (ни дать ни взять – браслет на рукаве Дэниела Крэйга из фильма «Ковбои против пришельцев!), выплюнул сгусток огня, в мгновение ока достигший вертолёта, зависшего над дымящимся на асфальте остовом джипа, и в блистере вертолёта образовалась дыра!
Вертолёт повело боком, он накренился и, не долетев до асфальта, взорвался.
– Бежим! – толкнул Артём в плечо раскрывшего рот Эдика, первым вылезая на крышу здания.
Программист на сей раз послушался как миленький.
Двор ресторана был пуст, и они быстро спустились туда по железной пожарной лестнице, пересекли двор и сиганули в соседний тем же манером – через стену, что и час назад. Затем нырнули в арку жилого дома справа, помчались изо всех сил дворами и переулочками в сторону мэрии, пока не добежали до Вознесенского переулка и не спрятались в доме номер тринадцать, где когда-то располагался офис мэра Москвы.
Передохнули, прислушиваясь к долетавшим с улицы звукам: искать их начали поздно, так как, очевидно, охотники не поняли, откуда был произведен выстрел, но к ресторану слетелись другие вертолёты и были переброшены два десятка чистильщиков, поэтому надо было бежать оттуда как можно дальше.
Напились холодной воды из-под крана, крадучись выбрались в переулок, добежали до Главпочтамта на перекрёстке Брюсова переулка и Тверской, оттуда перебрались в подземный переход на Моховой и, перебежав Театральный проезд, нырнули к спуску в метро «Охотный ряд».
Тишина и отсутствие какого-либо движения в холле метро заставили обоих бежать «на цыпочках» – тихо, как привидения, – кроссовки это позволяли. Отдышались окончательно у работающего эскалатора, подивившись не столько отсутствию пассажиров, сколько будничной работе не управляемых никем механизмов.
– Что дальше? – просипел Эдик, массируя горло: к таким беговым нагрузкам он готов не был.
– Ты нашёл их центр? – спросил Артём, готовый использовать свой нарукавный «бластер» при первой же необходимости.
– Не уверен.
– Что значит – не уверен? Хотя бы намёк?
– Есть такой элитный посёлок недалеко от городка Жуковской – Брендевка, ехать ближе всего по Новорязанскому шоссе. Туда почему-то сходятся сотни информпакетов со всей Москвы, и не только из Москвы. То есть там стоит какой-то мощный компьютерный терминал, и он работает.
– В каком смысле?
– Туда шлют донесения – сотнями, а оттуда идут ответные скайп-сигналы – тысячами.
– Ты их читал?
– Когда б я успел? Они зашифрованы, а точнее, разговаривают на каком-то тарабарском языке, не то китайском, не то японском. Изредка вроде бы я слышал английские и даже русские слова, но ничего не понял.
– Значит, он там! Центр! Если всех людей переселили в прошлое, кто будет работать в компьютерном терминале?
Эдик пожал плечами.
– Может, ты и прав.
– Едем в Брендевку!
– Ага, на метро? Оно не работает, а на машине нас вмиг обнаружат и разнесут в дым, как того бедолагу на джипе.
– Пойдём пешком. Кстати, в том районе нет военных частей или баз? Вспоминай.
Эдуард наморщил лоб.
– Не помню, кажется, нет.
– Где ближайшая к нам воинская часть?
– Сейчас, дай подумать… кажется, на Берсеневской набережной, напротив храма Христа Спасителя.
– Ближайшее метро?
– «Кропоткинская».
– Значит, рвём когти туда. Надо вооружиться в конце концов.
– Это километра четыре отсюда.
– Ничего, за час дойдём.
Эдик состроил унылую рожу.
– У меня ноги ноют, а идти по шпалам.
– Под землёй идти безопасней всего. Охотники небось на ноги всю свою гвардию подняли.
– Не надо было встревать.
Лицо Артёма потемнело.
– Я им устрою танковое сражение под Прохоровкой, мало не покажется! После того как вооружимся, дойдём до ближайшей к МКАД станции, поднимемся, уже вечереть начнёт, поужинаем где-нибудь в ближайшем от метро кафе и потопаем огородами в нужном направлении.
Программист тяжело вздохнул, глянул на планшет-наладонник, на свои запылённые кроссовки, но перечить не стал.
Изучили схему московского метро, спустились по эскалатору вниз, прошли насквозь станцию «Охотный ряд» и выбрались в тоннель, ведущий к следующей станции – «Библиотека имени Ленина». Следующая была «Кропоткинская».
Нарукавный «бластер» почти не мешал, и Артём посматривал на него с надеждой: кроме ворриховского излучателя, у них по-прежнему не было достаточно мощного оружия, если не считать кухонного ножа, захваченного в одной из квартир. Но для серьёзного отпора киллерам-чистильщикам этого было мало.
Добрались до зала станции «Кропоткинская», не встретив ни одной живой души. Зато поднимаясь на эскалаторе наверх, в холл станции, услышали голоса и удивлённо переглянулись. Разговаривали как минимум трое: женщина и двое мужчин – по-русски! – отчего в сердце Артёма вдруг шевельнулась надежда создать полноценную команду.
Однако мечтам его не суждено было сбыться.
Их было четверо – молодых парней характерного наглого вида, из тех, кто считал, что им всё дозволено. Не зэки, не отпетые бандиты, не кавказцы, но молодые щенки наподобие футбольных фанатов, сбившиеся в стаю и привыкшие хамить в любых обстоятельствах, юродствовать, издеваться и нападать кодлой. Вопрос, как они нашли друг друга в опустевшей Москве и почему не упали в прошлое вместе с остальными москвичами, Артём задал себе позже.
Сначала он подумал, что девушка, прижавшаяся спиной к одной из колонн холла, их спутница. Но всё оказалось проще и отвратительней: они приставали с определённой целью, с хохотом и мерзкими шутками к совсем молоденькой девчушке, блондинке с длинными волосами, одетой в бежевую курточку и джинсы. Когда Артём и Эдуард вышли к ним в тыл, дело дошло до того, что двое парней уже начали раздевать незнакомку, срывать с неё куртку и блузку под ней, в то время как двое других держали её за руки.
Девчонка молча сопротивлялась, сжав пунцовые губы, устав, наверно, умолять мерзавцев не трогать её, лишь по щекам текли слёзы, и эти слёзы вывернули душу Артёма наизнанку.
– Эй, мужики, – сказал он громко, не отвечая на бормотание Эдика («Не лезь, их четверо…»), – развлекаетесь?
Вся четвёрка разом прервала занятие, оглянулась.
Девушка, воспользовавшись этим, вырвалась из рук державших её представителей «золотой молодёжи», отскочила к стоящему слева электропоезду, но не убежала, торопливо натягивая курточку.
Молодые уроды переглянулись, на их губах заиграли нехорошие ухмылки.
– Теряй, держи эту дурочку, – пробубнил самый мощный из всей четвёрки, самый накачанный, – а то убежит.
Артём оценивающе глянул на него, опасаясь нарваться на профессионала, но увидел только играющего мышцами наглеца, привыкшего верховодить в подобных компаниях. Перед ним был истинно брутальный тип, или, как сказал бы полковник Симонов, доминантный самец, мозги у которого были повёрнуты в одну сторону – брать от жизни всё! И у всех!
Рыжеватый блондин, чем-то похожий на Эдика, только поплечистей, догнал девушку, попытался схватить её за руку.
– Не тронь, скотина! – тихо, с гневом, через рыдание бросила она, сопротивляясь.
– Отпусти, – угрюмо сказал Артём.
Вожак «волчьего молодняка» раздвинул губы в той же лягушачьей улыбке.
– А ты кто, защитник? Не коп, случайно?
– Не коп. Отпустите её!
– А если не отпустим?
Лицо Артёма застыло.
– Я вас тут всех положу, упыри сопливые!
– Ой, напугал, – насмешливо бросил брюнет справа, во всём белом; у него даже туфли были белые, несмотря на осеннюю слякоть.
– Велюр, разберись с засранцем, – лениво проговорил вожак.
К Артёму двинулся коренастый, приземистый, пузатый шатен с круглой физиономией. У него не было видно бровей, и от того лицо парня напоминало блин.
Драться не хотелось, но Артём не привык отступать и, чтобы не затягивать процесс, стремительно прыгнул к блиннолицему, не ожидавшему от него такой прыти. Никаких приёмов рукопашного боя пузан не знал. Пропустив два удара – в живот (показалось, что кулак вонзился в упругую спинку дивана) и в шею – блиннолицый с утробным кряхтеньем лёг на плиты холла.
Артём повернулся к рыжеватому блондину.
– Повторить? Отпусти её!
Парни переглянулись.
– Ну ты сам нарвался! – с угрозой сказал вожак. – Отметельте его, парни, чтоб на всю оставшуюся жизнь запомнил!
Он явно «играл взрослого», хотя ему от силы исполнилось лет двадцать, и, судя по повадкам, это был сынок какого-то большого чиновника или бизнесмена, который, наглядевшись на отца и его окружение, начал чувствовать себя «великим боссом».
Артём мог бы без особых усилий уложить и всю компанию, имея неплохой опыт десантника и рукопашника, но он избрал другой путь. Вскинул руку с «нарукавным бластером», направил зев плазменного излучателя в сторону эскалатора, сжал кулак.
«Бластер» метнул искрящуюся каплю огня, вонзившуюся в потолок над эскалатором и проделавшую в нём пятиметровую выбоину. С потолка на лестницы и пол посыпались куски бетона и штукатурки.
Бросившиеся было к Артёму молодые «волки» остановились, оторопело глядя то на оседавшее облако пыли, то на проём в потолке, то на стрелка.
– Вон отсюда! – тихо, но ледяным голосом, так, что у самого заныли зубы, процедил он. – Сожгу!
Парни оглянулись на вожака.
Артём направил «дуло бластера» на него.
– Считаю до трёх! Раз…
Вожак переменился в лице, кивнул на ворочавшегося на полу подельника, друзья подхватили его под локти, поставили на ноги и повели к эскалатору. Через минуту компания исчезла, опустившись в метро.
– Ну ты грозен! – опомнился Эдуард.
Артём глянул на «бластер»: жёлтая искорка на его обрезе стала фиолетовой. Скорее всего, это означало, что заряд его кончился. Артём отстегнул «нарукавник», протянул спутнику.
– Разберись. – Повернулся к девушке, разглядывающей его и Эдика круглыми глазами, улыбнулся: – Извините за шум. Пришлось припугнуть.
Слёзы на щеках незнакомки уже высохли, она неуверенно улыбнулась в ответ. Не красавица, но и не дурнушка, милая, с полными губами и лучистыми серыми глазами. Ёкнуло сердце: девчонка чем-то напоминала Валентину.
– Вы… вы… я уже думала… на улицу не выбежишь, там летают эти… стервятники… охотятся за людьми. Но как вы здесь оказались?
– Я бы сначала спросил: как оказались вместе эти подонки, – проворчал Эдик. – Все нормальные люди сброшены в прошлое, почему эти остались? Может, упились вусмерть, и хроносдвиг их не взял? И как они вообще потом нашли друг друга? Или вместе пили?
– Не задавай много вопросов.
– Вы о чём? – изумлённо спросила девушка, переводя взгляд с одного на другого.
– Долго объяснять, – сказал Артём. – Как вас зовут?
– Дина.
– Меня Артём, его Эдик. Мы торопимся, надо закончить одно дело, да и уходить отсюда пора, охотники могли засечь выстрел, поэтому советую спрятаться в более надёжном месте.
– Я тут пряталась… недалеко торговый центр, я там… – Дина покраснела, – консервы брала. – Она оглянулась на эскалатор. – А можно я с вами пойду?
Артём встретил взгляд программиста, в котором сквозило сомнение.
– Мы не на прогулку идём.
– Я не помешаю, честное слово! Я сильная! Я и с ними бы… – Девушка замолчала, прикусив губу. – Я вам всё буду делать… только не оставляйте меня здесь!
Последние слова она произнесла шёпотом.
Артём решился.
– Хорошо, идёмте. Но предупреждаю…
– Ой, я буду слушаться! – просияла улыбкой Дина, бросаясь к Артёму и на миг обнимая его. Отодвинулась, выпрямилась, сжимая кулачки. – Приказывайте!
Артём засмеялся.
– Отставить, рядовой, мы не в казарме. Но вы видите, что творится вокруг, поэтому прошу подчиняться в экстремальных условиях по первому слову.
– Есть, командир!
– Вы где живёте? Жили?
– На Берсеневке… рядом с монастырём и «Октябрём».
– «Октябрь» – это что?
– Бывшая конфетная фабрика.
– Нам нужна воинская часть, она должна быть где-то рядом.
– Есть там какая-то часть, за высоченным забором, у них на крыше центрального здания целый лес антенн.
– Вот туда нам и надо, проведёте?
– Конечно, тут недалеко.
– Эх, сдох наш кулэмет, – разочарованно сказал Эдик, осматривающий «бластер». – Аккумулятор, наверно, разрядился.
Дина заинтересованно посмотрела на оружие чистильщиков воррихо. Она уже забыла об инциденте, что говорило о лёгкости характера и умении прощать.
– Откуда он у вас?
– Отобрали у охотников.
– Как?! Когда?!
– Потом расскажу. – Артём посмотрел на циферблат коммуникатора. – Двинулись, сейчас не время объясняться. Идём как разведчики на войне: малейшее движение в пределах видимости, малейший шелест, писк – замираем и прячемся! Договорились?
– Так точно, командир! – отрапортовала счастливая Дина, неумело отдавая честь.
Эдик промолчал. Верховенство спутника он признавал только в критических ситуациях.
* * *
До воинской части № 77125 они добрались только к вечеру.
На выходе из прозрачной галереи Патриаршего моста, соединявшего Пречистенскую и Берсеневскую набережные Москвы-реки, построенного после воссоздания храма Христа Спасителя, беглецы едва не угодили в облаву: охотники гнали по набережной давешнюю молодецкую стаю, которая приставала к Дине в метро. Каким образом эта гадская компания оказалась именно в том месте, куда стремился попасть Артём, так и осталось невыясненным.
Четвёрку преследовали трое охотников, высадившихся из вертолёта прямо напротив схода с моста. Но они были заняты делом, и это спасло команду Артёма, успевшего жестом уложить спутников на настил моста.
Двоих пацанов охотники убили напротив Театра эстрады, двое других, в том числе вожак, успели спрыгнуть в реку, но уцелели они или нет, Артём так и не узнал. Дождавшись, когда вертолёт заберёт киллеров, он скомандовал держаться за ним как привязанным, и троица рванула через набережную в проулок, который привёл их к проходной воинской части.
Но сначала они, услышав за спинами топот, свернули к большому четырёхэтажному зданию из красного кирпича, которое оказалось той самой фабрикой «Красный Октябрь», и укрылись в нём, ожидая появления охотников. Но страхи оказались ложными, топот принадлежал, очевидно, ещё одному неперемещённому горемыке, и на сердце отлегло. Сражаться с преследователями было нечем. Тем не менее Артём решил переждать какое-то время, дать всем успокоиться, и неожиданные посетители «Красного Октября» поднялись на второй этаж, в так называемый шоколадный цех, где с полчаса любовались фотографиями, развешанными на стенах и стендах зала: до перемещения людей в прошлое здесь разместилась выставка работ победителей конкурса World Press Photo Life.
Обгорелый труп солдата, плывущий лицом вверх по течению реки. Плачущие над трупами детей женщины. Сгоревший танк на улице города с полуразрушенными домами. Нищий на городской свалке. Развёрстая акулья пасть. Вертолёт, стреляющий по разбегавшейся толпе. Похоронная процессия. Сотня раненых в госпитале, лежащих кто на чём придётся. Дымящаяся атомная электростанция. Американские самолёты, бомбящие селение где-то в Сербии. Взрывающийся в воздухе, распадающийся на части космический корабль. Раненый – безрукий – ребёнок, с чёрными, на пол-лица, заполненными болью глазами. Женщина, читающая книгу на мусорном баке. Гей-парад в Париже. Лев, грызущий решётку клетки…
И ещё больше сотни подобных фотографий, от которых мурашки бегали по коже, и шевелились волосы на голове, и во рту появлялся кислый привкус крови.
– Жуть! – тихо сказала Дина, когда они прошли зал. – И это всё сделали мы?
– Нелюди это сделали! – буркнул Эдуард, продолжавший возиться с «бластером». – Я не имею в виду фотографов. Такова человеческая природа. Я уже не удивляюсь, что нас сбросили в прошлое. Мы того заслуживаем.
– Но ведь есть же хорошие люди? – наивно воскликнула девушка. – Вот вы, мои подруги… мама с папой… и ещё много других.
– Хорошие есть, – невесело согласился Артём. – Да только к власти всегда почему-то приходят плохие.
– Почему же не сбросили их? Где справедливость?
– Вот и я спрашиваю, – хохотнул Эдик, – если справедливость есть, то почему её нет?
С улицы послышался нарастающий свист и тугой удар.
Задребезжали стёкла зала.
– Кому-то звездец, – вжал голову в плечи Эдуард.
– Идёмте, – заторопился Артём. – Уже близко.
Спустились на первый этаж, оглядели переулок и вечереющее небо над городом, шмыгнули к проходной воинской части, окружённой высоким бетонным забором, по верху которого змеилась спираль колючей проволоки.
Проходная не отреагировала на появление гостей. Видимо, в момент переселения входная дверь и дверь на территорию части были открыты, и никаких препятствий преодолевать не пришлось.
Эдуард хотел было пройти в штаб части, его здание легко угадывалось по десятку параболических и решетчатых антенн на крыше, но Артём, служивший в армии и примерно представлявший себе, как может выглядеть имущественный склад, сразу повёл спутников в обход штаба и спортивно-оздоровительной зоны, пока не обнаружил низкое приземистое строение в окружении шеренги разросшихся тополей. На двери здания красовалась табличка: «Строение № 2 ВС», – которую расшифровали как «военный склад».
– Здесь, – уверенно толкнул дверь склада Артём.
Если бы дверь была заперта, замок пришлось бы взламывать, но и она, как и большинство дверей в госучреждениях, работающих допоздна, оказалась открытой.
На всякий случай покричали: «Эй, есть кто живой?» Ответа не услышали и принялись хозяйничать.
Дверь отсека стрелкового вооружения всё-таки оказалась на замке.
Артём попробовал снести её ударом ноги, но не смог.
– Чёрт, граната нужна.
– Попробуй, – подал ему «бластер» Эдик. – Я тут поковырялся, подвигал какие-то насечки, что-то булькнуло.
Артём осмотрел «нарукавник», увидел с фиолетовой искоркой ещё одну – оранжевую, мигающую.
– А если это индикатор самоликвидатора?
– На фига им самоликвидатор? Они же не в разведку пошли.
– Ладно, попытаем счастья, вдруг резерв включился? Отойдите-ка.
Эдик и Дина отошли за угол коридора, Артём навёл «бластер» на дверь, потыкал в чешуи на боку. Ничего не произошло.
– Надень, – посоветовал программист.
«Нарукавник» сел на руку до локтя, самостоятельно «зашнуровался». Артём снова навёл «дуло» излучателя на дверь, сжал пальцы в кулак.
С рыла «бластера» сорвалось слабенькое облачко лилово-сиреневых «бисеринок», похожих на раскалённую дробь, вонзилось в дверь и превратило её в решето.
Артём посмотрел на свой «дробомёт», не увидел ни одного горящего индикатора, снял оружие, бросил на пол.
– Кранты, кончилась обойма, но и за то спасибо.
Дверь уцелела, но теперь выбить её не составило труда.
Вошли, включили свет, огляделись.
Дина никогда не была на оружейном складе, поэтому осматривала помещение с любопытством. Эдик, наверно, тоже не имел счастья быть знакомым с хранилищами оружия, однако понапрасну время терять не стал, повертел головой и сразу направился вдоль стеллажей вглубь склада, читая этикетки на ящиках и коробках, снимая с полок образцы.
Склад Артёма не удивил, но и не расстроил. За час осмотра он нашёл всё, что хотел, в том числе переносной зенитно-ракетный комплекс «Игла-2С» и пехотный огнемёт «Шмель-М». Правда, с собой брать огнемёт он не стал, зато взял ПЗРК, достаточно лёгкий, компактный и даже в чём-то изящный. Ракету взял только одну, иначе утащить всё это было бы невозможно физически.
Из лёгкого стрелкового оружия он выбрал пистолет «Макаров-max», снабжённый глушителем, новейший автомат «Калашников-14» калибра 5,45 миллиметра и снайперскую винтовку «ВСС».
Дина долго сопротивлялась брать оружие, но в конце концов Артёму удалось уговорить её взять пистолет. Зато она с готовностью взялась нести подсумки с патронами и гранатами, которые пришлось искать дольше всего: хранились они отдельно, в наглухо запечатанной комнате с железной дверью. Артём выбил замок лишь автоматной очередью; к счастью, автомат исчезнувшего охранника – такой же «калаш», – оказался заряженным.
Эдуард тоже взял «калашников» и нож фирмы Magnum Flint, острый как бритва. От пистолета он отказался.
– Стрелок я никакой, а очередь – не одиночный выстрел, глядишь – одна пуля из двадцати попадёт в цель.
Наружу выбрались, когда окончательно стемнело.
Артём вдруг увидел на бетонной площадке за сетчатым забором стоящие под навесом машины. Свет от дальнего фонаря, освещавшего территорию части, едва достигал этого уголка, но силуэты некоторых из них показались ему необычными.
– Ну-ка, посмотрим.
Это были мотоциклы, причём не простые – электрические супербайки, самые современные и востребованные в нынешние времена во всём мире.
– Обалдеть! – сказал Эдик, припав к ограждению. – Я такие только по телику видел. Откуда они здесь?
– Красивые, – согласилась Дина, привыкшая к полутьме.
– Корейской фирмы «Кингсли», я по телику гонки видел.
– Это не обычная воинская часть, – хмыкнул Артём, начиная возиться с замком ворот. – Какая-то элитная. Возможно, байки принадлежат командованию части.
– Не трудись, зачем ты туда ломишься?
– Идея родилась.
– Какая?
Артём сбил замок прикладом, проник на площадку.
Мотоциклов было четыре штуки, два с электрическими двигателями, два с бензиновыми. Первые напоминали футуристические «мини-терминаторы» из киносаги о Терминаторе, но могли нести на себе двух седоков. Два других мало чем уступали им в дизайне и были сделаны австрийской фирмой КТМ, специализирующейся на изготовлении спортивных байков. Эти мотоциклы не были чисто спортивными, но их модели – «RC-390» с двухтактными движками объёмом 85 кубических сантиметров – говорили, что и они могут многое.
– Я когда-то ездил на байках, – похвастался Эдуард.
– А на этих сможешь?
Программист посмотрел на Артёма удивлённо.
– Ты что, хочешь…
– Пешком мы будем телепаться до Брендевки день, а времени у нас в обрез, заселение может начаться в любую минуту.
– Какое заселение? – не поняла Дина.
Оба посмотрели на неё.
– Потом расскажу, – пообещал Артём. – Ну как, справишься?
– Нас же сразу грохнут…
– Во-первых, «Кингсли» – это электробайки, их моторы работают бесшумно, промчимся как ветер. Во-вторых, ночью вертолёты охотников видны издалека, эти идиоты иллюминируют их как новогодние ёлки. В случае чего успеем спрятаться.
– Страшно! – честно признался Эдик.
– Оставайся, – пожал плечами загоревшийся идеей Артём, – вместе с Диной. Мобилы у нас есть, я позвоню.
– Нет, я с тобой! – заволновалась девушка. – С вами! Я не помешаю, честное слово!
Артём глянул на её лицо, белеющее в темноте, увидел плачущий блик в глазах – отражение фонаря. Но сейчас она не плакала.
– Хорошо, поедем, только проверю аккумулятор.
Оба байка были заряжены «под завязку», на них, очевидно, кто-то собрался кататься.
– Нормально, километров на двести заряда хватит, а нам и надо всего на тридцать-сорок. – Артём выкатил один из мотоциклов, включил двигатель, послушал его едва слышимый шелест. – Здорово, тенью полетим. Садись.
Дина села сзади.
– Прощай, старик, – сказал Артём. – Постарайся не попадаться на глаза этой своре.
– Подождите, – хмуро сказал Эдуард. – Я с вами. Только возьму вот этот – «RC».
– Ты забыл, что он бензиновый, на полсотни километров будет слышно рычание, так что, если хочешь с нами, бери второй «Кингсли».
Эдик подумал и согласился.
– Тут хорошие багажники, всё можно уместить. Я ещё «Шмель» возьму. И гранатомёт бы не помешал.
Артём с изумлением воззрился на спутника.
– Никак в тебе воин проснулся, дружище.
– У меня дед воевал, – значительно сказал Эдик. – И я не трус. Хотя боюсь.
Артём и Дина переглянулись, девушка улыбнулась.
– В этом я его понимаю.
– Тогда давайте и в самом деле довооружимся. Я не рискнул взять оружие посерьёзней, думал, пойдём пешком, а на байки можно погрузить хоть чёрта лысого, хоть гранатомёт.
– Как скажешь.
Через десять минут парни вернулись из складских недр с тубусом «Шмеля» и мультикалиберным многозарядным гранатомётом «Хашим», способным уничтожать живую силу противника и танки с метровой бронёй. Он был невелик – длина тубуса достигала всего тридцати шести сантиметров – и не тяжёл – весом около трёх килограммов. К нему удалось достать и гранаты – две термобарические «ТБГ-32В» и две тандемные кумулятивные «ПГ-32». Артём в бытность свою десантником хорошо знал убойную силу гранатомёта, признанного лучшим в мире.
Разместили оружие в причудливо изогнутых и зализанных багажниках, напоминающих хищные осиные тела.
– Ну, чем мы хуже американских крутых героев? – с усмешкой сказал расхрабрившийся Эдик. – Любому охотнику задницу надерём!
– Двинулись! – скомандовал Артём.
Через пару минут они были за пределами части.
