Глава 21
Post mortem
– Ни в коем случае, только через мой труп! – заявил заведующий отделением экстренной хирургии. – Вы пролежали у нас всего два дня, кости ещё не окрепли, полежите ещё дня три, и я вас выпишу.
– Что ж, через труп, так через труп, – флегматично сказал Руслан, поднимаясь с кровати. – Вас сейчас задушить или после завтрака?
Завотделением, толстощёкий, румяный, с благородным, лишённым волос черепом, вытаращил глаза:
– Вы серьёзно?!
Руслан засмеялся, глядя на него и оценивая реакцию персонала клиники, присутствовавшего на утреннем обходе.
– Я пошутил, Климентий Фотьянович, извините, но лежать у вас ещё три дня не собираюсь. Я здоров. Мне срочно нужно на работу, очень важные дела ждут. Обещаю беречься и выполнять все ваши рекомендации.
– Рекомендации – лежать, молодой человек! Лежать у нас.
– Нет.
Врач побагровел, но сдержался, пожевал губами, оглядел фигуру больного.
– Тут я командую. Как минимум – пролежите ещё сутки, и завтра обсудим этот вопрос.
– Сегодня, после обеда.
Завотделением посмотрел на молодую женщину в белом – лечащего врача.
– Елена Марковна, к обеду полную МРТ, сцинтиграфию, физобзор.
– Хорошо, Климентий Фотьянович.
– Буду в два часа, – повернулся он к больному. – Если анализ покажет хоть малейшее противопоказание к движению, останетесь у нас. Будете шебуршиться – вызову охрану.
– Договорились, – хмыкнул Руслан, которому до чёртиков надоело лежать в палате и смотреть развлекалово по ТВ. Хотелось активного движения, хотелось добраться до вирусят, как Иван Грымов окрестил агентов Знающих-Дорогу, и хотелось обнять Ярославу! До спазма в груди!
Он подошёл к открытому окну, из-за которого доносилось щёлканье какой-то птички. Поискал её глазами.
На ветке сосны сидела синичка.
Он вошёл в состояние просветления, тихо свистнул.
Синичка перестала свиристеть, наклонила головку, потом слетела к человеку на подставленную ладонь.
Несколько мгновений они рассматривали друг друга.
– К вам посетитель, – объявил виф палаты, появляясь на мгновение и пропадая.
Синичка сорвалась с ладони, улетела.
– Кого ещё несёт? – недовольно проворчал Руслан, провожая её глазами. Очнулся, устыдившись сказанного, так как это могли прийти и родители.
Дверь открылась, вошла Ярослава.
Он сглотнул. Растерянно улыбнулся.
– А я только что думал о тебе…
– Закройте на замок! – сказала жена, очевидно, отдавая распоряжение кому-то по рации, стремительно подошла к нему, обняла и тут же отпрянула в испуге; в потемневших глазах – море тревоги. – Не больно? Я только что узнала! Где болит? Что у тебя поломано?!
– Уже ничего, – ответил он, глупо ухмыляясь, потом потянулся к любимой, обнял. – Можно, я так постою?
– Можно, – прошептала она, замерев, и столько в её голосе было нежности и заботы, что он едва не задохнулся от радости.
Ещё с минуту они целовались.
Потом Ярослава в унике, скрывающем не только принадлежность её к ВИПам мира сего, но и фигуру (маскер, однако), отстранила мужа, усадила на кровать.
– Рассказывай, у меня всего полчаса.
– А мы не успе… – заикнулся он, раздевая её глазами.
– Не дури, здесь везде камеры! Рассказывай.
– Но мы не встречались уже…
– Четыре дня. Встретимся скоро, обещаю. Прилечу домой или куда скажешь.
– Ты удивительная!
– А ты дурак! Или сумасшедший! Если слухи о твоей драке с Неуязвимым – правда.
– Правда, только драка случилась не по моей вине, – обиженно сказал Руслан, вспоминая поединок с Тургутом. – Меня направили на Суперструнник для…
– Я в курсе.
– Он меня ждал.
– Не думаю, Неуязвимого послали туда не для ликвидации какого-то там инспектора ФАК, невелика шишка.
– Это ещё почему? – окончательно обиделся Руслан.
– Тебя можно убрать без свидетелей, не привлекая крупную артиллерию. Неуязвимый просто решил закончить два дела сразу, ты попался ему под руку случайно.
– И какое же дело он там варганил?
– Не знаю, думайте, орлы мух не ловят. Такие гиганты, как он, зря в космос не летают.
– Значит, по-твоему, я муха? – обескураженно проговорил Руслан.
– Не муха, – смягчилась Ярослава, поцеловала его в щеку, чем сразу восстановила настроение, – не кипятись. Будешь говорить со своими, объясни им ситуацию. Надо выяснить, что Неуязвимый делал на Дженворпе.
– Ну, х-хорошо, доложусь. А ты чем занимаешься? Веласкес сказал, что ты в рейде вокруг заселённого пояса.
– С комиссией Комбеза ищем уязвимые места Солнечной системы, на предмет проникновения агрессивных инопланетян и сооружения защитных систем. Но это пустышка, отвлекающий маневр. Скорее всего координатором Вируса мне вообще отведена отвлекающая роль.
– А твоя Межгалактическая… э-э?
– МККЗ молчит, причём молчит намеренно. Возможно, я чего-то не замечаю или не понимаю. Их агенты должны сидеть в Системе. Вы анализировали поведение чиновников Федерации?
На миг в голову закралось подозрение: интерес Яры показался корыстным, – но он тут же отбросил эту мысль.
– Анализировали, есть прямые кандидаты в резиденты Вируса, а есть подозрительные клиенты.
– Кто?
– Директор ФСБ, например.
Ярослава задумчиво кивнула, бросила:
– Сейчас (она поддерживала связь с кем-то из своих гарантов безопасности), – посмотрела на мужа: – Да, Вондлярский и меня смущает. Обещай мне действовать осторожнее. Обещаешь? Ты мне очень дорог!
Руслан вгляделся в её глаза и увидел…
Впрочем, не стоит анализировать, что он мог увидеть. Нам бы увидеть то, что увидел он, хоть бы на миг!
Яра ушла, после долгого поцелуя.
А у Руслана вырос нимб над головой, нимб не высказываемого никакими словами счастья, и попадись ему в этот миг Неуязвимый, он разорвал бы его голыми руками!
Рассмеялся.
Мысль была далёкой от осуществления, но Руслан так был рад тому, что его любит самая красивая женщина на Земле, что, когда в палату заглянула виф-медсестра, он сказал ей, давясь от смеха:
– Не поверите: дуракам точно везёт!
Что подумал инк хирургии, услышав эту фразу ушами вифа, Руслану было всё равно.
Он смеялся…
* * *
Спецкостюм, названный Грымовым «кольчугой», поражал!
Он был похож на обыкновенный уник, какими пользовалось всё население земного шара, однако на самом деле…
– Это не простой комбез, – сказал Иван, – и даже не «кокос». Изделие ярославских мастеров «Ярополк-012» с уникальной защитой, не пробиваемый ни одним видом холодного и огнестрельного оружия, а тем более кулаками. Обладает гасителем инерции и встроенной антивирусной системой «фагоцит-М». Система «комбат» активирует всё оружие и включает его по мере надобности самостоятельно для защиты бойца и упреждения атаки. Имеются менар и вседиапазонная рация с выходом на стринг-связь, маскер «хамелеон». Субатомная упаковка, оружие не просматривается сканерами – в нём нет ни грамма металла. Оружие – игломёт «МС», «универсал» и неймс.
– Что такое «МС»?
– «Мгновенный сон». Нет только антиграва, пришлось бы увеличивать габариты костюма, что выдало бы носителя. Источник энергии – МК. Как сидит?
Руслан пошевелил руками, присел.
– Хорошо сидит… не жмёт… компьютер вшит?
– Стандартный «говорун», имя дашь сам.
Из воротника сзади вылез усик адаптера, щекотно прополз по шее, прижался к затылку под волосами.
«Доброе утро, – раздался в голове Руслана щебечущий голосок. – Вам удобно?»
«Нормально, – мысленно ответил Руслан. – На какое имя отзываешься?»
«Какое дадите».
«Август подойдёт?»
«Вполне».
– Договорились? – спросил Грымов.
Костюм мерили в Смоленске, на базе «Сокола».
– Спасибо.
– Будь, я побежал. Вечером возможен общий пул, будем решать тактику перехвата наших вирусят.
Добрались до метро, где помощник Воеводина сел в свою кабину, а Руслан в соседнюю и вышел уже в Зарайске.
Дома он побеседовал с домовым Пантелеем, выясняя, не навещали ли гости, просмотрел почту, сброшенную на рабочий стол, позавтракал, обживая «кольчугу» и размышляя, что делать дальше. Доложился Леблану:
– Господин… м-м, Люсьен, я готов продолжать службу.
– Вас уже выписали? – удивился француз.
– На мне всё заживает как на собаке.
– На собаке? Почему на собаке? – Русскую поговорку Леблан, очевидно, не знал.
– Я в норме.
– Хорошо, зайдите ко мне после обеда.
Руслан вспомнил слова Ярославы о Неуязвимом: «орлы мух не ловят». М-да. Что же ты делал на Суперструннике, орёл ты наш?
Пришла мысль навестить генератор «суперструнных микродыр» ещё раз и попытаться найти причину появления там Мухаммеда Тургута. Всё равно до обеда делать было нечего.
Мысленно поблагодарив врача клиники, всё-таки отпустившего строптивого пациента, он связался с Грымовым по менару, одновременно испытывая систему связи «кольчуги»:
«Иван, нужен транспорт. Хочу слетать на Суперструнник и поискать следы».
«Что ты имеешь в виду?» – осведомился Грымов.
«Считаю, что Неуязвимый не ради меня появился на Дженворпе. Сидеть и ждать в засаде мелкого чиновника ФАК – не его уровень».
Грымов помолчал.
«Мы сами проверим».
«Зачем ждать? У меня есть время».
«Хорошо, бери тот же драккар, в Арескуде, пилот – наш человек».
«Жоао Модалу?»
«Чем он тебе не нравится?»
«Нормальный мужик, я его помню. А что значит – наш человек? Мне дал драккар Веласкес».
«Без комментариев. Я позвоню на базу, будь там через полчаса».
Руслан проверил запасы костюма, опираясь на доклады Августа, вызвал такси. Он уже привык к «кольчуге» и ощущал её как вторую кожу.
В начале одиннадцатого по средне-солнечному времени он появился под куполом Арескуда, утопающего в полутьме: здесь царила ночь, – нашёл базу, эспланаду номер «11» и поздоровался с пилотом драккара.
– Я вас разбудил?
– Ничего, я на службе, – ответил нигериец, показал белые зубы. – А вы рисковый человек! Схватиться с Неуязвимым не каждый решится.
– Он не дал мне времени на размышления, – признался Руслан. – Вообще-то я человек смирный.
Модалу посмотрел на него с сомнением, но спорить не стал.
Взлетели, поднялись над ночной стороной Марса, стартовали к Суперструннику.
На сей раз охрана комплекса отреагировала на финиш драккара сразу же после его выхода из «струны»:
– Летун без номера, остановитесь!
– Инспектор Федерального Агентства по контролю Горюнов, – представился Руслан. Допуск, выданный Лебланом на посещение Суперструнника неделю назад, всё ещё действовал, и просить начальника отдела выхлопотать новый не потребовалось.
– Стыковку разрешаю, – после паузы сообщил инк охраны.
Драккар нырнул к стыковочному терминалу и проткнул силовой пузырь створа.
Сели на пол ангара.
– Вас сопроводить? – спросил пилот.
Руслан хотел отказаться, потом подумал, что ему наверняка понадобится помощь, и согласился.
– Идёмте.
Их встретил всё тот же «сумоист»-японец Рюноскэ, но уже без суровой Луизы Гоблин.
– Добрый день, господин Горюнов, – по-азиатски тонко улыбнулся он. – Что на этот раз привело вас к нам?
Он был сама вежливость, но Руслан понимал, что зам главного инженера помнит прошлый визит инспектора, и ему стало неприятно.
– Мне нужен доступ к Ваалу и к инку терминала охраны.
Лицо японца стало каменным, хотя полуулыбка так и осталась приклеенной к губам.
– Боюсь, это невозможно.
– Почему?
– Распоряжение главного инженера – никого не допускать в центр управления.
– Даже если это связано с оценкой угрозы комплексу?
– Какой угрозы? – Японец наконец перестал улыбаться.
– Я не имею права выдавать служебные тайны. Вам нужно распоряжение директора Агентства или моего допуска достаточно?
Рюноскэ заколебался.
– Я вынужден проконсультироваться.
– Консультируйтесь.
Японец отошёл в сторону, но через минуту вернулся с прежней полуулыбкой.
– Разрешение получено.
Переглянувшиеся гости последовали за ним.
Зал управления Суперструнником по-прежнему был почти пуст и тёмен, лишь у одного из виомов сидел оператор – старик с гривой почти прозрачных волос.
– Я тут поброжу? – спросил Модалу. – В прошлый раз не успел ознакомиться.
– Да, побудьте в коридоре, – кивнул Руслан, занимая кресло ведущего оператора в центре подковы терминала.
– Я нужен? – спросил Рюноскэ.
– Нет, спасибо, подойдёте через час.
Японец поклонился, вышел.
Включилось сопровождение кресла.
– Приветствую вас, – заговорил инк комплекса мягким баритоном. – По-моему, мы уже знакомы.
– Руслан Горюнов. Прошу ответить на несколько вопросов. Первый: почему в жилой зоне во время моего прошлого… контакта с агрессивно настроенным человеком три дня назад была выключена система наблюдения?
– Произошёл временный сбой системы, причина устранена.
– Какова причина?
– Повреждение оптоволоконного кабеля в жилой зоне.
– Интересно, чем его можно повредить? Топором? Он же проложен в стенах комплекса и защищён.
– Странный случай, – согласился Ваал. – По косвенным данным могу предположить, что был произведен мощный кратковременный электрический разряд.
– Разряд повредил бы не только кабель, но и стену.
– Возможны так называемые тау-разряды – с наведенным в кабеле электронным сгустком, они не разрушают материал носителя.
– Понятно, спасибо. Ты связан с инком охраны?
– Конечно.
– Мне нужны все записи трёхдневной давности, когда я… посещал жилую зону. Начиная за пару часов до этого момента и заканчивая парой часов после. Я хочу знать, где был тот самый агрессивный мужчина.
– Нужен его витейр.
– Будем просматривать записи вместе, я покажу.
– Режим?
– «Одиночка».
На голову опустилось призрачное облачко непривычных ощущений, «всосалось» в сознание, мысли приобрели зримые контуры и чёткость. Время послушно замедлило свой бег. Перед глазами проявился коридор жилой зоны Суперструнника, начал дышать, пульсировать – в такт с появлявшимися в записи жителями.
Неуязвимый возник в поле зрения видеокамер стремительной тенью спустя три минуты после включения режима «один на один».
– Он! – сказал Руслан.
– Могу увеличить скорость просматривания.
Сознание начало дробиться.
– Ищи сам, – решил Руслан, – сравни все записи охранного монитора, собери отдельный пакет.
– Понял.
– Я выхожу.
Руслан отключил скоростной режим общения с инком, несколько минут отдыхал, с уважением подумав о людях, способных долго выдерживать «одиночку».
– Готово, – сообщил Ваал.
– Крути.
Мухаммед Тургут был замечен в четырёх зонах Суперструнника: в транспортном отсеке, в жилом модуле, в гостинице и в модуле обслуживания коллиматора – на краю фермы, где располагались излучающие антенны.
Везде Неуязвимый появлялся буквально на мгновение и будто растворялся в воздухе, однако видеокамеры всё же успевали зафиксировать его лицо и даже пару раз записали, когда он скрывался за дверями отсеков и боксов.
Но больше Руслана поразило появление Гастона Фюме, которому совершенно нечего было делать на Суперструннике.
– Проследи мне перемещение этого человека.
– Понял.
Ответ пришёл быстро.
– Смотрите.
Руслан проглядел записи путешествий секретаря Гюнтера Продля по комплексу.
– Где они пересекались? Я имею в виду первого фигуранта и этого парня.
– Секундочку… вот.
Фюме и Неуязвимый контактировали дважды: в жилой зоне и в коридоре коллиматора.
– Чёрт возьми, какой многосторонний молодой человек! Сначала Луна, ЦУП «Сферы», теперь Дженворп…
– Извините? – озадачился инк.
– Это я о своём. Благодарю, Ваал, ты мне здорово помог. О нашем поиске докладывать кому-либо запрещаю, это секретные данные. Только с разрешения дирекции ФАК. Понял?
– Основания?
– Я сотрудник Агентства с допуском «красный-золотой». Контролирую режимы безопасности.
– Принял. Всегда к вашим услугам.
Руслан распаковался, ловя на себе косые взгляды старика с прозрачно-седыми волосами, вышел из зала управления.
Модалу неторопливо прогуливался у прозрачной стены коридора, выглядевшей чёрно-звёздным провалом.
– Всё?
– Надо навестить одну секцию Дженворпа, крайнюю плоть, так сказать.
Пилот не отреагировал на шутку.
– Без проблем.
В коридоре появился японец в сопровождении двух мужчин, одетых в серые уники техперсонала комплекса.
– Мне приказано…
– Огромное мерси, господин Рюноскэ, – сказал Руслан. – Я доложу начальству, что вы способствовали инспекторской проверке и заслуживаете поощрения.
Заместитель главного инженера Суперструнника сбился с тона и продолжать речь не стал.
– Надеюсь, вы удовлетворены?
– Почти, пройдусь по жилой зоне, посещу пару секций на концах фермы, и на этом формальности будут соблюдены. До свидания.
– Саёнара, сэнсэй Горюнов.
Ноги сами повели Руслана в гостиницу, в коридоре которой его встретил Неуязвимый.
Модалу искоса посмотрел на спутника, но промолчал.
«Август, мы имеем какую-нибудь досмотровую аппаратуру?»
«Что имеется в виду?» – отозвался инк «кольчуги».
«Оружие или взрывное устройство мы можем обнаружить дистанционно?»
«В принципе «фагоцит» работает как система датчиков».
«Включай, я пройдусь по жилой зоне».
«Фагоцит» включён постоянно».
– Прогуляемся и вернёмся в транспортный узел, – пояснил Руслан пилоту.
Нигериец остался непроницаем.
Прошлись по коридорам гостиницы, изредка встречая сотрудников персонала комплекса в серо-голубых униках и совсем редко – гостей, в основном – представителей инженерно-наладочного корпуса.
Август молчал.
«Ну, что?» – не выдержал Руслан.
«Фон в пределах допустимых значений, – ответил инк. – Колебания электромагнитных полей не превышают безопасный уровень».
«Мне нужны хоть какие-то отклонения».
«Отклонений не фиксирую».
Руслан в нерешительности остановился в тупике коридора, вспоминая схватку с Неуязвимым, но в каком из номеров гостиницы тот скрылся после боя, вспомнить не смог. Вздохнул разочарованно:
– Возвращаемся.
– Что вы хотели увидеть? – поинтересовался пилот.
– Мой противник скрылся в жилой зоне, и его потом не нашли. Как он смог выбраться из гостиницы незамеченным? И чем здесь занимался?
– На последний вопрос я вам не отвечу, а как он выбрался – скорее всего по аварийным шпангоутам. Комплекс стопроцентно имеет систему аварийных выходов и линий, по ним он добрался до транспортного терминала и улетел.
Руслан задумчиво кивнул. Предположение нигерийца казалось разумным, но Горюнова больше интересовал ответ на второй вопрос, хотя задать его было некому, кроме разве что самого Неуязвимого.
Их никто не провожал. Заместитель главного инженера Киото Рюноскэ посчитал свою миссию выполненной и встречаться с гостями больше не захотел.
Заняли места в драккаре, аппарат вылетел из терминала в угольно-чёрную темень пространства.
– Куда? – лаконично спросил Модалу.
– К левому плечу Дженворпа, посмотрим на фокусирующий коллиматор.
– Нас не завернут?
– Свяжись с охраной.
Модалу послал вызов на волне, на которой их запрашивал инк охраны при подлёте к Суперструннику.
– Слушаю, приятель, – отозвался лишённый интонаций голос.
– Я инспектор… – начал Руслан.
– Я помню, говорите по делу.
– Откройте мне стыковочный узел коллиматора фокусирующей системы.
– Основания?
– Инспекторская проверка, свяжитесь с заместителем главного инженера Рюноскэ, он в курсе.
Молчание длилось больше минуты.
– Допуск разрешён, вторые ворота.
Драккар набрал скорость, умея ходить шпугом, и девять тысяч километров от центральной зоны Суперструнника до обреза фермы преодолел за три минуты. Ему почти никто не мешал, вокруг фермы гигантского сооружения перемещались редкие машины наладчиков и обслуживающего персонала. По сравнению с «транспортной метелью», обвивающейся вокруг комплекса во время его строительства, – Руслан помнил это хорошо, – нынешняя возня летающей техники воспринималась как сон.
Драккар воткнулся носом в финиш-створ стыковочного узла на краю фермы, замер в небольшом ангаре, где располагался небольшой шестиместный флайт «Вольво» с опознавательной эмблемой службы МЧС и номером «22».
В ангаре было холодно, сила тяжести не превышала половины земной, нос чувствовал запахи слежавшейся пыли (несмотря на чистоту) и мужского одеколона.
Руслан оглядел флайт, понюхал воздух: запах одеколона показался знакомым, – осведомился у инка обслуживания секции:
– Чей аппарат?
– Прибыла бригада Федерального Управления по чрезвычайным ситуациям, – ответил инк женским контральто.
– Давно прибыла?
– Сорок две минуты назад.
– Чем занимается?
– Не в моей компетенции, извините.
– Пошли посмотрим, – загорелся Руслан, чуя шевеление интуиции. Что-то ему подсказывало, что его ждёт сюрприз.
«Август, растопырься, Шустрый, присоединись, не нравятся мне в последнее время неожиданные встречи».
Дверь в глубины отсека, удавом обвившего коллиматор фокусирующего устройства, с тихим шелестом спряталась в стену.
Руслан и его спутник вышли в освещённый тусклым синеватым светом эконом-режима коридорчик.
Здесь никого не было, но в конце коридора виднелась открытая дверь в одно из помещений, и оттуда слышались голоса и позвякивание.
– Приготовься, – почти беззвучно выговорил Руслан.
Нигериец хладнокровно достал штатный «универсал»; он был пограничником и имел право носить оружие.
Преодолели почти полсотни метров, миновали несколько запертых дверей.
Руслан заглянул в открытую дверь, откуда раздавались негромкие будничные голоса, и увидел трёх парней в сине-оранжевых костюмах МЧС. Они окружили круглую тумбу посреди помещения, мигавшую цветными огнями и полуразобранную, и копались внутри.
– Здрасьте! – шагнул в отсек инспектор, сделав жест пилоту остаться в коридоре.
Его вежливый голос произвёл эффект разорвавшейся бомбы.
Все трое мужчин отдёрнули руки и отпрянули от тумбы, оглядываясь. А из-за решетчатой конструкции за тумбой выглянул с безмерным удивлением на лице… Гастон Фюме!
Затем глаза его сузились, губы хищно изогнулись.
– Инспектор Горюнов! Как я вам рад! Похоже, вы преследуете меня? Неужели я вам понравился?
– Если бы вы мне нравились, – неприятным голосом сказал Руслан, – мы бы встречались не здесь и работали бы у одного босса. А вот то, что я встречаю вас всё чаще и чаще, начинает меня нервировать. Вам передали ваши друзья, которых я славно угостил в Ле-Мане, что я к вам наведаюсь? Исполняю обещанное. Не скажете, милейший, что вы тут мастерите?
Парни переглянулись.
На лице одного из них, крутоплечего, длиннорукого, расцвела на губах ухмылка.
– Он один…
– Какой вы зоркий, однако! – поцокал языком Руслан. – И храбрый! А если я вооружён?
– Мы тоже!
– Ханис! – резко бросил Фюме.
– Чего Ханис? – оскалился парень. – Я его уложу голыми руками!
Он прыгнул к Руслану и с воплем отлетел к стене отсека, ударился плечом о выпукло-изогнутый шкаф, срикошетировал как бильярдный шар – из-за малой силы тяжести в отсеке.
Руслан, почти не двинувшийся с места, пошевелил рукой, посмотрел на замерших спутников Гастона Фюме.
– Вы не ответили на вопрос, дружок.
Длиннорукий шевельнулся, сел на полу с ошеломлённым видом.
– Никто больше не хочет проверять мои кондиции? – констатировал Руслан. – И правильно, к чему рисковать? Ещё раз задаю тот же вопрос: кто вы и что тут делаете?
– Да что мы с ним лясы точим? – процедил сквозь зубы сосед длиннорукого, высокий, с выбритыми висками. – Гас, вызывай «Скорую», человеку сейчас станет плохо.
Как по волшебству на плечах всех сотрудников МЧС выросли турели с «универсалами».
Руслан понял, что их костюмы тревожной службы – всего лишь камуфляж, скрывающий «кокосы» боевого назначения. Настоящие спецкостюмы МЧС оружием никогда не снабжались.
В отсек со скучающим видом зашёл Модалу, взял под прицел своего «универсала» Гастона Фюме.
– Лучше бы вам разоружиться, господа хорошие, – хладнокровно сказал он. – Ненароком начнёте стрелять, пораните друг друга.
Но его увещевания не подействовали на «эмчеэсников».
Турель на плече парня с бритыми висками развернула ствол «универсала» к Руслану, и тот выстрелил, опередив противника на долю секунды.
Бесшумная молния электрического разряда вылетела из плеча инспектора, снесла турель вместе с «универсалом».
Остальные «эмчеэсники» дрогнули, отступая.
Фюме вдруг нырнул за двойной изогнутый самым причудливым образом шкаф, избрав свой путь отступления, однако Руслан, давно готовый к боевому контакту, прыгнул за ним и в три секунды догнал секретаря Гюнтера Продля, собравшегося скрыться в люке запасного аварийного выхода.
Фюме затравленно вжался в стену, навёл «универсал».
Руслан снёс и его высверком своего «универсала».
Трикстер, побледнев до синевы, начал судорожно махать руками в стиле старинного айкидо, Руслан дождался сбоя в защите и от души врезал Гастону кулаком между глаз.
Сзади послышались удары, вздрогнули стены отсека: спутники Фюме открыли стрельбу из «универсалов», применяя не пули, а силовые солитоны.
Руслан метнулся назад, выстрелил в мелькнувшую слева сине-оранжевую фигуру, затем выцелил поднявшуюся над развороченной тумбой голову с бритыми висками, меняя режим стрельбы; силовые солитоны били не хуже кулака.
Два вопля слились в один, и стало тихо.
В проёме двери возник нигериец, волоча за ногу третьего члены группы.
– Чуть не сбежал, шаб-ба-ба!
– Связать бы их.
– «Эшелон» на подлёте, будет через пару минут.
Руслан прищурился:
– Ты откуда тут взялся?
Пилот подошёл к тумбе, осмотрел, вынул из разобранных внутренностей нечто вроде блестящей колбы, заполненной ртутью; на торце колбы мигали синие огоньки и светилась красная цифра «0».
– Знаешь, что это такое?
Руслан облизнул ставшие сухими губы.
– Бомба…
– Верно, аннигиляционное взрывное устройство класса «девил-А». Внутри в магнитной ловушке запрятано десять граммов антипротонов. Хватит, чтобы разнести весь коллиматор и половину Дженворпа в придачу.
Модалу осторожно поставил колбу на пол.
– Готовили к дистанционному запуску.
Руслан покачал головой, зашёл за помятые силовой стрельбой шкафы и вытащил оттуда начавшего приходить в себя Гастона Фюме.
Секретарь главы концерна «ОЭ» дёрнулся в его руках.
– Отпустите… не имеете права… мы все свободны делать то, что считаем нужным.
– Твоя свобода, сучий потрох, кончается там, где начинается мой кулак! – выдохнул Руслан. – Кто приказал вам установить здесь бомбу?!
– Я ничего не знаю, – трепыхнулся Фюме, пытаясь освободиться.
– Не скажешь – никогда не станешь отцом!
– Он и так не способен стать отцом, – меланхолично заметил Модалу.
– Мне… нельзя… говорить. – Глаза Гастона закатились, и он бессильно обвис на руках Руслана, запрокинул голову.
– Самоликвид, – сказал пилот с прежним бесстрастием. – Что-то уж больно быстро, обычно они держатся минуту-две. У них у всех встроена программа самоуничтожения.
В отсек ворвались туманно-прозрачные тени, превратились в людей в блестящих комбинезонах. Шлем одного из них раскрылся, на Руслана глянули глаза капитана Плетнёва, командира его личного «эшелона».
Руслан опустил Фюме на пол.
– Этот готов.
– А те трое?
– Вроде живые.
– Барри, забирайте, по уколу парализола каждому, довезите живыми! Что здесь произошло?
Руслан кивнул на блестящую колбу.
Плетнёв присел на корточки, разглядывая устройство, качнул головой.
– Серьёзная вещь, «девил», если не ошибаюсь.
– Первая модификация, – подтвердил Модалу. – Ей лет сто, не меньше. Откуда они достают такую технику, хотелось бы знать?
– Выясним. Барри, в отдельный модуль, осторожнее.
Бойцы группы «эшелона» унесли тела и колбу.
– Вас подбросить? – предложил Плетнёв, направляясь к выходу из отсека. – Метро закрыли.
– У нас свой транспорт, – сказал Руслан. – То есть как закрыли?
– По Сети объявили профилактическое отключение заземельских линий. А что?
Ошеломляющая догадка пришла в голову. Руслан даже вспотел.
– С ума сойти!
Плетнёв и Модалу посмотрели на него с одинаковым ожиданием.
– С вами всё в порядке? – поинтересовался капитан.
Руслан хотел сказать, что знает планы Вируса, но только судорожно вздохнул.
– Нет-нет, я в норме, перенервничал.
– Бывает. Сейчас сюда припаркуется бригада спецов, будет разбираться со всем этим хозяйством, а мы подежурим снаружи.
– Минуту, надо проверить жилую зону Суперструнника, Неуязвимый мог оставить бомбу и там.
– Понял, проверим. До связи. – Плетнёв вышел.
– Куда теперь? – спросил нигериец. – На базу?
– Домой, – очнулся Руслан. – Подожду там, у вас, когда включится метро.
В кабине драккара он вызвал Грымова:
«Иван, кажется, я знаю, как Знающие хотят доставить БОХ в Солнечную систему».
«Это тебе Фюме сообщил?» – осведомился зам Воеводина рассеянно.
«Ты… знаешь?»
«Что я знаю?»
«Что я с ним только что…»
«Мне никто ничего не докладывал. О чём речь?»
«Фюме – зомби-агент Вируса!»
«Я в курсе».
«Он вместе с какими-то эмчеэсниками монтировал на Суперструннике взрывное устройство, пограничник сказал, что это аннигиляционная бомба «девил». К сожалению, с ним… произошёл несчастный случай».
«Самоликвид?» – догадался Грымов.
«Да».
«И что же?»
«Мне пришла в голову идея: Бомбу Хаоса проще всего перебросить в Систему с помощью метро!»
На сей раз Грымов молчал почти минуту.
Драккар стартовал, медленно отвалил от рогатого плеча фермы Суперструнника.
«Дуй на первую базу, встретимся через полчаса. Успеешь?»
«На Нереиду?» – уточнил Руслан.
Грымов не дослушал, отключил связь, и стало ясно, что зам Воеводина находится в крайне возбуждённом состоянии. Это означало одно: догадка Руслана попала в цель.
