Книга: Пропуск в будущее
Назад: Глава 6 ЧТО Я ЗДЕСЬ ДЕЛАЮ?!
Дальше: Глава 8 БУДЕТ ТОЛЬКО ХУЖЕ

Глава 7
ПОМЕХА: УБРАТЬ НЕЛЬЗЯ КОНТРОЛИРОВАТЬ

Помещение по виду можно было сравнить с Центром управления полётами Российского космического агентства: зал был велик, заполнен рядами фигурных столов с плоскими и объёмными дисплеями, «кустами» приборных стоек с мигающими индикаторными панелями, прозрачными стендами с контурами морей и рек, а также городских застроек. Дальняя стена зала перед рядами пультовых терминалов представляла собой гигантский экран с двумя земными полушариями на нём, покрытыми неравномерно светящейся координатной сеткой, в узлах которой загорались и гасли яркие цветные звёзды.
За столами работали десятки операторов в серых и белых халатах, мужчины постарше и совсем молодые. По залу плыли тихие звуки работающей системы: человеческие голоса, негромкие звоночки, зуммеры и почти неразличимые музыкальные аккорды.
На сложном географическом поле одного из материков Земли загорелся и начал пульсировать красный огонёк.
Один из операторов за крайним правым терминалом, лет сорока пяти, смуглый, с серьгой в ухе, встрепенулся, наклонился над столом, вперив взгляд в экран компьютера на своём столе, где тоже загорелась пульсирующая алая звёздочка. Пальцы его забегали по клавиатуре. Изображение участка континентального рельефа в глубине экрана разделилось на два. Правое стало укрупняться, будто камера падала с высоты на земную поверхность, расползлось в стороны. Появилось изображение города, тоже быстро расходящееся, приближающееся к зрителю, замерло, наконец. Стали видны река, заснеженный квартал, тёмно-серые асфальтовые ленты улиц.
Мужчина с серьгой заработал на клавиатуре с ещё большей скоростью, и экран отразил серию разных картин городской жизни, то смазанных, расплывчатых, одноцветных, то ярких и чётких.
Левая половина экрана потемнела, по ней поползли какие-то символы, схемы и длинные ряды математических формул.
Длился непонятный расчёт около часа.
Наконец, мужчина закончил работу, вернул на экран прежнее изображение географической карты, вытащил из принтера три листа отпечатанного текста с цветными схемами и склонился над вспыхнувшим окошечком канала прямой связи с начальником ИАНУ :
– Шестой первому: зафиксирован нелинейный переход границы мейнстрима.
– Кто-то сбежал? – поинтересовался басовитый мужской голос.
– Нет, переход положительный, с небольшой глубиной. Считаю, что к нам из ближайшего хроника просочился неопытный абсолютник.
– Зайдите, – после паузы приказал обладатель баса.
Мужчина с серьгой в ухе повернулся к старику, работающему за соседним столом.
– Савельич, возьми мой ареал на полчаса, я к шефу.
Старик, не отвлекаясь от экрана своего компьютера, кивнул.
Брюнет с серьгой вложил отпечатанные листы в фиолетовую папку с вытисненной на ней тройкой, быстро вышел из зала. Миновал короткий коридор, поднялся на этаж выше, вошёл в белую дверь с номером 3-01. Двери открывались и закрывались за ним автоматически.
Начальник информационно-аналитического Управления РА-квистора, плотный мужчина с блестящей лысиной и тяжелым складчатым лицом, поднял голову от стола, на котором были разложены листы пластика с цветными графиками и зеркально-перламутровые, размером с монету, диски.
Оператор терминала службы безопасности молча протянул ему папку.
Лысый, не приглашая мужчину с серьгой сесть, взял папку, углубился в изучение отчёта. Поднял светлые глаза на гостя.
– Этого не может быть!
Брюнет с серьгой пожал плечами.
– Я проверил все квисторы, везде один и тот же след. Кто-то вылез из виртуала, никаких сомнений.
– Хорошо, вы свободны. Уточните глубину выхода, сразу доложите.
Мужчина с серьгой кивнул, повернулся, как военнослужащий, через левое плечо, вышел.
Лысый, прищурясь, несколько мгновений смотрел на автоматически закрывшуюся дверь, потом тронул пальцем сенсор на столе:
– Витольд Стефанович, у меня «прыщ».
– Категория? – отозвался глухим баритоном тот, кого начальник «тройки» назвал Витольдом Стефановичем.
– «Подснежник», глубина – лет двадцать пять.
– Точнее.
– Аналитики ещё работают, но, судя по всему, это последний «стёртый» виртуал, с которым работали комиссары СТАБСа.
– Кого они там забыли?
– Не знаю.
– Зайди.
Лысый взял принесенную папку с донесением, мельком посмотрел на фото эвменарха на стене, вышел. Через несколько минут, опустившись на ВИП-лифте на шесть этажей ниже, чем располагался кустовой терминал Равновесия-А, он вошёл в открывшуюся дверь кабинета главы Равновесия.
РА-квисторов, подобных этому, насчитывалось по свету более двух десятков. Три располагались в России, два в Соединённых Штатах Америки, один в Европе, остальные в Азии, Африке, Австралии и Японии. Но РА-квистор в России, под Тулой, был главным, поэтому эвменарх выбрал именно его в качестве центра управления системой служб Равновесия-А.
В две тысячи двадцать шестом году произошла смена власти, и эвменарха, выходца из Швеции, проживающего в России с тысяча девятьсот девяносто первого года, сменил другой человек, тоже выходец из-за пределов России, поляк Витольд Стефанович Пжездомский. К моменту нашего повествования ему исполнилось пятьдесят лет.
Эвменарх был не один.
В его суперсовременном кабинете, называемом по-новомодному адмолем, то есть административным модулем, находился ещё один человек. Внешне субтильный, тихий, незаметный, с мелкими чертами лица, он производил впечатление студента-первокурсника, ещё мало знакомого с правилами учебного заведения. Но стоило поймать его взгляд, как становилось ясно, что этот человек не так прост, как хочет казаться. В иерархии Равновесия он занимал вторую по значимости после эвменарха должность начальника «шестёрки» – Управления контрразведки.
– Садитесь, – сказал эвменарх, обладавший внушительной гривой вьющихся льняных волос и сильным «львиным» лицом. – Докладывайте.
Лысый начальник «тройки», звали его Христофором Бонифатьевичем, сел на «растопырчатый» стул с мягким сиденьем, протянул эвменарху папку. Тот бегло просмотрел её, подвинул по столу начальнику «шестёрки».
Главный контрразведчик Равновесия изучал материал дольше, поднял на Христофора Бонифатьевича пронизывающий взгляд.
– Не может это быть стохастическим искажением граничного слоя мейнстрима?
– Уверен, что кто-то проник к нам из «стёртого» виртуала, – твёрдо заявил лысый.
– Но ведь это в принципе невозможно! Виртуалы заблокированы, закуклены, доступ к ним, а тем более из них к нам, закрыт физически.
– Вероятно, ему помогли.
– Кто?
Христофор Бонифатьевич посмотрел на эвменарха.
– СТАБС.
Начальник «шестёрки» тоже глянул на главу Равновесия.
– СТАБС никогда не вмешивался в наши дела. А если вмешивался, мы этого не ощущали.
– Значит, фундатору для чего-то понадобилось разблокировать виртуал. Можно только догадываться о мотивах подобного деяния.
– Вы догадываетесь?
Лысый помолчал.
– Смена фундатора. Не секрет, что верховные жрецы СТАБСа не вечны. Нынешний фундатор не человек, он очень стар, но не желает уходить. Кто-то пытается его подвинуть.
Глава контрразведки изобразил улыбку, прищурился.
– Вы случайно не агент СТАБСа в нашей епархии, Христофор Бонифатьевич?
Начальник информационно-аналитического Управления усмехнулся в ответ.
– Я просто размышляю.
– Разрешите, я заберу у вас это дело?
– Разумеется, это ваше поле деятельности.
– Господа, – звучным голосом произнёс эвменарх, – прошу разобраться с инцидентом как можно скорей. Возникшая помеха потенциально опасна, её надо устранить. Бросьте на неё все службы.
Начальники отделов дружно встали.
– Будет исполнено, Витольд Стефанович, – наклонил голову контрразведчик.
Аналитик промолчал. В конце концов, его служба не отвечала за последствия несанкционированного изменения реальности. Устранением помех занимались другие люди.
* * *
До появления человечества как формообразующей и энергоинформационной системы процессы стабилизации на планетах от Меркурия до Плутона поддерживали службы Равновесия, не конкурирующие между собой. Последним таким Равновесием был Арктический Корректор, на протяжении многих тысяч лет чётко справлявшийся со стабилизацией всего Регулюма. Однако не всех людей на Земле устраивало такое положение, жрецы Атлантиды спали и видели себя главными контролёрами Регулюма и, накопив силы, устроили переворот.
Война Атлантиды и Гипербореи длилась недолго, всего семь дней, и в результате обе цивилизации погибли, едва не погубив весь Регулюм. А им на смену пришли уже две конкурирующие системы контроля Регулюма, причудливым образом трансформировавшиеся к концу двадцатого века в противоборствующие структуры, управляемые преимущественно лидерами-мужчинами – Равновесие-А и лидерами-женщинами – Равновесие-К. Мужчины называли женщин-равновесниц «волчицами», женщины мужчин – «антихристами» и ещё проще – «козлами».
У «волчиц» был свой центр контроля – РК-квистор на территории Эстонии, а также несколько баз и терминалов в других странах. Имели они и доступ к стратегалу, полагая, что эта «модель» генома Регулюма подчиняется только им. Тем не менее Равновесие-К была мощной организацией с разветвлённой системой безопасности, жёстко контролировала многие социальные процессы в Солнечной системе, могла изменять не только милиссы – родовые линии отдельных людей, но и связные социальные структуры, в том числе – властные, в большинстве государств Земли. С ней надо было считаться.
Маршалессой Равновесия-К недавно стала Амалия Даниловна Тимченко, в прошлом – премьер-министр и президент Украины, сменив на этом посту Сабиру Маратовну Хайруллину, жену бывшего эвменарха Равновесия-А. Амалия Даниловна и в свои нынешние шестьдесят семь лет сохранила природную стать и была очень симпатичной женщиной. Она даже не стала менять свою знаменитую причёску в виде взбитого каре, по которой её можно было узнать везде. Правда, в свет Амалия Даниловна теперь выходила редко, а свои зажигательные речи перестала произносить вообще. Власть в её руках в современную эпоху сосредоточилась намного весомей, нежели в период, когда она была президентом Украины.
Страну пребывания РК-квистора – Эстонию она не выбирала, получив престол маршалессы «в наследство», но мечтала переехать в Россию, занимавшую срединное положение между цивилизациями Запада и Востока. Именно Россия являлась главным фактором стабилизации человеческого социума в целом. Тот, кто управлял Россией, управлял миром. И Регулюмом по сути. Хотя подобными же соображениями руководствовался и эвменарх Равновесия-А, отчего маршалесса вынуждена была напрягать все свои службы и работать в форс-мажорном режиме. С тех пор как она заняла этот пост, Амалия Даниловна спала и видела себя единоличной властительницей Регулюма, судьба которого должна была зависеть от любого её слова и жеста.
Двадцать первого сентября в девять часов утра маршалесса закончила видеосовещание, выслушав доклады начальников (начальниц, ибо все они были женщинами) служб, и углубилась в изучение тренда , который рассчитали для неё эфаналитики стратегического управления. Тренд предусматривал изменение милисс большинства руководителей Равновесий в глубоком прошлом. Это было нужно для глобальной корреляции существующей расстановки сил, с тем чтобы после исчезновения Атлантиды и Гипербореи Регулюмом стала управлять одна структура, одно Равновесие, и чтобы возглавлял это Равновесие один человек. Разумеется – сама Амалия Даниловна. Её милисса была защищена «контрфайлом», не позволявшим в прошлом ликвидировать её родственные линии и связи, поэтому шанс стать самым главным оператором Регулюма у неё был.
Мало того, маршалесса мечтала и о том, чтобы в будущем ей стал подчиняться СТАБС, роль которого, к великому сожалению, в деле стабилизации Регулюма была решающей. Возможности инспекторов и комиссаров СТАБСа были повыше, чем возможности равновесниц, поэтому они могли исправлять любые тренды Равновесий. Амалия Даниловна знала о разногласиях в верхних эшелонах власти СТАБСа и действительно могла претендовать на роль лидера, способного возглавить эту систему.
Однако тщательно проанализировать слабые и сильные стороны тренда ей не дали.
В половине десятого позвонила помощница маршалессы:
– Амалия Даниловна, «десятка» зафиксировала помеху на границе одного из виртуалов. Есть предположение, что границу перешёл независимый абсолютник.
– Что значит – предположение? – недовольно проговорила маршалесса. – Мне нужны точные проверенные данные.
– Расчёты готовы, могу принести.
– Через пять минут.
Маршалесса отодвинулась от полусферы объёмного дисплея, превратила её в зеркало, закинула руки за голову, потянулась так, что на довольно привлекательной груди натянулась оранжевая блузка. Окинув своё отражение в зеркале критическим взглядом, она поправила причёску, проглотила таблетку амбивалента, способствующего сохранению гладкой кожи на лице.
Когда в кабинет вошла помощница, которую за глаза называли «крокодилом в юбке», маршалесса пила кофе.
– Садись. Слушаю.
«Крокодил» (звали помощницу Наталья Сайдуллаевна) протянула хозяйке кабинета крохотную капсулу флэшки, села напротив, обнажив толстые колени.
Амалия Даниловна небрежно воткнула флэш в гнездо на вычурной панели компьютера сбоку от стола, и компьютер отобразил текст донесения, схемы и расчёты.
Несколько минут длилось молчание. Потом маршалесса допила кофе, хмыкнула, покачала головой, глянула на помощницу жёлто-зелёными подведенными глазами.
– Глубина установлена точно?
– Стопроцентно.
– Это явно мужчина. Можно установить его биопараметры, а потом и личность?
– Постараемся. Надо найти его и уничтожить. Если он смог прорваться к нам из «стёртого» хроника, он очень опасен.
– А я считаю, не надо.
Помощница вскинула на начальницу удивлённый взгляд.
– Не поняла.
– Его надо найти и предложить работать с нами.
– А если он из СТАБСа?
– Комиссары СТАБСа «ходят» по Регулюму бесшумно. Судя по всему, границу виртуала перешёл абсолютник, не понимающий реальной ситуации. Этот шанс надо использовать.
«Крокодил в юбке» скептически поджала губы.
– Вы думаете, мужчины способны добровольно служить нашему делу?
– Вы их плохо знаете, Наталья Сайдуллаевна, – улыбнулась маршалесса. – С одной стороны, если мужчины выглядят умными, то их глупость всегда является приятным сюрпризом. Но, с другой, они действительно могут быть полезными. Как и те неудачники, которых мы используем в качестве рабсилы. Найдите мне этого неофита, он наверняка наследит ещё не раз.
Помощница встала, чётко повернулась и вышла, прямая, как полосатая палка автоинспектора.
Амалия Даниловна осталась довольна своим сравнением, ещё раз просмотрела отчёт помощницы. Кивнула сама себе: перебежчик из «списанного» варианта реальности мог стать большой помехой для деятельности Равновесия (в том числе и для второго, мужского), но если распорядиться данной «помехой» с умом, она могла принести много пользы.
Маршалесса вызвала на дисплей плановый кондуит и внесла «дело о помехе» в реестр самых важных.
Назад: Глава 6 ЧТО Я ЗДЕСЬ ДЕЛАЮ?!
Дальше: Глава 8 БУДЕТ ТОЛЬКО ХУЖЕ