Ян Лапарра
Душ чуть снял усталость, хотя полностью отстраниться от действительности я, конечно, не мог. Да мне и не дали бы этого сделать. В кабинете ждало сообщение Игната о событиях на Ховенвипе, о новых находках. Кричащий лишайник и трансформированный лес были самыми загадочными и самыми тревожными из них. Мне вспомнился отчет Гриффитса о ликвидации склада с оружием на острове Диего-Гарсия в Индийском океане: на корпусах автоматов и лазерных карабинов были выгравированы цинично-издевательские надписи на английском: «Контроль за рождаемостью»… Интересно, встретим ли мы находки подобного типа на Ховенвипе?
Я привычно передал бразды правления отделом Первицкому, сказал, что буду к вечеру, и убыл на Американский континент.
Игнат встретил меня в шесть вечера в Мексикан-Хате, откуда мы летели к Ховенвипу на грузовом куттере. По дороге он поделился впечатлениями от подземелий заповедника, но я видел, что его волнует другое. «Дракон», догадался я, карабин, из которого кто-то может выстрелить в других людей… Но вслух я ничего не сказал, пусть поволнуется, это полезно после таких проколов.
Сели возле громадных серых холмов пыли и щебня. С двух сторон площадку отгораживали скальные обрывы, отороченные «мехом» лиственного леса, с третьей — вертикальная стена с узором пещер и ниш; четвертая открывалась на холмистое плато, край которого терялся в дымке за горизонтом. Несмотря на вечерний час, здесь было душно, жарко, от пыльных холмов несло зноем и пересохшим болотом.
Я сначала побродил по обезображенному неизвестной силой лесу, потом снова спустился вниз, ощущая гнетущее беспокойство.
Бригада чистильщиков, выделенная Мартином, времени зря не теряла. Плато было продырявлено в трех местах, и возле каждой шахты трудились люди и роботы.
Игнат подвел меня к одной из них, подъемник унес нас в недра плато. Жара сменилась холодом каменного склепа. Выбрались на пересечении узких горизонтальных коридоров-ортов явно искусственного происхождения. Орты освещались белыми люминесцентами, на их стенах со следами грубой обработки уже висели указатели: «Бункер», «Сейф», «Центр» и «Центр-2». Игнат уверенно зашагал в сторону указателя «Центр».
Коридор вывел в небольшой естественный грот, перегороженный рыжей от ржавчины металлической стеной. В стене чернел прямоугольник двери, сама дверь — из толстой брони, с орнаментом из выпуклых змеек — лежала на полу грота. Мы вошли.
Помещение, открывшееся взору, было невелико: круглое, с куполовидным потолком, вдоль стен — потухшие пульты и панели индикации, устройства скоростной печати, над пультами — экзары разного калибра, преимущественно разбитые. Пять кресел, три столика с ножками в виде сказочных драконов. Но не это приковало мое внимание. На полу, захламленном битым стеклом, осколками пластмассы, коробками, бумагой, гильзами, в разных позах лежали четыре скелета. Одежда на них полностью истлела, лишь на одном сохранились лохмотья черного цвета. В руках скелеты держали старинные пистолеты, вернее, их ржавые слепки, время не пощадило и металл оружия. В двух креслах у пультов тоже сидели скелеты, у одного на костях коленей лежал автомат. Я представил, какая драма разыгралась здесь около двух веков назад, и на мгновение неприятное чувство гадливости охватило меня.
— Убиты, — сказал Игнат, наблюдая за мной. — По всем признакам мы обнаружили императив-центр «Суперхомо». Сюда сходятся цепи сигнализации и управления всеми бункерами, благодаря чему мы обезвредили многие ловушки, рассчитанные на непрошеных гостей.
— Может быть, их ухлопали по приказу? — предположил я.
В зал вошел низкорослый Дуглас. Под эмблемой «Аида» на его рукаве выделялся шеврон руководителя группы.
— Добрый день. Вы правы, их уничтожили по спецприказу. С тех пор в подземелье никто не проникал.
— Понятно, — сказал я. — Последние хозяева лаборатории решили не рисковать. За что же их убили?
— Эти уже не ответят. — Дуглас кивнул на скелеты. — Может быть, прояснят дело документы? Мы нашли два хранилища, в одном архив, в другом техническая библиотека, в ней работает ваша Люция. Архив с трудом просверлили, там броня в два метра толщиной, но открыть пока не удалось.
— Пошли посмотрим. — Игнат повернулся к выходу. В коридоре он уверенно направился в сторону указателя «Сейф».
Через сто метров коридор повернул налево, в его стенах изредка открывались глубокие ниши и узкие ответвления. Издали доносились голоса, металлические лязги и прерывистое гудение. Впереди мелькала спина кого-то из чистильщиков. Человек оглянулся и тут же свернул, а Игнат вдруг насторожился, я увидел это по его напрягшемуся лицу.
— Ты что? — вполголоса спросил я.
Он остановился у бокового прохода, куда свернул идущий впереди, прислушался.
— Могу поклясться… подождите здесь. — Он шагнул в узкий коридорчик, исчез в темноте. Ни звука, ни шороха, тишина, словно не человек шел, а его тень.
Я переглянулся с Дугласом. Не знаю, о чем думал начальник аидовцев, но у меня мелькнула мысль о Зо Ли. В этот момент из бокового хода донеслось шипение, возглас Игната, и на нас выплеснулась волна такого зловония, что меня чуть не вывернуло наизнанку. Следом выскочил Игнат, зажимая нос рукой.
Задыхаясь от кашля, мы отбежали по коридору метров двадцать, но волна запаха погнала нас дальше, пока мы не наткнулись на одного из чистильщиков, копавшегося в груде снаряжения. Он с удивлением посмотрел на нас, принюхался, ни слова не говоря, разворошил кучу снаряжения и достал респираторы.
— Этилмеркаптан, — глухо сказал из-под маски Дуглас и засмеялся. — Игнат, очевидно, спугнул скунса.
— Откуда здесь скунсы? — с недоумением спросил я. — На глубине свыше ста пятидесяти метров под землей?
— И все же мы нашли семейство скунсов. Сначала думали, что сработало одно из хитроумных устройств защиты лаборатории, удар запахом по обонянию действует не хуже дубинки, однако же скунсы…
Игнат покачал головой, задумался.
— Зо Ли? — спросил я негромко.
— Я мог и ошибиться. Что ему здесь делать?
Помолчали. Дуглас в это время привел команду подчиненных, и те принялись дезодорировать коридор. Через четверть часа вонь исчезла, хотя желудок все еще не мог забыть тошнотворного запаха, в котором, казалось, смешались все гнусные запахи гниения пищевых отбросов и разложения трупов животных…
— Ф-фу! — выдохнул Игнат, снимая респиратор. — Пойду все же проверю.
Он исчез и вскоре вернулся, сопровождаемый Дугласом.
— Никого, там дальше тупик, ничего не видно. Пошли.
— Погоди, — остановил я Игната. — Человек ведь туда заходил? Куда он делся? Ты не ошибся коридором?
Ромашин посмотрел мне в глаза и бросился назад. Он понял: вошедший в боковой проход человек не мог выйти через другой выход, раз коридор заканчивается тупиком. Мы тоже никого не видели. Значит, либо незнакомец получил такую дозу этилмеркаптана, что потерял сознание, либо… он не хотел, чтобы его видели.
Я подбежал к тому месту, где мы видели неизвестного. Ничего не понимавший Дуглас рысил сзади. Из коридора вышел Игнат, подсвечивая путь фонарем.
— Никого. Странно…
— Проверь другие коридоры, может, он вошел не сюда.
— Проверил, тупики. Но он вошел в этот, я помню точно.
— Что с вами? — полюбопытствовал Дуглас. — Что вы обнаружили?
— Здесь все коридоры заканчиваются тупиками? — спросил я. — Нет выхода в параллельные штреки?
— Есть, конечно, хотя точно не помню, в каком месте. По-моему, какой-то из ближайших ортов и ведет к параллельному туннелю.
Игнат нырнул в проход, где его атаковал испуганный скунс.
Коридорчик заканчивался тупиком: бугристая, фиолетово-коричневая стена, ничем не отличающаяся от стен штрека. Но Игнат сунул руку в эту стену, и она по локоть вошла в «камень». Инспектор хмыкнул, пошарил рукой, и стена исчезла. Коридор здесь не кончался, уходя куда-то в полумрак. На ладони Игната лежал плоский брусок с окошечком и тремя кнопками.
— КОТ, — сказал он. — Как же я сразу не догадался…
КОТ — это «конструктор теней», стандартный аппарат, создающий видеоизображение любого предмета. Он может воспроизвести в зависимости от программы даже тело человека в движении и применяется весьма широко — от театра, для быстрой смены декораций, до косморазведки. Здесь он кому-то понадобился для маскировки коридора, создал видимость глухой стены.
— Ерунда какая-то! — сказал сзади озадаченный Дуглас.
Он был прав. Логики в происшедшем я пока тоже не видел. Допустим, это был Зо Ли, неуловимый, вездесущий, чем-то или кем-то напуганный, скрывающийся даже от друзей и от нас тоже. Но зачем ему возвращаться на Ховенвип? Что он может здесь искать? Стоп! Как это что? Он уже, бесспорно, владеет какой-то тайной «Суперхомо», но этой тайны ему мало! Есть еще что-то, необходимое ему позарез, и это «что-то» находится в данный момент здесь!
— Связь с поверхностью есть? — повернулся я к Дугласу. — Немедленно перекрыть выходы из подземелья! Никого не выпускать, вплоть до применения силы! Только… — Я помедлил. — Пожалуйста, осторожнее. Скорее всего это все-таки Зо Ли. Другому просто незачем торчать на Ховенвипе.
Дуглас продиктовал по рации мой приказ и бегом направился к своим людям. Игнат побежал следом.
Запоздалая реакция, подумал я, он настороже и не будет ждать, пока его накроют в подземных лабиринтах…
Я оказался прав. Прочесывание подземелий лаборатории ничего не дало, хотя чистильщики применили всю свою технику по отысканию новых, неизвестных ходов и пещер. Зо Ли ушел. Он, очевидно, ушел сразу же, как только разрядил в Игната дапль — пистолет запахов, баллончик из-под этилмеркаптана потом нашли в клетке ближайшего подъемника!
— Вот так скунс! — почесал в затылке Дуглас. — Но зверюшек мы, честное слово, видели.
Это могло быть и совпадением, а могло быть и работой того же КОТа, неизвестный конспиратор пользоваться им умел.
Архив лаборатории, или, как его назвали чистильщики, «Сейф» открыть в этот раз так и не удалось. Мы с Игнатом поговорили с Люцией — она тоже ничем похвастать не могла, в библиотеке оказалась литература по всем отраслям науки — от психологии до космологии, и только, — и улетели с Ховенвипа поздно ночью по местному времени, так и не дождавшись результатов.
В Москве шел четвертый час дня, и я решил провести совещание по делу «Демон». Игнат в шутку называл такие совещания брифингами. Однако не успел я начать, как позвонил Ромашин-старший.
— Очень хорошо, — сказал он, бегло оглядев компанию. — Как раз все, кто нужен. Прошу ко мне.
Виом погас, я посмотрел на Игната. Тот пожал плечами: мол, ты же начальник отдела.
— Что ж, — сказал я. — Шеф приказал быть. У него и поговорим.
В кабинете директора уже сидели трое: старший эксперт техцентра УАСС Младен Лилов, его я знал хорошо, хотя он был доступен лицезрению практически только на оперативке у директора, и суровый на вид незнакомец, седоголовый, с залысинами, худой, длиннорукий и нескладный.
— Садитесь. — Ромашин кивнул на стулья.
Я бегло оглядел свою «гвардию»: Игната, Первицкого, Витольда Сосновского, и пожалел, что не дал Игнату в помощники более опытного человека еще в начале работы. Расселись. Директор тронул сенсор, стена слева превратилась в кабинет с таким же столом-пультом. За столом сидел Мартин Гриффитс, напротив — уже знакомый мне Кит Дуглас.
— Начнем, — сказал Ромашин и посмотрел на меня. — Докладывайте, Ян. Дело номер одиннадцать «Демон». Краткую историю, меры, выводы, предложения.
Из всех присутствующих только Лилов и худой незнакомец не были в курсе событий, и мой рассказ предназначался, очевидно, для них.
Я быстро и сжато пересказал историю дела «Демон».
С минуту в кабинете было тихо, потом Филипп сказал:
— Это поле событий. Ваши выводы, обобщения.
Выводов и обобщений у меня не было, были только предположения, нуждающиеся в проверке. Не люблю скороспелых заявлений и быстрых действий в таких делах, тем более что застряли мы пока на периоде накопления информации, по Игнату — на «периоде накопления тумана». Надо было думать, размышлять, разрабатывать рабочий вариант и лишь потом обобщать, делать выводы и предложения. Поэтому я уклонился от прямого ответа и рассказал о принятых отделом мерах.
Филипп улыбнулся глазами, он меня понял.
— Ясно. В данном деле наиболее тревожны следующие моменты: совпадение биоаномалий на Ховенвипе и в месте падения атмосферного завода под Псковом, стрельба из «дракона», изъятие информации о «Суперхомо» из архивов управления и Института социологии Земли, осведомленность таинственного похитителя «дракона» о работе отдела безопасности. Если это не Зо Ли, то кто? Если Зо Ли, почему не объявлен его целевой розыск?
— Не было уверенности, что Зо Ли замешан во всех этих событиях, да и сейчас нет.
— Сегодня, сейчас же, дать ориентировку по розыску Зо Ли, составить его идентификат личности и разослать всем линейным отделениям правопорядка. Одна его стрельба говорит о том, что он социально опасен. Разберитесь, зачем он стрелял, какие цели преследовал. Кстати, он должен быть каким-то образом связан с отделом комплектации и снаряжения Даль-разведки. Патроны к «дракону», пистолет-дапль с этилмеркаптаном, аппаратура КОТ… Начните поиск и с этой стороны. Возможно, выйдем на того, кто ему помогал. Теперь главное. Почему вы думаете, что аварии, известные нам, тоже дело рук Зо Ли?
— Я так не говорил, — запротестовал я; у меня внезапно резко и сильно заломило в висках, как всегда, в самое неподходящее время.
— Ну не так, но смысл тот же. Основания?
— Фактов у нас действительно нет, — сказал я сухо. — Могу предложить гипотезу, объясняющую почти все. Во время разыгравшейся на Ховенвипе трагедии Зо Ли случайно овладел неким фактором, назовем его фактором «Д», который является конечным результатом деятельности лаборатории «Суперхомо». С его помощью он и совершает «диверсии», те самые необъяснимые с точки зрения логики аварии.
— Малоубедительно, Ян, — прогудел Гриффитс.
— Говорил же — фактов нет, — разозлился я. — Это гипотеза. Предлагаю использовать ее в качестве прикидочного варианта дела. Не нравится — предлагайте свои версии.
— Ты сказал, что твоя гипотеза объясняет почти все, — проговорил Первицкий. — Почему почти?
— Потому что она подразумевает несколько вопросов типа «зачем». Зачем, например, Зо Ли творить с помощью фактора «Д» безобразия с риском попасться на месте преступления? Он же прекрасный работник… был, во всяком случае. Все о нем отзываются хорошо. Второе: зачем он стремится проникнуть в подземелья «Суперхомо»? А именно это он и пытается сделать. Такое впечатление, будто он знает о лаборатории нечто такое, чего мы не знаем, и хочет… что? Завладеть новым фактором «Д»? И третье: зачем он стрелял в Игната со стажером?
— М-да, — сказал Гриффитс после недолгого молчания. — «Суперхомо» — твердый орешек. Но исследования лаборатории не закончены, и мы надеемся найти сведения, проливающие свет на все загадки.
— Я тоже надеюсь, — вставил Филипп. — То, что Зо Ли неким образом связан с авариями и катастрофами, еще предстоит доказать. Вполне вероятно, что речь здесь идет о новом физическом явлении. Но не исключена возможность, что это…
— Пришельцы, — серьезно сказал Игнат.
— Вот именно. — Ромашин-старший остался невозмутим. — Веселого тут, кстати, мало. Вспомните интуссусцепцию букового леса на Ховенвипе. Ни один из земных факторов так повлиять на лес, изменить его так сильно за считанные секунды или минуты не мог. На плато рядом с подземным хозяйством лаборатории обнаружен космодром. Почему бы «Суперхомо» не быть связанной с космическими исследованиями? Она работала под эгидой Института военно-космических исследований и могла экспериментировать с чем-то или с кем-то в космосе. Помните, полтора века назад на Луне был обнаружен объект «Зеро»? Об этом тогда много писала западная пресса, еще до Соединения… Ну конечно, откуда вам помнить дела давно минувших дней? Дело в том, что с этим объектом работала одна из тайных лабораторий Пентагона, вдруг это была именно лаборатория «Суперхомо»? Поднимите архивы еще раз, поищите, с этой стороны мы быстрей выйдем на разгадку лаборатории. Итак, если вы не хотите делать выводы, попробую я.
Дело под кодовым названием «Демон» движется слишком медленно. Действия неизвестного стрелка подпадают под статью «объявлено вне закона». Отсюда — усилить меры по его розыску, пока не произошло более тяжкого преступления. Ускорить исследования «Суперхомо», направить туда наиболее опытных специалистов. Материалы подавать мне на стол через каждые шесть часов (Гриффитс кивнул). Для исследования феномена «Демона», или, как его назвал начальник отдела, фактора «Д», то есть собственно причин аварий, привлекаются группы экспертов и науч… э-э, ученых техцентра под руководством Младена Лилова и доктора физики Вахтанга Басилашвили.
Вот кто этот седой и длиннорукий — физик, научник техцентра, если вспомнить общепринятый в управлении жаргон.
— Вопросы? — сказал Филипп.
— Один, — снова вмешался Игнат. — Не лучше ли назвать операцию «Чеширский кот»?
Ромашин-старший посмотрел на него, потом на меня.
— Пусть решает начальник отдела. Добавлю: не плодите гипотез. Безжалостно отсекайте ненужное, отвлекающее в сторону. Бритва Оккама — наше самое мощное оружие. На расследование даю сроку… — он на мгновение задумался, — пять дней. Все свободны.
В коридоре я сказал Игнату вполголоса:
— Дерзить отцу — последнее дело, мальчик, это плохо кончается. — Повернулся к остальным. — Прошу в мой кабинет, коллеги, договорим.
Предстояло построить схему взаимодействия с подключенными к делу организациями, уточнить обязанности и наметить план работы на те пять дней, которые дал нам директор управления.
