Витольд Сосновский

Уже второй раз меня вызывали в кабинет начальника отдела вместе с Игнатом, разумеется, но привыкнуть к манере разговора Лапарры за такое короткое время я, естественно, не успел.

— Крайне любопытно! — сказал он, рассматривая нас по очереди своими прозрачными, почти не мигающими глазами. — Каким образом «дракон» мог оказаться у стрелявшего? В наше время проще достать лучевой пистолет, чем ракетный карабин.

Игнат пожал плечами. Было видно, что его занимает какая-то мысль, однако я не настолько опытный физиономист, чтобы разбираться в выражении его лица. Да и разбираться, по сути, было не в чем: лицо Игната постоянно спокойно, внимательно и серьезно, и лишь иногда в глазах мелькают иронические или насмешливые огоньки, говорящие о наличии у него чувства юмора и сбивающие, кстати, меня с толку.

— Ну хорошо. — Лапарра включил окна кабинета. — Еще одна загадка к сонму прежних, причем тревожная. Давно мы не работали по социально опасным.

— Утечка исключается? — быстро спросил Игнат.

Лапарра исподлобья взглянул на него.

— Маловероятна. «Драконы» на Земле имеются только в трех местах: в сейфах нашего отдела, у погранслужбы Даль-разведки и в Военно-историческом музее. Из наших хранилищ утечка исключена, что касается пограничников и музея… выясните. Теперь о ваших дальнейших планах. Насколько я понял, вы не нашли ничего нового по делу группы Шерстова…

— У нас было мало времени на тщательное расследование, — сухо сказал Игнат. — В ближайшее время планируем провести на Ховенвипе поиск с помощью больших комплексов. Кроме того, выявлены любопытные детали по конфигуранту Зо Ли.

Лапарра поднял брови.

— Поиск на БИИМах? На каком основании?

— Во-первых, потому, что Ховенвип — это около шести тысяч квадратных километров горного хаоса и обнаружить точное место базирования «Суперхомо» иным способом невозможно. Во-вторых, мы со стажером обнаружили старую железную дорогу недалеко от места гибели чистильщиков, о которой в отчете экспертов не сказано ни слова, и это по меньшей мере странно, дорогу обнаружить они были обязаны.

Игнат сидел так же неподвижно, как и Лапарра, и я подумал, что они здорово похожи, не внешне — внутренне.

— Зо Ли сбежал из Симуширского медцентра еще в середине февраля, и с тех пор его никто не видел… кроме свидетелей необычных аварий и катастроф вроде взрыва сааремааского орбитального лифта. Не появлялся он ни на работе, ни дома. Эксперты, работавшие по этому делу в январе, с Зо Ли не встречались, потому что подозревалось «бактериологическое» заражение группы Шерстова. Зо Ли как свидетель оказался не нужен. Странно, что медики после его побега не передали дело нам. И сами, по-моему, не искали. Во всяком случае, информации об этом в их статистическом отделе нет.

— Не ходите по старым следам, — нахмурился Лапарра. — Информация о Зо Ли была закрыта, поэтому медики молчат. О побеге малайца они сообщили своевременно.

Я растерянно посмотрел на Игната, тот, прищурясь, рассматривал Лапарру, словно не узнавая. Я его понимал: мы проделали работу, которую уже кто-то проделал до нас. Почему же начальник отдела не поставил нас в известность?

— Не удивляйтесь, — хмуро усмехнулся Лапарра, понимая значение наших взглядов и молчания. — Вы не спрашивали, хотя были обязаны. Учитесь мыслить самостоятельно. Вернемся к Зо Ли. Известно ли вам, как он вел себя в клинике?

— В общих чертах. Он пролежал всего пять дней и сбежал; давай, стажер, покороче, самое главное.

Я кашлянул, вспоминая памятный мне визит в Симуширский центр нервных заболеваний…

— Понятно, — сказал главврач, рассматривая мой сертификат — серебряный дискос с изображением Земли в ладонях и выбитым на обратной стороне именем. — Зо Ли, кажется, ваш сотрудник?

— В данный момент он свидетель, — веско проговорил я, — по очень важному делу.

Главврач удивился: получилось это у него отлично.

— Разве вам не сообщили?

К его удивлению прибавилась тревога.

— О чем?

— О том, что пациент Зо Ли сбежал из медцентра полгода назад? Он пробыл у нас на излечении всего пять дней.

Такого оборота событий я не ожидал и даже грешным делом нехорошо подумал об Игнате: он-то должен был меня предупредить. Я попытался сохранить достоинство, но по улыбке в глазах главного врача понял, что мне это удается плохо.

— Ах да, — пришел он на помощь. — Зо Ли был, кажется, из другого отдела, у него был такой же диск, но с другой эмблемой: в черном круге маленький золотой чертик.

Зо Ли действительно работал в другом ведомстве, золотой чертик в черном круге — эмблема «Аида», но я же не мог признаться главному врачу, что сам пока не состою ни в каком отделе, и мой сертификат — документ стажера, а не безопасника-официала, как бы ни хотелось.

— Зо Ли — работник «Аида», — сказал я, чтобы хоть что-нибудь сказать. — Где же он сейчас?

Главный врач медцентра развел руками.

— Извините, вопрос не по адресу. Мы в тот же день сообщили в ваше управление об исчезновении пациента. Если хотите, поговорите с лечащим врачом Зо Ли, это все, чем я могу быть полезен.

Я вздохнул.

— Да, пожалуй. Как мне его найти?

Главврач ткнул пальцем в замерцавшее индикаторное окошко на панели селектора.

— Шоллак на приеме, — отозвался слегка картавый мужской голос.

— Вацек, прими гостя. Комната двести шесть, — повернулся ко мне главврач. — Удачи вам.

Врач, лечивший Зо Ли, казался с виду моим ровесником. Глаза у него были дерзкие и веселые.

— Зо Ли поступил к нам из клиники «Скорой помощи», — сказал он, усаживая меня в кресло перед прозрачным окном-стеной, сквозь которое открывался вид на бухту Броутона. — Ему нужен был депрограммист, то есть психиатр, лечащий от навязчивых, внушенных идей. За пять дней, что он у нас находился, причин его болезни установить не удалось, хотя у пациента был целый комплекс маний.

— Чего? — переспросил я, озадаченный новым обстоятельством.

— Мания — это состояние болезненно-повышенного возбуждения при некоторых видах психоза или травмах мозга. Во-первых, он бредил каким-то сверхчеловеком по имени Джинн, которого нельзя выпускать на волю. Во-вторых, ему казалось, что за ним следят, — так называемая мания преследования. В-третьих, всем доказывал, что он ни в чем не виноват, — это комплекс несуществующей вины. Ну и тому подобное.

— Как же ему удалось уйти в таком состоянии?

Шоллак смутился.

— Понимаете, невероятно, но факт — он каким-то образом изменил параметры регистраторов, следящих за здоровьем, и автоматы открыли дверь палаты. До сих пор не знаю, как это ему удалось!

Я попросил у Шоллака информацию о Зо Ли, которая имелась в медцентре, получил кристаллы и регистрокарту после пятиминутных дебатов Шоллака с главврачом и покинул медцентр…

— Ум-гум… — неопределенно промычал Лапарра, выслушав меня, и посмотрел на Игната. — Зо Ли бредил сверхчеловеком… это не наш ли «Суперхомо»?

Игнат промолчал. Он всегда молчит, если ему нечего сказать. А вот у меня, увы, такого качества нет.

— Это все?

— Все.

Я виновато опустил голову.

— Мало! Неоперативно работаете. Есть древняя — ей около двух десятков веков — пословица: «Делай все не спеша, словно тебе еще жить тысячу лет, но так основательно, будто завтра умрешь». Итак, ваши отправные точки: Зо Ли, «дракон», лаборатория «Суперхомо». Вопросы?

— Нет, — сказал Игнат, который, как и я, не видел особых причин недовольства начальника отдела.

В своем кабинете мы сели на диван и стали не торопясь потягивать тоник, думая каждый о своем.

— Ничего я что-то не соображаю, — признался наконец Игнат. — Стадия накопления тумана продолжается.

Он встал и вернул бару пустые бокалы.

— Сегодня снова будешь заниматься Зо Ли. Попробуй узнать, где он в настоящее время, что с ним, почему удрал из лечебницы, не закончив курса лечения.

— Но, может быть, это уже известно? — рискнул я возразить. — Шеф только что врезал мне…

— Во-первых, не тебе, а мне, во-вторых, выяснение местонахождения Зо Ли — наша прямая обязанность. Кроме всего прочего, разузнай о Зо Ли все, что можно, у сотрудников по отряду. Для розыска нужен его физический и психологический идентификат, а мне почему-то кажется, что придется объявлять по малайцу всеземной розыск. Задание понятно?

— Неужели информация уцелевшего свидетеля катастрофы так ценна? Его же нашли без сознания, что он может знать? Да если бы он хоть что-нибудь знал, давно рассказал бы. И вообще странно, что этим делом занялись лишь полгода спустя.

— Вот именно! — поднял палец Игнат. — Вот именно, варяг, неспроста начальство заинтересовалось этим делом повторно. Надо нам поторопиться. Я постараюсь договориться с Даль-разведкой о предоставлении нам исследовательского киберкомплекса БИИМ, завтра же прочешем всю территорию Ховенвипа. Не дает мне покоя найденная нами железная дорога.

Я нехотя встал, показалось, что Игнат поручил мне самую неответственную часть задания, но высказывать свои сомнения вслух не решился.

— Тебе привет от Дениз, — сказал я через плечо уже на пороге. — Зашел бы как-нибудь, она там ждет твоих звонков каждый день…

Я оглянулся и впервые увидел на лице Игната нечто вроде растерянности. Но я говорил правду: Дениз каждый день спрашивала меня об Игнате.

По дороге в архив я прикинул, сколько времени понадобится мне на выполнение задания, и вспомнил эту прикидку к вечеру, когда дальнейшие события показали, что свободного времени у стажера отдела безопасности УАСС в общем-то меньше, чем ему хотелось бы иметь.