Глава 6
ПОЛЮС НЕДОСТУПНОСТИ
Игнат выполнил обещание «посмотреть в будущее», данное отцу, в тот же день.
Это действительно стоило ему огромного расхода нервной энергии, однако он не остановился и довел сеанс «волевого ясновидения» до конца.
Осмысленная чуть позже картина негативных тенденций не обрадовала. Разумеется, она не была четкой, хотя изредка в сплетении меняющихся полевых форм протаивали человеческие – не лица и фигуры – психофизические объемы, ауры. И тем не менее Игнат совершенно точно определил, что и маме, и отцу, и деду Кузьме, и ему самому грозит опасность. Надо было принимать срочные меры, чтобы ее избежать.
Игнат связался с отцом, передал ему свои ощущения и видение ситуации, и тот поделился с ним своими планами спрятать где-нибудь Зари-му и деда.
– Лучше всего на Полюсе, – предложил Игнат. – Я туда все равно полечу, чтобы посмотреть на взорванное кладбище «джиннов», и заодно провожу обоих.
– Я подумаю, – пообещал Артем.
С напарником по «космическому» заданию знакомиться не хотелось. Подумав, Игнат отложил встречу на вечер. После этого он набросал план действий на ближайшие несколько дней и начал его выполнять. Очень донимало желание позвонить Лилии и встретиться, однако он героически наступил мечте на горло. Прежде чем расслабляться в компании симпатичной девушки, следовало этот кайф заработать.
Сначала он просмотрел выданный ему список всех бывших приятелей и знакомых Ульриха Хорста, которые были живы к этому времени. Позвонил Стиву Джадду, занимавшему кресло директора Департамента развлечений Министерства культуры Эстонии.
Джадд не понравился ему сразу: одутловатостью, ощутимой сытостью, бегающими глазками и полупрезрительной складкой губ. Он долго ходил вокруг да около, дважды уточнял, кто звонит (Игнату пришлось показать удостоверение сотрудника Службы, хотя и с другой фамилией), а потом вдруг признался, что имел с Хорстом короткий разговор.
– Значит, он вам все-таки звонил, – хмыкнул Игнат. – Когда? О чем вы говорили?
– Да ни о чем. – Глазки Джадда вильнули. – Он предлагал встретиться, вспомнить друзей, повеселиться.
– И все?
– Ну, в общем-то, все. Хотя нет, он сказал еще, что у него есть какая-то идея и предлагал присоединиться к ее реализации.
– Что за идея?
– Не знаю, может быть, что-то связанное с его прежней работой. Он ведь был очень хорошим математиком и ксенолингвистом.
– Больше он ничего не предлагал?
Джадд криво улыбнулся.
– Я сказал ему, что давно не занимаюсь наукой и мне его идея не интересна.
– Понятно. Что ж, спасибо за информацию, господин директор Департамента развлечений. Если вспомните что-нибудь еще, позвоните.
Игнат выключил линию связи, обдумывая поведение Стива при разговоре, и сделал вывод, что тот больше ничего не знает. Хорст не стал делиться своей идеей по видео, предполагая встретиться с бывшим приятелем в ресторане и обговорить детали какого-то плана тет-а-тет. Что он имел в виду, какую идею хотел реализовать, было непонятно. Хотя если судить по начавшейся охоте на бывших пограничников и безопасников, имевших причастность к двадцатипятилетней давности истории с «джиннами», именно эту идею Хорст и хотел предложить Стиву. А поскольку все нападения были совершены практически безошибочно, с очень тонким и точным расчетом, без оставления следов, было ясно, что Хорсту кто-то помогает, причем кто-то весьма и весьма опытный, знающий нынешние условия контроля за криминогенной обстановкой в мире и имеющий доступ к информационным и прочим ресурсам полиции, а то и Службы безопасности.
Поразмышляв на эту тему, Игнат дал задание аналитикам проверить все связи бывшего узника ганноверского централа с сотрудниками спецслужб того времени, а сам собрался лететь на Полюс Недоступности. И тут у него мелькнула заманчивая мысль взять с собой Лилию.
Во-первых, это было бы целесообразно с точки зрения следствия, так как путешествующая пара менее подозрительна, чем целеустремленный индивидуал.
Во-вторых, Лилия могла заметить какую-то деталь, на что сам Игнат не обратил бы внимания, что тоже было полезно следствию.
Существовало и «в-третьих», о чем Игнат решил не рассуждать, потому что причины «во-первых» и «во-вторых» проистекали из-за глубоко спрятанного эгоистического желания произвести на девушку впечатление.
Внучка Гилберта Шоммера ответила на звонок сразу:
– Это вы? Доброе утро.
– Лилия, – набрал в грудь воздуха Игнат, – хотите рвануть со мной на Полюс Недоступности?
– Куда? – удивилась девушка.
– В тридцати тысячах светолет от Земли в Рукаве Стрельца существует планета Рачи-ка, на языке аборигенов, или Полюс Недоступности.
– Я поняла, дед мне рассказывал о ней. Но ведь она закрыта для туристов?
– Уже открыта. На ней существовало кладбище «джиннов», гиперптеридских боевых роботов, которое недавно взорвали.
– Кто взорвал?
– Это неизвестно. Я хотел бы посмотреть на то, что осталось от могильников, внутри которых содержались роботы. Мой отец был на Полюсе в те времена, когда планета была заблокирована спайдер-системой, и встретил там девушку, которая стала его женой и моей мамой.
– Как интересно!
– Правда? Так ты согласна? – Он не заметил, что перешел с ней на «ты».
– Ой, я не знаю. – Лилия не обратила внимания на его обмолвку. – Мне очень хочется, но…
– Что тебя держит?
– Я должна сдать работу.
– По УММу?
Лилия слабо улыбнулась.
– Нет, по практическому анализу социосистем на Земле. УММом я занимаюсь в свободное время, как теоретической проблемой, не связанной с насущными потребностями сегодняшнего времени.
– Неужели не можешь договориться с начальством и сдать работу на день позже? Давай я договорюсь.
Девушка снова показала свою удивительную улыбку, превращавшую ее в фею.
– Я попробую сама.
– Тогда я перезвоню через полчасика.
– Через час.
– Хорошо. – Игнат выключил мобик, чувствуя эйфорическое возбуждение. Заставил себя успокоиться. Согласие Лилии еще ни о чем не говорило. Хотя если бы он был ей совсем безразличен, она не вела бы себя так неуверенно.
Ладно, посмотрим, подумал он. Может быть, я себя обманываю. Как говорил один шутник: в действительности все происходит не так, как на самом деле. Работай давай.
Игнат связался с дежурным Управления по оперативному обеспечению:
– Подготовьте мне валидную линию метро на Полюс и негласное сопровождение. Я буду не один.
– Специфика? – осведомился скупой на мимику узколицый молодой человек.
Игнат заколебался. Посвящать кого-нибудь в свои планы он не хотел.
– Никаких тревожных ожиданий, без шума и пыли, только осторожное дистанционное наблюдение.
– Время?
– Через час.
– Принял.
Игнат посидел перед опустевшим виомом связи, катая между пальцами блестящий шарик релаксатора, потом соединился с информерами и полчаса изучал материалы по связям Ульриха Хорста, выкопанные инкониками Управления в базах данных всех доступных спецслужб.
Знакомых у Хорста практически не оказалось. Точнее, из всех, с кем он когда-то сотрудничал, путешествовал на Полюс Недоступности и на кладбище моллюскоров, уцелели только трое: Стив Джадд, с которым Хорст пытался установить контакт, Марта Лярво-Фрейберга, доживающая свой век в психиатрическом диспансере в Латвии, и двоюродный дядя Ульриха по материнской линии Кельвин Кляйст. Остальные либо погибли еще двадцать пять лет назад, либо умерли своей смертью. Родители тоже умерли, как и ближайшие родственники, а с дальними он не встречался и не общался. Был жив еще дед Селим фон Хорст. Но, во-первых, дед во времена войн с «джиннами» работал в контрразведке СБ и принимал активное участие в нейтрализации деятельности Хорста-младшего. Во-вторых, Селим дважды проходил вынужденную структурную трансформацию, превращаясь в носителя психики (и возможностей, что звучало интригующе) Червя Угаага и иксоида. Вернее, робота иксоидов – моллюскора. И ожидать, что он станет сотрудничать с внуком, не стоило. С ним надо было встречаться, и Игнат наметил переговоры с ним в ближайшее время, после похода на Полюс Недоступности.
– Вот змейство, – сказал он вслух, изучив досье на Джадда (хитрый подонок и трусливый, его еще проверять придется), Кельвина Кляйста и Лярво-Фрейбергу. – Пустышка. С этими людьми Ульриху нет смысла связываться. Надо расширить круг поиска.
Он углубился в изучение списка сотрудников германской полиции и Службы безопасности, подозреваемых в контакте с бывшим узником тюрьмы, и в этот момент позвонила Лилия:
– Мне удалось договориться с Марком… это мой начальник. Он дал еще три дня отпуска. Когда мы летим на Полюс Недоступности?
– Как только ты соберешься, – сказал Игнат. – Обещаю интересное сафари.
– Я буду готова в одиннадцать. Где встречаемся?
– Ты живешь в Клину? Тогда возле первого клинского метро.
– Я сейчас в Институте, но к одиннадцати буду у клинского терминала. Кстати, откуда ты знаешь, что я живу в Клину?
Игнат хотел небрежно сказать, что знает о ней все, но вовремя остановился.
– У меня дедушка ясновидящий, нагадал, где ты живешь.
Лилия с сомнением окинула Ромашина взглядом, ее изображение растаяло.
– Откуда, откуда, – проворчал Игнат, – спросите тоже… Уж точно не от верблюда.
Без десяти одиннадцать он прохаживался у центрального пилона метро с буквой «М» на вершине.
Народ стекался к терминалу негустыми ручейками, но все же в центральном зале метро с его сотней кабин было людно. Вход и выход из зала были разделены, поэтому Игнат ждал девушку у стартовой зоны, примерно представляя, с какой стороны она появится.
Он не ошибся. Лилия высадилась из такси в транспортной зоне терминала, подошла ближе, оглядываясь, и увидела Игната. Заулыбалась, помахала рукой, подбежала. Стройная, тоненькая, глаза на пол-лица. И безумно красивая улыбка!
Игнат, одетый в спецкомбинезон класса «кокос», замаскированный под обычный уник, едва не заключил девушку в объятия, с трудом уговорив себя этого не делать. Строго оглядел ее фигуру. На Лилии был стандартный туристический уник, предназначенный для недолгих походов по пересеченной местности, сумка через плечо. Ни о какой герметизации и пребывании в космосе, надев такой костюм, мечтать не приходилось. Но ведь и он не мог сказать спутнице, что их сафари не является легкой прогулкой по речному берегу.
– Что-нибудь не так? – заметила она его взгляд.
– На месте экипируемся, – махнул он рукой, отбирая у нее сумку. – Все же Полюс Недоступности – не совсем обычная туристическая Мекка. Я уже предупредил друзей, чтобы они приготовили нам все необходимое.
– Мы будем не одни?
– Мы летим созерцать инопланетные пейзажи, зачем нам компания? Или ты… опасаешься чего-то другого?
Лилия подарила ему еще одну свою ослепительную улыбку.
– Я опасаюсь только одного: чтобы мы не заблудились.
– Можешь быть уверена, не заблудимся, я хорошо знаю местность.
Они влились в пестрый поток пассажиров, нашли свободную кабину. Игнат набрал код метро УАСС. До Полюса можно было добраться и обычными маршрутами, но тогда пришлось бы дважды объясняться с пограничниками на станциях выхода и пересадки, а через метро УАСС они могли преодолеть тридцать тысяч световых лет, разделяющих Солнечную систему и Полюс, за один прыжок.
Чтобы отвлечь Лилию, он снова завел разговор о теме ее работы. Но спутнице было не до этого, да и времени все процедуры входа – набора координат – выхода заняли всего пару минут. Сознание померкло, прояснилось, и «путешественники» вышли из финиш-камеры метро второго полюсидского терминала, ближайшего к Южным гранд-болотам планеты, где и располагалось кладбище «джиннов».
Этот терминал метро много лет назад принадлежал земной Погранслужбе, но потом, после того, как военные действия между людьми и защитной спайдер-системой планеты закончились, на месте базы возник небольшой поселок Мирный, где жили исследователи Полюса. Посол Земной Федерации, менеджеры компаний, разрабатывающих на планете месторождения или торгующих с аборигенами, бизнесмены и прочий коммерческий люд проживали в другом поселении на севере Полюса.
Поселок Мирный располагался в ущелье между двумя горными стенами. Восточная стена принадлежала горам Кишкам-тала, западная – плоскогорью Хана-яма, примыкающему одним краем к гранд-болоту Пакост, а другим – к огромной песчаной плеши под названием Горелая Степь. Полюсиды называли ее, разумеется, иначе, но выговорить полюсидское название было трудно. Именно за Горелой Степью, в ста сорока километрах от поселка и располагалось знаменитое кладбище «джиннов», в центре которого стоял маяк гиперптеридов, возвещавший всему космосу об опасности захоронения.
Естественно, перед походом на Полюс Игнат изучил историю открытия планеты и ее географию, хотя до этого не раз слышал рассказы отца и смотрел видеофильмы, снятые Ромашиным-старшим. Однако сам посетил Полюс впервые, о чем подумал с удивлением. И тут же забыл об этом, потому что они прошли пограничный контроль (как сотрудники СЭКОНа, чьи фамилии были в списке допуска на территорию поселка Мирный) и вышли из станции метро наружу.
В ушах с тихим звоночком прошуршал мужской голос:
«С прибытием. Ваши предпочтения по транспорту?»
«Защищенный драйвер», – мысленно ответил Игнат.
Пауза.
«Шестиместный драккар подойдет?»
«Отлично! Снабдите его на всякий случай малым БЗ. – Игнат имел в виду комплект оружия, в который входили плазмер, „универсал“ и карабин „дракон“. – Загрузите в „мустанг“.
«Тачка будет готова через десять минут».
Лилия, вертевшая головой во все стороны, разочарованно оглянулась на спутника.
– Отсюда же ничего не видно!
Игнат бросил взгляд на стены ущелья, посмотрел на домики поселка, концентрирующиеся вокруг блока метро, на густо-синее небо.
– Мы не собираемся идти пешком. Сверху будет виднее.
– Но здесь нет ни одной машины.
– Сейчас будет.
Мимо прошли двое парней в светло-серых комбинезонах с эмблемами внеземного научного центра: белая сова на фоне галактики в синем круге. На гостей они не обратили никакого внимания.
Вдали показалась еще одна фигурка в серебристом унике, однако пропала за красивым пузырем энергоцентрали.
Поселок вообще казался чуть ли не вымершим, и это было правильно, так как люди прилетали сюда работать, а не отдыхать, и все свое время проводили в экспедициях.
– Странный запах, – сморщила носик раскрасневшаяся Лилия. – Вы не чувствуете?
– Здешний состав воздуха отличается от земного, – пояснил Игнат. – Больше азота и инертных газов. Хорошо хоть сила тяжести почти земная. Кстати, мы уже начали на «ты», не возражаешь?
– Я и не заметила. Хорошо, будем на «ты». Я вообще никогда не была так далеко от Земли. Летала на Венеру, на Марс, с экскурсиями, даже на спутник Юпитера Титан, но еще в детстве.
– В принципе, ничего особенного в земноподобных планетах нет. За редким исключением они стандартны. Хотя встречаются и экзоты наподобие Полюса. Одни гранд-болота чего стоят.
– Гранд-болота – значит очень большие болота?
– Тысячекилометровые! Ученые до сих пор не могут понять механизма их образования. Единственное, что известно точно, это их возраст. Все гранд-болота Полюса начали формироваться миллион лет назад, как раз после того, как в могильники здесь были помещены «джинны».
– Ты их видел?
– Кого?
– «Джиннов»?
Игнат поскреб макушку.
– Увидеть «джинна» невозможно, особенно если он этого не хочет.
– Но?
– Что «но»?
– Я отчетливо слышу в твоем голосе «но».
– Если честно, моя мама знала одного «джинна». По сути, она инициировала его рождение из бриллиантиды. И назвала его Лам-кой.
– Здорово! Расскажете… расскажешь потом?
– Без проблем.
С неба на площадку у станции метро спустился каплевидный сверкающий драккар. Он казался сплошным сгустком жидкого стекла, так что сразу непонятно было, летательный аппарат это или нет.
– Тачка прилетела. – Игнат сделал приглашающий жест. – Я же говорил, что друзья позаботятся о нас.
Драккар сел на площадку осторожно и мягко, как живое существо. В его борту прорисовалось отверстие входа.
Впрочем, он и в самом деле представлял собой квазиживой организм и обладал системой ориентации с более богатой палитрой чувств, нежели была у человека.
Молодые люди заняли места в кабине, полностью прозрачной изнутри.
С помощью имплант-рации Игнат настроил мысленный контроль управления, хотя мог бы сделать это и без аппаратуры.
«Меня зовут Арни, – отозвался инк-пилот аппарата. – Но если вам не нравится имя, можете называть меня по-другому».
«Арни так Арни. Взлетай».
Драккар бесшумно, плавно и быстро, хотя движение не ощущалось вовсе, поднялся в воздух на сто метров, завис.
«Маршрут?»
«Окраина Горелой Степи».
«Пролет через Горелую Степь в настоящее время запрещен».
«Пусть тебя это не волнует».
«Задание принял».
Драккар продолжил стремительный и плавный подъем.
Домики поселка ушли вниз, ущелье с ручьем посредине отдалилось, превратилось в узкую трещину, расколовшую плоскогорье надвое.
Слева поднялись угрюмые, фиолетово-коричневые горы с редкой желтой порослью по склонам.
Справа плоскогорье понижалось и переходило в мелкосопочник, а потом в гранд-болото, уходившее к горизонту ровной серо-зеленой плоскостью. Кое-где из этой унылой равнины вырастали островки многоходульных деревьев, напоминающих земные мангры. Издали они казались то гигантскими мохнатыми гусеницами, то многоногими динозаврами.
Игнат знал, что глубины гранд-болот достигают двух километров, но не мог представить, что корни полюсидских мангров уходят в болотную жижу так же глубоко. Выходило, что возраст деревьев приближался к миллиону лет, и начинали они расти одновременно с распространением болот.
Драккар достиг края болота.
«Остановись!» – скомандовал Игнат.
Инк послушно выполнил приказ.
– Боже мой! – прошептала Лилия. – Я предположить не могла…
– Это Тирранское болото, не самое большое болото Полюса. Севернее, за Горелой Степью, простирается Парлевуанское гранд-болото, охватывающее всю стокилометровую шишку южного полюса планеты.
– Все равно жутко! Как оно возникло?
– Существует гипотеза, что в их формировании виновато «магическое дыхание» «джиннов», боевых гиперптеридских роботов. Других физических предпосылок для этого процесса ученые не видят.
– Ужас! А это что такое?
Игнат проследил за взглядом девушки и увидел медленно движущуюся под поверхностью ближайшего водного окна голубоватую струю длиной около полусотни метров.
– Ихтиозавр? – со смешком добавила Лилия.
– Водяной, – сказал Игнат. – Их тут много. По сути это поток мелкодисперсных водорослей, обладающий зачатками разума.
– Так он живой?
– Отец встречался с ними и утверждает, что водяные представляют кластерную форму жизни. А мама даже умела с ними разговаривать.
Лилия оторвалась от созерцания болота, с любопытством посмотрела на спутника.
– А ты?
– И я тоже, – простодушно пожал плечами Игнат.
– Ты и сейчас с ним… разговариваешь?
– Не в прямом смысле, – улыбнулся он. – Я его чувствую. Он смотрит на нас, и ему интересно. Однако его что-то тревожит.
– Что?
Игнат оглянулся. Показалось, что спины коснулся чей-то внимательный взгляд.
Над горами просияла и погасла золотая точка. Летательный аппарат. Но это могли быть и наблюдатели группы поддержки, поэтому не стоило напрягать нервную систему в поисках негативных потоков внимания.
– Наверно, почуял какого-нибудь местного кита, питающегося водорослями.
«Вперед!»
Драккар снова устремился к горизонту, набрав крейсерскую скорость – две с половиной тысячи километров в час – всего за три секунды.
– Здесь недалеко должна стоять башня могильника. Но я ее не вижу.
– Может, мы ошиблись направлением?
– Навигатор нашей машины не может ошибаться. Башня возвышалась над болотом на двести метров, а теперь… – Игнат замолчал.
Впереди по курсу движения в зеленовато-серой, изредка взблескивающей равнине показалось растущее черное пятно. Оно быстро увеличилось в размерах и вскоре превратилось в огромную кляксу поперечником с десяток километров, истыканную струйками испарений.
«Замри!» – приказал Игнат.
Драккар затормозил.
– Что это? – тихо спросила Лилия.
– Именно здесь и стоял могильник, – так же тихо ответил Игнат. – Внутри которого был замурован «джинн».
– Ты думаешь, он утонул?
– Вряд ли. – Игнат «пошевелил» своим экстрасенсорным «локатором», ощупывая черное пятно на поверхности болота до самых его глубин. – Он просто исчез. Точнее, его взорвали. Я говорил тебе об этом.
– Ты говорил о кладбище, и я представляла себе…
– Земной погост?
Лилия смутилась.
– Нечто вроде того.
– Здесь вся планета являлась кладбищем, могильники усеивали всю ее поверхность. Просто кое-где они действительно собирались в подобие мемориальных комплексов, по десять-двадцать башен в одном месте. А всего могильников насчитывалось больше тысячи.
– Как много! Кто же их… «джиннов»… замуровал в могильники?
– Мнения ученых расходятся. Твой дед считал, что в войну между иксоидами и гиперптеридами вмешалась третья сила, возможно даже – те самые ангелоиды, и пересажала всех роботов – и «джиннов», и моллюскоров – в своеобразные некрополи. Кстати, он тебе рассказывал, что сам какое-то время представлял ангелоида?
– Рассказывал, – смущенно кивнула девушка.
– Что непонятно: если ангелоиды, по его теории, должны сменить человечество, то есть они сформируют космоноосферу позже, через тысячу лет, то как они могли вмешаться в войну между негуманами в прошлом?
– Это просто.
– Да? Ну-ка, ну-ка, просвети.
– Ангелоиды – лишь один из видов УММ. Мультиверс велик, и в нем должно родиться много видов разума, образующих свои постразумные структуры УММа. Понимаешь?
– Ты хочешь сказать, что даже негуманы, те же гиперптериды, иксоиды, Черви Угаага, послужили основой для рождения своих послеразумных систем?
– Правильно. В войну иксоидов с гиперптеридами могли вмешаться их собственные потомки, научившиеся инвертировать время.
– Красивая гипотеза. Надеюсь, мы еще поговорим на эту тему?
– Как хочешь.
Игнат опомнился, дал команду Арни двигаться дальше.
Драккар устремился вперед.
Черное пятно в месте взрыва могильника осталось за кормой аппарата.
Несколько минут путешественники молчали, разглядывая проплывающий внизу океан жидкой грязи, в котором изредка проявлялись большие и малые «колодцы» – области чистой воды смарагдового цвета.
Стали попадаться острова пены – такими издали казались куртины полюсидского плавающего мха. Мангры начали соединяться в обширные «стада динозавров» и подросли, что указывало на приближение сухого берега.
Вдали показалась буро-коричневая полоса, приблизилась, и драккар выскочил на край Горелой Степи.
«Стоп!» – скомандовал Игнат.
Аппарат завис над краем Степи на высоте двух километров.
Впереди, до неблизкого горизонта, распростерлась мрачная равнина с проплешинами ослепительно белого песка, языками черной каменной крошки, усеянная глубокими воронками синего цвета и холмами голубовато-сизого пепла. Пепел этот не рассеивался под порывами ветра, хотя с виду казался рыхлым и легким, и возбуждал нездоровое любопытство.
По словам мамы, на этом месте много лет назад располагалось некое Производство, сгоревшее во время «небесного гнева». Что подразумевалось под Производством, было непонятно, однако земные исследователи обнаружили в этих местах множество шариков серебра, индия и железа, что действительно говорило о расположении в этих местах технологической зоны древней полюсидской цивилизации. А вот под «небесным гневом», наверно, следовало понимать ракетно-ядерный удар, испаривший то самое Производство.
Но не ямы и бугры привлекли внимание Игната.
На краю Степи должна была выситься километровая башня могильника, но ее не было. Вместо башни в ровной, как стол, поверхности зияла звездообразной формы воронка диаметром около восьми километров и глубиной в три. Ее края взметнулись вверх, расплавились да так и застыли полупрозрачными желтоватыми фестонами, напоминающими лепестки тюльпанов и роз.
– Ух ты! – проговорила Лилия с дрожью в голосе. – Сюда метеорит свалился, да?
– Нет, не метеорит, – сказал Игнат, стискивая зубы.
Спину вдруг охватил ледяной озноб. Только теперь он осознал, какая колоссальная сила стоит за уничтожением могильника и всего кладбища в целом. Неповрежденные башни, защищенные трансляторами иной метрики пространства, невозможно было уничтожить ни с помощью аннигиляторов, ни с помощью «глюков». С ними могли справиться только «нульхлопы» – компактификаторы пространства, свертывающие «лишние» измерения, да и то чисто теоретически. Никто из людей с «нульхлопами» на Полюсе не экспериментировал. И если все могильники с давно «разложившимися» «джиннами» взорвали, за этим актом стояли невероятные энергии или неведомые людям БОГ-технологии.
– Что? – повернула к нему голову проницательная Лилия.
– Хотел бы я знать, – пробормотал Игнат, преодолевая озноб, – хотел бы я знать, кто это сделал.
– Здесь стоял мавзолей «джинна»? – догадалась девушка.
– Могильник с магическими отходами.
– Почему – отходами?
– Лишь несколько «джиннов» из двух тысяч сохранились за миллион лет как боевые роботы, остальные превратились в «скелеты», в отходы, если быть точнее. Зачем их понадобилось кому-то взрывать, непонятно.
– Может быть, кто-то боялся, что «джиннов» можно оживить?
Игнат заинтересованно глянул на Лилию.
– Креативно мыслишь.
Она покачала пальчиком.
– Не перехвали. Любой на моем месте подумал бы о том же.
– Я еще не привык, что у тебя мышление ученого. Ну, и как тебе это творение природы?
– Разве кратер – творение природы?
– Я выразился образно. Впечатляет, правда?
– Могильник взорван изнутри или на него сбросили бомбу?
– По моим сведениям, они все взорвались одновременно. Никакие бомбы на них никто не сбрасывал.
– Тогда возникает вопрос: не могли ли взорваться сами «скелеты»? Эти ваши магические отходы? Ведь внутри могильников царили иные физические законы, нет? За миллион лет мерность пространства внутри них скатилась к евклидовой, и отходы стали радиоактивными, ну, или магически активными, превратились в вещество с метастабильными свойствами. Стоит нарушить эту метастабильность, как объект превращается в мощное взрывное устройство.
Игнат изумленно уставился на рассеянно-задумчивое лицо спутницы. Она сморщила носик:
– Я сказала что-то не то?
– Ты не представляешь… – Он вдруг стремительно поцеловал ей руку. – Как же мы не додумались до этого? Колоссально! Не представляешь, какой ты молодец! Эксперты голову сломали, гадая, как можно взорвать могильники, чтобы служба наблюдения не заметила подготовки.
– Какие эксперты?
Игнат спохватился, перевел разговор:
– Хотя, конечно, вопросов хватает. И все же проблема решается принципиально. Я обязательно передам твои соображения отцу.
– Кто он у тебя?
– Юрист, пашет на одну контору, но у него много знакомых в Службе безопасности.
Лилия перевела взгляд на гигантскую воронку под аппаратом.
– Сюда бы бригаду физиков.
– Физики уже обследовали это место, как и эксперты… – Он едва не брякнул: и эксперты научно-технического Управления СБ, – но вовремя остановился. – Остается открытым вопрос: кто заварил всю кашу. Сами «скелеты» достигли фазы разрушения метастабильности или их кто-то активировал?
– Вряд ли отходы достигли фазы самоактивации все одновременно.
– И я так думаю. Значит, кто-то проник внутрь могильников и подложил специальные заряды, а потом дал команду на подрыв.
– Разве в могильники можно проникнуть?
– Снизу, через ходы, проложенные Червями Угаага. Но чтобы взорвать все могильники в один и тот же момент, нужна очень хорошая координация действий. Работать должна была группа.
– Ты рассуждаешь как следователь.
Игнат прикусил язык, подумав, что у Лилии прекрасно развито аналитическое мышление.
– Просто интересно, как все произошло. Твоя догадка решает проблему «на раз». Кстати, могильники соединялись своеобразными подвесными дорогами, представляющими собой эффекторы защитного поля, которые поддерживали в них особые условия. Теперь дорог не видно, что подтверждает твою гипотезу о метастабильности. Ну что, летим дальше?
– Ты же хотел оценить взорванное кладбище как художник.
– Надо посмотреть и на другие могильники. Вернее, на то, что от них осталось.
– Тогда летим.
Драккар сорвался с места, набрал скорость и за три минуты пересек Горелую Степь, любоваться которой не жаждал ни Игнат, ни тем более Лилия. Преодолев горную складку, аппарат завис над краем начинавшегося гранд-болота, и путешественники увидели еще одну воронку на том месте, где стоял могильник с мертвым «джинном».
Поскольку песка в точке взрыва не было, застывшие фестоны расплавленной почвы были черного цвета, и впечатление кратер производил жуткое – словно выбитый глаз циклопа. В кратер из болота уже набралось достаточно много воды, поэтому сравнение с глазом имело под собой основание.
– Мурашки по коже! – передернула плечами Лилия.
– Неприятное место, – согласился Игнат. – Пожалуй, только магическим распадом «скелета» и можно объяснить такие размеры воронки.
– Размеры ни при чем. Вокруг кратера потревожено пространство. И воздух еще мерцает, осциллирует.
– Ты это видишь?
– Не глазами, но вижу.
– У тебя хорошая экстрасенсорика. Похоже, мы два сапога пара, как говорили мои предки в старину. Не будешь возражать, если мы спустимся в кратер?
– Страшно! – простодушно призналась девушка.
– У нас классная тачка. Очень уж хочется оценить масштаб дырки.
– Тебе это нужно как эмтору?
– Если сомневаешься, что я эмтор, могу показать свою мастерскую. После того, как вернемся на Землю.
– Хорошо, я подумаю над твоим предложением.
«Вниз», – скомандовал Игнат.
Драккар нырнул в кратер, окунаясь в его тень как в ночь.
