Их было десять человек. Одеты в обтягивающие коричневые комбинезоны, сливавшиеся с местностью. У всех в руках оружие – короткоствольные пистолеты-пулемёты. На головах шлемы с выпуклыми очками. На плечах – непонятные устройства, напоминающие увеличенные тараканьи усы.

Наступил вечер, темнело на глазах, но Роман хорошо видел при любом освещении и даже без оного, поэтому смог разглядеть отряд спецназа, чувствующий себя на греческой земле вполне комфортно, как дома. Бойцы отряда умело рассредоточились по территории старой усадьбы, не включая фонарей (в их очки, наверно, были встроены оптоэлектронные сканеры ночного видения), приблизились к стенам здания.

Роман понял, что выход у него один: нанести пси-энергетический удар по преследователям, дезориентировать их и заставить убраться. Что делать дальше, он не знал, поэтому взмолился в душе, чтобы те, кто помогал ему до этой минуты, дали о себе знать.

– Не шевелись! – почти беззвучно выговорил он в ухо Даниэлы.

До этого они по глыбам и кирпичам разрушенной кладки взобрались на вершину развалин и спрятались за клыкастой башенкой, внутри которой когда-то располагался бассейн. Это было единственное место, доступное для беглецов, позволявшее им оставаться незамеченными какое-то время, но оно не гарантировало безопасности, и Роман знал, что чужаки скоро обратят на проход внимание.

Стемнело окончательно.

Гости в спецкомбинезонах превратились в тени.

Роман сдвинул диапазон зрения в инфракрасную полосу спектра и стал видеть оранжевые пятна лиц, а также руки преследователей, сжимающие оружие.

Трое сошлись вместе под стеной здания, начали совещаться.

Роман сосредоточился на слухе.

Говорили на английском. Речь шла о светошумовых гранатах. Обладатель хриплого баса предлагал забросать развалины гранатами. Тонкий дискант возражал, напоминая о каком-то приказе взять беглецов живыми и невредимыми. Ещё один голос, принадлежащий женщине, оборвал обоих, скомандовав:

– Искать!

Роман приложил палец к губам Даниэле, давая понять, чтобы она молчала, подобрал камень и бросил к деревянному строению с баком на крыше. Послышался стук.

Движение вокруг развалин замерло.

Две тени метнулись к строению.

Роман подобрал ещё один камень, но бросать не стал. Пришло ощущение, будто на него снова посмотрел многоглавый великан и бросил издевательски: что, дружок, попался?

Роман сунул ему в морду кукиш: на-ка выкуси! Накрыл себя и Даниэлу «зеркалом», отражающим телепатические импульсы.

Злобный взгляд василиска погас, растворился в шумах эфира.

Но это уже не имело значения, потому что василиск – то есть Феллер со своей экстраформацией – знал о местонахождении русского экстрасенса, и его обнаружение было только делом времени.

Внизу заговорили в три голоса. Речь снова зашла о гранатах.

– Эй, русский, выходи! – раздался гнусавый бас; изъяснялись на английском, с французским прононсом.

Роман кинул камень в другую сторону.

Несколько теней разбежались в стороны, охватывая место падения камня.

– Он наверху, – догадался кто-то из преследователей.

Последовала негромкая команда, три тени, увенчанные розоватыми пятнами лиц, двинулись к развалинам, включили фонари.

Роман приготовился к отводу глаз, хотя понимал, что его ментальный поединок с отрядом не может длиться вечно. Придёт момент, когда они начнут стрелять, бросать гранаты, и тогда всё равно придётся выходить.

Кто-то постучался в голову. Точнее – в «зеркало» защитного поля.

Роман высунул сквозь защитный пузырь «усик антенны».

«Евлампиевич, – послышался тихий, на грани восприятия, телепатический голос, – держись, сейчас придёт помощь».

«Алтын? – удивился и обрадовался Роман. – Как ты меня нашёл?»

«Чую, ты в опасности, связался с Харитоновичем, он поднял своих, так что продержись немного. Понадобится – обопрись на меня».

«Хорошо». – Роман не удержался, крепче прижал к себе Даниэлу, коснулся уха губами:

– Наши близко!

Нахлынуло возбуждение. Захотелось заявить о себе как об активнике, способном постоять за себя.

Один из спецназовцев направил луч фонаря на стену здания, за которой прятались беглецы.

Роман энергично закрыл ему сознание и заставил светить на своих коллег.

Последовал крик, другой, кто-то подбежал к парню и врезал ему по руке. Фонарь выпал, хотя и не погас. Завязалась потасовка.

Роман прислушался к неспокойной ментальной атмосфере усадьбы. В ней проявились светлые вихрики, несущие воинственный запал, но запал этот не был направлен на поиск беглецов, в нём пульсировала не злоба, а уверенная хладнокровная сосредоточенность на противнике, и Роман понял, что подоспела обещанная помощь.

– Наши! – снова коснулся он губами уха жены.

– Где? – шевельнулась она.

– Я чую… не шуми… думай обо мне… я им сейчас помогу.

Он нашёл ещё одного бойца из отряда охотников и оглушил его ментальным выпадом, сформировал провал в сознании.

Боец включил фонарь, начал водить им из стороны в сторону, ослепляя своих сослуживцев.

Снова раздался приглушенный крик предупреждения, к нему кинулся напарник… и упал, не успев вырвать фонарь.

Упал и спецназовец с фонарём.

Пришедшие на помощь Волковым люди были профессионалами и хорошо знали своё дело. Среди их аур (трое – сенсы, привет, ребята, трое – мастера боя) Роман вдруг узнал «запах» Афанасия Вьюгина. Не поверил сам себе! Майор не должен был находиться здесь! Но он присутствовал!

Под развалинами началась возня. То и дело кто-то падал, раздался удар, вскрик, второй вскрик, воздух прорезала недлинная автоматная очередь, разбив тишину усадьбы на гулкие осколки.

Движение замерло.

– Рома, выходи, – послышался голос Афанасия. – Это мы.

– Я же говорил – наши придут, – расправил плечи Роман, взял жену за руку. – Спускаемся.

Они медленно, оступаясь, начали спускаться с горы обломков вниз, к подножию уцелевшей стены.

Кто-то посветил им фонарём.

Вперёд вышел плохо видимый в отсвете фонаря человек.

– Ну, привет, турист. Заставил ты нас погоняться за тобой.

– Афоня? Как ты здесь оказался?

– Не догадываешься? – усмехнулся Афанасий. – Хорошо, что успели вовремя. Господин Феллер тоже тебя ищет по местным буеракам и скоро будет здесь.

– Собственно, он давно здесь, – раздался чей-то весёлый голос с гортанными нотками.

Афанасий повернул фонарь, и луч осветил высокого негра в сером комбинезоне, бликующем чёрными металлическими деталями.

– Рулевой? – проговорил сдавленным голосом сосед Вьюгина, в котором Роман узнал капитана Шаймиева.

Негр сверкнул белыми зубами, его лицо исказилось, поплыло, меняя пропорции и цвет, и сквозь растаявшую маску проступили черты лица белого человека.

– Феллер! – выговорил Роман пересохшими губами.

– Он самый, – рассмеялся блэкзор, широко раскинув руки. – Весь к вашим услугам. А это моя команда, господин Волков, прошу любить и не жаловаться.

Из темноты выступили ещё пять фигур. Трое держали в руках оружие. В четвёртом Роман узнал Джокера. Его лицо было мертвенно спокойным, впрочем, как и лица остальных оперативников команды, в том числе самого Афанасия, и Романа озарило: Феллер каким-то чудом смог их перепрограммировать, загипнотизировать.

– Ну, что, экзор, начнём переговоры? – снова рассмеялся Арчибальд, довольный эффектом. – Пока мы плыли с вашими друзьями, они всецело стали моими друзьями. Вы сразу согласитесь или посоветуетесь сначала с женой?

Роман заторможенно посмотрел на Даниэлу.

Глаза её сухо блестели в отсвете фонаря.

Надо было принимать решение. Больше всего на свете он боялся потерять Даниэлу, но и её жизнь оставалась под большим вопросом в случае его проигрыша.

В душе поднялась тихая ярость.

– Дай мне минуту.

– О, разумеется, слово жены – слово бога.

– Идём. – Роман повернул несопротивляющуюся Даниэлу к развалинам, отвёл к стене, усадил на камень. – Посиди здесь и ничего не бойся.

– А ты?

– Я… поговорю с ним.

– Он страшный человек!

– Не страшней дьявола, – позволил он себе шутку. – И он не человек – нелюдь! Я закрою тебя на пару минут, не пугайся.

– Как это – закроешь?

– Верь мне.

– Мы… умрём?

– Нет! – Роман поцеловал женщину в щёку. – Обещаю!

Усилием воли он перевёл сознание жены «на автоматику», в состояние «немысли», позвал Ылтыына:

«Алтын, присоединяйся!»

«Понял, иду. Харитоновича звать?»

«Не сейчас, позже, когда я начну».

«Хорошо».

Роман вернулся к Феллеру и неподвижно стоящим бойцам группы Вьюгина. Из темноты стали подходить шатающиеся фигуры – успевшие прийти в себя бойцы преследующей группы.

– Я думаю, мы хорошо понимаем друг друга, – начал Арчибальд, уверенный в своём превосходстве.

Он и в самом деле был до горла накачан энергией, как гигантский живой аккумулятор, а главное – опирался на того самого многоглавого великана, на экстраформацию, подпитывающую своего лидера независимо от расстояния, разделявшего их. И силу эту побороть было невозможно. Почти.

– Заткнись! – глухо сказал Роман. – Слушай сюда!

Феллер замолчал, изумлённый и шокированный фразой человека, которого он считал своей добычей.

Фонарь в руке Афанасия вздрогнул.

Стало совсем тихо.

Многоглавый великан, нависший над усадьбой, над всем Пелопоннесом, слепой, разглядывающий всех действующих лиц драмы, слегка замешкался, также сбитый с толку заявлением объекта зомбирования.

Поэтому Роман начал атаку первым, укрепив свою энергосферу влившейся силой Ылтыына.

В голове Афанасия тлели редкие угольки мыслей – ровно столько ему хватало для выполнения приказов блэкзора. Остальное поле мышления было покрыто серым туманом безволия.

Роман одним движением огненного языка выжег этот туман и вбил в ожившее сознание майора гвоздь приказа: «Жди момент!»

Точно так же он очистил мысленно-волевые сферы капитана Шаймиева и командира российского спецназа по имени Сёма, добавив мысленные установки: «Ждите и не вмешивайтесь до последнего, ловите момент!»

Затем вонзил копьё своей мыслеволи, усиленное энергопотоком Ылтыына, в голову Арчибальда Феллера.

Он ждал всего: наткнуться на железный блок, на стену пси-энергии, на ответный ментальный удар, на прыжок многоглавого великана, означавший ответную реакцию экстраформации, – а вместо этого луч мыслеволи как в пропасть провалился в какое-то чёрное пространство, ничего не ощутив, ни на что не наткнувшись, и увяз в этом эфемерном чёрном «нигде», как в бездонном болоте, испускавшем редкие струйки испарений и светлых пузырьков.

Феллер исчез!

Мгновение назад он стоял в свете фонаря, большой и сильный, упивающийся собственным всемогуществом, а в следующее мгновение его не стало, будто выключили проектор и фантом растаял.

Невероятно долго, чуть ли не полсекунды, Роман осознавал своё поражение.

Блэкзор оказался сильнее и умнее. Он умел создавать фантомные дубли людей, инициировать галлюцинации, что и доказал, послав вместо себя-живого призрачную голографическую копию, призванную обмануть чувства противника. И где он находился в настоящее время, определить было невозможно.

Афанасий повернул голову к Роману, не понимая, что произошло.

«Работай!» – шевельнулся в сознании Волкова Ылтыын.

«Работайте!» – очнулся Роман, передавая импульс Вьюгину.

Фонарь погас.

Афанасий, Шаймиев и Сёма, заряженные на действие и не потерявшие ориентации, растворились в темноте, превратились в боевые машины, имевшие чёткие программы нейтрализации врага.

Вокруг началась возня, охнул один боевик группы преследователей, упал второй, заверещал третий.

Но Роман не следил за этим процессом, он искал противника. И нашёл.

На голову упала гора тьмы!

Назвать атаку Арчибальда приёмом или выпадом мысленной «рапиры» было нельзя. Это был действительно колоссальной силы ментальный удар, сравнимый с падением астероида.

Расширившееся поле восприятия Романа мгновенно сплющилось под массой горы в миллионы тонн, превращаясь в осколки ощущений и струи мыслей. Не умей он переходить в «параллельные» уровни мышления и не опирайся на энергию Ылтыына, случилось бы самое страшное: он превратился бы в живого мертвеца!

Экстраформация, подчинявшаяся воле Феллера, была способна фрустрировать любой человеческий коллектив, не обладающий биоэнергетической защитой. Что для неё воля двух человек? Пустяк! Но – Роман устоял! Хотя в голове словно случился пожар: по всему «пространству» сознания заскакали языки огня, закрутились дымные смерчики, зашипели угли, скорчились сгорающие в невидимом огне веточки и сучки ощущений.

Голова загудела. Собрать мысли в единую структуру стало трудно. Затем сквозь треск «пожара» послышался мысленный голос:

«Экзор, ты проиграл! Будем сотрудничать? Или лучше сразу добить тебя?»

«Лови круг!» – прилетела мысль Ылтыына.

В голову влился сильный, яркий и чистый поток энергии, очистил пространство «пожара» от огня и дыма. Сердце заработало как мощный насос, гоня по жилам не кровь – расплавленную жидкую лаву.

Роман сразу увидел поле боя – на многие сотни метров вокруг – и вычислил местонахождение Феллера: блэкзор прятался за скалами в полусотне метров от развалин. Он торжествовал, будучи абсолютно уверенным в своей непобедимости. Кто-то ещё помогал ему, находясь в данный момент далеко отсюда, в России, в Москве (!), но Роман легко перерубил эту подпитывающую энергоартерию лезвием своей воли. Проговорил мысленно, одновременно отбив ещё один удар великана:

«Выходи!»

Феллер застыл на месте, полупарализованный. Роман видел его так же отчётливо, как и днём.

«Выходи, чёрный!» – повторил он.

Арчибальд попытался закрыться пузырём ментального зеркала, но не смог. Воля Романа, помноженная на энергопотоки Алтына, Олега Харитоновича и его соратников (круг, как сказал Алтын), зажала сознание Феллера как тисками.

Маг вышел из-за укрытия, направился к усадьбе.

Кто-то включил фонарь, осветил приближавшуюся фигуру в тёмно-сером комбинезоне, отблёскивающую чёрными камешками.

Афанасий поднял пистолет-пулемёт, отобранный у кого-то из боевиков Арчибальда.

– Не стреляйте, – раздался из-за развалин женский голос.

Все обернулись. Вспыхнул ещё один фонарь, выхватив из темноты женскую фигурку в курточке и джинсах.

– Не стреляйте, – повторила незнакомка, в которой Роман узнал свою спасительницу из отеля, всюду таскавшую с собой книгу. – Он понадобится нам живым.

– Кому это – нам? – мрачно поинтересовался Афанасий.

– «Триэн», – коротко ответила женщина.

В голове Романа проклюнулся знакомый мыслеголос:

«Роман Евлампиевич, Феллер ещё поработает на нас. Мы сделаем его своим кодирантом. Сейчас за вами прилетит вертолёт, выбирайтесь оттуда. Встретимся в столице».

«Я хотел бы знать всё о «Триэн».

«В Москве».

Голос председателя АНЭР пропал.

Зазвонил чей-то телефон.

Афанасий похлопал себя по карманам, достал мобильный, прижал к уху, послушал, повернулся к Роману:

– За нами летит «вертушка», доставит на борт яхты.

– Знаю, – сказал Роман, последним усилием мыслеволи образуя провал в сознании Феллера: это надо было сделать в любом случае, чтобы блэкзор не начал новую войну. – Что будем делать с ним?

– Оставьте его с нами, – сказала женщина с книгой.

– Как вас зовут?

Она усмехнулась.

– Меньше знаешь – крепче спишь.

– Извините.

– Меня зовут Заря.

Роман мгновение всматривался в её сияющие внутренним светом глаза, поклонился и поспешил к развалинам, где сидела безучастная ко всему происходящему Даниэла.

Укрой их, господь, от замыслов коварных!

Да и нас тоже…