2
Даниэла уснула, и Роман с облегчением перевёл дух, глядя на проплывающую под самолётом гладь моря.
После пси-схватки с командой Арчибальда на космодроме «Восточный» он отходил двое суток. Афанасий даже испугался, увидев его в состоянии депрессии, и предложил лечь в клинику, где лечились сотрудники центрального аппарата ФСБ. Но Роман отказался. Восстановить силы он должен был сам, а мысль о Даниэле была лучшим лекарством.
В среду первого декабря он не выдержал и поехал в Рязань, к матери Даниэлы, чтобы объясниться с женой. Терпеть её отсутствие дальше невмоготу.
Мама Дани Надежда Андреевна жила в двухкомнатной квартире на пятом этаже девятиэтажки, высившейся напротив здания радиотехнической академии. Роман с некоторым трудом поставил машину на улице, привычно сосредоточился на ясновидении и легко определил квартиру Карповых. Задержался на секунду перед входной дверью в подъезд, снабжённую домокодом, вычислил комбинацию цифр и вошёл в подъезд. Перед дверью квартиры номер двадцать успокоил дыхание, унял поднявшееся в душе волнение, прислушался к звукам, доносившимся из-за двери.
Даниэла была одна – возилась на кухне. В доме бубнили голоса, слышались обрывки мелодий, смех – это работал телевизор.
Роман потянулся к кнопке звонка.
– Минутку, – донёсся голос девушки.
Дверь распахнулась.
Он протянул через порог заранее приготовленный букет роз.
– Ты?! – удивилась она.
Роман кивнул.
Даниэла принахмурилась, но розы пламенели, пахли одуряюще притягательно, и глаза Даниэлы оттаяли, засияли. Она взяла букет.
– Проходи.
Роман вошёл, замешкался в прихожей, нерешительно расстёгивая куртку. Душа жаждала иного приёма. Даниэла оглянулась, поняла его состояние, положила цветы на тумбочку и кинулась к нему на шею.
В себя они пришли через час.
Румяная Даниэла принялась хлопотать на кухне, накрывать стол, завела разговор о родственниках, о своих планах, потом, когда они уже пили кофе, спросила:
– Ну, а ты что решил?
– Пока отдыхаю, – уклончиво ответил Роман. – Был в Амурской области, на космодроме «Восточный».
– Здорово! Я никогда не была на космодромах. Там запустили наш новый корабль. Ты помогал, да?
– В общем, можно сказать и так. Мы отвечали за… – С языка едва не сорвалось «за безопасность», но он вовремя нашёл слово: – За подготовку полёта.
Даниэла лукаво покачала пальчиком.
– Знаю я, какой подготовкой ты занимаешься. Опять небось искали террористов, нет?
Роман смутился.
– Как тебе сказать…
– Так и говори. Ты экстрасенс и работаешь на федералов. Хотя можешь лечить людей, а не воевать с разными бандитами.
Роман вспомнил Арчибальда Феллера. Американского блэкзора трудно было назвать простым бандитом, но спорить не хотелось.
– У меня другие интересы.
Лицо Даниэлы потускнело.
– Разве ты собираешься жить только своими интересами? Мои тебя не волнуют?
– Почему, волнуют, но каждый человек должен исполнять своё предназначение. Я могу лечить людей, однако это не моё, понимаешь?
– А что твоё? Драться с террористами? Как тогда, на Княжьем озере?
– Нет.
– Но ты только и делаешь, что куда-то летишь и с кем-то воюешь. Когда мы с тобой познакомились, ты работал в лаборатории, всё было чудесно, а потом всё изменилось. Мне с тобой страшно, понимаешь?
– Понимаю, – кивнул он, беря её за руку. – Обещаю больше не пугать.
– Лучше пообещай найти другую работу.
– Хорошо, подумаю.
– Подумай, я не хочу вечно дрожать от страха и переживать за тебя. Есть сотня других профессий, где ты мог бы реализовать свои возможности. Почему тебе не хочется быть целителем? Представляешь, сколько людей были бы тебе благодарны? И зарабатывал бы неплохо.
– Дело не в заработке.
– А в чём?
– Я по натуре не целитель. – Он помолчал и пошутил: – Для этого надо очень сильно любить людей.
– Значит, ты их не любишь? – сделала вывод Даниэла. – И меня тоже?
– Тебя люблю.
– Докажи.
Он заглянул в глаза жены и понял, что зря завёл этот разговор. Она воспринимала его слова слишком буквально, и разговаривать с ней надо было осторожно.
Он чуть-чуть надавил светом мыслеволи на эмоциональное поле спутницы, убрал редкие тёмные ниточки дурных предчувствий.
– Хочешь, поедем отдыхать в Европу? Мой друг Воля был в Греции, советует лететь на восточный берег Пелопоннеса.
– Ты уходишь от темы.
– Я хочу, чтобы ты не думала о плохом.
– Мне в понедельник на работу. Директор уже сорок пять раз звонил.
– Ничего, подождёт до января.
Она покачала головой.
– Обещай мне, что бросишь эту работу и найдёшь другую.
– Обещаю, – сказал он без раздумий.
После этого они и заговорили о полёте в Грецию, а исполнили желаемое пятнадцатого декабря, когда пришёл ответ из отеля на Пелопоннесе. Визы давно отменили, и в любую страну Европы можно было лететь в любой подходящий момент.
За это время Роман дважды встречался с Афанасием.
Майор вполне понимал его положение, поэтому объяснений не требовал, услышав от экстрасенса просьбу дать ему время на принятие окончательного решения. Вполне возможно, он видел дальше и верил, что Волков останется работать в отделе ИПФ. Он даже предложил Роману охрану, узнав, что тот собирается с женой в Грецию. Но Роман отказался. Особо важным деятелем он себя не считал, угроз Феллера «посчитаться» не боялся, а в возможность вычислить его передвижение из России в Европу не верил.
Состоялась у Романа встреча и с председателем Ассоциации экстрасенсов России. Олег Харитонович хотел выяснить подробности происшествия на космодроме «Восточный». Особенно его интересовали ощущения Романа во время боя с экстраформацией, пытавшейся управлять космонавтом-испытателем с помощью внушённой программы.
– Что ж, поздравляю, активник, – сказал Малахов после того, как Роман умолк. – Ты выдержал испытание.
– Если бы не помощь Алтына, – сказал Роман, – и ваша, я бы не справился.
– Их было намного больше. По моим подсчётам, против тебя работала экстраформация пятидесяти сенсов Европы и Америки. Плюс сам Арчибальд Феллер. А его стаж оператора несравним с твоим. Мало того, он опирается ещё кое на кого, кто раньше проявился на этом уровне.
– На кого? – недоверчиво поинтересовался Роман.
– Об этом мы поговорим чуть позже.
Роман тогда недолго размышлял над таинственным заявлением гостя, не было стимула, и слова Малахова забылись. Зато помнился его совет не покидать Москву в ближайшее время. Однако семейное спокойствие казалось важнее, и Роман не оставил мечту порадовать Даниэлу отдыхом в экзотической Греции.
Они выбрали не самый крутой и «звёздный» отель Пелопоннеса – «Нафплиа палас». На полуострове были и другие отели – в том числе шестизвёздочные. Однако «Нафплиа палас», построенный в семидесятых годах прошлого века на территории археологического памятника Акронафплии, вполне устраивал пару, тем более что находился рядом с древней крепостью, возведённой в третьем веке до нашей эры. В отличие от более роскошных отелей он работал круглогодично, а в декабре не стоило ожидать наплыва отдыхающих, что тоже было немаловажно.
В афинском международном аэропорту самолёт приземлился в час дня по местному времени. Трансфер москвичи не брали, сели в такси и уже в половине третьего подъехали к отелю.
Водитель-грек, бегло говоривший на смеси русского и английского, успел рассказать обо всех достопримечательностях, встречавшихся на пути, отчего настроение Даниэлы, минорное в начале путешествия, намного улучшилось. Она никогда не была в Греции, поэтому ей всё было в новинку, включая и суету аэропортов, и перелёт на суперсовременном лайнере «Суперджет», и диковинные пейзажи.
Роман ещё в Москве при разговоре с администратором бронирования отеля заказал виллу с бассейном, но Даниэла этого не знала. Лишь увидев роскошное строение со стенами, стилизованными под седую древность, она округлила глаза и с недоверием посмотрела на мужа.
– Это всё нам?
Роман засмеялся, подхватил её на руки, закружил по мозаично-плиточному полу холла. Бережно поставил ошеломлённую Даниэлу у окна. Вид на окрестности, в том числе на море и на крепость Буртзи невдалеке от берега, был таким великолепным, что она затаила дыхание, сражённая красотой пейзажа. Прошептала:
– Мамочки мои… как хорошо!
Потом опомнилась, свела брови к переносице.
– Но ведь это стоит, наверно, бешеные деньги!
– Кто их считает? – пошутил Роман, целуя жену в щёку. – Хоть ты и возражаешь против работы в конторе, но платят они хорошо.
Даниэла прошлась по вилле, с любопытством заглядывая в роскошные комнаты, оценила бассейн, сверкающую мрамором и хромом ванну-джакузи, мебель, стеклянные матовые панели и перегородки, вышла на балкон, выходящий к морю. Вдохнула всей грудью чистый морской воздух, зажмурилась:
– Как здесь чудесно!
Роман подошёл ближе, но обнять её не рискнул, стоял и смотрел на фигуру жены, источавшую сладкий аромат привлекательности.
Она оглянулась, поймала его взгляд. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза. Потом Даниэла улыбнулась и шагнула к Роману…
Два дня они изучали отель и купались в бассейне с подогреваемой водой: погода на полуострове стояла великолепная, солнечная, температура держалась днём в районе восемнадцати градусов, совсем не зимняя, но в море купаться было холодно.
Отель имел два ресторана: итальянский «Avmimoni» с прекрасным видом на море и не менее прекрасной кухней, и ресторан «Helios» с видом на общий бассейн. Последний Даниэле не понравился, и ужинали они в основном в «Avmimoni».
Кроме того, они полюбили пить кофе в кофейне «Узерн» рядом с бассейном и посещали бар «Nafplia Veranda», где по вечерам играло фортепиано, а с площадки открывалась синяя панорама морских просторов.
Салоном красоты и фитнес-центром Даниэла не пользовалась. Зато увлеклась теннисом и готова была проводить на корте день и ночь. Кроме того, ей понравилось гулять по парку вокруг отеля, и она первым делом уговорила Романа совершить экскурсию по окрестностям.
На третий день супруги съездили в Микены, располагавшиеся всего в двадцати пяти километрах, и посетили античный театр в Эпидавре, внесённый ЮНЕСКО в список памятников мирового значения.
Ещё через день, когда они после обеда гуляли по дорожкам парка, Роман неожиданно почувствовал на себе чьё-то внимание. Слежкой назвать это было трудно, так как взглядом в спину всё и ограничилось, но он тут же вспомнил предупреждение Олега Харитоновича и настроился на поиски скрытого негатива на территории отеля. Жене при этом он говорить ничего не стал, не желая пугать раньше времени.
Наутро кто-то снова посмотрел ему в спину.
Мгновенно проснулся и развернул свои «локаторы» внутренний сторож организма, настроенный на регистрацию пси-полей.
Супруги как раз выходили из ресторана после завтрака, собираясь прогуляться вдоль побережья. Погода стояла прекрасная, тёплая, не надо было надевать на себя что-либо солиднее рубашки и платья, Даниэла щебетала о своих планах устроить шопинг, потом вдруг заговорила о детях, а Роман, поймав тоненький лучик внимания, поддакивая, проследил за ним и обнаружил работника отеля в белом, с золотыми пуговицами, костюме. Он делал вид, что подстригает вечнозелёные кусты вдоль дорожек парка.
Вполне возможно, он и в самом деле занимался своей работой, однако Романа насторожили два обстоятельства. Первое: этого пожилого грека он раньше не видел. Второе: работник торчал точно под окнами виллы и далеко от неё не отходил.
– …думаешь? – прилетел вопрос Даниэлы.
– Я за, – очнулся Роман.
– Правда? – удивлённо посмотрела на него жена. – Ты хочешь… ребёнка?
– Конечно, – кивнул он почти без запинки. – Дети – цветы жизни, и чем больше их будет…
– Я серьёзно, – обиженно надула губы Даниэла.
Он привлёк её к себе, заглянул в глаза.
– Даня, это же закон жизни. Как можно жить без детей? Я просто боялся спросить, а теперь вижу – пора. Сколько лет мы с тобой встречаемся?
– Два года.
– Мне казалось, гораздо больше. Предлагаю не ждать ещё два.
– Я серьёзно…
– И я. – Он поцеловал жену в губы, поймав ещё один взгляд грека, и уже без церемоний просканировал его ауру.
Аура была тёмная, серая, туманная, и внутри её прятался целый клубок недобрых намерений. Сомнений не оставалось: садовник, или кто он там был в действительности, появился здесь не только для ухода за растениями парка.
Внутри всё сжалось. Захотелось немедленно уехать отсюда, затеряться где-нибудь на островах Тихого океана, а ещё лучше – вернуться домой и осесть в глубинке России, у родственников, так, чтобы никто никогда не смог его найти.
Даниэла шевельнулась в руках, шепнула:
– Отпусти…
Он послушно разжал руки, кинул взгляд по сторонам.
Минута слабости прошла. Прятаться от жизни не имело смысла, она всё равно вернула бы его в гущу событий, а лучшим способом защиты, как известно, было нападение. В данном случае следовало выяснить всё о тех, кто предпринял попытку слежки за россиянином (чёрт, как они узнали?!), и только потом принимать решение.
– Мы идём гулять? – с необычной робостью спросила Даниэла.
– Нет, мы идём в спальню! – решительно сказал Роман, увлекая жену за собой.
К вечеру окончательно стало ясно, что за супружеской парой из России ведётся умелое тонкое наблюдение. Кроме садовника в белом Волков обнаружил женщину средних лет, маленькую и незаметную, появлявшуюся то в ресторане, то на берегу моря в те моменты, когда там прогуливались москвичи. На Романа и Даниэлу она не обращала внимания, словно и не видела их, занятая книжкой, которую везде таскала в руках, но Роман почуял толчок пси-поля и понял, что она интересуется им, а не книгой.
Его подмывало отвести ей глаза либо запустить двойника-фантома и посмотреть, что она будет делать. Однако такие эксперименты нельзя было затевать без прикидки результатов своих собственных действий. Требовалось продумать план собственного поведения. И Роман принялся готовиться к активному воздействию на систему наблюдения, веря, что ему удастся выйти на организатора слежки.
Даниэлу он по-прежнему не посвящал в свои проекты. Глядя, какой нежностью загораются её глаза по утрам, он откладывал и откладывал намерение известить её об открытии таинственных наблюдателей, а потом и вовсе забыл о своих колебаниях, так как дело приняло иной оборот.
В субботу Даниэла всё-таки захотела посетить местный СПА-салон, и Роман оказался предоставленным самому себе.
Он переоделся в спортивный костюм, вышел на «тропу жизни», как называли здесь дорожки для прогулок и пробежек, и трусцой направился в обход главного корпуса отеля и двух бунгало, выходящих на залив Аргоса. Появилась идея поискать грека-садовника или женщину с книгой, которые проявляли к нему скрытый интерес, и проследить за ними.
Садовника он увидел неожиданно, свернув за шеренгу кустов к ресторану на пляже. Грек стоял посреди дорожки, держа в руках машинку для стрижки листьев, и смотрел на Романа так, будто знал, что он здесь появится.
Роман приостановился, озадаченный встречей, прикинул варианты контакта (пробежать мимо с независимым видом, поздороваться, затеять разговор и одновременно просканировать садовника) и вдруг почувствовал дуновение опасности. Оглянулся.
Сзади возник ещё один служитель отеля в белом, на этот раз – не грек, молодой парень с гривой выгоревших до соломенного блеска волос. От него за версту несло угрозой (вооружён! – мелькнула мысль), отчего Роман едва не запаниковал (доигрался, блин, в разведчиков!). Свернуть было некуда: слева и справа – шеренги колючего кустарника, впереди – садовник, сзади – блондин с пистолетом в кармане, – разве что сигануть через кусты, но Романа опередили.
Блондин неожиданно упал лицом вниз.
За его спиной протаяла фигурка женщины с книгой. В одной руке она держала раскрытую книжку, в другой – пистолет с узким длинным дулом.
– В сторону! – резким неприятным голосом скомандовала она.
– А?! – не понял Роман.
Грек за его спиной вдруг прыгнул в кусты, но они спружинили и не дали ему возможности скрыться.
Женщина подняла пистолет – Роман отпрянул – и выстрелила в садовника.
Раздался почти неслышимый хлопок.
Грек схватился за щеку, упал и замер. В щеке у него торчала маленькая жёлтая иголочка.
Роман сглотнул ставшую вязкой слюну, сообразив, что женщина выступила на его стороне.
– Кто вы?!
– Они скоро очнутся, – быстро заговорила незнакомка по-русски. – Вам нельзя здесь оставаться. Забирайте жену и уезжайте.
– Почему? – удивился Роман. – Куда?
– Не задавайте глупых вопросов. Куда угодно, лучше всего домой, в Россию. Здесь у нас нет возможности развернуться.
– Вы от Афони?
– Нет, не имеет значения. – У неё зазвонил мобильный, она прижала трубку к уху. – Да… двое… поняла… вызывайте.
Женщина спрятала телефон.
– В аэропорт соваться не стоит. Через полтора часа на Скиатос уходит прогулочный катер. Езжайте якобы на экскурсию по крепости. Дальнейшие инструкции получите на острове.
– Кто эти люди?
– Достаточно того, что они заинтересовались вами.
– Но…
– Выполняйте, если хотите жить!
Женщина спрятала пистолет, глянула на неподвижные тела сотрудников отеля и быстро пошла прочь.
Роман, чувствуя себя как во сне, заторможенно последовал за ней. Потом до него дошло, что всё это с ним происходит наяву, надо было действовать, и он помчался в СПА-салон, надеясь, что Даниэла его поймёт и простит. Однако, встретив её сияющий взгляд, он вновь не смог сказать ей правду.
– Есть предложение.
– Как тебе мой загар? – похвасталась она.
– Идеально, ты теперь похожа на гречанку. Есть идея съездить на экскурсию.
– Я за. Куда?
– В крепость Буртзи. Катер отходит на остров через час, успеем собраться и добежать до причала.
– Разве мы куда-то спешим? Давай поедем в другой раз.
– Я хотел бы сегодня.
– Ну, хорошо. Мне на сборы надо пару минут.
Пока Даниэла переодевалась в походный джинсовый костюм, Роман на веранде сканировал отель. Особой угрозой не пахло, никаких подозрительных людей, а тем более сенсов его «локатор» не обнаружил. Однако атмосфера показалась неуютной, застывшей, несвежей, таящей скрытые перемены. Складывалось впечатление, что собирается гроза (при полном отсутствии признаков оной), и Роман уныло признался сам себе, что зря втянул Даниэлу в эту авантюру с отдыхом в Греции. Его враг не дремал и каким-то образом вычислил, где он находится, после чего задействовал своих агентов в Нафплии. Либо послал разведчиков, чтобы они последили за ним.
Смущало только присутствие женщины, которая явно представляла какую-то службу, не имевшую отношения к Греции. И если она не работала на Афоню Вьюгина, то скорее всего являлась представительницей Олега Харитоновича. Другого варианта Роман не видел.
На дорожках парка гуляющих почти не было.
Не встретили москвичи и садовника, которого Роман почему-то боялся больше всего.
Катер ждал отдыхающих у причала, собираясь отплыть к островам Северные Спорады. Первым пунктом его маршрута была остановка в порту острова Скиатос, где располагалась знаменитая крепость Буртзи.
Супруги взошли на борт.
Пассажиров было мало, набралось всего шесть человек. Никто из них злых мыслей не таил, на супружескую пару внимания не обращал, и Роман расслабился.
Ровно в двенадцать часов катер отчалил.
Даниэла вдруг повернула голову к мужу.
– Ты что-то скрываешь от меня?
Роман сжал зубы, попытался сделать легкомысленный вид и вдруг поймал себя на мысли, что в отель они больше не вернутся.
