Глава 13

Гептарху Лукьяну исполнилось двести тридцать шесть лет.

Первое Посвящение во Внутренний Круг он получил ещё в начале девятнадцатого века, аккурат за неделю до вторжения войск Наполеона в Россию, став одним из Писцов Истинной Истории при канцелярии тогдашнего Союза Неизвестных; в девятнадцатом столетии российский Союз насчитывал одиннадцать кардиналов.

В середине девятнадцатого века, как раз в тот момент, когда в России были арестованы и приговорены к смертной казни члены кружка Петрашевского, в том числе и Фёдор Михайлович Достоевский , Лукьян прошёл вторую ступень Посвящения в Круг и стал одним из самых молодых кардиналов Союза Неизвестных, управляющего Россией.

В начале двадцатого столетия, накануне восстания на броненосце «Князь Потёмкин Таврический», Лукьян стал Мастером Психического Надзора и удалился от дел, связанных с коррекцией реальности. В тысяча девятьсот девяносто первом году он получил третье Посвящение и с благословения инфарха занял пост гептарха - Мастера Контроля Света, отвечающего за соблюдение правил поведения иерархов в «розе реальностей».

И всё шло хорошо до момента смены власти и ухода с поста прежнего инфарха. Но и после этого Лукьян продолжал исполнять свои обязанности и даже занимался творческим трудом, сделав своим авешей земного писателя-фантаста Лукьянова, передав ему часть знаний об устройстве матричной реальности, в результате чего на свет появилась целая серия фантастических романов: «Ночной кошмар», «Дневной кошмар», «Сумеречный», «Утренний», «Вечерний» и так далее. Ничего не изменилось в поведении Лукьяна и тогда, когда в «розе» появился Зверь Закона и начал охоту за иерархами.

Сначала он не придал этому значения, считая себя абсолютно не виноватым в происходящей чехарде смены власти и хорошо защищённым от любых атак магических сущностей. Он даже не стал укреплять своё жилище, нашедшее приют на планете одной из звёзд центра Галактики, мир которой был ему подвластен.

Планета не являлась точной копией Земли, хотя была заселена примерно теми же видами животных, что и Земля сотни миллионов лет назад. А поскольку магических возможностей Лукьяна хватало для воздействия на физический уровень мира, он откорректировал бытие планеты, получившей название Мир Сорока Островов, таким образом, чтобы разум возник не у насекомых, а у рептилий. Поэтому на Мире Сорока Островов существовала теперь странная цивилизация разумных крокодилов-вегетарианцев, не употреблявших в пищу, в отличие от людей, «братьев своих меньших». И Лукьян с удовольствием пестовал своих «детей», играя роль доброго и справедливого бога.

Однажды к нему в гости прибыл юный - по меркам Круга ему исполнилось всего девяносто лет - перунарх Никки и рассказал жуткую историю о гибели декарха, которого догнал Зверь Закона. Никки был взволнован, сообщая подробности боя декарха с монстром-Ликвидатором, и явно испытывал страх. Уходя, он посоветовал Лукьяну усилить охрану замка, расположенного в горах, в кратере потухшего вулкана, либо вообще переселиться на Землю, куда Зверь якобы не имел доступа. Лукьян пообещал юнцу подумать, но и после этого не озаботился проблемой охраны, продолжая верить в своё могущество и в то, что Зверь не станет охотиться за иерархом, который никому не желает зла.

Однако недаром говорят, что нельзя быть умнее себя.

Ровно через два дня после встречи на Мир Сорока Островов свалился Зверь Закона, принявший здесь по иронии случая, а может быть, и намеренно облик гигантского крокодила. Причём выпал он из «тоннеля» тхабс-переход а прямо у замка гептарха, что позволило Лукьяну сообразить - посещение Никки его обители было каким-то образом запеленговано Зверем, иначе он не вышел бы на иерарха с такой непостижимой точностью.

Охраняли владения Лукьяна «настоящие» крокодилы, солдаты местного гарнизона. Но их вооружение - клыки, когти, мечи и копья - не шло ни в какое сравнение с вооружением Зверя, и охрана замка была уничтожена в первые же мгновения атаки чудовищной твари. Затем Зверь принялся методично крушить замок, каждым ударом лапы превращая в пыль одну из башен.

Конечно, Зверь Закона лишь внешне походил на крокодила. Он был магической сущностью и первым делом позаботился об ограничении маневра жертвы в ментальном плане, накрыв весь кратер пузырём особого поля - сарва-шанкшобхана, препятствующего мысленному воздействию любого существа на физические объекты. Если бы Лукьян, почуяв появление потока агрессивного внимания к собственной персоне (а он это ощутил), сразу ушёл бы из данной реальности в другую по линии тхабса, он скорее всего уцелел бы. Но гептарх понадеялся на свои силы и остался. А когда понял, что пути отступления перекрыты, было уже поздно.

Приняв облик великана в латах, Лукьян вышел из центрального строения замка с секирой в руке…

Девятого августа, после очередного испытания «Большого глушака», теперь уже на воинской части, расположенной в подмосковной Барвихе, Меринов получил такой мощный заряд энергии, что, не откладывая решения в долгий ящик, тут же отправился искать Интегратрон. Естественно, после часовых сексуальных упражнений с секретаршей, погасившей часть его энергии, но не сумевшей удовлетворить босса на все сто процентов. Впрочем, Марата Феликсовича не смог бы ублажить, наверное, и взвод шлюх, такая неимоверная сила бурлила и переливалась в его жилах.

Он знал, что Федеральная служба безопасности уже занимается расследованием странных потерь сознания коллективами людей в Москве, что являлось результатом испытаний «Большого глушака», но был уверен, что никто ничего не узнает. Для того чтобы объяснить явления транса людей в Думе, метро, в Большом театре и воинской части, надо было быть Посвящённым Внутреннего Круга, а их в России остались единицы, да и те заботились лишь о своей безопасности, предпочитая не вмешиваться в проблемы социума. Не брал в расчет Марат Феликсович и своих давних врагов, Самандара и Котова, возродивших «чистилище», но оставшихся, по его мнению, на прежнем уровне оперирования, который был намного ниже собственных возможностей Меринова.

«Стартовали» прямо из лаборатории Симона, не переодеваясь в походные комбинезоны: Марат Феликсович - в деловом костюме песочного цвета, Инна - в летнем платье и туфлях на высоком каблуке. Без оружия. На этом настоял маршал СС, знавший о том, как влияет на миры «розы» огнестрельное оружие, созданное в Материнской реальности.

Сначала тхабс перенёс их в пещеру с замком Ликозидов, Хранителя которого Меринов уничтожил несколько дней назад. Проникли в замок, нашли саркофаг царя Ликозидов, повреждённый ещё во времена прошлых войн Посвящённых, но всё ещё действующий.

– Проверим, чем он наполнен, - сказал Марат Феликсович, устраиваясь на центральном ложе саркофага. - Может, мне известны не все его функции?

– А мне что делать? - спросила Инна, нервно оглядываясь.

Она ещё не привыкла к чудесам «колдовства», а на следы древней цивилизации Инсектов и вовсе смотрела с детским восторгом и с детским же страхом.

– Жди, - ответил Меринов. И через минуту исчез. Неизвестно, что послужило толчком для перехода в «виртуальное скольжение» по «розе реальностей». Марат Феликсович сам этого не понял. Поставив себе цель - перевести тхабс на хроноинверсию, он мысленным усилием запустил «компьютер» Инсектов, начал «листать» его «файлы» и случайно вошёл в операционное поле, запускающее у людей тхабс. Бросок в «розу» получился стохастически-спонтанным, нецелевым, отчего вышел Меринов не там, где хотел.

Этот мир явно не принадлежал земному временному спектру, да и в магическом диапазоне ощущений он имел другой «цвет» и «запах».

Марат Феликсович оказался на гребне вулканического кратера диаметром около двух километров. Причём кратера, накрытого «пузырём магического отказа». В его центре стоял красивый многобашенный замок из розового туфа, окружённый рвом с водой и лесом с белой листвой. А над зубчатой стеной замка высился громадный зверь, напоминающий горбатого крокодила с блистающей ромбовидной бронёй алого цвета. Он разрушал замок, каждым ударом лапы снося одну из башен.

Чёрт побери, это же Ликвидатор! - молнией пронеслась мысль в голове Меринова. Догнал кого-то из иерархов! Но почему меня вынесло сюда?! Я же настраивал тхабс на выход в прошлое…

Потому что этот мир похож на Землю палеозойской эры, пришла вторая мысль. Произошёл сбой программы саркофага. Надо было точнее представлять цель инверсии…

Всё равно такие сбои не должны проявляться на физическом плане…

Саркофаг скорее всего повреждён, вот и глючит. Сматываемся отсюда!

Марат Феликсович хотел активировать тхабс для возвращения на Землю, но решил досмотреть, чем закончится охота Зверя.

Над стеной замка в этот момент возникла фигура седобородого великана в латах, но без шлема, с секирой в руке. Это и был иерарх, хозяин местной реальности. С удивлением Меринов узнал в нём гептарха Лукьяна, который когда-то входил в российский Союз Неизвестных.

Великан ударил первым.

Сверкнув серебристым металлом, взлетела вверх секира, опустилась на голову гигантского горбатого крокодила. Но не пробила ромбовидной брони, - Зверь мог, наверное, увернуться, но не стал этого делать, - и разлетелась на тысячу льдисто-стеклянных осколков, не причинив ему никакого ущерба. Зато ответный удар лапой вспорол сверкающие золотом доспехи гептарха, а второй удар едва не оторвал ему руку.

Великан пошатнулся, отступил, озираясь. Вытащил из-за спины меч, протянул остриём вперёд.

Крокодил оскалился, - улыбка получилась почти человеческой, хищной и презрительной, - сделал стремительный выпад мордой, и меч вместе с рукой оказался в его пасти. Раздался хруст и вслед дикий вопль. Великан ударил противника по узкой морде кулаком второй руки, заставив его выпустить раненую руку с почти раздробленной кистью, тяжело отпрыгнул назад.

Меч так и остался в пасти крокодила, словно был игрушечным, бумажным, а не грозным оружием.

Если бы в этот момент Меринов атаковал Зверя в ментальном поле, Лукьян успел бы сбежать с поля боя, но Марату Феликсовичу такая идея даже не могла прийти в голову. Он жил по другим законам, по законам голодной шакальей стаи, добивающей и поедающей своих раненых собратьев. Поэтому вмешиваться в схватку он не стал. Дождался очередного удара лапой, отбросившего великана-гептарха на его же замок, и активировал тхабс, унёсший Марата Феликсовича из мира гептарха в мир Земли.

Инна терпеливо ждала его возле саркофага, делая вид, что совсем не переживает за босса.

– Где это вы были так долго?

– Почему долго? - не понял он.

– Да уж час прошёл.

Марат Феликсович озабоченно глянул на часы.

– Всего-то шесть минут…

– Час. - Секретарша показала свои часы.

Марат Феликсович покачал головой. Вполне возможно, что темпы времени на планете гептарха не соответствовали временным ритмам Земли, однако раньше удавалось выйти из тхабс-режима в нужное место секунда в секунду.

– Всё в порядке, Марат Феликсович? - поинтересовалась секретарша, заметив его озабоченность.

– Потом будем разбираться. Жди, я еще не доделал кое-что.

И Меринов снова исчез.

На этот раз ему удалось настроить саркофаг должным образом, поэтому тхабс «высадил» его в нужный момент времени в прошлом - двадцать второго июня тысяча девятьсот сорок первого года, ровно в четыре часа утра. Как раз в этот момент и началась Великая Отечественная война. Почему Хранители упрятали Интегратрон именно в этом временном отрезке, привязав его к столь мрачному событию, Марат Феликсович не знал, да и не задумывался над этим. Ему важен был сам факт существования Великой Вещи, созданной не то Инсектами, не то еще их предками в незапамятные времена. К тому же Интегратрон мог использоваться ими и по другому назначению, поскольку аккумулировал в себе электромагнитное излучение, а также поля неэлектромагнитной природы. Однако главным для маршала СС было лишь одно свойство аппарата - генерирование диапазона частот, необходимых для электрохимической перезарядки клеток тела, то есть - для омоложения организма.

Помня, что Интегратрон доступен ровно двадцать две секунды с момента пуска в четыре часа утра. Меринов потерял лишь две секунды на знакомство с устройством: саркофаг Ликозидов при этом не изменился, просто к его функциям добавилась ещё одна - и мысленным усилием запустил аппарат.

Описать ощущения, потрясшие Марата Феликсовича, можно было одной фразой: кипение!

Всё его тело, каждая мышца, каждое сухожилие, косточка, каждый нервный узел, нервные пути, каждая клеточка буквально «закипели», словно тело превратилось в сосуд с шампанским, газ которого облаком начал подниматься вверх.

Марат Феликсович едва удержался от соблазна сбежать из камеры саркофага, испугавшись, что на самом деле вот-вот растает, распадётся на атомы. Однако он не растаял.

Интегратрон закончил свою работу по настройке попавшего в него организма, отключился, и «кипение» крови в жилах Марата Феликсовича пошло на убыль. Он полежал немного в «ванне» саркофага, прислушиваясь к себе, встал, прошёлся по залу пещеры, чувствуя необыкновенную лёгкость в теле и душевный подъём. Подмигнул сам себе, довольный результатом.

– Отлично, Герман! Похоже, Хранитель не врал, Интегратрон действительно работает на омоложение, лет двести можем ещё пожить в этом теле. А потом снова ляжем сюда и станем молодыми.

Инна встретила его возгласом:

– Наконец-то!

– Что случилось? - насторожился он.

Девушка, округлив глаза, смотрела на него, забыв, что хотела сказать, и Марат Феликсович усмехнулся, понимая её чувства.

– Что смотришь как кролик на удава?

– Вы… вы…

– Да, я чуть-чуть помолодел, только и всего. Ну? Говори.

– Вы отсутствовали два часа… я испугалась…

Меринов озабоченно посмотрел на часы.

– На моих двенадцать ноль семь, меня не было всего пять минут.

Секретарша молча протянула руку с часами. Выходило, что он и в самом деле вернулся в своё время со странным опозданием в два часа, хотя раньше тхабс переносил его с места на место без временных задержек.

– Ладно, разберёмся. Поехали домой.

Через несколько мгновений оба оказались в холле мериновской виллы, направились каждый в свою туалетную комнату переодеваться.

Глянув на себя в зеркало, Марат Феликсович понял, почему так поразилась Инна, увидев его. Из зеркала на него смотрел стройный красивый черноволосый юноша, мало похожий на заместителя председателя Государственной Думы Меринова. То есть, конечно, это был он, но лет на двадцать моложе.

– Интересно, узнает меня охрана Думы или нет? - проговорил Марат Феликсович с некоторой растерянностью. - Если нет, придётся каждый раз гипнотизировать охранников.

В гостиной залился птичьей трелью телефон.

– Возьми трубку! - крикнул он секретарше, продолжая разглядывать слащавую безусую физиономию юнца напротив.

Включил было душ, но в дверь ванной постучали.

– Марат Феликсович, Сталин зовёт.

– Не может подождать?

– Он говорит - срочно.

– В чём дело?

– Сити-центр… лаборатория…

– Что лаборатория? - Меринов выключил воду, распахнул дверь.

Вошла секретарша, в трусиках и бюстгальтере, снова округлила глаза, изумлённо глядя на помолодевшего босса.

– Симон…

– Говори толком! - рявкнул он.

– ФСБ накрыла лабораторию, Симон выпрыгнул из окна…

– Что?!

Инна молча протянула телефон.

– Марат Феликсович, - заблеял в трубке голос Лёвы Столина, - у нас ЧП…

– Знаю! Как это произошло?!

– Кто-то настучал в госбезопасность, решение о захвате лаборатории принималось на уровне начальника научно-технического управления, а не на уровне директора…

– Кто?! - таким страшным голосом проговорил Меринов, что Инна попятилась. - Кто… сдал… лабораторию?!

– Не знаю, - пискнул Лёва. - Мы занимаемся…

– Кто… мог… знать… о существовании лаборатории… в Сити-центре… кроме её сотрудников?!

– Кажется, я догадываюсь, - тихо проговорила Инна.

– Ну?!

– «Чистилище».

Меринов сжал кулак с такой силой, что раздавил телефон в горсть пластмассовых крошек.

– Немедленно… найти…

– Нужна группа, Марат Феликсович. Дайте мне команду Вахтанга, и я принесу вам головы «чистильщиков».

Меринов провёл ладонью по лицу, успокаиваясь, жестом указал секретарше на дверь.

– Звони Вахтангу, пусть готовит группу. Выступим через час. Инна вышла.

– Ну, господа Посвящённые, - прошипел он, оскалясь, - вы меня достали! «СМЕРЧ», говорите? Я покажу вам настоящий смерч!