Глава 7
Они стояли тесной группой на каменистом пригорке с живописными валунами и скальными обнажениями и смотрели на золотистый костер на горизонте, горевший ровно и без дыма. Дальше, в низине под пригорком, начиналось болото, переходящее в озеро, на дальнем берегу которого высился угрюмый черно-сизо-зеленый лес, состоящий из гигантских пирамидальных деревьев с красной корой и деревьев с чешуйчатыми серо-зелеными стволами, похожих на сосны.
– Мне так и не сказали, что там светится в центре двора, – изрек Рузаев.
– Рашух Ха-Галагалум, – пробормотал Ивашура, потом добавил задумчиво: – Наверное, там горит время.
– Это я понимаю. Время преобразуется в энергию и пространство, что эквивалентно расширению двора и самого здания. Но почему это происходит? Кто инициирует реакцию горения?
– Хронобур, – прозвучал в наушниках голос командира группы. В стене здания позади людей открылся проход, из него выскочил Белый в сопровождении целого отряда пауков метрового роста.
– По сути, – продолжал Григорий, – в центре Ствола, во дворе, как вы называете, расположен хронобур, а вокруг него горит время.
– Тогда зачем нам идти куда-то вниз, искать этот самый хронобур в других временах, если он находится здесь? – удивился Одинцов.
– Хронобур существует в каждом дискретном выходе Ствола, но здесь он нам недоступен. Сквозь слой хронопены, окружающей бур, где время квантуется на макроуровне, не пройти даже в наших спецкостюмах. – Белый снова скрылся в здании.
Одинцов опасливо обошел приблизившегося паука, откинул забрало шлема, жестом попросил Ивашуру сделать то же самое и сказал, понизив голос:
– Игорь Васильевич, в наши планы входили лишь поиск вашего товарища и раскрытие тайны Башни. Поход вниз не планировался.
Ивашура с любопытством глянул в лицо полковника, пытаясь понять, шутит он или нет.
– Разве у нас есть выбор?
– Компромисс возможен всегда. Для решения же задачи выключения хронобура нужен спецназ, а не наспех сформированная любительская команда. К тому же мне не нравятся наши командиры.
– Это еще почему?
– Они недоговаривают чего-то. Хитрят. Себе на уме. Не дали связь с инком…
– Бросьте, Мартын Сергеевич. На их месте я бы тоже не выдал все секреты сразу. У вас есть конкретное предложение?
– Повернуть назад, домой. В крайнем случае послать наверх, в наше время, гонца с инструктажем, как пробиться в Башню. Заодно отправили бы и девушку, Таю, она-то уж точно не должна рисковать жизнью.
Ивашура покачал головой.
– Предложение дельное, но запоздалое. К тому же я не уверен, что гонцу поверят, – это раз. И вряд ли кто-то из начальства решится послать в Ствол батальон спецназа – это два. Будут год согласовывать, совещаться, колебаться, решать…
– Тут вы правы, – вздохнул Одинцов. – Но и спускаться вниз ради почти нереальной цели – безумие!
– У нас есть в запасе минут сорок, – появился на пригорке Белый. – Садитесь на лошадей, кое-что покажу. Только надвиньте шлемы.
– На каких лошадей? – не понял Рузаев.
Вместо ответа командир группы вскочил на одного из пауков, и тот легко понес своего наездника с пригорка в болото. Хмыкнув, Ивашура взобрался на второго механического паука, обнаружив, что сидеть на нем если и не очень комфортно, то вполне удобно. Паук закинул назад свои передние небеговые лапы, как бы предлагая поддержку. Ивашура вынужден был вцепиться в них, так как паук с места взял приличную скорость.
Через минуту «кавалерийский отряд» мчался рысью по болоту, плыл, не снижая скорости, по озеру и лавировал между деревьями, также не снижая скорости. Дух захватывало от бешеной скачки и мелькания предметов по сторонам, пока люди не приноровились и начали разбираться в пейзаже. Преодолев за пять минут около десяти километров, всадники взобрались на каменистый вал морены, за которым шла голая скалистая поверхность плато, и остановились.
До золотистого костра было уже рукой подать – километра три, но даже в скафандрах чувствовалось, что пустынное пространство до зоны горения времени раскалено и вибрирует в смертельном для всего живого ритме. К тому же сила тяжести по мере приближения к золотому конусу свечения уменьшалась, а центростремительная сила, подталкивающая всадников к свету, увеличивалась. Однако даже не эти обстоятельства заставили остановиться разведчиков. Они увидели цепь необычных сооружений, издали напоминающих противотанковые ежи и надолбы из рельсов. Разве что размер надолбов намного превышал свои прототипы: высота каждого из них достигала высоты небоскреба.
– Что это? – спросил Ивашура.
Белый слез со своего «коня», шлепнул его по спине, и паук во всю прыть припустил к сооружениям из серого, как бетон, материала. Скрылся из глаз.
– Это строили не люди.
– А кто же? «Хронохирурги»?
– Нет, наблюдатели. В Стволе сейчас полно автоматов других разумных существ, либо наблюдающих за происходящим, либо пытающихся укротить хронобур.
– Если они пытаются с момента прорыва Ствола в реальность, то плохи их дела, – заметил Рузаев.
На фоне ослепительно желтого основания сияющего конуса загорелся бело-багровый факел, погас, а через несколько секунд прилетел приглушенный расстоянием звук взрыва.
– О, черт! – выругался Белый. – Быстро назад!
– А вы как же?
– Догоню.
Пауки, словно получив неслышную команду, развернулись и понеслись обратно к ближайшему участку кольца здания. Сбросив седоков у стены, они тут же устремились в лес, к Белому. Ошеломленные «конники» поднялись с земли, глядя им вслед, и увидели над лесом далекие бесшумные всполохи.
– Надо идти к нему на выручку, – проворчал Рузаев.
– Отставить! – резко ответил Ивашура.
– Но там идет настоящая война!
– Действительно, Игорь Васильевич… – начал было Одинцов, но в это время из леса на противоположной стороне озера выпрыгнул конкистадор со всадником на спине и в мгновение ока преодолел расстояние до стены здания.
– Не отставать! – будничным тоном произнес Белый, спрыгивая с паука и открывая вход в здание.
– А что там произошло? – поинтересовался Ивашура.
– Смотрите! – воскликнул Рузаев.
Из леса за озером вынырнула уродливая косматая фигура, за ней еще одна. Обезьянозмеи спустились к воде, остановились. Одна из них подняла над головой сплетенные лапы, из них ударил огненный поток, вонзился в стену над головами людей, породив в ней натуральный жидкий всплеск, так и застывший в форме водного всплеска от брошенного камня. Но второй раз выстрелить монстру не дали. Метрах в двухстах от обезьянозмей из-за толстых зелено-серых стволов выскочили на берег озера огромные черные всадники на кентаврах и с ходу вонзили в обернувшихся обезьян ослепительные зеленые молнии.
Конец схватки люди уже не увидели. Подстегнутые приказом командира отряда, они скрылись в глубине открывшегося коридора.
У трубы лифта остановились на короткое время.
– Вот что, Григорий, – с вежливым неудовольствием сказал Ивашура. – Мы понимаем, что вы специально тренированы, многое знаете и можете, в то время как мы, по сути, дилетанты, малоопытные рекруты и мишени. Так вот, у нас просьба: информируйте нас о ситуации, почаще объясняйте, что происходит. Мы не солдаты, слепо подчиняющиеся приказу, мы еще и думать умеем, анализировать, сопоставлять факты и хотим знать…
– Я понял, – сказал Белый, не меняя тона. – Учту. Заходите в лифт.
Под шлемом не было видно его лица, но чувствовалось, что приятель Павла Жданова по-прежнему сосредоточен на своих проблемах, мыслях и переживаниях.
Наступила тишина. Никто не двинулся с места. Белый шагнул было к возникшему в проеме коробу лифта, оглянулся. Пауза затянулась, потом спецназовец из будущего умерил свое самолюбие.
– Мы ищем груз, который должны были сбросить в один из узлов-выходов Ствола из моего времени. Здесь его нет.
– Понятно, – сказал Ивашура с некоторым облегчением. – Спасибо за информацию.
Дальше они ехали молча и вышли уже в другой временной эпохе, зашифрованной буквами ВЮ и цифрами «– 150 000 000».
В помещении, где остановился лифт хрономембраны, было темно, однако спутники Белого уже разобрались в управлении своими скафандрами, и аппаратура последних переключилась на инфракрасный и ультрафиолетовый диапазоны. Местный горизонт Ствола был серым и негостеприимным. С заплесневелого потолка на пол падали капли воды, стены тоже заросли мохнатыми бело-зеленоватыми разводами плесени и сырости, а из коридоров в помещение долетали бухающие удары, сотрясающие пол, и приглушенный рокот.
– Включите целики, – сказал Белый, затем, по секундному замешательству определив, что его не поняли, добавил: – Системы наведения оружия. Светящийся крестик полусферы обзора – целик. Огонь открывать при малейшей опасности мысленным усилием. Мощность залпа регулируется инком автоматически.
– А если мы обознаемся и выстрелим… э-э… по своим? – предположил Одинцов.
– Во-первых, в нижних временных узлах нет людей, они так глубоко не опускались.
– А «санитары»?
– «Санитары» не люди, вернее, люди, трансформированные, запрограммированные на решение задачи «хронохирургов». Во-вторых, компьютер костюма способен мгновенно определять, свои это или чужие, и в случае нужды заблокирует выстрел. Вопросы еще есть?
– Никак нет.
Один за другим они проследовали по короткому коридору к выходу из здания. Встретил их тот же двор с зеленоватым небом и золотистым столбом на горизонте, но уже с другим ландшафтом и другим лесом.
Слева от выхода, забаррикадированного древесными стволами, вставали заросли высоких хвощей и папоротников, необычного вида чешуйчатых деревьев с веерными листьями и огромных грибов, похожих на розовые уши. Справа начинался мелководный заливчик, переходящий за грядой песчаных дюн в обширное водное пространство до горизонта, вернее, до туманно-серой полосы противоположной стены здания-кольца.
Из-за леса донеслись визгливые крики и тупые шлепки-удары, от которых пошла рябью вода в лагуне. Ивашура невольно навел крестик визира на животное, показавшееся из-за песчаной гряды. Громадная туша на слоновьих ногах, с лоснящейся фиолетово-зеленой кожей, с маленькой змеиной головкой на длиннющей шее медленно прошествовала мимо остолбеневших людей, не обратив на них никакого внимания, и скрылась за крылом папоротниково-хвощового леса.
– Диплодок, однако, – сказал Рузаев флегматично.
– Пошли, – бросил Белый, первым спускаясь к воде. – Конкистадоров тут практически нет, придется топать пешком.
Они перешли лагуну вброд, обходя хорошо видные колдобины, взобрались на песчаную гряду и пошли по ней, обходя огромное озеро, в центре которого светился столб – краевая зона хронобура. Никаких сооружений чужие разумные существа здесь не оставили, костер хронореакции тлел тихо, лишь изредка роняя грохочущие трески, и весь пейзаж казался лирически спокойным и мирным. Поэтому, когда Белый вдруг скомандовал: «Опасность сверху! Бегом к стене!» – расслабившийся Ивашура не сразу разглядел эту самую опасность. А потом думать стало некогда: черные точки высоко над головой, которые люди сначала приняли за птиц этого мирка, спикировали на отряд и превратились в пятиметровых летающих скатов, стреляющих злыми белыми молниями. Оставляя в воздухе черный след, молнии вонзались в песок, в камни и расплескивали их невиданными жидкими воронками, застывающими в момент выплеска удивительно живыми каменно-стеклянистыми, перламутровыми, многометровыми чашами.
Разряды «универсалов» с этими тварями не справлялись, лишь заставляли их промахиваться. Затеяв скоростную карусель, скаты все же никак не могли поразить верткие цели, открывшие в ответ яростную пальбу. Некоторое время держалось хрупкое равновесие: люди перемещались, прикрывая друг друга огнем, а скаты носились по кругу, поливая очередями молний берег озера. Затем Белый, все время поглядывающий на колонну свечения в центре озера, включил более мощную артиллерию.
Два выстрела из его гранатомета, выдвинувшегося из ранца на спине, в клочья разнесли двух скатов, и в то же мгновение остальные отвалили в сторону, поднялись выше и умчались в небо.
Тяжело дыша, люди смотрели то на превращавшуюся в черные точки стаю, то на берег, напоминавший дымящимися кратерами лунный ландшафт, то на командира группы и молчали. Потом Одинцов сказал с выразительной любезностью:
– По-моему, вы могли уничтожить их еще до атаки, молодой человек. Или я ошибаюсь?
– Мы им были не нужны, – сухо огрызнулся Белый. – Это эсперы, охранники хронобура. Они просто отгоняли нас от озера, приняв за врагов. Видимо, сдох управляющий инк.
– Но они напали с явным намерением уничтожить!
– Я же говорю: инк охраны периметра, скорее всего, поврежден. Эсперы теперь реагируют на любые цели.
– Почему вы назвали их эсперами? – перевел разговор в другое русло Ивашура.
– Название они получили от СПР – аббревиатуры слов «сторожевые перехват-роботы». Сначала их называли «сторожевыми псами», затем прижилось название «эсперы».
– Почему же мы не встречали их на других горизонтах Ствола?
– Потому что они вмешиваются в события в самом крайнем случае – в случае прямой угрозы хронобуру.
– Странно, что они испугались, – заметил Рузаев.
– Они не испугались, – более теплым тоном проговорил Григорий. – Каждый эспер управляется собственным компьютером, который если и не мыслит, как инк, то способен анализировать обстановку. Я стрелял из «глюка», а таким оружием владеют лишь… э-э… земляне, определяющие квалитет ответственности.
– То есть доверенные лица?
– Ну что-то в этом роде. Хочу выразить свое восхищение, – добавил вдруг инспектор. – Честное слово, я не ожидал от вас такой сноровки.
Ивашура хотел ответить, что все они прошли неплохую школу спецподготовки, хотя и в разных учреждениях, но передумал.
– Последний вопрос, – сказал Одинцов. – Что мы все-таки ищем? Что за груз должны были послать ваши коллеги?
– Субконтейнер. Кое-какое снаряжение, без которого не обойтись внизу. Но здесь его тоже нет, к сожалению. – Белый побрел к зданию, лавируя между воронками.
Четверо мужчин, родившихся в двадцатом веке, смотрели на высокую фигуру в бликующем балахоне и молчали.