Глава 21
Вернулись те, кого не ждали
Его заметили совершенно случайно: телескоп «Хаббл-100», обозревающий просторы окраин Солнечной системы в автоматическом режиме, зафиксировал блеснувшую в отсвете звёзд пылинку, и контролирующий работу телескопа инк решил разобраться, что он обнаружил. Оказалось – не ядро кометы в афелии и не ледяной астероид. Уже через час после непрерывных наблюдений участка неба в этом направлении стало ясно, что «Хаббл» обнаружил мчавшийся к Солнцу космический корабль.
Новость сенсацией не стала. За дело взялась Служба безопасности Солнечной системы, и вся информация о появлении корабля была засекречена.
Вскоре выяснилось, что корабль не имеет отношения к инопланетянам, принадлежит той же самой Службе, носит имя «Ра» и, по данным пограничников, должен находиться в это время в доке на одном из спутников Юпитера. Почему он вдруг возник далеко за пределами Солнечной системы, да ещё мчавшимся к ней из глубин созвездия Орла почти со скоростью света, никто из начальников СБ сказать не мог. В том числе новый директор Службы безопасности Алан Гут. Для него появление спейсера тоже оказалось полной неожиданностью.
«Ра» пронзил облако Оорта, состоящее из ледяных глыб, мелких камней и пылевых конгломератов – ядер будущих комет, затем пояс Койпера за пределами орбит Плутона и Нептуна. Ни на один запрос наблюдателей Погранслужбы, контролирующих границы Солнечной системы, он не ответил, отчего стало ясно, что либо корабль идёт в полностью автоматическом режиме, исключающем любой обмен информацией, либо он без экипажа, либо экипаж по каким-то причинам не может ответить на вызовы. Мало того, спейсер не сбросил скорость и продолжал мчаться в прежнем направлении, причём не точно к Солнцу или тем более к вероятной точке встречи с Землёй, а на пять градусов «левее». Если бы люди предоставили ему свободу, он миновал бы Солнце и нырнул в темноту пространства между Рукавами Угольника и Южного Креста.
Спешно был созван экспертный совет тревожных служб человечества (широкая общественность по-прежнему ничего не знала о странном возвращении спейсера), на котором было решено остановить корабль и отвести его к спутнику Нептуна Нереиде, где Погранслужба имела базу.
К операции готовились шесть часов.
«Ра» миновал орбиту Урана и приблизился к более обжитым людьми районам Солнечной системы. На преодоление всей Системы при той скорости, на которой он шёл, ему понадобились бы всего лишь сутки.
Навстречу кораблю вылетели два спасательных модуля, битком набитые спецтехникой и энергией, способные ходить «по струне». Они встретили «Ра» вблизи орбиты Нептуна, уравняли скорости, начали осторожно сближаться.
Маневр потребовал тщательных расчётов (инки спасателей справились с этим легко) и отработки пункта СРАМ-инструкции по поведению в чрезвычайных ситуациях.
«Ра» молчал. Средства связи его не работали.
Спасатели приступили к операции по задержанию «глухого безумца».
Спейсер был «взят на абордаж», заключён в специальный аварийный кокон, выращенный по особым программам из высокопрочной биокерамики, и спасатели начали торможение.
Пилоты «Ра» по-прежнему никак не отреагировали на эти действия. Спейсер казался не просто слепым и глухим, а вообще мёртвым. Вероятнее всего, он был неуправляем и бороздил космос по инерции.
Впрочем, это было только на руку спасателям, опасавшимся неадекватных манёвров инка спейсера. Теперь они могли закончить операцию по остановке корабля и транспортировке на базу.
Спасательные работы закончились через двое суток.
«Ра» перенесли на Нереиду, а со спасателей взяли подписку о неразглашении тайны корабля. Служба безопасности, не знавшая причин тайной экспедиции «Ра» и такого странного возвращения, отрабатывала свои инструкции.
Тридцатого апреля техникам особой бригады СБ удалось вскрыть корпус молчавшего спейсера и пробиться в рубку. Там они обнаружили четырёх членов экипажа, двое из которых были уже мертвы: инконик Митрофан Успенский и первый пилот корабля Вацлав Хржичка. Ещё двое, драйвер-секунда Вячеслав Терёшин и бортинженер Вильгельм Иванов, подавали слабые признаки жизни.
Транспортировать их в таком состоянии на Землю было нельзя, и на Нереиду срочно отправили бригаду медиков Службы. Уцелевших членов экипажа перенесли из корабля под купол базы, и медики приступили к их лечению.
Эксперты из другого подразделения начали изучать корабль, и уже через два часа родилась сенсация: ни один инк спейсера не работал! Все они были повреждены нановирусами!
* * *
Воеводин узнал о возвращении разведкорабля, ушедшего к шаровому звёздному скоплению Омега Кентавра, практически сразу же после обнаружения его телескопом «Хаббл-100».
Сыграли тревогу, и вместе с безопасниками, а потом и со спасателями за спейсером следили уже и контрразведчики, вошедшие в группы сотрудников тревожных служб.
Когда «Ра» отбуксировали к Нереиде, Воеводин дал приказ готовить захват спейсера, чтобы агенты Вируса не успели его уничтожить. К этому моменту контрразведчики внедрились во все космические службы человечества, и без их участия не обходилось ни одно мероприятие, рождаемое в недрах властных структур. При этом Воеводин понимал, что они не имеют права как «засвечиваться», обнаруживать себя, так и опаздывать, вздумай агенты Вируса провести какую-либо операцию.
Первого мая, в одиннадцать часов по среднесолнечному времени, как только спейсер был вскрыт и люди узнали о состоянии экипажа, Воеводин вызвал десант-группу на Тритон, самый большой спутник Нептуна, где «Сокол» имел небольшую базу, замаскированную под обсерваторию. Система Нептуна насчитывала около полусотни спутников. Все они были нерегулярными, то есть имели меняющиеся со временем орбиты. Их размеры колебались от четырёхсот километров – у Протея – до сотен метров. Но лишь один Тритон, диаметр которого достигал двух тысяч семисот пяти километров, вращался вокруг Нептуна в обратную, по отношению к вращению самой планеты, сторону. Поэтому он встречал остальные спутники, вращавшиеся «правильно», чаще и был удобен для наблюдения за ними.
Нереида являлась одним из самых далёких спутников Нептуна и двигалась по орбите с большим эксцентриситетом, отчего то подбиралась к Нептуну совсем близко, то удалялась от него на пять с половиной миллионов километров. Она представляла собой неровный каменный шар диаметром триста сорок километров, усеянный кратерами, и была идеальным полигоном для испытаний разной космической техники: от горнопроходческих комбайнов до нейтрализаторов тяготения.
Полсотни лет назад здесь взорвался первый кварковый реактор, Нереиду пробило насквозь «боковым лепестком» взрыва, но, к счастью, люди не пострадали. Экспериментом управляли компьютеры. Зато после этого специалисты смогли добраться по пробитой скважине диаметром в три километра до ядра спутника и убедиться в справедливости своих планетарных теорий: Нереида не имела металлического ядра, только каменное и в общем-то мало чем отличалась от астероидов пояса Койпера.
Впрочем, эти подробности мало интересовали Воеводина и его команду. Им предстояло незаметно добраться до космодрома на Нереиде и выкрасть уцелевших членов экипажа «Ра».
Обсерватория на Тритоне имела собственную станцию метро, что позволило Воеводину добраться сюда без каких-либо проблем. Как и боевой группе под командованием Грымова.
Собрались в маленьком зальчике для визуальных наблюдений за Нептуном. При включении визинг-аппаратуры стена зала исчезала, и наблюдатели без видимой защиты оказывались на вершине горы, где и стояла обсерватория.
Полюбовавшись на гигантскую круглую глыбу Нептуна над головой, испещрённую полосами всех оттенков синего цвета (синей планета была из-за рассеянного в атмосфере аммиака), Воеводин велел выключить визинг и оглядел спокойно-сосредоточенные лица оперативников.
– Задача понятна?
– Так точно, – ответил старший группы, капитан, пришедший в «Сокол» из спецназа Российских сил быстрого реагирования Плетнёв.
– Инструктаж нужен?
– Никак нет.
– Приступайте.
Группа бесшумно исчезла за дверью зала.
Вошёл Грымов.
– Всё под контролем, шеф. Вернулись только четверо, да и то лишь наполовину. Двое мертвы. На борту «Ра» нет ни одного эксперта, а главное – кэпа.
– Что удалось узнать?
– Спейсер появился по вектору созвездия Орла, а не Кентавра, то есть вовсе не оттуда, откуда мы его ждали.
– Точнее.
– В тысяча девятьсот восемнадцатом году в Орле вспыхнула новая, по яркости почти сравнимая с Сириусом. До сих пор в этом месте наблюдается облако светящегося газа – сброшенная и разлетающаяся во все стороны внешняя оболочка звезды.
– Она как-то связана с Осью Зла?
– По-моему, никак.
– Почему же «Ра» вернулся оттуда?
– Объяснение только одно: их мотало по космосу из-за отсутствия инк-контроля. У спейсера повреждён даже инк ручного режима.
– Где Маккена? Почему на борту отсутствуют эксперты?
Грымов сделал жест, означающий: я не знаю. Добавил:
– Захватим ребят, подлечим и выясним.
– Иди.
Помощник исчез.
Воеводин сел в кресло, включил коммуникатор: теперь он мог видеть и слышать всё, что видели и слышали оперативники.
Операция началась в одиннадцать часов двадцать минут.
Охраняли базу Погранслужбы на Нереиде витсы, не считая системы охраны объектов подобного назначения. Разумеется, база имела собственное метро, поэтому отсек мгновенного транспорта находился под непрерывным контролем. Проникнуть внутрь базы могли только люди, имеющие спецпропуска.
Оперативники Воеводина такие пропуска имели.
В двадцать пять минут двенадцатого по среднесолнечному времени зелёный мигающий огонёк на кабине метро показал, что на базу передан пассажир.
Система контроля приготовилась принять живой груз.
Двери кабины открылись.
Оттуда вышли двое мужчин в белых «кокосах» с красными крестами медицинской службы, с дипломатами персональных медицинских комплексов в руках. Аппаратура контроля обменялась с аппаратурой «кокосов» сигналами, получила нужный ответ «свой» и пропустила медиков в коридор. Особой нужды в дополнительной проверке прибывших визитёров не было, все знали, что на территории базы находятся члены экипажа разведкорабля, нуждавшиеся в лечении и уходе.
Врачи поднялись на второй уровень базы, где располагались каюты отдыха сотрудников, кафе, бар, кают-компания, зал отдыха и медицинский отсек. Турникеты на эскалаторах и в переходах пропустили их без остановок.
Врачи остановились перед дверью медицинского отсека.
Один из них направил торец дипломата на дверь, на нём загорелась и погасла неяркая фиолетовая искорка. Наблюдавшие за коридорами по монитору видео охранники ничего не поняли, так как сработал дистанционный «инк-взламыватель», но дверь открылась. Врачи спокойно вошли внутрь. Дверь за ними закрылась. Дальнейшие события в медотсеке протекали в течение двух секунд.
В отсеке находилось пять человек. Двое из них – члены экипажа «Ра» – лежали в прозрачных капсулах реанимационных камер. Двое возились у мигающей огнями видеоколонны диагноста; они были настоящими врачами. Пятый бдительно наблюдал за происходящим – он был витсом. Однако даже он не успел отреагировать на тихое, незаметное глазу нападение.
Сначала сработал «глушак», излучение которого парализовало всю инконику витса: он замер на полушаге, потом опустил ногу и выпрямился, глядя на гостей пустыми глазами.
Потом второй импульс «глушака», рассчитанный уже на людей, последовавший через две десятых секунды после первого, поразил врачей. Они тоже застыли, не в силах выговорить слово или понять, что происходит.
– Помогите нам с транспортировкой пострадавших, – сказал первый оперативник. – Нужна полная биологическая консервация с глубоким охлаждением. Это приказ!
Врачи, получившие команду на подсознательном уровне, беспрекословно начали действовать.
Под колпаки реанимакамер был пущен охлаждающий газ, камеры переведены в автономный режим. Включились антигравы, подвесившие камеры над полом. На всё это потребовалось три с половиной минуты.
– Иди вперёд! – лязгнул металлом голоса второй оперативник, обращаясь к витсу. – Задание: обеспечить беспрепятственную доставку пациентов к транспортному отсеку! Выполняй!
Витс двинулся к двери медицинской палаты.
– Вы останетесь до подхода распорядителя! – добавил первый оперативник, оглянувшись на врачей. – Всё нормально! Ничего не предпринимайте, ждите!
Кортеж проследовал по коридору к лифту, где его попытался остановить ничего не понимающий сотрудник базы. Однако витс, шагавший впереди, развернул к нему плечевую турель «универсала» и проговорил ровным голосом:
– Прошу не мешать выполнению приказа!
Сотрудник, бледнея, отступил.
«Врач», следующий за витсом, разрядил в него «глушак», отключая сознание.
Лифт по очереди перенёс капсулы с неподвижными телами косменов на первый уровень базы.
Здесь отряд попытались задержать настоящие охранники уровня, но были также остановлены невидимыми разрядами «глушаков». К счастью, удалось обойтись без жертв, хотя и не без огневого контакта: витс, перепрограммированный оперативниками Воеводина, открыл огонь по витсам охраны. Все трое погибли.
В транспортном отсеке группу ждал челнок «Зельга», из которого выгружали какие-то контейнеры. Как только капсулы реанимакамер вплыли в громадный ангар, кибы прекратили разгрузку, метнулись к группе и мгновенно втолкнули камеры в люк грузового отсека «Зельги». За ними без суеты и паники, очень быстро, сели в челнок члены группы. «Зельга» зарастила все люки, включила аварийные огни и поднялась к куполу ангара. Казалось, она сейчас врежется острым клювом в прозрачный пузырь, но в последнее мгновение в куполе ангара открылось стартовое окно, и челнок вылетел в открытый космос. Помогла экипажу пройти выходной контроль другая группа оперативников «Сокола», вовремя нейтрализовавшая охрану центра управления базы.
«Зельга» поднялась над каменистой полусферой Нереиды, горизонт которой не позволял наблюдать за поверхностью спутника дальше четырёх километров. Здесь над Нереидой на высоте пяти километров плавали три спейсера Погранслужбы, работающие в поддежуривающем режиме. То есть их команды находились на базе, а в рубках управления дежурили только пилоты спейсеров, обычно увлечённые своими личными делами. Для включения в боевой режим им требовалось от семи до пятнадцати минут. Но как раз этого времени оперативники «Сокола» им и не дали.
«Зельга» храбро полезла в небо Нереиды, к громадному шару Нептуна, и тотчас же на челнок свалилось смутно видимое прозрачное «облако искажений» перспективы, внутри которого прятался спейсер «Непобедимый». Он выбросил невидимые силовые «щупальца», за доли секунды втянул челнок в десантный отсек и полностью растворился в темноте космоса.
И только спустя минуту после этой сверхбыстрой и точно рассчитанной операции на базе начался переполох. Правда, никого мобилизовать на поиски и перехват похитителей он уже не мог. Мало того, пока охрана базы бестолково металась вокруг самой базы и обследовала отсеки, грузовой и транспортный терминалы, куда-то пропал и находившийся под карантинным изоляционным куполом спейсер «Ра». Точнее, видеокамеры слежения за окрестностями базы зафиксировали некое струение купола, деформацию его формы, какие-то призрачные струи вокруг, но отреагировали на это охранники слишком поздно. «Ра» исчез.
Командор Погранслужбы прибыл на базу через полчаса после случившегося. Его сопровождали два помощника и начальник личной охраны Булат Батырбей. Шевчук молча выслушал сбивчивые объяснения незадолго до него прибывшего на место происшествия начальника базы Кернеса, потом ещё более путаную речь командира охраны базы. Посмотрел на Батырбея.
На плече помощника выросла турель «универсала», дуло оружия шевельнулось туда-сюда, дважды плюнуло сгустком прозрачного огня, и командир охраны базы и её начальник с криками упали на пол, обугленные плазменными разрядами.
Один из витсов охраны, сопровождавший Кернеса, направил было дуло своего штатного «универсала» на командора, но был тут же уничтожен Батырбеем.
– Убрать! – угрюмо буркнул Шевчук, глядя на дёргавшиеся тела. – Причислить к жертвам нападения террористов. Похищение членов экипажа спейсера и самого корабля также оформить как террористический акт.
– Мы не можем уничтожить записи… – заикнулся бледный заместитель Кернеса.
Сверкнул ещё один бледный плазменный разряд.
Заместитель отлетел к двери с почерневшим лицом.
– Все видеозаписи откорректировать под версию теракта, – сказал Шевчук.
– Сделаем, – бесстрастно пообещал Батырбей. – Один вопрос, босс. Инспектор ФАК Горюнов не просвечивается. Есть подозрение, что он является «кротом» контрразведки глубокого залегания.
– Уберите.
– Слушаюсь.
– И найдите мне похитителей! Кем бы они ни были! Даю двадцать четыре часа.
Шевчук повернулся и вышел из медицинского отсека базы.
Переглянувшиеся помощники и пограничники поспешили за ним.
* * *
«Непобедимый» не стал пересекать Солнечную систему в режиме «струны», для этого не было необходимости. Все нужные для лечения пострадавших косменов специалисты находились на его борту. Поэтому спейсер включил шпуг и уже через несколько минут приземлился на площадке во льдах Северной Земли Тритона, которую очень трудно было увидеть из космоса. К тому же он накинул на себя «саван» невидимости, созданный генератором режима «инкогнито».
Капсулы реанимакамер перенесли из десантного отсека спейсера в медицинский, и врачи кинулись колдовать над неподвижными телами Вячеслава Терёшина и Вильгельма Иванова.
Воеводин прибыл на борт корабля через два часа после его приземления на Тритоне. Однако в медотсек его не пропустили, скорых результатов лечения косменов ждать не приходилось. Тогда он перешёл на борт спасателя «Фудзи», который и украл спейсер «Ра» с космодрома на Нереиде.
Грымов уже был здесь и мог кое-что сообщить шефу.
– Ясно одно, – сказал он, встретив Воеводина в ангаре на Титане, спутнике Юпитера, куда был доставлен «Ра». – Это была нановирусная атака. Отправлял экспертов Кингсли Фурсенко, он же и запустил «червей» в корабль.
– Где Маккена? – тяжело спросил Воеводин.
Грымов виновато развёл руками:
– Ни один инк спейсера не уцелел, записей не осталось. О судьбе Маккены и экспертов могут сказать только те, кто спасся. Я вообще не понимаю, как им удалось дойти до Солнца, если даже инк ручного управления выдаёт неправильные данные. Похоже, они не должны были вернуться.
– Что они обнаружили там, в Кентавре? Что такое Ось Зла?
– Вопрос не ко мне.
Воеводин посмотрел на тускло отблескивающую в лучах прожекторов коническую гору вернувшегося спейсера. Но «Ра» молчал. Он ничего не мог рассказать людям, ослепший, оглохший, немой, почти мёртвый. И всё же он вернулся.
– Работайте, – сказал Воеводин, разворачиваясь к отсеку метро.
Члены экипажа «Ра» пришли в себя на второй день упорной кропотливой работы медиков. Беседовать с ними долго было ещё нельзя, но ситуацию прояснить они смогли.
Воеводину позвонил Грымов:
– Маккена жив! Он остался с Розой Линдсей в спасательном модуле где-то в районе Орла, в десяти – пятнадцати тысячах эсве от солнца. Нужен срочный спасательный рейд по вектору Орла!
– Отправляй, – сказал Воеводин, испытывая одновременно радость и печаль. – Марч?
– Погиб.
– Как? Впрочем, детали потом. Что они обнаружили?
– Ось Зла – искусственно созданная звёздная система, удерживаемая неким механизмом, который виден в форме металлической конструкции – фермы. Но главное, что эта система метастабильна. Она может в любой момент сбросить всю накопленную энергию.
Воеводин сжал зубы.
– Суперструнник!
– Точно, – кивнул Грымов. – Для этого он и строится.
Они несколько секунд смотрели друг на друга, понимая всё без слов.
– Херцига надо остановить!
– Как?
– Не знаю, думайте. Подключи к работе Шапиро.
– Хорошо. – Грымов исчез, выключил канал связи.
Воеводин походил кругами по кабинету – он работал дома – и начал переодеваться. Надо было срочно посоветоваться с Ван Бреевеном.
