Ноги в руки и прытью!
Волков ворвался в домик Саблиных как снежный вихрь в открытую дверь.
— Тревога, Тимофеевич!
Саблин, собиравший вещи в сумки, напрягся.
— Не пугай.
— Мне сообщили, что полицейские собираются осматривать посёлок! Надо срочно перебазироваться!
Спрашивать, откуда бывшему грушнику стало известно о предстоящем обыске, Данияр не стал, он уже привык к безупречной ориентации Волкова в сложных житейских делах и об его не менее впечатляющей информированности.
— Где егеря?
— Свернули лагерь, но Царь Салтан убеждён, что они где-то рядом. Их лодка осталась у берега.
— Собирай всех.
— Куда рванём? Предлагаю на трассу Абакан — Тайшет.
— Вертолёт вызвал?
— Вертолёт будет завтра.
— То есть нам день простоять и ночь продержаться. На трассу не поедем, там нас быстро прижмут, уйдём в горы, я знаю место.
Волков исчез так же внезапно, как и появился.
Из спальни вышла расстроенная Валерия, сдвинула брови.
— Я всё слышала, куда ты хочешь спрятать меркабу?
— Прятать придётся и меркабу, и наших спящих. Помнишь, нас с тобой засыпало в пещере?
— За висящим камнем? — слегка оживилась Валерия.
— Там никто не гуляет, ущелье узкое, кругом осыпи. А совсем недалеко, метрах в полтораста, ровная площадка, где может сесть вертолёт. Мне кажется, это лучшее убежище для нашей компании из всех возможных. Почти крепость.
— Что мне делать?
— Продолжай собираться, только в темпе. Не бери ничего лишнего, только самое необходимое. Пожевать что-нибудь не забудь. Одевай Устю, я одену Прохора.
Сборы продолжались полчаса.
В девять утра Волков подогнал машину — тот же самый мини-вэн «Рено», на котором беглецы покидали Вологду и перебирались в Ергаки. Под бдительным оком Петра Фомича перенесли в машину модуль числоперехода, для чего пришлось разобрать часть меркабы, снять «бок» — сросток трёх граней. Саму меркабу завернули в простыню, чтобы её не смог увидеть случайный свидетель.
Впрочем, свидетелей в округе не наблюдалось. Редкие туристы задерживались в посёлке на день-два, все прибывающие стремились использовать каждую минуту хорошей погоды, чтобы уйти в горы или к озёрам в надежде насладиться красотой и тишиной местных пейзажей.
По словам Волкова, полицейские уже начали обходить посёлок, но он петлял как змея вдоль горных склонов, и то, что происходило в одном конце, не было видно из другого.
— Казаки-егеря не появились? — поинтересовался Саблин, заряженный энергией по самую макушку; трудности и невзгоды только бодрили его, заставляли напрягать все психические и физические силы.
— Не видать пока, — ответил Роберт Салтанович. — Но далеко уйти они не могли. Вероятнее всего, перекрыли отходы из посёлка.
— Переправляем спящих, — оглянулся Саблин на жену.
Она скрылась в домике, откуда вскоре вышла Юстина.
Ёкнуло сердце: выглядела жена Прохора абсолютно естественно, даже не верилось, что управляет её телом переселившаяся в пси-сферу Валерия.
Юстина устроилась в машине, закрыла глаза.
Саблин принял в своё сознание «Я» жены, перенёс в домик и помог пересесть в её тело. Затем перепрыгнул в голову Прохора, быстро усадил его в кабину «Рено», и Валерия помогла ему вернуться обратно.
Волков, вернувшийся с полдороги Пётр Фомич и Роберт Салтанович наблюдали за этим процессом с непроницаемыми лицами, но Данияр знал, какие чувства они испытывают, хотя успокаивать никого не хотел. Соратники были крепкими мужчинами.
Прибежал Костя, наблюдавший за улицей за поворотом.
— Там какой-то старик вас спрашивает, по виду узбек.
Волков, устраивавший в кабине сумку с оружием, бросил на Саблина косой взгляд.
— Это Харитоныч, не узбек он, тувинец. Я сейчас. Пошли, Костя.
Они удалились, но вскоре вернулись обратно с мужичком, которого никто никогда не принял бы за комбатанта. Он был невысок, худ и жилист, длиннорук, одет во всё коричневое: штормовка, штаны, берцы, — и носил зимний треух на безволосой голове. Из-за спины над плечом его вырастал длинный брезентовый чехол, в каких обычно рыбаки носят спиннинги, удочки и сачки. Это был снайпер, о котором говорил Роберт Салтанович, и нёс он снайперскую винтовку под названием «Винторез».
Поздоровались.
— Быстро сваливаем! — сказал Волков. — Полицейские сейчас будут шарить здесь. Пусть Пётр Фомич и Боб останутся, якобы они тут ждут соседей, которые ушли на озеро, мы их потом заберём.
— Ни в коем случае! — отрезал Саблин. — В них могут засадить программу, и Охотники сразу узнают, куда мы ушли. Все в машину.
— Вооружаемся?
Саблин заколебался.
— Пусть Харитоныч приготовит свой винтарь. Попробуем обойтись без стрельбы, моё оружие бесшумное.
Никто не спросил, о каком оружии речь, все и так поняли, что Данияр имел в виду формотранс.
Закрыли двери на замки, предполагая, что это задержит преследователей на пару минут.
Мини-вэн заурчал мотором, и через минуту посёлок «Мечта-2» остался позади. Свернули с проторенной дороги на узкую тропу, ведущую в расселину, скрытую кустами. Валентин, сидевший за рулём, посмотрел на Саблина, и тот сказал, понимая скрытый вопрос парня:
— Будем ехать, пока не упрёмся в скалы. Потом ты отгонишь машину к озеру.
— Понял, Данияр Тимофеевич.
Издалека прилетел звук клаксона.
Все замерли, прислушиваясь.
— Полицейская «Тойота», — со знанием дела сказал Костя.
Саблин промолчал, помолившись в душе Её Величеству Удаче, которая существенно могла помочь беглецам.
Свернули ещё раз, в небольшое ущелье, ведущее к перевалу, за которым и начиналась расселина, прятавшая вход в пещеру. Но доехать до неё не смогли. Каменная осыпь сменилась на язык более крупных валунов, машина стала цеплять скальные рёбра боками.
— Сколько мы проехали? — спросил Волков.
— Километров десять, — прикинул Валентин. — Со всеми петлями. По прямой от посёлка не больше пяти.
— Мало.
— До пещеры ещё с километр, — сориентировался Саблин. — Вылезаем и начинаем перебежками двигаться в нужном направлении.
Выгрузились, высадили Прохора и Устю.
Валентин попытался развернуться, не смог и поехал задом, пока не скрылся за скалами. Стало тихо.
— Вы даёте! — пробормотал Харитоныч, понаблюдав, как оживают и снова засыпают по очереди спящие и Данияр с Валерией.
— Я потом тебе всё объясню, старик, — похлопал его по плечу Роберт Салтанович.
— Мистика какая-то!
Саблин хотел возразить, но Волков опередил его:
— Если бы мистика, дружище, самая что ни на есть реальная физика. — Он заметил взгляд Саблина, добавил с еле заметной улыбкой: — Харитоныч — бывший опер «Альфы», привык опираться на материализм и эмпириокритицизм, никаких тебе дедукций, индукций и интуиций.
— Меньше знаешь, лучше спишь, — проворчал бывший спец подразделения ФСБ «Альфа».
— Не страшно ему таскать винтарь у всех на виду?
— Так кто знает, что там винтарь? — хитро прищурился Харитоныч. — К тому же у меня разрешение на ношение «Винтореза», самим министром подписанное.
Начали передислокацию.
Саблин вселялся в Прохора, отшагивал его ногами сто метров, вместе с Валерией, пересаживался в жену, которая возвращалась обратно и высаживала мужа в его родную голову. Затем то же самое проделывалось с Устей.
Меркабу перетаскивали втроём, меняясь по очереди. Она была не столько тяжёлая, сколько громоздкая.
Таким образом, сделав полтора десятка пересадок и затратив на это почти четыре часа, добрались до пещеры, в которой когда-то застряли Саблины, выбравшись оттуда только с помощью формотранса.
Валентин нашёл всю группу, когда она уже расположилась в пещере и начала разбирать перенесенные вещи, в том числе палатку.
— Всё в порядке, — сообщил бывший десантник, не привыкший унывать, раздражаться и паниковать. — Полиция задержала двоих, я видел, погналась за мной, но я оставил машину на площадке над рекой, возле скамеечки, там столько мусора понаоставляли! — дал кругаля.
— Егерей не видел, то бишь казаков?
Валентин задумался.
— Слева, на скалах, километрах в трёх отсюда, вроде тень мелькнула… но я особенно не вглядывался.
Данияр и Волков обменялись взглядами.
— Казаки мужики ушлые, — сказал Роберт Салтанович. — Если увидели — могли проследить.
— Там на первой базе ещё группа пасётся, — сказал Сергей Николаевич. — Все ребята явно со спецподготовкой. Если и эти сюда нагрянут…
— Костя, Валя — на периметр, слева и справа от расселины, замаскируйтесь в скалах. Иван Харитонович, выберите позицию для стрельбы, возможно, придётся отбиваться. Пётр Фомич, собирайте меркабу.
— Я, пожалуй, тоже выйду, огляжусь, — сказал Волков.
— Хорошо, Сергей Николаевич.
— А мне что делать? — спросил Царь Салтан.
— А мы с вами попробуем разведать убежище. Пещера уж больно правильная, вы не находите? Там дальше ступеньки и колодец.
Мужчины ушли.
— Я бы чай вскипятила, — тихо проговорила уставшая Валерия.
— Отдохни, нам нельзя ничего жечь, дым костра легко заметить.
Саблин выбрался из пещеры, оглядел скалы, небосвод, и ему показалось, что в Ергаки сейчас съезжается, сходится, собирается разный боевой народ, получивший задание убрать команду формонавтов.
Он поёжился, собираясь вернуться, но в ухе тихо просвистел сигнал мобильного.
Заныли зубы.
— Кто? — спросил он, бросив взгляд на браслет айкома.
— Я, — ответил гортанный голос.
— Талгат!
— Вы где, Данияр Тимофеевич?
Саблин хотел отшутиться, мол, у чёрта на куличках, но араб мог не знать русских шуток, и желание прошло.
— Мы переехали, Талгат. Вы сами где сейчас?
— В посёлке «Мечта», тут ваша полиция шмон устроила, всех проверяет, меня тоже. Но у меня дипломатическая неприкосновенность, меня задерживать не стали. Я нашёл ваш коттедж…
— Мы в семи-восьми километрах южнее, нашли убежище.
— Как вас найти?
— Выберись на тропу… хотя подожди, я сам за тобой приду в посёлок.
— Не стоит, пока сюда дойдёшь, да пока обратно… сам найду, не маленький, скажи только, как ориентироваться.
Саблин объяснил, как найти пещеру.
— Смотри, чтобы за тобой никто не увязался. Увидишь кого — сразу звони, связь здесь на удивление приличная, спутники летают чуть ли не каждую минуту.
Ждать Талгата пришлось три часа, появился он у тропы, где за камнями сидел Костя, уже в начале четвёртого, когда в горах начало вечереть. Костя помог арабу дойти до пещеры, вернулся обратно с бутербродом, который соорудила ему Валерия, и с бутылкой воды.
Саблин и гость потискали друг друга, затем Талгат и Волков обнялись, как старые друзья, хотя много лет назад представляли две разные спецслужбы: русскую разведку и арабскую контрразведку.
— Есть будешь? — предложил Сергей Николаевич. — Правда, всухомятку, горячего нет.
— Есть не буду, водички попью. И я не один.
Мужчины внимательно оглядели стены ущелья, Талгат усмехнулся, и Данияр понял:
— Ты… с Таглибом?
— Бери выше. Нас нынче трое.
— Ты, Таглиб… неужели и Дмитрий Дмитриевич?
— Документы показать?
Саблин смутился.
— Сюрприз, однако. Что вас заставило терпеть все трудности перехода?
— Мы недавно переселились. Обстановка изменилась, нужна срочная консультация.
— Сесть некуда, сами видите, как мы тут устроились.
Талгат, одетый по-походному, в туркомплект «горный», оглядел пещеру, привыкая к полумраку, покосился на стоящую у стены меркабу, возле которой возился Пётр Фомич.
— Потерпим. Почему вы перебазировались именно сюда?
— Пещеру не видно ни с тропы, ни сверху, подходы хорошо просматриваются, а главное — простреливаются. Какое-то время продержимся, если нас заметят, пока не прилетит «вертушка».
Талгат присел на камень, оглядел расположившихся напротив мужчин, державшихся буднично, без суеты, покачал головой.
— Маловата наша армия.
— Какая имеется, — пожал плечами Саблин.
— Я к тому, что никто не знает о нашей миссии. А ведь мы, по сути, спасаем мир.
— Самое противное, что государство бессильно нам помочь, — сказал Волков.
— Тут вы правы, полковник. Админы легко управляют людьми, запрограммировать министра или даже президента любой страны для них не проблема. Всадил программу — и решай свои задачи. Конечно, решить главную проблему — пройти в Первомир — с помощью государственной мощи невозможно, не поможет ни армия, ни техника, ни ядерная бомба. Зато если надо уничтожить мешающих Админам людей, они могут и армию направить, и бомбу сбросить. Об этом надо помнить всегда. Но к делу. Господин Эблиссон, двадцать второй Админ, собирается прорваться в ваш превалитет посредством меркаб. В его распоряжении двадцать одна меркаба, двадцать вторая у вас, и он надеется присоединить её к остальным во что бы то ни стало.
— Что они на ней зациклились? — поинтересовался Роберт Салтанович. — Сделали бы новую.
— Такие модули делаются годами. Эблиссон не хочет терять времени. Для ускорения решения задачи — заполучить меркабу, а заодно ликвидировать и вашу команду, он пошёл на беспрецедентные меры — бросил в ваш числомир всю свою агентуру, всадил программы Охотников в сотрудников спецслужб. Мало того, он послал сюда начальника своей службы спецназначения, чтобы тот лично возглавил операцию.
Мужчины переглянулись.
— Он уже здесь? — спросил Волков.
— По моим сведениям, этот деятель воспользуется своей трансперсональной линией, но ему будет трудновато пробиться из двадцать второго в наш второй числомир, преодолевая мембраны перехода одну за другой. У нас есть шанс опередить его.
— Кто он? То есть кто его «родич» здесь?
— Главный редактор издательства АНП — Ассоциации независимых писателей — Николай Наумёнков.
— Разве существуют независимые писатели?
— Наверно, эту мысль внушили писателям хозяева издательства, — рассмеялся Талгат.
— Так он русский — этот Наумёнков?
— Во всяком случае, живёт в России. Эмиссар Админа-22 — там его зовут Колли Наумански — вселится в своего «братца» и начнёт командовать засланцами и зомбированными. В этом случае мы не сможем долго сопротивляться, против нас бросят и ФСБ, и ГРУ, и армейский спецназ, и полицию.
В пещере стало тихо.
Саблин шевельнулся.
— Вы предлагаете… насколько я понял… этот Наумански переселится в своего «родича», который проживает в Москве?
— Верно.
— Как же мы опередим его, если сидим в Тмутаракани, в Ергаках?
— Это не проблема: сделаем пересадку.
— Объясните.
— За пару минут я пересажу вас в голову своего «родича» в Москве. Вы его знаете.
Саблин озадаченно потёр лоб ладонью.
— Ректор… педуниверситета?
— Полный мой тёзка, Дмитрий Дмитриевич Бурлюк. Кстати, он издавал в этом самом издательстве АНП свою книгу по педагогике и хорошо знает Наумёнкова.
Саблин поймал заинтересованный и в то же время полный сомнений взгляд Волкова.
— Вы будете с нами?
Талгат, говоривший от имени ДД и его словами, едва заметно усмехнулся.
— Куда ж я денусь с подводной лодки.
— Тогда надо взять с собой одиннадцатого.
— Разумеется, Данимир усилит нашу группу. В сорок четвёртом превалитете пока тихо, атаку воинства Владык удалось отбить. Время у нас есть.
Рука Валерии, легшая на шею сзади, принесла волну тепла и энергии.
Саблин расправил плечи.
— Работаем! Сергей Николаевич, мы уйдём, а вы…
— Останется, как и я, — весело сказал Талгат. — Уйдут только мои гости, — он ткнул пальцем себе в висок, — я, увы, не формонавт.
— Я знаю, что делать, — проворчал Волков. — Но вдруг вы не вернётесь до прибытия «вертушки»?
— Улетайте, не дожидаясь, пока мы проснёмся. Лера поможет пересадить всех спящих в машину.
— Дан…
Саблин обнял жену за плечи, заглянул в глаза.
— Я вернусь! Управляйся без меня, ты теперь такой же боец, как и остальные.
— Управлюсь!
Саблин подошёл к телам Прохора и Усти, оглянулся на Талгата.
— Пожалуй, я лягу рядом, не хочется падать во время перехода.
— Как хотите.
— Пока, парни, я пошёл за Данимиром.
Саблин улёгся, сжал в кармане эргион, закрыл глаза, успокоил дыхание, и душа его как пушинка вылетела из тела.
