7
Так свободно и раскованно он не чувствовал себя давно. Пришёл даже определённый спортивный азарт, и чем больше обитателей «репейника» АПГ удавалось провести, «отвести им глаза», заблокировать сознание, тем азартнее казалась начавшаяся игра в кошки-мышки.
Через пять минут после ухода из транспортного терминала Роман определил положение радиальных и осевых транспортных линий, переносящих пассажиров из одного района базы в другой. Линий было более тысячи, но к цели вели только две, и он направился к станции, где садились и выбирались из движущихся капсул обитатели базы.
Капсула представляла собой эллипсоид, рассчитанный на несколько пассажиров — от двух до десяти максимум. По транспортным артериям, напоминавшим трубопроводы, она передвигалась с помощью электромагнитного привода. Поскольку Роман продолжал «отводить глаза» (мимолётно подумав, что ему повезло, так как психика местных жителей отзывалась на пси-раппорты), ему удалось сесть в одну из капсул и после трёх неудачных попыток, связанных с пересадками, следовать в нужном направлении он всё-таки добрался до основания шиповидной башни, которая представляла собой особо охраняемую изоляционную зону.
С момента выхода «лазутчика» в терминале главного императив-центра АПГ прошло двадцать минут, но он по-прежнему оставался невидимкой для его обитателей, и это внушало определённый оптимизм.
В транспортном отсеке, где унц расправился с кибером защиты, уже работали следователи службы безопасности, вследствие чего базу не один раз облетело предупреждение о выходе «группы диверсантов», которых надо было найти и уничтожить во что бы то ни стало. Языка, на котором разговаривали рептилоиды, Роман не знал, однако и без этого понимал, что службам искусственной планеты поступило предписание немедленно сообщать обо всех подозрительных явлениях.
На несколько секунд он остановился передохнуть в одной из ниш коридора, опоясывающего основание центральной шахты тюремной башни.
Пси-фон в этом месте оставался пока спокойным, в то время как в транспортном терминале «гудел» всё сильнее, и волна этого «гудения» бежала от него всё дальше и дальше, охватывая другие участки «репейника». На поиски «диверсантов» были брошены значительные силы, поэтому медлить с проникновением в тюремный «шип» было нельзя. На руку экстрасенсу играла только внезапность его появления и нестандартность действий.
Он прошёлся по коридору, отмечая расположение входов в шахту и количество входящих и выходящих аборигенов.
Снова мелькнула мысль, что ему повезло ещё и в том, что он может дышать тем же воздухом, каким дышат местные жители, хотя пропорции газов были иными, чем на Земле, в горле постоянно першило.
Входящих в неведомые «подвалы» тюремной шахты было меньше, чем выходящих. За время наблюдений за подступами к шахте Роман насчитал всего двух рептилоидов, которые прошли в ту сторону, и пятерых, вышедших обратно. Все они передвигались поодиночке, что облегчало задачу по проникновению в запретную зону.
Но прежде надо было отвлечь операторов, следящих за пунктом прохода по мониторам, и Роман принялся искать жилочки системы коммуникации, зал контроля и работающих там людей. Точнее, настоящих рептилоидов, потому что виделись они экстрасенсу рогатыми человекоподобными ящерами.
Связи нашлись, операторы погрузились в прострацию, перестав следить за происходящим в других частях планеты, не имеющей привычных литосферных плит, морей и континентов, оболочек и ядра. Она везде была одинаковой, ажурно-этажерчатая, смонтированная из выращенных искусственно поддерживающих конструкций и жилых модулей. Ядро у «репейника» имелось, но не жидкое, магматическое, из расплавленных горных пород, а как отдельный металлический сфероид, играющий роль энергетического центра.
Роман невольно вспомнил старый фильм «Звёздные войны», в котором существовала «Звезда смерти» с гигантским генератором энергии в центре. Двухтысячекилометровый «репейник» обители Поводырей очень сильно напоминал созданную воображением земных сценаристов «Звезду смерти».
Случай пробраться в закрытую зону тюремной башни представился через минуту.
К одному из проходных пунктов приблизился рептилоид в зеленоватом мундире с золотыми погонами, обвешанный множеством сверкающих блях и витых шнуров. Больше всего он походил на земных носатых обезьян, разве что форма черепа — сплюснутый эллипсоид да выдающаяся вперёд челюсть выдавали в нём обитателя водной среды; по-видимому, его предками были неземные амфибии.
На мощной двери, усеянной заклёпками и полосами, вызывающей мрачные ассоциации средневековых крепостных ворот, зажглось ожерелье синих щелевидных ламп, створки с гулом начали раздвигаться.
Недолго думая Роман скользнул к «генералу», как он назвал золотопогонного аборигена, встал за его спиной, послал вперёд ослепляющий раппорт «засоса» и прошёл впритирку за рептилоидом, отметив за дверью шеренгу охранников в чёрно-зелёной униформе.
Очевидно, «генерал» и в самом деле имел большой вес среди остального населения базы, раз его встречала вымуштрованная охрана.
Роман уже знал, что увидит за «крепостными воротами».
Как и большинство здешних помещений, холл основания башни был кольцевым и охватывал шахту, пронизывающую «шип» башни снизу доверху. Башня сужалась по диаметру к верхним этажам, и холлы каждого следующего горизонта становились всё меньше и меньше.
Потеряться здесь было нельзя, но свободно передвигаться по кольцевым коридорам не представлялось возможным, так как за каждым участком гигантского по земным меркам изолятора следили видеокамеры. Поэтому Роман вынужден был «затемнить сознание» спутника и направить его туда, куда ему было нужно: примерно на середину тюремной башни, где мыслепоток-разведчик обнаружил мерцание ауры Алтына.
Уже стоя в кабине лифта, Роман вдруг поймал себя на мысли, что база АПГ не является планетой в полном смысле этого слова, однако сила тяжести в её коридорах везде была одинаковой, близкой к земной. И это обстоятельство тоже можно было трактовать как везение, потому что передвигаться в иных условиях, в пространстве с малым тяготением или, наоборот, с большим, было бы очень непросто.
Лифт представлял собой прозрачную трубу, проложенную по стене башни, кабина тоже оказалась прозрачной, поэтому Роман с интересом разглядывал проплывающую мимо чешуйчатую стену, распахивающуюся вдаль, пронизанную тысячами «колючек» и «шипов» «репейника», также представляющих собой башни, а потом увидел небо над головой, и у него перехватило дыхание.
Императив-центр Ассоциации Поводырей действительно располагался в самой гуще звёзд, сферическим облаком окружавших центральную чёрную дыру Млечного Пути.
Звёзд было столько, немигающих, крупных, сияющих ярко и сильно, что не требовалось никакого внешнего освещения, чтобы разглядеть без труда на поверхности «репейника» мельчайшие детали. Звёзды просто «стояли стеной», усеивая небосвод почти без единого промежутка между ними, отчего казалось, что они сейчас начнут сближаться и сожгут созерцателя, впервые глянувшего на это великолепие.
«Генерал» в кабине шевельнулся, начиная приходить в себя, и Роман очнулся от шока, вспомнив, где находится. Усилил раппорт «засоса».
Звёзды притягивали взор, манили, звали, «падали» на голову и снова возносились вверх, не двигаясь с места, порождая странную эйфорию. До ближайших можно было, как говорится, дотронуться рукой, так как их плотность в ядре Галактики была очень высокой, и расстояния их отделяли небольшие, не превышающие радиуса таких планет Солнечной системы, как Нептун и Плутон.
Лифт остановился.
«Генерал» как сомнамбула вышел на площадку неизвестно какого этажа, подчиняясь мыслеволевому приказу Романа.
Здесь тоже имелся коридор, кольцом опоясывающий центральную шахту башни, но вместо живых охранников контролировала коридор уже знакомая экстрасенсу кошмарная динозавровидная тварь. Пси-команды на неё не действовали, и спасало положение только присутствие «генерала». Кибер принял Романа за лицо, имеющее право находиться в свите рептилоида в золотых погонах.
Мыслепоток, обследующий этот горизонт башни, вернулся с обнадёживающими сведениями: Ылтыын был здесь!
Роман почувствовал головокружение: всё-таки он не был тренирован поддерживать психосоматику в постоянном напряжении так долго. Приходилось контролировать слишком много объектов, в большинстве своём имеющих собственную волю, это утомляло.
Трёхметровый «динозавр» растопырил лапы, что у него, очевидно, означало стойку «смирно». Он, конечно же, видел Романа, в отличие от самого «генерала», однако не сделал ни одной попытки поинтересоваться, кем является его спутник.
«Открыть уровень!» — приказал Роман, пытаясь одновременно установить мысленный контакт с Ылтыыном.
«Генерал» что-то проскрипел на своём шипящем змеином языке.
Двери проходного узла здесь были почти такими же, как «крепостные» внизу, у основания башни, и открывались примерно так же — створками в разные стороны.
Сторож-монстр горизонта сдал назад, гибко и быстро, по-насекомьи, приседая на каждом шаге.
«Генерал», деревянно переставляя ноги, направился в открывшийся проход.
Роман увидел ещё один кольцевой коридор (любят же они змеиную геометрию!), освещённый синими люминесцентами в щелях под потолком. Из скрытых отверстий в стенах коридора время от времени пшикали струйки пара, и было здесь гораздо холоднее, чем во внешнем коридоре, никак не меньше минус пятнадцати градусов по Цельсию.
Коридор был совершенно пуст, живая охрана предусмотрена не была, и Роман вовремя спохватился, понимая, что спутник может не знать, как открываются двери камер; горизонт этот насчитывал более полусотни камер (карцеров, наверно), почти все они пустовали, и лишь в трёх сидели заключённые, среди них — землянин.
«Прикажи этому уроду открыть камеру!»
«Генерал» обернулся, поманил «динозавра» длинным пальцем с кривым зелёным когтем.
«Динозавр», оставшийся в первом коридоре, послушно подскакал к нему, напоминая грацией страуса, змею и скорпиона одновременно.
«Вперёд!»
«Генерал» двинулся по коридору, абсолютно не представляя, что он здесь делает.
Прошагали метров тридцать, остановились у металлической двери, похожей на двери камер земных тюрем чуть ли не деталями. Даже глазок и металлические полосы поперёк двери казались скопированными у землян.
«Открыть!»
«Генерал» ткнул в дверь когтистым пальцем.
Чудовищная тварь шлёпнула лапой по фиолетовой выпуклости слева от двери.
Тяжёлая створка начала медленно отодвигаться.
«Вперёд!»
Золотопогонный рептилоид послушно вошёл в камеру.
Роман шагнул за ним… и на голову ему упал потолок!
Сказать, что он не ждал нападения, было бы неправильно. Но он не ждал атаки именно здесь и сейчас, успешно добравшись до места заключения друга и уверовав в свою победу. И не расслабился вроде, но и не подготовился к резкому изменению ситуации.
В глазах потемнело…
Однако раппорт, обрушившийся извне как снежная лавина с гор, не погасил все очаги мышления экстрасенса. Убив сознание, он не добрался до глубинных структур психики, и мысленный контур, отвечающий за безопасность личности Романа, остался неповреждённым. Он только затаился в темноте, как белка в дупле дерева.
Голос прилетел с небес, шипящий как змея и грозный как саблезубый тигр:
— Какая неожиданная встреча, господин Волков!
Говорили по-русски.
— Гловитц… — безучастно выговорил Роман.
— Нет, не Гловитц, друг мой, Свисс-иллеш. Гловитцем я был на Земле.
Кто-то еле слышно постучался в голову — как маленький муравьишка усиком.
«Висв, очнись!»
Глаза начали видеть. Хотя показывать этого пока не стоило.
Камера была невелика — четыре на пять метров: серые пупырчатые стены, свисающие с потолка острые штыри, щелевидные источники света, чёрный матовый пол. На полу стояло громоздкое кресло, снабжённое неприятными на вид приспособлениями, а в кресле неподвижно сидел голый человек, запрокинув голову, которую сжимала шипастая корона.
Руки и ноги пленника были прихвачены скобами к ножкам и подлокотникам кресла. Рядом с ним стояла цилиндрическая посудина размером с ведро из прозрачного материала, на треть наполненная синеватой парящей жидкостью. А слева и справа от кресла стояли, растопырив «сухожильные» лапы, две уродины, похожие на «скелеты динозавров». Они были пониже и посубтильнее «динозавра» в коридоре на первый взгляд, но не приходилось сомневаться в их угрюмой готовности пытать и мучить. Либо убивать.
Из-за кресла вышел ещё один человек.
Впрочем, он был лишь похож на человека, если принять во внимание абрис фигуры. Роман узнал его, но остался неподвижен.
— А вы действительно предсказуемы, земляне, — сказал Свисс-иллеш по-русски, с нотками презрения и превосходства в голосе. — Особенно русские. Откуда это в вас? Мчаться сломя голову на край Вселенной спасать других? Почему для вас так необходимо самопожертвование? Почему в вашей жизни присутствуют как идеальные для карьерного роста категории, так и ведущие к гибели? Надежда, вера, правда, истина? Любовь? Почему лично вам понадобился этот акт суицида?
Роман продолжал молчать. Он мог ответить, что все перечисленные Поводырём качества и рождают явление человека, но рептилоид всё равно не понял бы объяснений. К тому же надо было готовить себя к контратаке, а для этого следовало намеренно опустошать сознание, чтобы испытать его импульсную основополагающую сущность, свести волевые устремления к полю немысли и принять свои страхи и сомнения как императив к действию.
— Вся ваша история — то, что вы называете прогрессом, — ошибка! — продолжал с пафосом вещать Гловитц-Свисс-иллеш, как бы разговаривая сам с собой. — Не отвлекайся вы на воспитание ненужных моральных устоев, на создание так называемой парадигмы духовности, давно завоевали бы космос, вошли бы в нашу Ассоциацию. А где вы в настоящий момент?
Роман мог ответить и на этот вопрос, но алгоритм предстоящей схватки был ему ещё не до конца ясен, и он стоял как соляной столб, не отвечая на язвительные пассажи оппонента.
— Честно говоря, я не очень верил, что вы способны на такой поступок, — обошёл его кругом Свисс-иллеш. — Но на всякий случай подготовился, и как видите, не прогадал. Вас оказалось легко просчитать. Теперь я могу смелее действовать на Земле, зная, что от вас можно ждать. А вас, экзор, увы, ждёт печальная участь. Вы убили Владыку земной АПГ, чему есть свидетельства, и будете казнены. Вместе с вашим другом, которого я удачно использовал в качестве приманки. Не хотите попрощаться с ним?
Роман прочно устроился в сознании Ылтыына:
«Живой?»
«Не знаю», — пришёл слабый мысленный ответ.
«Как самочувствие?»
«Хреновато…»
«Что они с тобой делали? Пытали?»
«Не бери в голову, сейчас не это главное».
«Сможешь отвлечь его?»
«Попробую…»
«На счёт три».
«Сам не подкачай… подготовься как следует… второй попытки не будет… беги без меня, если что…»
«Вместе уйдём!»
— …абсолютно не понимаю, — закончил свою речь Свисс-иллеш. — Нет смысла предлагать вам сотрудничество, вы ведь всё равно откажетесь, не так ли, господин экзор?
«Раз!»
— Похоже, я прав.
«Два!»
— Что ж, не вижу смысла беседовать с вами дальше.
«Три!»
Ылтыын шевельнулся.
Свисс-иллеш в недоумении оглянулся.
Роман дотянулся до Земли, нашёл ажурную ментальную сеть СССР, раскинутую над Россией.
«Олег Харитонович!»
«Мы ждём, Рома», — отозвался координатор.
Паутинка мысли Романа коснулась тёплой золотистой звёздочки, сверкнувшей на территории небольшого городка.
«Юна!»
«Родной!» — просияло в ответ.
«Поддержи меня».
«Всё, что я есть, твоё!»
«Я люблю тебя!»
«И я тебя!»
— Не балуй! — покачал длинным пальцем бывший вице-президент бельгийского Интерпола, разглядывая пытающегося освободиться пленника. Повернулся к Роману. — Жаль, что вы не можете мне ответить. Так и уйдёте в мир иной глухим и слепым.
Роман, наконец, полностью освободился от пут чужого «засоса».
Однако Свисс-иллеш не зря слыл мощным пси-манипулятором. Он уловил изменение психосферы противника, зашипел как рассерженный гусь. Глаза его запылали чёрным огнём.
— Жжапа фусс! Вы пытаетесь…
Роман поднял голову.
— Не пытаюсь! Будь проклят!
Раппорт обрушился на светящуюся зеленовато-синюю «медузу» энергетической оболочки Свисс-иллеша крутой волной цунами.
Однако сознание рептилоида устояло! Потому что его поддерживала массивная «гора» экстраформации, о которой Роман не имел ни малейшего представления. Потому что эту экстраформацию создал не земной эгрегор агентов АПГ, а общая конгломерация Поводырей и их слуг, обитавших не только в императив-центре, но и на планетах центрального ядра Галактики!
— Ссоматталла-ас-сабах-ас-самин! — выдохнул Свисс-иллеш на своём языке. — Ты посмел бросить вызов галактической Ассоциации?! Сдохни, щучин ссан!
Сверкнул прозрачно-фиолетовый разряд.
Это выстрелил унц Свисс-иллеша.
С воем разлетелись по камере вихревые прозрачно-пламенные «рикошеты»: унц Романа включился ответно, сначала отразив разряд, а затем выстрелив на поражение факелом голубой энергетической «пены», шарики которой взрывались, взвизгивая при этом как злобные псы.
Ожили киберы охраны, получившие несколько «шрапнельных» попаданий.
Один отскочил назад, отмахиваясь от взрывающихся шариков «пены», второй бросился на Романа.
Унц выстрелил ещё раз.
«Скелет динозавра» унесло в угол камеры, покрытого язвами микровзрывов, и он выбыл из строя, начав таять как кусок сахара.
Среди всей этой кутерьмы, в вихрях плазмы и струении потоков раскалённого воздуха, лишь один персонаж сохранил спокойствие и неподвижность — золотопогонный рептилоид, сыгравший роль отмычки тюремной зоны. Чудесным образом его не задели ни струи огня, ни «пена», ни воздушные вихри, и он продолжал стоять перед креслом с пленником, тупо глядя перед собой.
Однако ни первый, ни второй выстрелы унца на самого Свисс-иллеша не подействовали. Его защищал такой же аппарат, ничем не отличавшийся от защитника Романа. Единственное, что он позволил себе сделать, это отступить за кресло, а потом ещё раз атаковал противника в пси-поле.
На Романа снова упал «астероид» раппорта, способный, наверно, расплющить тысячи психосфер одновременно, превратить их в пыль, в интерференционный узор, в ничто! И если бы его не защищала «рука» СССР, Роман не смог бы отбить этот выпад.
Сознание разлетелось струйками пара во все стороны, но один из мыслепотоков смог затянуть на расстегнувшемся «дождевике» защитного поля «молнию застёжки», а второй вылетел воробышком из тела и воспарил над камерой, оценивая обстановку и возможности контратаки.
Обстановка складывалась не в пользу землян.
Оба кибера в камере хоть временно и выбыли из строя, но уничтожены не были и могли вмешаться в схватку пси-операторов.
К горизонту тюремной башни, на котором находилась камера с пленником-землянином, стягивались мощные потоки силы, представляющие собой вооружённых охранников и десятки киборгов наподобие первых.
Но самое главное, что возбудилась экстраформация большинства Поводырей, сосредоточенная на поддержке своего коллеги, и в неё вливались и вливались дополнительные энергопотоки, увеличивая её мощь до свирепой безжалостности солнечного протуберанца.
Счёт пошёл на доли секунды.
Роман выстрелил в «скелеты динозавров», заставляя их отбиваться от взрывчатой «пены», спикировал на голову Свисс-иллеша призрачным «соколом», «клюнул» в темя алмазным «клювом», пытаясь вызвать паралич мышц.
Рептилоид взвыл.
Его ответ оказался сильнее первых двух ударов «астероидов», и у Романа остановилось сердце! Противник знал, как нужно бороться с пси-оператором такого же уровня и что делать.
Свет в глазах погас. Удар был слишком силён, защитный «дождевик» Романа, сотканный из невидимых силовых полей земной экстраформации, не смог погасить всю его злую остроту.
В голове искорками рассыпалась сожалеющая мысль: мы погибли…
Но чья-то иная мысль иглой вошла в сердце, запуская его как остановившийся генератор.
«Любимый!»
Перед глазами вспыхнуло раскрасневшееся лицо Юны, отчаянно-решительное и бесстрашное.
Она почувствовала состояние любимого и отдала ему всю свою энергию в одном коротком импульсе.
А-а-а! — закричал он внутрь себя, вспомнил о дотыке, сорвался с места, настиг Свисс-иллеша и ударил на выдохе, с выплеском энергии, физически, ломая его мощную рептилоидную челюсть как птичью косточку.
Бывший функционер земного Интерпола с воплем отлетел к стене камеры и распластался на полу, свернувшись змеёй.
И тотчас же стих ураган пси-полей, бушевавший в помещении.
Мозг Свисс-иллеша перестал играть роль ретранслятора пси-энергии, не выдержав обыкновенного нокаута.
Киборги поддержки попытались было вступить в схватку, выползая из углов камеры, в дверь сунулся «динозавр» из коридора, но Роман безжалостно добил их тремя импульсами унца.
Шевельнулся вдруг «генерал», до сих пор не получивший ни одной царапины. Глаза его блеснули остро и выразительно, с неожиданным сочувствием. А заговорил он… по-русски!
— Отцепляй его и уходи.
— Что?! — не поверил ушам Роман, услышав родную речь.
«Генерал» двинулся к креслу.
— Помоги.
Роман подчинился.
Вдвоём они начали отстёгивать скобы, удерживающие ноги, руки и голову пленника. До экстрасенса, наконец, дошло:
— Кто вы?!
— Не понял ещё? — проворчал рептилоид.
Роман уловил знакомую интонацию:
— Олег Харито… нет, Первый!
— Не отвлекайся.
— Но как вы здесь…
— Не я, меня внедрили минуту назад. Поспеши.
— Кто внедрил?!
— Наши друзья.
— Наши дру… эти, из Гуманоидных Союзов?
Звякнули упавшие на пол скобы.
Ылтыын попытался поднять руки, уронил со стоном, с трудом разлепил веки.
— Во, с-собаки, шевельнуться не могу, однако…
— Уходите! — сказал «генерал». — У вас всего несколько секунд.
— Надо этот чёртов центр на атомы… — пробормотал Ылтыын.
Рептилоид засмеялся, хотя выглядело это устрашающе.
— Битому неймётся. Нам ещё рано устанавливать здесь свои порядки, на Земле бы порядок навести, среди своих. Вы и так страху нагнали на всю Галактику.
— Мы готовы… дальше…
— Выживите сначала. Всё, исчезайте, я попробую задержать местную полицию.
Роман взглядом проводил фигуру «генерала», выходящую из камеры, взял друга за руку.
— Выдержишь?
— Куда я денусь… — с трудом улыбнулся Ылтыын.
Роман вспомнил безумное звёздное небо центра Галактики и дал себе клятву вернуться!
notes
