Глава вторая
Второй

Зима в этом году в центре России выдалась мягкая, и переезд Прохора-второго с Устей из Суздаля в Вологду, на чём настоял Саблин, напряг друзей не сильно.

Произошло это в октябре, а уже в ноябре Прохор устроился в дизайнерском бюро КБ Национального исследовательского технологического института, разрабатывавшего помимо прочего и кузова для новейших отечественных спортивных электрокаров. А поскольку у него был неплохой опыт работы в Суздальском бюро «Наноболт», его приняли в КБ НИТ, можно сказать, с распростёртыми объятиями; опытные математики, дизайнеры и программисты, да ещё с такой характеристикой, какую дали Прохору на прежнем месте работы, требовались везде.

Устя заявила, что поедет с мужем хоть на край света, если потребуется.

Она по-прежнему занималась скайдайвингом и, будучи чемпионкой мира, входила в сборную России. Искать работу ей не было нужды, и хотя она часто отправлялась на сборы команды, исчезая каждый месяц на несколько дней, а то и больше недели, это обстоятельство Прохора огорчало не сильно.

Нет, он давно понял, что без этой удивительной, хрупкой и одновременно решительной и храброй девушки жить не сможет, однако сказывался пятилетний опыт их отношений, не требующий от него особой семейной ответственности, и даже после свадьбы Прохор часто забывал, что он теперь – глава семьи и обязан заботиться о жене не так, как о подруге.

Вместе с парой Шатаевых (Смирновым Прохор был по отцу, но взял фамилию матери) в Вологду переехал и Данияр Саблин со своей подругой, а теперь женой – Валерией. Она мгновенно устроилась в центральном областном отделении МЧС, будучи офицером этой службы, и забот у Саблина поубавилось.

Сам Данияр тоже недолго оставался без работы. Свою долю спортклуба «Чемпион» он продал компаньону, поэтому деньги у него были. Однако сидеть без дела он не умел и уже через месяц после переезда устроился тренером по русским единоборствам во Дворце спорта «Юбилейный», располагавшемся на улице Ветошкина.

Прохор с удовольствием окунулся в проблемы нового бюро, называемого официально «Перспектива». Здесь возились с нанотехнологиями и биодизайном, применяли новейшие материалы и «жидкую скульптуру», и работать в КБ было интересно. В первый же день Прохору дали задание рассчитать профиль лопаток авиакосмических турбин из титан-алюминиевого сплава, а когда он выдал два варианта, ему поручили расчёт сверхтвёрдых наномодифицированных алмазных поликристаллов, которые предполагалось использовать в строительстве, нефтегазовых и горнодобывающих комплексах.

Не забывал он и о своём увлечении числонавтикой и формологией, не говоря уже о походах «в гости» к «родичам» из соседних числомиров.

Математиком он действительно был от бога и мог решить практически любую задачу, как он сам считал, если это было ему интересно. Поэтому наряду с практическими ординарными вычислениями он взялся и за не решённую до него никем проблему построения «периодической системы простых чисел». Почему-то казалось, что он её обязательно решит.

Проблему до него пытались решить многие блестящие умы. Состояла же она в простом постулате: можно ли просчитать или предсказать следующее за известным простое число?

В принципе любое число можно представить как произведение простых чисел. К примеру, число 105 получается умножением чисел 3 на 5 и на 7. Но число 105 уже не является простым, каковое делится только на само себя и на единицу. Так каким будет следующее за семёркой, известное как простое? Как его вычислить? По какой формуле? И существует ли в действительности алгоритм нахождения периодической системы простых чисел?

Прохор этого не знал. Именно поэтому ему было интересно возиться с построением таблицы, тем более что каждое простое число он проверял ещё и формонавтически – путешествуя в резонансные узлы числомиров, подчинявшихся сакральным законам цифр, эти числа составляющих.

Кроме того, после боя в Узилище Прохор всерьёз задумался о своей спортивной форме. В отличие от «родича», Прохора-одиннадцатого, он никогда особенно не переживал по поводу своего облика и не занимался по утрам зарядкой, считая это напрасной тратой времени. Тем более что по утрам он всегда хотел спать, просидев у компьютера полночи.

Однако последние события заставили его переоценить свой образ жизни, он начал ложиться вовремя – до двенадцати ночи, и с октября начал ходить к Данияру на занятия, удивив не только Саблина с Устей, но и самого себя.

Поначалу было трудно, пришлось восстанавливать физическую форму, и тем не менее занятия с другом он не бросал.

В январе Устя заявила, что едет на чемпионат Европы в Ишгль, один из самых известных австрийских горнолыжных курортов.

– Потерпишь без меня пять дней? – лукаво поинтересовалась она, сидя у него на коленях утром тринадцатого. – Придётся обедать и ужинать в ресторанах. Ты у меня привык есть всё свежее.

– Во-первых, я буду ужинать у Саблиных, – ответил Прохор, прикидывая, что лучше: позавтракать сначала или сразу отнести жену в кровать. – Во-вторых, я могу поехать с тобой. Ты когда летишь в свою Австрию?

– В среду.

– Значит, мне придётся отпрашиваться всего на пару-тройку дней, а там у нас будет ещё суббота и воскресенье. Возражать не будешь?

– Нет, – помотала головой, зажмурившись, счастливая Устинья.

Однако планы пришлось скорректировать.

Сначала его посетил «одиннадцатый родич» и предупредил о возможном появлении Охотников.

Потом заявился Данияр Саблин, повторил то же самое и рассказал о несчастьях, свалившихся на Прохоров – третьего и восьмого.

– Никуда ты не полетишь, – заявил Данияр хмуро. – Будем готовиться к приёму гостей.

– Тогда и я останусь, – решительно заявила Устя, от которой друзья ничего не утаивали. – Обойдутся без меня.

– Подведёшь команду, – возразил Данияр, – это неправильно. Ты лети, соревнуйся, а мы за это время определимся с халдеями Владык, если таковые найдутся, и, возможно, присоединимся к тебе на субботу-воскресенье.

– Я не могу вас бросить, когда вы в опасности! – гордо подняла голову девушка.

Прохор невольно залюбовался ею, вдруг подумав, насколько ему повезло, что она с ним, потом привлёк жену к себе.

– Лети, мы точно присоединимся, даю слово. Зато я буду спокоен, зная, что ты в безопасности, а у нас появится свобода манёвра.

На том и порешили.

Пятнадцатого Устя уехала на базу команды в Подмосковье, а шестнадцатого улетела в Австрию.

Прохор вздохнул свободней, вечером шестнадцатого потренировался с Данияром во Дворце спорта и, как обещал жене, поехал к Саблиным ужинать.

После ужина Данияр и сообщил ему о создании во всех Ф-превалитетах отрядов самообороны, призванных защищать родовые линии Смирновых и Саблиных от посягательств Охотников и другой дряни, которую привлекли на свою сторону Владыки.

– Поэтому у меня к тебе просьба, – сказал Данияр, когда они пили чай с лимоном в гостиной, а Валерия прибиралась на кухне. – Не ходи по числомирам, не предупредив.

– Да я, в общем-то, и не хожу часто.

Саблин поднял на друга похолодевшие глаза.

– Ты не понимаешь. Я был там, в третьем числомире, где твой «родич» работает врачом. Так вот, у него были посетители, очень странные посетители, судя по отзывам, после чего он и сошёл с ума. Въезжаешь?

Прохор озадаченно пригладил бровь пальцем.

– Ты хочешь сказать…

– Что в третьем превалитете побывали Охотники. Я не знаю, как им удалось прорваться в мир первоцифр, ДД утверждал, что для них это сродни лечь на амбразуру, так как надо просачиваться сквозь какую-то «мембрану Первозакона». Но они это сделали!

Прохор поёжился.

– Что им было надо?

– Ни малейшего понятия. Но если они побывали в третьем числомире, то вполне могут нагрянуть и к нам. К тому же происшествие в восьмом числомире, где твой «братец» работает судьёй, тоже нельзя списать на случайность.

– Но если мой «родич» – судья…

– И что?

– Его могли убрать криминальные структуры, братки тех, кого он судит.

– Могли, однако лучше не рассчитывать на естественный ход событий, а готовиться к худшему. Во всяком случае, ни в третий, ни в восьмой мир не ходи, я сам во всём разберусь.

– Как?

Саблин изобразил усмешку.

– Моя трансперсоналка часто пересекается с твоей, хотя и не везде. К примеру, Саблин-третий – объездчик лошадей и живёт в Казахстане, а восьмой Саблин – вообще консультант-офтальмолог в глазном центре, правда, в Суздале.

– Как же ты собираешься разобраться с происшествиями в третьем и восьмом превалитетах? Твои «родичи» согласились помочь?

– Во-первых, я не одинок, мне помогает Таглиб.

– Кто?

– Я же тебе говорил, пустая башка, Саблин и Прохор – одиннадцатые были у ДД, и он познакомил их с арабом по имени Таглиб. Этот араб будет мне помогать и уже кое-что делает. Вернее, не он лично, а его трансперсональные двойники. Во-вторых, ради нашей общей безопасности я собираюсь… – Данияр помолчал, досасывая ломтик лимона, – использовать своих «братьев» втихую, без их соизволения. Одобряешь?

Прохор с сомнением вгляделся в невозмутимое лицо друга.

– Ты их будешь… программировать?

– Зачем программировать? Просто по мере необходимости буду управлять ими собственной мыслеволей. Понимаю, что это неэтично, что всех «родичей» надо просить, а не подавлять их волю, но я ведь не для себя стараюсь? Да и не справиться мне с миссией создания отрядов самообороны, если не привлекать «родственничков».

Прохор сжал зубы.

– Нас предупреждали… это неэтично.

– Помню, я уже поговорил со своим одиннадцатым «родичем», Данимиром, он тоже осудил мою инициативу.

Прохор покачал головой.

– Могу представить себя кем угодно, только не… рабовладельцем!

– При чём тут рабовладельцы?

– А при том, что ты будешь бросать на амбразуру, как только что говорил, не себя, а других! Будешь командовать «родичами» именно как рабами! Это правильно?!

– Успокойся.

– Ты меня поражаешь! Раньше ты никому не навязывал свою волю! Что изменилось?

– Ничего, просто я чую опасность…

– Я не буду иметь с тобой дела! – Прохор резко встал. – Если ты не откажешься от идеи использовать других!

Саблин посмотрел на него снизу вверх, не теряя природного спокойствия.

– Сядь.

– Я ухожу!

– Не кричи, Леру перепугаешь. Сядь.

Прохор постоял, подумал, сел.

Саблин съел ещё одну дольку лимона, помахал выглянувшей из кухни Валерии:

– Всё нормально, мы спорим.

Валерия скрылась.

Саблин положил руку на плечо Прохора.

– Успокойся, я не буду так делать. Я только хочу оградить тебя от неприятностей. Войну в Узилище не забыл? Второй такой не хочешь?

– Не хочу, – угрюмо сказал Прохор.

– И я не хочу. Будем готовиться… действовать законными путями. Сходи к одиннадцатому, поговори с ним, он знает больше, чем я. ДД дал им абсолютно новую инфу, связанную с формоспектром. Я обалдел, когда услышал.

– От кого услышал?

– От своего «братца» – Данимира. Если мы овладеем приёмами изменения формы – как они, никакие Охотники будут нам не страшны.

– Чего же одиннадцатый молчит как партизан, ничего не говорит?

– Сам к нему сходи.

Прохор помолчал, остывая.

– Конечно, схожу. И всё же ты там полегче…

– Не уговаривай, я всё понимаю, попытаюсь объяснить своим «родичам», что надо делать.

– О чём хоть идёт речь? Я имею в виду… этот… формоспектр.

– Все объекты имеют спектр форм, в котором они существуют как функционально ориентированные единицы. Но пусть тебе об этом расскажет одиннадцатый, он математик, я же могу что-нибудь упустить из виду.

Снова появилась Валерия, пухлая блондинка с ямочками на щеках, присела рядом с мужем, одетая в тёплый байковый халатик.

Прохор помнил жалобы Дана, что Лера не желает выходить замуж, ссылаясь на вечную занятость, и с интересом наблюдал за отношениями столь разных людей. Однако, судя по довольному виду Данияра, всё было нормально.

– О чём беседуем?

– Вот, прикидываем, не махнуть ли в Австрию на несколько дней, – сказал Саблин, почти не кривя душой. – Устя улетела в Ишгль на соревнования, почему бы и нам к ней не присоединиться? Ты сможешь отпроситься на пятницу?

– Не знаю, не думала, – повела плечиком Валерия. – В принципе у меня есть пара отгулов, можно взять один, если ничего форсмажорного не случится.

– Возьми.

– Хорошо, попробую.

– Тогда я пошёл, – поднялся Прохор. – Благодарствую за угощение, я в долгу, поэтому приглашаю вас завтра отужинать в ресторанчик. Возражения есть?

– Конечно, нет. С удовольствием, – улыбнулась Валерия.

– Ну и отлично, созвонимся.

Саблин проводил Прохора до машины.

– Заметишь слежку – сразу дай знать. И очень осторожно ходи по «родичам». Судя по опыту Узилища, Владыки умеют устраивать засады и владеют способом удерживать «души» в головах людей.

– Ладно, – сказал Прохор, пожимая руку другу.

Путь от квартиры Саблиных, съёмной, конечно, до собственной (тоже съёмной, хотя у обеих пар были расчёты купить в Вологде собственное жилище) занял всего двадцать минут. Они и квартиры выбирали с таким расчётом, чтобы жить рядом: квартира Саблиных располагалась на улице Жданова, а Шатаевых – на Первомайской, недалеко от речного вокзала.

Позвонив Усте и узнав, что у неё всё хорошо, Прохор сел было за компьютер, потом разложил по полочкам разговор с Даном и решил, во-первых, посмотреть, что случилось с Прохором-третьим, а во-вторых, поговорить о проблемах с Прохором-одиннадцатым. Удобно расположившись на диване, он согрел на груди эргион, проделал в уме необходимые процедуры и вышел в невидимую и неощутимую неподготовленными людьми Числовселенную, объединявшую бесконечное количество сформированных сакральными законами цифр и чисел миров.

Обычно прыжок в «шахту», соединявшую психосоматические структуры (души – как говорили формонавты) людей, нанизанных на трансперсональную линию, длился недолго – буквально несколько мгновений, и тьма тут же сменялась «светом» мыслей и чувств «родича» из соседнего числомира.

На этот раз прыжок длился гораздо дольше.

Ощущение складывалось такое, будто Прохор угодил в пещеру, полную странных шёпотов, скрипов, тихих стонов, и погружается в неё всё больше и больше.

Он рванулся назад изо всех сил, ужасаясь мелькнувшей мысли: утону!

В глазах родился пульсирующий «комковатый» свет, стали проявляться белые и голубоватые стены, пятна, решётчатые плоскости, цепочки движущихся огоньков. Мелькнули светлые пятна, похожие на смазанные человеческие лица. Раздались булькающие голоса, дребезжание, похожее на смех. Но понять что-либо в этом тихом звуковом хаосе было невозможно.

Прохор снова стал погружаться в шипящий мрак, смыкающийся над головой, как болотная жижа.

А-а-а-а! – крикнул он внутрь себя, судорожно вспоминая формулу числоперехода, и словно продавил невидимую упругую плёнку, вырываясь в привычный тёплый свет и спокойное «движение без движения», переходя хоть и не в своё тело, но в тело «родича», не переживающего в данный момент никаких потрясений.

«Родич», в сознание которого он вывалился из фрустированного покорёженного ума Прохора-третьего, сидел на берегу реки и смотрел на воду.

Прохор понял, куда он попал: это был четвёртый «родич», исключительно уравновешенный и сдержанный человек, православный священник и одновременно философ-мистик, находивший прелесть даже в созерцании текущей воды. Он успел почувствовать появление «духа», прежде чем Прохор-2 пришёл в себя после нырка в «пещеру сознания» Прохора-третьего, но вследствие своей душевной организации паниковать не стал. С любопытством прислушался к «шорохам» внутри головы, поднял к небу прутик, который вертел в руке.

Прохор-гость вынужден был представиться:

«Извините ради бога! Я попал к вам случайно, в связи с… э-э… некоторыми обстоятельствами».

«Приветствую, – мысленно ответил «родич», не выказывая никакого страха или удивления. – Что у вас случилось?»

Прохор опешил, не ожидая такой реакции от не подготовленного к такому общению человека. Хотя, с другой стороны, его «четвёртый братец» вполне мог встречаться с другими формонавтами семьи Смирновых.

«Один из наших… скажем так, родственников по трансперсональной линии… заболел. Я был у него…»

«А там засада», – мысленно улыбнулся Прохор-4.

Прохор-гость не поверил ушам.

«Вы… знаете… о засаде?!»

«Нет, конечно, сделал простое умозаключение. Ко мне заходил один из наших численных «родственников», он живёт в одиннадцатом числомире. Вы его знаете?»

«Знаю, Прохор-11…»

«А вы из какого?»

«Из второго».

«Приятно познакомиться. Кто вы там, во втором числомире?»

«Математик, как и одиннадцатый Прохор. А вы?»

«Окончил исторический факультет Питерского госуниверситета, изучал пассионарные этносы, работал над философским трактатом о смысле существования человечества, но теперь я священник Радонежской церкви».

«Вам рассказывали о Числовселенной?»

«В самых общих чертах, это известие изменило мои базовые постулаты».

«А о существовании Владык и Охотников предупреждали?»

«Я никого не боюсь».

«И всё же будьте осторожнее… переходя дорогу».

«Всё в руках Провидения».

«К сожалению, далеко не всё, Прохоров Смирновых преследуют во всех Ф-превалитетах… числомирах, и к вам могут заявиться холуи Владык, жаждущие изменить ход событий. Если хотите, я вас навещу как-нибудь, и мы побеседуем».

«Заходите, буду ждать».

Всё ещё находясь под впечатлением «погружения в болотную жижу» разрушенного сознания третьего «родича», Прохор быстро перелистал сознания последующих «родичей» и «постучался» в голову Прохора-одиннадцатого.

«Ага, лёгок на помине, – отозвался математик, собиравшийся в этот момент ложиться спать. – А я хотел сам к тебе наведаться».

«Да я тут… чуть не утонул!»

Прохор-11 сел на диван (Прохор-2 видел это его глазами).

«Ну-ка с этого момента поподробней».

Прохор-2 с неохотой признался, что он только что пытался определить состояние третьего «родича».

«С ума сошёл? – удивился Прохор-одиннадцатый. – Тебя Дан разве не предупредил о его болезни?»

«Предупредил».

«Так какого ты рожна полез в него?! Дурак совсем?! Третий выпал из линии, у него полная деструктуризация сознания, он даже в туалет не может сходить самостоятельно!»

«Я… не думал… что это так… опасно».

«Так думай, чёрт подери! А если бы ты там застрял у него в сломанной психике и не смог выбраться?»

Прохор поёжился.

«Выбрался же? Да и опыт есть… все мы были в Узилище».

«Опыт Узилища печален, друг мой, и это не одно и то же – сидеть в пси-сфере Прохориила, вмещавшей наши души, или в больной башке третьего. Прошу тебя, будь посерьёзней. ДД советовал перед выходом в сознание «родича» осматриваться».

«Каким образом?»

«На уровне интуиции, экстрасенсорики. Ищи дискомфорт, дуновение холодного ветра, ощущение ямы, короче, негатив».

«Не пробовал… постараюсь, конечно. Но и вы рассказывайте о новых материалах побыстрее. А то Дан знает о ваших опытах с формами, а я нет».

«Время у тебя есть?»

«Я один, Устя улетела в Австрию на чемпионат Европы».

«В таком случае я сейчас улажу один вопрос и выйду к тебе, дам инфу об Ф-спектре».

«Жду».

Прохор-2 слез с дивана, умылся, глотнул сока, улёгся опять, сдерживая нетерпение. В принципе он понимал, о чём пойдёт речь, но одно дело – знать о существовании феномена, и совсем другое – быть творцом этого феномена. Очень хотелось научиться тому же, чему ДД научил одиннадцатого.

«Родич» вынырнул в голове через четверть часа.

«Ты готов?»

«Слушаю тебя внимательно».

«То, что ты сейчас услышишь, – фантастично!»

«Не щекочи нервы, я и так весь дрожу от нетерпения».

«Успокойся, речь пойдёт о геометрии».

«Я думал – о магии», – пошутил Прохор.

«Эта геометрия выше магии, хотя, с другой стороны, это абсолютная реальность. Расслабься и слушай…»

Прохор послушно закрыл глаза.