Глава 18
Рабочий день в отделе обычно пролетал незаметно. Ведь только, казалось, пришел, в один кабинет заглянул, в другой… пообщался с занудливым Петей Сиренко, выслушал свежий анекдот от кого-нибудь из молодых… сходил к начальству на доклад… или на совещание… или на получение втыка — это уж как придется… пришел, попил кофейку, собрался с мыслями, мозг набрал обороты, и вдруг — бац!.. пора обедать!.. Обед — дело святое, и не столько сам прием пищи имеет значение… да что там пища, желудок набить и бутербродами можно, не отрываясь от компа!.. Нет, главное в процессе обеда — это общение с товарищами-коллегами в целях закрепления и упрочения внутриотдельской атмосферы дружбы, взаимопонимания и, если не братской любви, то хотя бы отсутствия грызни по всяким пустякам…
Потом, затратив на это благое дело никак не менее получаса, возвращаешься на свое рабочее место и тут обнаруживаешь, что за время твоего отсутствия на комп уже набросана куча задачек… или такой массив данных статистики, что в нем утонуть можно с головой… до самого конца рабочего дня. И ты проклинаешь всё и всех на свете, потому что именно сегодня после обеда ты мечтал разделаться с давно висящими на тебе рефератами по пожарам в Северной Америке и о таинственных небесных знаках в Австралии, потому что, как справедливо напоминает время от времени Начальство, ты числишься в отделе именно на штатной должности референта-аналитика по зарубежным АЯ… аномальным явлениям, то бишь… а насчет того, что тебя не всегда эксплуатируют по должностному предназначению, ты и пикнуть не смей… Итак, ты медленно шипишь и кипишь от возмущения, а потом вдруг обнаруживаешь, что сам в это время потихоньку уже приступил к разгребанию набросанной тебе кучи, и едва ты свыкся душой с этим муторным занятием и даже стал находить в информационном мусоре кое-какие зерна, как тут же к тебе «в гости» припирается кто-нибудь из своих, кому сейчас делать нечего и кто полагает, что и другие тоже маются от безделья… И этот самый гость, несмотря на то, что он устраивается скромно в уголке с тысячей извинений и настаивает, что не будет тебе мешать, невольно требует повышенного внимания к своей персоне: то ему кофе захотелось выпить, но сахар кончился… и ты все бросай и шарься в недрах своего стола… то ему, видите ли, скучно и назрела необходимость обсудить последние события в мире и в отделе… то подай ему какую-нибудь занятную комп-игрушку на свободный терминал… в общем, после двадцатиминутного общения с гостями ты обнаруживаешь, что до конца рабочего дня остается всего час, а тебе еще пахать и пахать… и ты свирепеешь, выгоняешь всех посторонних к чертовой матери, невзирая на лица и степень сопротивления, запираешься на внутренний блокиратор, коему даешь команду впускать только Начальство, а всех прочих гнать в шею… правда, приборчик вскоре приходится перепрограммировать, потому что, как выясняется, не ведая значения данного фразеологизма, он выдает в ответ на попытки сослуживцев проникнуть в твой кабинет соответствующие надписи на инфо-табло… И потом тебе кажется, что ты лишь несколько секунд назад принялся за работу, как вдруг, скосив взгляд на часы, обнаруживаешь, что рабочий день уже закончился… Ты вспоминаешь, что сегодня ты обещал жене прийти с работы пораньше, потому что именно сегодня вы с ней намылились устремиться в ресторан… или на концерт синтез-музыки… или в солярий… и ты звонишь ей и слезно умоляешь не казнить тебя и простить авансом, в счет будущих жертв с твоей стороны… но она, конечно же, не дослушав тебя, отключается, и ясно, как божий день, что дома тебе будет оказан весьма холодный прием и что еще, как минимум, несколько дней супруга будет дуться на тебя и разговаривать лишь в случае неотложной необходимости…
Впрочем, уже через минуту ты забываешь и про дом, и про жену, и про то, как тебя зовут и где ты находишься, потому что тебе попадается такая задачка, которая требует не только тупого копания в больших массивах данных, но и напряга всего «серого вещества», потому что не совсем ясно, чту же требуется искать и где…
Речь в данном случае идет о том опусе, который с некоторого времени блуждал по Сети и в конце концов привлек внимание Службы. Это короткий — страничек десять, не больше — рассказ… даже трудно сказать, к каком жанру он относится… не то к юмору с элементами гротеска, не то к юмористической фантастике… несерьезный, в общем, рассказец. Называется он нехитро: «Интервью», и почти весь состоит из диалога двух действующих лиц. Суть его заключается в том, что в один прекрасный день некоему ученому мужу нашего времени удается изобрести и построить сложное, типа зубоврачебно-гинекологического, кресло, с помощью которого можно выдернуть к нам из будущего века на определенное время какого-нибудь человека и попытаться узнать в беседе с ним, что же ждет человечество спустя сто лет. «Соль» рассказа состоит в том, что для пробного интервью в энергетическую сеть исследователя попадается обыватель, который ни сном, ни духом не ведает о происходящем в окружающем его мире, и по его словам получается, что и в будущем веке якобы ничего не изменилось по сравнению с настоящим. Все тот же образ жизни… те же увлечения… та же работа… тот же транспорт… Даже если и есть какие-то перемены, то представитель наших потомков не может вразумительно объяснить, в чем заключается их суть… Он ничего не помнит, не знает и ничем не интересуется, кроме как футболом, рыбалкой и выпивкой с такими же простейшими человекоподобными, как он сам…
С первого же прочтения рассказа до тебя доходит, по какой причине он был взят на заметку… точнее, не он, разумеется, а тот, кто написал его… В прошлом году коллеги из Внешнего отдела баловались полумистическими экспериментами по разведке будущего. Только у них там не кресло использовалось, а какой-то сложный прибор, который, по их словам, и прибором-то в строгом смысле слова не являлся… что-то наподобие дикой смеси зеркал, дуг из редких металлов различной проводимости и стеклянных призм… И не человек во плоти и крови, по утверждениям, «внешнеотдельцев», появился однажды перед изумленными экспериментаторами, а некий образ… месмерическая личность… голографическая имитация человека… Тем не менее, «дух» из будущего исправно отвечал на вопросы вызвавших его сотрудников Службы (разумеется, не представившихся таковыми)… только информации в его ответах было столько же, сколько алкоголя в артезианском колодце… ноль целых, хрен десятых… Если абстрагироваться от бесконечных повторов, уточнений и переспрашиваний этого типа, то коммуникация выглядела примерно так же, как в рассказе:
«Вопрос. Может быть, вы вкратце обрисуете панораму политической жизни вашего века?
Ответ. — Ну вот, например, последние выборы были самым настоящим свинством!
В. — Какие выборы?
О. — Последние!
В. — Которые проходили?..
О. — Дату я не помню, но это было где-то в последние четыре года…
В. — Продолжайте же!
О. — Результаты были сфальсифицированы!
В. — Кем?
О. — Разумеется, тем, кто одержал победу на этих выборах.
В. — И кто же это был?
О. — Да все они — на одно лицо!..
В. — Это были президентские выборы?
О. — Президентские или губернаторские, я сейчас точно не помню. Меня тогда не было в городе. У меня в то время ужасно болело горло и держалась повышенная температура. Так что перед самыми выборами моя жена посчитала, что нам следует уехать куда-нибудь на юг…»
Или, к примеру:
«В. — Расскажите, как вы добираетесь на работу.
О. — Я сажусь на восточный экспресс. Нужно сделать всего одну пересадку. Вся поездка занимает девятнадцать минут.
В. — Как, вы сказали, это называется?
О. — Восточный экспресс.
В. — Это средство воздушного транспорта?
О. — Скорее, полуназемного.
В. — Что же это такое?
О. — Но ведь я уже вам объяснял! Это — восточный экспресс, отправляющийся в семь тридцать девять, в семь пятьдесят две и в восемь шестнадцать. Потом он идет еще в девять сорок восемь…
В. — Что еще вы можете сказать об устройстве этого экспресса?
О. — Сиденья тесноваты. После них так болят ноги!..
В. — А как он выглядит?
О. — Как правило, я вижу только его хвост. Дело в том, что я обычно вхожу через заднюю дверь, чтобы побыстрее выйти там, где делаю пересадку…
В. — Что его движет?
О. — Механизмы, конечно!
В. — Работающие на каком-то топливе?
О. — Ясное дело!
В. — А какого типа это топливо?
О. — Мне уже надоело слышать, как говорят, что где-то там был изобретен бестопливный транспорт! Пока не увижу собственными глазами, ни за что этому не поверю!.. Между прочим, цены на горючее растут год от года. Кто-то неплохо греет на этом руки за наш счет!
В. — Может быть, это ядерное топливо?
О. — Послушайте, я скажу вам все, что захотите, только если вы будете задавать мне толковые вопросы!
В. — Хорошо. Значит, это было ядерное топливо?
О. — Я не интересуюсь этим еще со времен учебы. Если бы вы заранее меня предупредили о том, что собираетесь посреди ночи вытащить меня из постели…»
И так далее. В рассказе это было неплохо обыграно: с одной стороны, дотошные экспериментаторы, тупо пытающиеся докопаться до истины, а с другой — дубоватый мещанин, которого в газетах интересуют только кроссворды, прогнозы погоды и отчеты о футбольных матчах…
На самом деле, как рассказывали ребята из Внешнего отдела, потом, на подведении итогов эксперимента, у кого-то из них зародилось жуткое подозрение: а не было ли идиотское поведение «сомнамбулы» мастерской игрой неведомых профессионалов? А, может быть, под маской обывателя скрывался некий контрразведчик будущего, который упорно старался не выдать информации о своем времени?.. Вопрос этот, помнится, так и остался тогда без ответа, потому что, сколько Внешний отдел ни пытался добиться повторного вызова на связь кого-то из туманного грядущего, ничего из этого так и не вышло (отдельные остряки, в частности, фантазировали, что будто бы однажды, после особо настойчивых попыток «внешнеотдельцев», в пространстве разверзлась черная дыра, из которой выглянула мерзкая дьявольская рожа, которая обложила опешивших исследователей трехэтажным и опять скрылась во мраке)…
Обычно всё, что относится к деятельности сотрудников Службы, является секретом нулевой категории — то есть, выше некуда. И весьма сомнительно, что кто-то из них мог поделиться со своими родственниками или друзьями хохмой о безуспешном общении с представителем будущего. Однако, на всякий случай было проведено суперзакрытое служебное расследование по вопросу о возможной утечке информации, которое пришло к однозначному выводу: утечки по вине сотрудников Службы не было…
Следовательно, удивительная идентичность содержания рассказа и реальных событий могла объясняться двумя вариантами: либо случайным совпадением (кто-то даже припомнил исторический прецедент, когда в середине сороковых годов прошлого века к одному американскому писателю-фантасту заявились агенты ФБР, так как в одном из своих рассказов он подробно описал устройство атомной бомбы, над которой физики еще только работали в сверхсекретных лабораториях), либо… автор рассказа узнал о данном эксперименте непосредственно от того, кто отвечал на вопросы. Но в этом случае явственно пахло серой для Внутреннего отдела Службы, вследствие чего именно тебе и поручили расшибить лоб о компьютер, чтобы отыскать ниточку следа, ведущего к неосторожному бумагомараке…
Ну, естественно, для начала ты пытаешься установить время поступления рассказа в Сеть, что нетрудно, поскольку всякая информация в Сети индексируется и регистрируется автоматически, и эту процедуру невозможно ни подделать, ни миновать… Та-ак, приобщение человечества к сему гениальному творению произошло не далее, как в прошлом месяце… а точнее — тридцать восемь дней тому назад.
Откуда, в смысле — с какого сервера, поступил файл, конечно же, установить невозможно… это было бы возможно только в том случае, если бы перекачка файла в Сеть происходила в данный момент. Ну, хорошо… Обратимся теперь к фамилии, а точнее — к псевдониму, под которым скрылся автор рассказа. «В.Шор»… Хм. Мало что дает… Мужчина это или женщина? Кто это по национальности? Англичанин? Или обрусевший американец? Еврей? Или какой-нибудь кавказец?.. В прилагаемой справке о проведенных розыскных мероприятиях, между прочим, говорится, что этим путем уже до тебя проходили. На мощнейшем ультрасовременном транспьютере был обработан алфавитный список почти всех живущих в настоящее время на Земле. В итоге в разных странах выявлено сто двадцать семь В.Шоров, в том числе сорок пять — у нас. На всякий случай за всеми из них установлено долговременное наблюдение по типу «кокон», но уже сейчас, спустя неделю, можно смело утверждать, что ни один из этих людей, в силу тех или иных причин, не имеет никакого отношения к писательству вообще и к данному рассказу в частности…
Значит, бесполезно и пытаться обнаружить что-либо на этом пути. Пойдем дальше.
Проверим все анналы современной фантастики — а вдруг кто-то из писателей сам признается в авторстве… случайно проговорится в каком-нибудь автобиографическом сайте… либо составителям всевозможных библиографий…
Смотрим всё, что можно по этому поводу… Уф-ф!.. Пока комп работает в режиме поиска, можно и очередную порцию кофейка дернуть…
… Ну что ж, этого и следовало ожидать. Пусто. Как в твоей голове… Но как-то искать этого неуловимого писаку надо?! Значит, придется напрячь свои выдающиеся аналитические мозги… Думай, думай, башка — шапку сошью…
И вот уже когда ты испробуешь всё, что только можно и что нельзя; и когда голова твоя гудит громче, чем комп; и когда за окном-экраном уже давным-давно темно, тебя вдруг осеняет озарение…
Не стоит раскрывать профессиональные секреты, верно? Поэтому никому, даже жене своей — или ей-то уж тем более — не говори, дружище, как тебе удалось сегодня расколоть этот крепкий орешек и выйти на сервер, с которого рассказ был «подброшен» в Сеть…
Остальное — дело техники.
А техника у Службы такая, что позволяет выполнять большинство заданий, не покидая здания. Все средства связи в распоряжении комп-центра Службы, и поэтому не надо никуда мчаться, чтобы отыскать конкретного человека и спросить его о чем-то… Миром правит информация, и поэтому невольно чувствуешь себя этаким всесильным божком, у которого всегда под рукой ответ на любой вопрос.
Поэтому ты проникаешь в базу данных о клиентах данного сервера так беспардонно и грубо, как… фи, какое неприличное сравнение напрашивается!.. Система пытается защититься паролем, но для Службы никакие пароли не действительны, потому что любой пароль нейтрализуется специальным кодом доступа — будто замок открывается отмычкой… Ты взламываешь каталог, относящийся к тому дню, когда рассказ поступил в Сеть, и устанавливаешь, с какого терминала он пришел. Собственно говоря, файлы здесь зашифрованы и по их названиям едва ли можно определить, что за информация в них содержится… Что ж, значит, не судьба решить эту проблему сегодня.
Зато на следующий день, когда ты приходишь на работу с красными от невысыпания глазами и дрожащими вследствие утреннего общения с супругой руками, комп, прокорпевший в автономном режиме всю ночь над файлами нужного каталога, услужливо докладывает тебе на экране результаты.
Теперь тебе известно, что рассказ написал некто Артур Николаевич Саармин, лицо без определенных занятий, время от времени кропающий что-либо фантастическое. По гордому самоопределению, зафиксированному на его автобиографическом сайте в Сети, — компилятор. Это значит, что он пишет не «из головы», а использует куски из чужих вещей, компонуя их в соответствии со своим замыслом и связывая друг с другом так, чтобы это не бросалось в глаза. И конечный результат именуется компилятом. Раньше такое назвали бы плагиатом, а ныне это модный способ творчества. Адрес… Проживает в Агломерации, арендуя на неопределенное время коттедж у такой-то риэлтерской фирмы…
Ты уже собираешься отправиться к Начальству на доклад, но тут вдруг комп выводит на свой голографический экран краткое, но очень важное примечание, порожденное результатами ассоциативного поиска. Оказывается, не далее, как позавчера в коттедже, где проживал этот Саармин, произошел взрыв газа, вследствие чего коттедж сгорел дотла, а сам хозяин, ведший затворнический образ жизни, погиб при пожаре.
И ты опять садишься за работу. На этот раз — чтобы собрать всю информацию о пожаре. С этой целью ты влезаешь в базу данных Полицейского управления и быстро выясняешь, что по данному факту заведено уголовное дело, поскольку судебно-медицинская экспертиза выявила, что смерть покойного, каковым, несомненно, является хозяин дома, наступила не в результате, а до пожара, и не от ожогов или отравления продуктами возгорания, а от выстрела из почти антикварного пистолета калибра 7,62 мм. Компом при пожаре подвергся таким повреждениям, что восстановлению не подлежит, но его «черный ящик» найден в пятидесятипроцентной целостности и сейчас расшифровывается в специальной лаборатории.
В какой именно — установить хоть и долго, но можно… Ну и идиоты же сидят в нашей доблестной полиции! Какого, спрашивается, черта они отправили «ящик» на экспертизу в Институт транспорта? По тому принципу, что у магнитопоездов и джамперов тоже имеются «черные ящики»?.. Ладно, посмотрим, что там накопали в лаборатории… Ого, это интересно!.. Скопируем-ка мы эту информацию себе… на всякий случай… кстати, что-то лицо этого типа мне знакомо… Где же я его видел?..
* * *
— Ну, ты даешь, Ксен! — воскликнуло непосредственное начальство референта-аналитика Перлина в лице Юлова. — Это называется, совсем ты, брат, прокис за своим компьютером и не живешь жизнью коллектива!
— Ну что вы, шеф, — кисло улыбнулся Перлин, переминаясь с ноги на ногу.
— Какая там жизнь коллектива?.. Тут не помнишь, когда с женой-то последний раз жил…
— Это ты брось, — строго сказал Юлов. — Гнусных намеков на то, что отдельные у нас перерабатывают лишку, не потерплю!.. Ну, может, дам денек-другой на восстановление… потенции… а вообще-то рабочий день в Службе — ненормированный…
Он вновь уткнулся в экран своего компа, куда вставил комп-кубик, принесенный Перлиным по итогам розыска автора рассказа «Интервью».
— Тип этот, физиономия которого осталась запечатленной в «черном ящике» компома Саармина, — не кто иной, как тот самый «гость», которого мы с Алаиновым и Ренлундом встречали три дня назад в Центральном парке, — сказал Юлов. — Его, между прочим, сейчас по всей планете разыскивают, а он, оказывается, вот к кому решил наведаться!..
Перлин виновато молчал.
— Ксен, а ты мог бы прощупать этого Саармина на достоверность биографии? — с жадным интересом спросил Юлов.
— Прямо сейчас?
— А почему бы и нет?
— Тогда с вас будет причитаться не «денек-другой» на восстановление потенции, а полноценных три дня, — с ухмылкой отчеканил аналитик.
— Ну, что за подчиненные мне попались — ни стыда, ни совести! — с притворным возмущением вздохнул Юлов. — Шантажируют своего непосредственного начальника в хвост и в гриву!.. Ладно, дам я тебе три дня… включая субботу и воскресенье… только сделай дело, как надо, ладно, Ксен? И если можно — не выходя из моего кабинета…
— Да уж вас пошантажируешь, Александр Эмильевич! — улыбнулся Перлин, садясь за комп на место своего начальника, а Юлов выбрался из-за стола и занял позицию за спиной аналитика. — Сейчас мы покопаемся в архивах… пошлем запросик… по всем параметрам…
И они вместе славно покопались в архивах. По всем параметрам… Только всё было напрасно. Биография у Саармина была крепкая. Он проходил не только по базам данных Гражданского Регистра, но и по архивам школьной канцелярии, регистратур поликлиник, по допотопным церковным книгам, университетским ведомостям и картотекам полиции. Во всех общественных и присутственных местах он оставил за свою жизнь четкие следы своего пребывания. У него были железные документы и стопроцентный банковский счет, заведенный еще три года тому назад, когда Артур Николаевич после бурной геологической деятельности перебрался в Агломерацию, где и осел в виде заслуженного пенсионера, честно заработавшего к двадцати восьми годам пенсию поиском с риском для жизни и здоровья месторождений урановых руд на Камчатке.
Камачтка была далеко, но и туда добрался по компьютерным каналам ловкий Перлин.
Проверил контракты соответствующей геологоразведочной компании… нет, всё было чисто… действительно, именно Саармин работал там, не покладая рук, вот и фотография его в базе данных имеется, тогда совсем мальчишкой он был…
Оставалось проверить только самое главное — опознают ли Артура его ближайшие родственники и соседи, ведь, по легенде, родился он в какой-то деревеньке близ Саратова…
Перлин пощелкал, подобно магу-волшебнику, пальцами перчатки-джойстика, воздействуя на пиктограммы соответствующих команд. Родителей у Саармина давно не было в живых, но имелась сестра, работавшая учительницей в школе в городке под названием Мапряльск. Судя по подсказке компа, ее звали Юлией.
Разыскать ее оказалось не очень сложно, Юлия Саармина только что закончила очередной вирт-урок и проверяла контрольные работы своих подопечных.
Когда на экране появилось ее серьезное, строгое лицо, Юлов представился инспектором полиции, ведущим расследование о причинах гибели ее брата, и выжидательно уставился на женщину.
Та озадаченно поморгала ресницами.
— Брата? — спросила она. — Какого брата?
Дальнейший разговор протекал в духе пьес «театра абсурда».
— У вас есть брат, Юлия Николаевна? — спросил Юлов.
— Не-ет… То есть, да… Вообще-то я… О! — лицо женщины озарилось. — Вспомнила!.. Да, у меня есть брат.
— Как его зовут?
— Артур.
— Это он? — Юлов дал знак Перлину, и тот вывел на экран компа портрет Саармина так, чтобы он был виден их собеседнице.
Женщина помолчала.
— Да… Нет. Нет-нет, это он!.. Времени много прошло, — пояснила она, — и Артур сильно изменился…
— Расскажите-ка мне о нем, — попросил Юлов.
— В каком смысле?
— Ну, в какие игры он любил играть в детстве? С кем дружил? Какое кушанье было его любимым блюдом?..
Женщина странно замешкалась.
— Не помню, — наконец, тихо сказала она.
— Не помните? — Юлов и Перлин недоуменно переглянулись. — Но вы жили вместе до окончания школы?
— Да… должно быть, так.
— Извините, Юлия Николаевна, вы памятью никогда не страдали? Не было ли у вас в детстве ушибов головы? — неожиданно спросил Перлин.
— Что-о? — возмутилась учительница. — Что ж, по-вашему, я — ненормальная?.. Ну, а если я действительно ничего не знаю о своем брате, кроме того факта, что он у меня был?!..
— Любопы-ытно, — протянул Юлов. — Ладно, спасибо вам за помощь в расследовании, Юлия Николаевна… Вы не будете возражать, если к вам придут как-нибудь наши люди, чтобы провести… э-э… небольшое обследование?..
Но Саармина уже отключила свой терминал, видимо, не на шутку обидевшись на «тупых и бесцеремонных полицейских».
— Что и требовалось доказать, — сказал Юлов Перлину. — Никакого Артура Саармина в действительности не существовало… во всяком случае, в нашем времени… Те, кто его заслал к нам, позаботились о его «легенде», но не думали, что мы копнем так глубоко… Да, они запрограммировали Юлию Саармину на признание факта наличия у нее брата… но, конечно же, они не могли досконально набить ее память деталями…
— Значит, это был Пришелец, — констатировал Перлин.
— Выходит, так.
— Но почему его убил тот тип, за которым охотится Служба?
— А вот это покрыто мраком тайны, — вздохнул Юлов. — Может быть, Артур Николаевич чем-то провинился перед своими хозяевами? А, может быть, дело в чем-то другом?.. Не знаю, но хотел бы я знать… Ладно, Ксен, ты иди, а я еще немного покумекаю и двину к Высокому Начальству…
Перлин поднялся из кресла за терминалом и с хитрецой прищурился.
— А далеко ли вы меня посылаете, Александр Эмильевич? — осведомился вкрадчиво он.
— На рабочее место, — удивился Юлов.
— А наш с вами уговор?
Начальник Внутреннего отдела засмеялся и махнул рукой:
— Представь, уже совсем забыл!.. Конечно, Ксен, конечно! Ступай отдыхать!..
* * *
Однако к Высокому Начальству Юлов попал только после обеда. И то не лично, а посредством вирт-визита. Чем-то сверхсекретным, видно, было занято начальство, раз не соизволило допустить Юлова в свой реальный кабинет. Но ничего не попишешь, на то оно и Начальство, тем более — Высокое, чтобы диктовать свои правила…
Юлов нацепил на лоб вирт-шлем со специальным забралом-очками, подсоединился к блоку вирт-связи и нажал кнопку на наручном браслете. В ту же секунду он оказался сидящим в кресле в кабинете начальника Службы, у которого было красноречивое прозвище Монарх, хотя ничего монархического в его облике не наблюдалось. Звали же его Сократ Константинович, но на великого мыслителя он тоже не смахивал. Больше всего к имиджу начальника подходил образ Джеймса Бонда, благополучно ушедшего на пенсию и обзаведшегося собственной фермой где-нибудь на Диком Западе… хотя по отношению к начальнику Службы ни о пенсии, ни о ферме не могло быть и речи. Поговаривали, что Монарх до сих пор тренируется в тире и по утрам бегает на время трехкилометровый кросс…
В виртуальной реальности кабинет начальника был абсолютно таким же, как и в действительности, только цвета были ярче да пол почище. Иллюзия пребывания именно там, на семнадцатом этаже, была очень сильна, и вскоре Юлов стал ловить себя на том, что забывает про условности изображения и, того и гляди, допустит какой-нибудь ляп…
Тем более, что он сильно волновался.
Юлову было неизвестно, чем сейчас реально занимается Монарх, но по вирт-контакту выходило, что начальник стоял напротив Юлова спиной к окну, и поэтому лицо его было скрыто в тени… Вот старый пройдоха, подумал Юлов, даже во время вирт-связи норовит схитрить!..
Отдавая дань вежливости, а не объективной действительности, они пожали друг другу бесплотные руки абсолютно бесполезным жестом, и Монарх сказал:
— Я вас слушаю, Александр Эмильевич.
Юлов добросовестно описал события последних дней, связанные с засадой в парке, полуфантастическим-полуреалистическим рассказом и убийством Артура Саармина.
— И что вы по поводу всего этого думаете? — поинтересовался начальник Службы, не выдав ни единым мускулом лица, какие выводы он сам делает из доклада Юлова.
Юлов развел руками:
— Думать можно всё, что угодно, Сократ Константинович. Это процесс, который пока еще не поддается контролю…
— Вы так полагаете? — пошутил с каменным лицом Монарх. Хотя… кто его знает, чем занимаются другие отделы Службы?.. может быть, старик вовсе и не шутит. — Тогда озвучьте свои думы, сделайте милость.
Садиться он явно не собирался, и Юлов стал испытывать невольный дискомфорт. Хотя еще в самом начале беседы, когда он дернулся было подняться из кресла, Монарх махнул рукой: сиди, мол, я разрешаю…
— Я полагаю, Сократ Константинович, — начал Юлов, — что ситуация в рамках нашего противоборства с Пришельцами в последнее время обострилась. Значительно участились случаи проникновения в наш мир агентов противника, которые ведут активную деятельность по сбору информации различного характера. Наверняка не будет преувеличением сказать, что они внедрились во все органы управления Сообществом… и на всех уровнях…
— Есть доказательства? — перебил Юлова Монарх.
Юлов щелкнул пальцами, и прямо между ними из пола эффектно вырос большой, высотой в человеческий рост, голо-экран. Еще один щелчок пальцами — и на нем появился портрет Сверра. Снимок был увеличенной копией того объемного снимка, который содержался в личном деле полицейского.
— Это сотрудник Полицейского управления Московской агломерации, — пояснил Юлов.
— Его фамилия — Сверр, капитан Яков Сверр… Биография — комар носа не подточит!.. Характеристики сплошь и рядом превосходные. Отличный семьянин, отличный друг, отличный работник — кстати, работает он в оперативном отделе Управления… Просто золото ходячее, а не человек!.. Тем не менее, в ходе засады, организованной нами в Центральном парке — я уже вам вкратце докладывал, Сократ Константинович, — этот «золотой человек» дает своим подчиненным указания, фактически направленные на срыв операции, поскольку они демаскируют засаду…
Далее. Сверр таинственным образом исчезает из парка, и есть все основания полагать, что именно он ввел нас в заблуждение, направив погоню в противоположную от вновь прибывшего Пришельца сторону… Налицо все признаки оказания помощи «своему»…
Тут Юлов умолк, обдумывая, стоит ли докладывать Монарху о том, что Сверр пытался установить с ним контакт в аэре. Нет, наконец решил он, лучше оставить это на будущее. Хотя покаа неизвестно, как и где это может пригодиться, но сейчас лучше будет промолчать…
— И где сейчас этот Сверр? — осведомился спокойно Монарх.
— Нами приняты все меры, объявлен всеевропейский розыск, но он словно сквозь землю провалился! — посетовал Юлов.
— Ну, хорошо, — после паузы сказал начальник Службы. — Так что же вы все-таки предлагаете, Александр Эмильевич?
Юлов глубоко вздохнул, щелкнул пальцем и голо-экран свернулся в еле заметную светящуюся в воздухе точку.
— Надо приступить к нулевому плану мероприятий, — стараясь говорить как можно спокойнее, произнес он.
— Что-о? — У Сократа Константиновича отвисла челюсть. — Вы хоть понимаете… вы представляете себе, что это такое?
— Разумеется, представляю, — вежливо наклонил голову Юлов. — Позвольте напомнить, что в свое время именно наш отдел разрабатывал «нулевку»…
Действительно, первое, что сделал Александр Юлов, будучи назначенным на должность начальника Внутреннего отдела Службы, так это изложил на бумаге свои давние соображения по поводу того, что следует предпринять, когда обнаружится, что весь мир кишит агентами Пришельцев. План этот был краток, но энергичен. Он подразумевал фактический ввод негласного чрезвычайного положения в стране.
Установление режима секретности в отношении любой информации, имеющей государственное значение… Усиление охраны промышленных предприятий, иных жизненно важных объектов и органов управления… Тщательные проверки анкетных данных граждан… Выявленных лазутчиков противника допрашивать с применением любых, в том числе и запрещенных Конвенциями ЕН, средств, а после суда использовать на каторжных и особо вредных работах… При малейшей попытке с их стороны оказать сопротивление или избежать ареста — применение оружия и спецсредств… Наконец, перевод на военное положение Службы как передового органа борьбы с чужаками, регулярная смена местонахождения ее штаб-квартиры, контроль и принудительное гипносканирование сотрудников…
Все ознакомившиеся с этим документом сначала смеялись, принимая его за пародию, но потом посерьезнели, когда, как ни странно, план был утвержден лично Генеральным секретарем Евро-Наций, на рассмотрение к которому совсекретный документ попал совершенно секретным образом.
— Да, — упрямо повторил Юлов, — я понимаю, Сократ Константинович, чем чревато применение плана номер ноль, но, к сожалению, иного выхода в данной ситуации не вижу… Пока еще не всё потеряно, но вскоре будет поздно, и тогда…
— Ну хорошо, — опять перебил его Монарх, садясь в кресло у окна. — Предположим, вы правы, и наш мир кишит разведчиками противника… Но с чего вы взяли, что они враждебно относятся к нам? В чем вообще заключаются их намерения? Ради чего они были засланы к нам? Чтобы шпионить? Или чтобы всячески вредить нам? А, может быть, они стремятся помочь нам… может быть, они спасают нас, вы подумали об этом? А вы засады на них устраиваете, гоняете их, как зайцев!.. Не пора ли, Александр Эмильевич, прежде чем палить из всех видов оружия, поставить все точки над «и» и установить, кто же эти таинственные Пришельцы?
— Но я же этим занимаюсь не первый год, Сократ Константинович! — растерянно сказал Юлов. — Вы что, совсем не читаете мои справки и доклады?
— Да читаю, читаю!.. — отмахнулся начальник Службы. — Только все ваши доказательства до сих пор носят косвенный характер. Кто-то где-то слышал… кто-то где-то видел… следы… экспертизы… заключения специалистов… Тьфу! — Он подался к Юлову всем своим корпусом. — Вы меня извините, Александр Эмильевич, но я — фома неверующий, и на моем месте любой был бы им!.. Вот если бы вы в один прекрасный день привели молодчика со скрученными за спиной руками и сказали: вот он, негодяй-шпион, а он сам бы это подтвердил — тогда бы я вам поверил…
— Да поймите вы, Сократ Константинович, — чуть ли не взмолился Юлов, — что нам противостоят не просто люди, а профессионалы, оснащенные такими средствами, которые нам и не снились!.. Программирование психики окружающих, неизвестные приборы и спецсредства, невидимость, наконец, — разве против этого мы можем что-то противопоставить? В нынешних условиях, когда, кроме нас с вами, мир не подозревает о Пришельцах, бороться с ними невозможно!..
В конце концов, в отчаянии думал Юлов, раз уж старый хрыч так хочет, то устроить ему «живого» вражеского лазутчика было бы парой пустяков для моих ребят. Как будто наличие конкретной личности со скрученными руками и ее искреннее признание что-то доказывают!.. Вспомнить хотя бы сталинские времена… Нет, старик просто тянет волынку, потому что, как и все руководители его уровня, боится ошибиться.
Ошибка, в самом деле, смерти подобна, потому что в случае чего… Например, пронюхают о том, что мы здесь замышляем и чем занимаемся, Пришельцы — и никто не заподозрит, что Александр Эмильевич погиб в автокатастрофе по дороге на работу, а Сократ Константинович — от вполне естественного в его возрасте сердечного приступа!..
— И все-таки, Александр Эмильевич, — сдержанно сказал Монарх и поднялся из кресла, давая понять, что аудиенция окончена, — я бы на вашем месте не горячился, а хорошенько бы взвесил еще раз все «за» и «против»… да и конкретные результаты не помешали бы… не всё же вам за газетами будущего гоняться, ха-ха-ха!.. Всего доброго и — не пропадайте, держите меня в курсе событий…
Вот черт старый, с досадой подумал Юлов, отключив вирт-шлем и вновь оказавшись в своем кабинете. И откуда он узнал про Газету?..
