— Неизвестно, в какую сторону склонится сия чаша весов. Я не могу отвечать за все человечество, но корпоративная Окраина, на мой взгляд, вот уже несколько лет как балансирует на зыбкой грани фола.

Они продолжали начатую беседу, не замечая, как бежит время. Казалось, что в их положении не совсем уместно задаваться глобальными вопросами — думать следовало прежде всего о себе, но их личные судьбы оказались тесно связаны с принципиальными, переломными моментами развития сообщества планет.

— Не факт, что формирование когорты мнемоников завершится успехом. Вполне вероятно, что серия провалов заставит корпорации отказаться от практики дополнительного имплантирования. Но я хорошо знакома с техникой, которая эксплуатируется при формировании колоний. Универсальные кибермеханизмы сконфигурированы именно на грани дозволенного, точнее не выразишься. Их системы содержат ограниченное количество нейромодулей, при этом они способны к самовоспроизводству, объединению вычислительных ресурсов, а спектр их программных задач охватывает практически все сферы хозяйственной деятельности. — Даша рассуждала, погрузившись в состояние глубокой задумчивости. — Если хотя бы на одной из планет анклав кибермеханизмов выйдет из-под контроля людей и начнет самостоятельное развитие, то через малый промежуток времени они станут гораздо опаснее, чем боевые машины прошлой войны. Да, — Даша кивнула в ответ собственным мыслям, — они не станут вступать в открытый конфликт с людьми. Охотник верно предсказал самый точный сценарий: исключение человека из всех сфер принятия решений, превращение людей в идеальных пользователей. Если случится нечто подобное, то спустя поколение мы увидим внешне привлекательную, но порочную по своей сути картину — счастливое, благополучное человечество, не понимающее, что обречено на деградацию, и миллиарды машин, исподволь готовящих собственное будущее.

— Будущее без смысла, — добавил Охотник.

— Не заблуждайся. Они действительно могут объединиться по сети. Станции гиперсферной частоты дадут машинам возможность объединения не только в рамках одной планеты, а в масштабах всей Обитаемой Галактики.

— Количество не будет являться гарантией качества, — возразил Охотник. — Возникнет общественный машинный разум, ориентированный на хозяйственную деятельность. Возможно образование нескольких «центров управления», которые начнут конкурировать друг с другом, планируя борьбу за ресурсы.

— Мрачная картина, — произнес Рауль. — Не будь я мнемоником, то сказал бы, что события драматизируются. Человечество населяет двести с лишним планет, кроме нас, есть еще цивилизации логриан и инсектов. Последние вообще не приемлют машин.

— И тем не менее опасность велика.

— И мы не можем не только предотвратить катастрофу, но даже сколь-либо громко заявить о потенциальном существовании проблемы.

— Пока не можем, — поправил Охотник Шелеста.

— Нас трое… — В голосе Даши сквозили уже знакомые Раулю нотки, словно она внезапно вернулась к своему страшному состоянию, в котором пребывала несколько лет после событий на Аллоре. — Но мы сильны, каждый по-своему. Остается лишь решить — будем мы действовать или останемся сидеть сложа руки.

— Действовать каким образом? — спросил Рауль.

— Предвидя вероятности будущего, нам следует готовиться к нему, — высказал свое мнение Охотник. — Полноценный машинный разум, наделенный не только логикой, но и чувствами, может стать союзником человека, его другом, единомышленником. Но принять подобных мне как равных могут лишь мнемоники. И обуздать несанкционированное развитие холодных, равнодушных форм кибернетического рассудка под силу лишь поколению людей, обладающих способностями прямого воздействия на киберпространство.

— То есть мы должны развивать культ мнемоников?

— Да. Сознательно формировать новое поколение людей, совершенствовать их мнемонические способности, одновременно примиряя их разум с фактом существования полноценно мыслящих машин. Мы должны жить и бороться вместе.

— Для этого нужна база и огромные материальные ресурсы, — заметил Рауль.

— Без сомнения. И чем дальше будет расположена эта база от современных границ Обитаемой Галактики, тем лучше, — добавила Даша.

— Значит, нам идеально подходит Аракс.

— Аракс?

— Да. Я уверен, спасение пусть даже небольшой группы людей от посягательств сервоидов — это достойное начало. К тому же на Араксе у нас есть потенциальный союзник, с которым следует установить контакт. Это Отшельник. И, наконец, третий довод: на Араксе экспансируют боевые формы механизмов, уже сейчас представляющие реальную угрозу для будущих поколений. Если мы останемся в стороне, позволив им победить, то последствия не заставят себя ждать — сервоидам известен принцип перемещения по вертикалям, они наглядно продемонстрировали это, появившись на Треуле.

— Для меня аргументов вполне достаточно, — произнес Рауль. — Один вопрос: допустим, мы справимся с сервоидами. Что дальше?

На его вопрос ответила Даша:

— Дальше мы будем жить на Араксе, совершенствуя свои способности, извлекая информацию из сети Интерстар через энергетические каналы гиперсферы. Восстановив производственные мощности цоколя, мы сможем регулярно посещать обитаемые миры, следить за развитием мнемоников, спасая тех, кто подвергается неоправданным гонениям, исследовать кладбища кораблей, оставшиеся после Галактической войны, в поисках подобных Охотнику кибернетических форм. Мы создадим на Араксе собственный очаг цивилизации, где люди и мыслящие машины будут равны в правах, где смогут гармонично сосуществовать кибернетическое пространство и физическая реальность, не в качестве параллельных вселенных, а как единая данность.

Даша взглянула на них.

— Вы согласны со мной?

Рауль и Охотник, не сговариваясь, кивнули.

Она высказала именно ту мысль, которая вызревала в сознании каждого на протяжении долгого, трудного разговора.

Энергетические потоки гиперсферы.

Долгое время они оставались загадкой для исследователей, а навигация в пределах аномалии космоса, давая возможность кораблям перемещаться между звездными системами за короткие промежутки времени, не прощала ошибок, неизменно беря жестокую мзду за необдуманные действия пилотов.

На протяжении веков единственным устройством, позволяющим визуализировать линии напряжения гиперсферы, оставался масс-детектор — несложный по своей конструкции прибор, определяющий наличие и местоположение энергетического потока аномалии за счет работы генераторов, создающих искусственное поле тяготения, окружающее корабль. Постоянно измеряя его характеристики, навигационная система или человек могли заранее определить факт сближения с энергетическим потоком, который влиял на искусственное поле тяготения, позволяя точно вычислить мощность линии напряжения, расстояние до нее и вектор направления.

Классическая навигация предполагала использование энергетических потоков, образующих сложную сеть линий, ведущих через аномальное пространство от одной звездной системы к другой, лишь в качестве ориентира.

Люди создали компактный гиперпривод, позволяющий погружаться в аномалию и покидать ее вне линий напряжения. Однако последние открытия, связанные с исследованием научных достижений рас логриан и инсектов, показали, что древние цивилизации использовали иной принцип перемещения через гиперсферу: порталы, найденные на внутренней поверхности построенной инсектами Сферы Дайсона, связывали искусственное сооружение с аналогичными устройствами на планетах скопления О’Хара. В древних устройствах был реализован иной, неизвестный людям принцип движения материального тела внутри энергетического потока.

Указанным свойством, как выяснилось, обладали не только горизонтальные линии напряжения, связующие между собой отдельные звездные системы, но и вертикали, ведущие к центру аномалии.

Движение со скоростью энергетического потока, образующего вертикаль, не разрушало физический объект. Пиния напряжения проводила материальное тело через все условные уровни гиперсферы, но лишь в том случае, когда силовые установки корабля не пытались препятствовать данному процессу.

Три миллиона лет назад этим открытием пытались совместно воспользоваться расы древнего космоса — именно они осуществили ряд экспериментов, отправив в глубины аномалии девять планет. На их базе планировалось создать некую узловую станцию для перехода между отдельными вертикалями, но эксперимент провалился — мощнейшее магнитное поле, излучаемое энергетическим сгустком, на орбиту вокруг которого вышли отправленные в гиперсферу планеты, не позволило осуществить последующие стадии проекта. Стандартные устройства генераторов электропитания выходили из строя в считаные секунды после включения, что делало невозможным эффективное освоение планет и создание сложных технических комплексов.

Теперь инициативу подхватили люди, но и они столкнулись с теми же проблемами, однако не отступили, постепенно, шаг за шагом меняя технические решения, что вело к медленному, но успешному освоению десятого энергоуровня аномального пространства, откуда, по определению, можно было совершить прыжок к любой звездной системе родной Галактики.

В трудном рискованном процессе принимали участие представители различных областей знания, однако На данной стадии освоения главными специалистами, обеспечивающими безопасную навигацию специально сконструированных космических кораблей, оставались мнемоники — только они могли ощущать миллионы вертикалей, питающих центральный энергетический сгусток, вокруг которого обращались девять планет Ожерелья.

Даша сидела в кресле пилота.

Рубку корабля окутывал мрак. Все приборы отключились, как только космическая яхта покинула вертикаль в пределах десятого уровня гиперсферы.

Рядом в кресле навигатора неподвижно застыл Рауль.

Рассудок Даши сейчас работал исключительно на защиту. Нельзя было допустить, чтобы их появление зафиксировали мнемониками флота.

Перед Раулем стояла иная задача. Он сканировал окружающее пространство в поисках вертикали, ведущей непосредственно в систему Аракса.

В грузовых отсеках «Новы», закрепленные для транспортировки, возвышались три десятка отреставрированных «LDL-55». Их программы были полностью измены, теперь сервомеханизмы подчинялись исключительно мнемоническим командам или специально разработанному коду, который мог генерировать Охотник.

В условиях аномалии «Фалангер» не избежал участи остальных энергопотребляющих устройств — он отключился, чтобы не допустить разрушения силовых установок.

Шел третий час бесплодных поисков.

Шелест чувствовал, что его разум начинает изнемогать

Он не общался с Дашей даже мысленно, все было оговорено заранее, каждый был сконцентрирован на своей задаче, от выполнения которой напрямую зависел общий успех предприятия.

Как отыскать нужную вертикаль среди множества похожих одна на другую линий напряжения?

Этот вопрос также решался заранее.

После многократных попыток Даше удалось установить контакт с кибермеханизмом, именующим себя Отшельник.

Найти общий язык с машиной, чье самосознание развивалось на базе серийной модели «Хьюго-БД12», не составило труда Кибермеханизмы данного класса были изначально ориентированы на тесное сотрудничество с людьми — ими комплектовались первые колониальные транспорты, покидавшие Солнечную систему в далеком двадцать третьем веке. Учитывая непредсказуемость условий, в которые могли попасть колонисты, андроиды данной серии конструировались на базе универсальных саморазвивающихся систем, что практически повсеместно привело к эволюции их сознания.

Пройдя нелегкий путь саморазвития, Отшельник не хуже людей понимал, сколь плачевны для колонии Аракса будут последствия пагубной деятельности сервоидов

Пока что горстку людей, обороняющих цоколь, спасала лишь малочисленность противника — на протяжении веков сервоиды совершенствовали свои конструкции, но не производили новые механизмы Такой задачи не содержалось в их базовых программах, но теперь, после вылазки на Треул, они изменили тактику выживания, придя к выводу, что эффективно противостоять пришельцам с других миров (которые по-прежнему ассоциировались как представители колониальных сил) можно лишь при условии существования на планете многотысячной армии боевых механизмов и создания системы противокосмической обороны

Для этого им требовалось сломить сопротивление жителей опустевшего цоколя, заново запустить остановившиеся много веков назад производства и реализовать на практике принцип, не так давно провозглашенный молодой корпорацией «Спейсстоун»

Отшельник понимал — победа сервоидов будет и его приговором.

Помощь извне была как нельзя кстати Он согласился с доводами Даши, с удивлением и трепетом узнав о существовании Охотника, с горечью ознакомился с последствиями своего участия в разведывательной операции сервоидов

Однако обмен данными через линии напряжения гиперсферы гораздо проще перемещения по вертикалям. Здесь возникали две проблемы во-первых, блуждающая силовая линия лишь периодически пересекалась с поверхностью Аракса. Во-вторых, отследив ее появление, нужно было как-то обозначить искомую вертикаль.

Они договорились о следующем как только Отшельник почувствует появление аномалии, он начнет передавать сигнал, который неизбежно будет ретранслирован энергетическим потоком.

В данный момент Рауль ожидал появления сигнала от Отшельника. Одна из множества окружающих «Нову» линий напряжения должна измениться, проводя пульсации определенной частоты.

Есть…

Наконец-то!..

Рауль выждал еще несколько секунд, пока окончательно не убедился, что слабые, едва различимые пульсации происходят с искомой частотой, и только после этого взялся за астронавигационные рули, предназначенные для аварийного ручного управления кораблем

Струйные двигатели, работающие от емкостей, содержащих сжиженный газ, медленно развернули корабль и направили его к обозначившей себя вертикали

Даша по-прежнему не шевелилась, она сидела, плотно прикрыв глаза, сосредоточившись лишь на защите «Новы» от обнаружения.

Вертикаль приближалась медленно, мощность струйных двигателей, в которых не использовались электрические схемы, оставляла желать лучшего, но выбирать не приходилось, и Раулю оставалось лишь набраться терпения.

В его восприятии энергетический поток аномалии выглядел как мутный вихрь, в центре которого располагалась относительно спокойная зона — именно в эту ограниченную область он должен ввести «Нову» для благополучного восхождения по вертикали.

Минуты тянулись, словно вечность.

Пульсирующий поток приближался, томительное ожидание подходило к концу, счет наконец пошел на секунды, и…

Даша резко открыла глаза, вздрогнув, будто ее пронзило током.

Под сводом рубки управления включилась секция освещения, экраны обзора налились чернотой, в полусфере масс-детектора расплескалось неравномерное зеленоватое мерцание — они находились внутри энергетического потока вертикали!

Рауль и Даша едва успели обменяться усталыми, но торжествующими взглядами, как рубку управления вдруг осветила бледная вспышка гиперпространственного перехода и одновременно с включением всех приборных панелей раздался тревожный предупредительный сигнал «Нова» вышла в трехмерное пространство в семистах метрах от поверхности Аракса

Грегори Хогинс уже не питал иллюзий.

На зубах скрипела мельчайшая бетонная пыль. Злое, осунувшееся, усталое лицо выражало ту степень морального и физического изнеможения, когда смерть уже не выглядит столь страшно, как в первые дни после нашествия сервоидов.

Он не должен был верить машинам.

История многовековой давности повторялась, только теперь люди уже не могли сдержать бесноватый натиск механизмов. Огромный цокольный этаж некогда растущего, а теперь разрушенного города давно превратился в опустевшую коробку, бетонный саркофаг, в мрачных недрах которого были погребены надежды прошлых поколений.

О золотом веке Аракса Грег слышал лишь в легендах. После первой войны с пришлыми боевыми машинами люди уже не смогли восстановить разрушенное, и их потомкам оставался лишь путь медленной деградации.

Впрочем, он не жаловался на судьбу. Грег не знал тех страданий, которые испытывали его предки, не сумевшие восстановить автоматику сложного комплекса, возведенного на месте посадки колониального транспорта. Память о прошлом сохранилась лишь в изустных преданиях, а небольшая община людей вела вполне спокойную, мирную жизнь, занимаясь сельским хозяйством на плодородных участках, расположенных подле погибшего в зародыше мегаполиса.

Веками между людьми и сервоидами, обосновавшимися высоко в горах за сотни километров от места падения фрегата «Гекуба», происходили лишь случайные стычки. Казалось, эта вялая вражда никогда не выльется в новую войну, по сути, людям и машинам нечего было делить — на Араксе хватало жизненных пространств, да и малочисленность обеих общин не предполагала масштабного противостояния…

И тем не менее это случилось.

Грег не мог объяснить даже самому себе, почему машины, веками скрывавшиеся в труднодоступных горных районах, вновь спустились на равнины, сначала предложив заманчивый союз, а потом коварно нарушив данные обещания.

Памятный разговор с Отшельником практически не прояснял ситуацию. Хогинс по большей части молчал, потому что его сознание уже не могло оперировать такими понятиями, как Человечество, Гиперсфера, Галактическая война, Великий Исход. Он понимал лишь одно: сервоидам необходим один из двух небольших кораблей, спрятанных в глубинах цоколя. В обмен они предлагали полное прекращение вражды и помощь в восстановлении города.

Тогда это предложение показалось Грегу заманчивым. На его месте любой житель Аракса, выслушав логичные, убедительные речи машины, ответил бы согласием: вернуть золотой век процветания, восстановить некогда прекрасный город, разве это не достойная цель? Беда Хогинса заключалась в том, что он не мог понять принципиального различия между сервоидами и Отшельником.

Отшельник всегда относился к людям честно и благосклонно. Иногда его просили помочь, и он помогал, не требуя взамен никаких услуг.

Коварные сервоиды обманули и его.

Они действительно воспользовались предоставленным в их распоряжение кораблем, но, вернувшись из своего загадочного путешествия, повели себя прямо противоположно данным обещаниям. Вместо того чтобы приступить к восстановлению систем автоматизированного цоколя, они в ультимативной форме потребовали от людей уйти в изгнание, по сути — приказали им убираться из города.

Естественно, никто не подумал подчиниться требованиям сервоидов.

Это случилось месяц назад, и вот теперь, после четырех недель ожесточенного противостояния, из двух сотен защитников древней цитадели в живых осталось лишь полтора десятка бойцов, уже неспособных контролировать весь периметр огромного сооружения.

Выхода не было. Они готовились умереть, думая лишь о том, чтобы, погибая, забрать с собой как можно больше ненавистных механизмов.

…От тяжелых мыслей Хогинса отвлек непонятный шум.

Выглянув поверх бруствера, сложенного из обломков разрушенных зданий, он увидел два десятка сервоидов, стремительно приближающихся к основанию цоколя.

Последняя атака?

Он выкрикнул хриплую команду, привлекая внимание последних защитников города.

Передернув затвор древней «АРГ-8», Грег приготовился, ловя в прицел ближайшего сервоида, до которого оставалось не более двухсот метров.

Лихорадочное возбуждение, охватившее его при виде атакующих машин, на миг затмило рассудок, а когда сознание прояснилось, он вдруг с удивлением понял, что шум в ушах вовсе не напоминает гулкий ток крови: звук был иным, низким, басовитым, идущим из-под лазурного купола небес.

Схватив электронный бинокль, Грег направил прибор в сторону сервоидов и вдруг понял: они не атакуют, а бегут. Бегут в сторону города, не обращая внимания на редкие выстрелы горстки защитников, даже не огрызаясь в ответ, в надежде спастись в мрачных лабиринтах цоколя от непонятной угрозы.

Он посмотрел дальше, в направлении горизонта, и вдруг увидел две исполинские фигуры машин. Взгляд Грега узнал Отшельника, рядом с которым к городу шагал еще один механизм, превосходящий по своим размерам хозяина побережья.

Гул в поднебесье стал резче, ближе, он заглушал звук редких выстрелов — огромный (в представлении Хогинса) летательный аппарат резко шел на снижение, опережая группу сервоидов.

Казалось, что он пронесется над самыми укреплениями, но «Нова» (а это была именно она) внезапно затормозила свой полет и, заложив крутой вираж, совершила посадку у основания цоколя, как раз напротив древних ворот, к которым стремились сервоиды.

В кормовой части корабля открылось несколько люков, и оттуда появились невиданные механизмы.

Грег понял — случилось чудо, на которое не уповал ни один человек.

К ним пришла помощь. Негаданная, запоздалая, но…

Трудно описать чувства людей, приготовившихся встретить смерть, когда необычные механизмы проворно выстроились в цепь и вдруг начали жалить сервоидов ослепительными лучами света.

На равнине перед городом взметнулось пламя, рокот взрывов закладывал уши, глазам было больно смотреть на резкие вспышки излучения, но Грег, выпрямившись в полный рост, жадно впитывал взглядом картину внезапного скоротечного боя, пока фигуру последнего из сервоидов не поглотило пламя.

Отшельник и сопровождавший его невиданный механизм остановились невдалеке от севшего корабля.

Их участие в скоротечной схватке уже было излишним.

Наступившая тишина оглушила Хогинса. Он стоял, ничего не понимая, судорожно сжимая в руках электронный бинокль, и ждал дальнейшего развития событий, не в силах предугадать, что же на самом деле принес внезапно появившийся корабль — неожиданное спасение или новую форму механической смерти?

С тихим шипением пневматики открылся внешний люк шлюзовой камеры.

Короткий трехступенчатый трап глухо стукнул о землю.

Из корабля появились двое: мужчина и женщина.

Грег не мог разглядеть их усталых лиц, но внезапно подкативший к горлу комок безошибочно подсказал — ЭТО ЛЮДИ.