Эпилог

Джип мчался по старой степной дороге. Машина шла ровно, слегка покачиваясь на подвесках; пыль стлалась за ней, оседая на жухлой траве обочин, и ветер, забавляясь, гнал вслед машине маленькие торнадо. В кабине сидели двое. Женщина за рулем, одетая в легкий комбинезон без рукавов из темной искрящейся ткани, молча курила, одной рукой ведя машину, а другой с зажатой между пальцами сигаретой отбивая медленную, в такт мыслям дробь, которой не было слышно из-за ровного шума широких колес, вместе со сквозняком врывавшегося в салон через опущенные стекла. За ее спиной сидел маленький мальчик. На вид ему было не больше четырех лет. Он откинул голову на мягкий подголовник и смотрел в окно на проносящуюся мимо бескрайнюю степь.

— Мам… — позвал он, не поворачивая головы. — Долго еще?

Женщина взглянула в зеркало заднего вида, поправила его, чтобы поймать отражение сына, и улыбнулась краешком губ.

— Потерпи, Дейв… Скоро приедем, — ответила она.

Дейвид вздохнул, продолжая глядеть в окно. Конечно, ему было немного обидно, ведь совсем не так он представлял себе собственный день рождения…

Впереди, у самого горизонта, там, куда плавно текла старая дорога, возникла небольшая темная точка. Машина шла со скоростью не меньше ста километров в час, и какой-то из подшипников ее электромотора монотонно повизгивал.

Еще через несколько минут езды мать начала понемногу сбрасывать скорость, и Дейвид, повернувшись, наконец обратил внимание на объект, к которому они приближались.

Он был огромен и своей формой напоминал яйцо.

Чем ближе они подъезжали к странному геометрически правильному образованию, тем более бледной становилась сидящая за рулем женщина и тем удивленнее глядел вперед ее сын.

— Подними стекла, — внезапно проговорила мать, нажимая кнопку переднего стеклоподъемника.

Дейвид повиновался, хотя этот приказ вызвал у него недоумение. Зачем закупориваться в душной кабине в жаркий полдень? Впрочем, через несколько минут он понял, зачем. Очевидно, мать лучше его знала эти места и ясно представляла себе, куда они едут.

Машина притормозила, мать нажала несколько кнопок, и сзади из багажника выдвинулся барабан лебедки. Внедорожник попятился, подъезжая задом к толстому металлическому столбу, неизвестно кем и когда установленному у обочины древней дороги.

Дейвид обеспокоенно заерзал на сиденье, следя за действиями матери. Ветер за опущенными стеклами усилился, превратившись в шквал, словно неведомая сила гнала в этом месте массы воздуха к какой-то цели. Впереди возвышалось гигантское металлическое яйцо.

Громко щелкнули, перекрывая заунывный свист ветра, электромагниты, намертво срастив трос с придорожным столбом. Мать отпустила тормоз и заглушила мотор, но машина медленно катилась вперед, подчиняясь неистовому напору ветра, и трос, разматывающийся за ней, был натянут как струна.

— Перебирайся ко мне, Дейв, — позвала она, указав на пустующее переднее сиденье.

Он с готовностью повиновался, чувствуя странную робость, которая была навеяна этим странным местом.

Усевшись рядом с матерью, он вопросительно взглянул на нее, но она промолчала, сосредоточенно глядя вперед, словно пыталась разглядеть там какой-то знак или рубеж.

Так оно, собственно говоря, и было. Пока сын с возрастающим изумлением разглядывал поверхность тусклой, отливающей синевой скорлупы, которая была никак не меньше нескольких километров в высоту, она пыталась разглядеть за ее широким основанием край безобразного провала, к которому как раз и стремился шквальный ветер, порывы которого становились все сильнее…

Вокруг суетились люди в громоздких костюмах. Повсюду вспыхивали предупреждающие указатели и запрещающие надписи.

Машина, подталкиваемая ветром и управляемая твердой рукой женщины, уже подползла почти к самому основанию циклопического яйца, и теперь с близкого расстояния стало очевидно, что оно не просто деталь рельефа, а искусственное сооружение. Толстые, плотно пригнанные друг к другу ромбовидные плиты металла, образующие его обшивку, были изъедены неведомыми силами и походили на ноздреватый весенний снег. Прямо по ходу движения машины зиял квадратный провал, способный свободно пропустить внутрь скорлупы пару тяжелых вездеходов одновременно.

Женщина повернула руль, и машина плавно вкатилась в ярко освещенный ангар, подпрыгнув на вспученном пороге. Огромное защищенное от ветра помещение было разделено на десяток открытых ярусов. Внизу вдоль стен стояла разнообразная техника, выше сновали подъемники, и по зарешеченным переходам спешили куда-то люди.

Они выбрались из машины. Дейвид с гордостью обратил внимание, что, несмотря на царящие тут шум и суету, спешащие люди узнавали его маму и приветствовали ее.

Она взяла его за руку и повела в ближайшую дверь. Он вертел головой, с любопытством осматриваясь в этом странном месте. Со всех сторон до него долетали обрывки перекрываемых шумом фраз:

— Интеллект опять задерживает поставку…

— Да, не предполагали мы этот прорыв, кто же знал…

— Оболочка сферы оказалась тонкой… Взрыв был, я тебе скажу… Воздуха утекает уйма, а так ничего, справляемся…

— Привет, Кейтлин! Привезла сына? Не боишься?

— Он уже взрослый, пора привыкать. — Мягкая рука матери легла ему на плечо. — Пятый год уже пошел.

Наконец за ними захлопнулась толстая бронированная дверь, и внезапно наступила оглушительная тишина, только где-то далеко за прочными стенами неистово завывал ветер.

Дейвид оказался в небольшой комнате, где за светящимся пультом сидел незнакомый мужчина. Всю переднюю стену занимало толстое прозрачное стекло. Мальчик сразу же прилип к нему, с жадным детским любопытством разглядывая распростершуюся за стеклом панораму.

В земле зияла огромная дырка, в которую со свистом и воем уходил воздух. Вокруг копошились люди в скафандрах, медленно поворачивались краны с короткими толстыми стрелами, неторопливо ползали какие-то машины…

Дейвиду стало страшно, и он отошел к матери.

Кейтлин прижала сына к себе.

В этот момент двери помещения распахнулись, и внутрь вошли три человека в громоздких скафандрах.

Дейвид разинул рот, глядя, как они устало снимают свои шлемы, и вдруг…

— Папа! Папочка! — Он стремглав бросился к ближайшей из фигур, разглядев за полупрозрачным забралом лицо отца.

Клаус нагнулся, одной рукой подхватив сына, а другой стаскивая гермошлем.

— Фу, какой ты мокрый! — воскликнул Дейв.

— А как же, сынок… там жарко, — усмехнулся он, второй рукой обнимая Кейтлин.

За их спиной один из спутников Клауса подошел к оператору.

— Передай Интеллекту, что мы закончили монтаж ребер жесткости. Пусть поторопится с плитами. Можно перекрывать пробоину.