— …Эй, Джонни, посмотри-ка, что за чертовщина! Во наглец!

Дежурный навигатор склонился к дисплею. Алая точка еще не успела оторваться от нижней кромки экрана — объект, о котором так восторженно отозвался его напарник, находился очень далеко, почти на пределе восприятия их радаров.

— Нет, ты смотри, что вытворяет компьютер! Да это ж бред какой-то!

Джон Селк и сам не понимал, в чем дело. Получив сигнал от объекта, бортовой компьютер их крейсера автоматически запустил программу поиска и идентификации, и вот теперь на информе вырисовывалась какая-то нелепейшая конструкция. Похоже, он впервые наблюдал «зависание» такой мощной кибермашины — компьютер не выдал идентификационную карту, беспорядочно выбрасывая на дисплей контуры и обводы разных кораблей.

Навигатор не волен принимать решений. Он почтительно коснулся клавиши интеркома:

— Сэр, докладывает дежурный. На радаре неопознанный объект искусственного происхождения. Классификации нет. Вооружен.

— Иду.

По обводам крейсера Конфедерации солнц пробежали цепочки тревожных огней. В ангарах, у сомкнутых створов огромных шлюзов, стартовые плиты пришли в движение, поднимая звено космических истребителей. В орудийных башнях операторы впихивали свои тела в кресла и включали приборы.

Объект приближался. Старший вахтенный офицер в ходовой рубке долго смотрел на монитор.

— Орудиям отбой, — приказал он. — Посмотрим, что покажут умножители.

Мощные электронные телескопы начали свое неторопливое движение, нащупывая объект. Наконец на экранах ходовой рубки проступило изображение приближающегося корабля.

— Не гиперсферный… — прокомментировал навигатор, с неподдельным интересом вглядываясь в экран.

Огромный дискообразный корпус был залатан в нескольких местах приваренными к обшивке плитами керамлита. Лес антенн топорщился в разные стороны, между ними угадывались закрытые орудийные порты. Параболические антенны не вращались, не было видно ни одного навигационного огня, да и чаша фотонного отражателя, вынесенная за днище на телескопических опорах, казалась матовой и давно утратившей свои функциональные способности.

— На сигналы не отвечает. Мертв, — высказал предположение первый пилот.

— Как сказать… Может, это уловка?

— Довольно неуклюжая. Малейшее поползновение, и мы разнесем его на куски.

Корабль-пришелец медленно вращался, и в поле зрения телескопов попала огромная пробоина, скрытая ранее чашей фотонного отражателя.

— Ого. Крепко ему досталось.

— Параграф сорок шестой устава космической службы. Мы обязаны исследовать его и пометить как собственность конфедерации с помощью радиомаяка. Все находки и документы передаются в архив Стеллара, — подытожил старший вахтенный офицер. — Поднимайте десантную группу. Любопытно будет взглянуть, что там внутри.

Командир группы быстрого реагирования Сергей Снегов любил подобные задания — он был романтиком по натуре, да и не часто удавалось вот так спокойно, без шквала лазерного огня, покидать борт крейсера.

Малый рейдер мягко отвалил от причальной штанги.

— Всем пристегнуться, — не оборачиваясь, буркнул пилот, работая переключателями. — Поехали.

Черная громада чужака росла в стереомониторах. Некогда это был грозный боевой корабль — их сняли с вооружения около полувека назад.

— Базовый разведчик класса LX, — определил Сергей, — но круто над ним поработали…

— Смотрите, — в голосе Суханова послышалось уважение, — а он бился когда-то насмерть!

Бронеплиты обшивки пришельца были оплавлены и иссечены лазерными разрядами. Часть надстроек сметена, словно нихромом по пластику, ровный срез обнажал непривычный глазу ракурс — вид сверху на боевые отсеки, пульты, помятые кресла операторов, пустые глазницы мониторов. Теперь, когда они подлетели почти вплотную, стало ясно, почему бортовой компьютер не смог определить класс корабля, — это был странный гибрид, созданный на базе LX, с добавлением целых модулей от совершенно других конструкций и снабженный к тому же архаичным фотонным парусом, хотя отсеки гиперпривода были видны и казались неповрежденными.

— Зависай у пробоины, — приказал Сергей пилоту рейдера. — Мы пошли.

Группа молчаливо и слаженно покинула свои места.

Командир первым коснулся обшивки чужого корабля. Детекторы движения молчали. Ствол импульсной винтовки смотрел во мрак провала. Туда же спустя мгновение ударил прожектор. Сергей нырнул вниз.

— Похоже, метеорит. — Ладонь десантника в перчатке скользнула по заплавленному краю. — Лазер бы сработал аккуратнее.

— Энергетическая активность в цепях! — доложил компьютерный техник.

Они стояли у изгиба длинного коридора, который опоясывал внутренний периметр корабля. По одну сторону через равные промежутки шли двери. Сергей с трудом отодвинул одну из них.

Ходовая рубка. Луч прожектора разогнал мрак, скользнув по темному экрану телескопического обзора, и замер, высветив три кресла за пультом, в одном из которых возвышалась неподвижная фигура робота-андроида.

— Пусто. Здесь все обесточено.

Они вышли в коридор. Одна за другой вскрывались двери отсеков.

— Склад какой-то, — не выдержал Гордон. — Тут продуктов лет на двести!

Они шли дальше. Коридор плавно изгибался. Сергею казалось, что они шагают по самой истории — брошенный корабль, фигура андроида перед пультом, забитые консервированными продуктами отсеки — все это выглядело жутковато и загадочно. «Узнаем ли мы правду о тех, кто летел на нем?» — подумал он.

Очередная дверь открылась сама. Ствол импульсной винтовки взметнулся вверх.

— Это и есть источник энергии, — произнес за его спиной Хоули.

Две сиротливые зеленые лампочки горели на двух полусферах низкотемпературных капсул гиперсна. Сергей осторожно подался вперед и замер, пораженный увиденным.

Перед ним, под прозрачными колпаками, в зыбком тумане консервирующего газа, лежали юноша и девушка.

Два корабля, некоторое время дрейфовавшие в жесткой сцепке, медленно расстыковались. Щель между ними становилась все шире, она наполнялась звездами, пока в провалы грузовых шлюзов втягивались рукава переходных туннелей, но вот они закрылись; борт крейсера озарили вспышки навигационных дюз, и он начал разворачиваться. Через минуту гигант включил маршевые двигатели и начал стремительно удаляться от небольшого темного диска, который, беспорядочно вращаясь, продолжил свой неуправляемый дрейф в глубинах пространства. Кто знает, какая судьба ожидала этот собранный из различных модулей корабль, уже дважды выполнивший свою миссию и вот теперь окончательно покинутый людьми?

Капитан Ганс Фрайенберг еще несколько минут наблюдал, как вспыхивает среди узоров созвездий искра установленного на нем проблескового маяка, пока тот не затерялся среди россыпей звезд.

— Судьба… — философски вздохнул он, тут же забыв о покинутом осколке прошлого. У него было слишком много проблем дня сегодняшнего, чтобы развивать эту тему.

Крейсер «Ио» приступил к боевому патрулированию заданного сектора пространства.

В лаборатории компьютерный техник досадливо поморщился, отключая многочисленные тестеры, соединенные интерфейсами со вскрытой черепной коробкой андроида. Хоули впервые столкнулся с машиной, оказавшейся не по зубам бортовой аппаратуре, и пять часов бесплодных попыток оживить робота убедили его в бесполезности подобного занятия.

— Ни черта не понимаю, — откровенно признался он своему помощнику, младшему технику, с равнодушным видом копавшемуся в интегральном затворе автоматической пушки. — Первый раз сталкиваюсь с таким «глухим» случаем.

Он с досадой захлопнул черепную коробку робота.

— Нет, ты посуди сам, — не унимался Хоули, — порт ПЗУ вроде стандартный, но доступа к внутренним файлам не добиться никакими способами!

— А питание?

— Да все в порядке. У него встроенный миниреактор, так что напряжение есть. — Хоули вытащил последний разъем. — Погоди, — пригрозил он, сматывая интерфейсы, — вернемся на базу, я тобой займусь…

Спустя час капитан Фрайенберг зашел в медицинский отсек корабля.

— Ну что, Володя? — спросил он, остановившись у двух прозрачных сферических камер, где в физиологическом растворе безвольно застыли увитые проводами и облепленные датчиками юные тела спасенных. — Как они?

— Девушка в коме… — вздохнул дежурный. — А парень вроде выкарабкивается.

Капитан нахмурился.

— Как думаешь, надежда есть?

— Трудно сказать. Их бы обоих на Стеллар.

— Невозможно. Нас никто не снимет отсюда, — он устало потер подбородок. — Черт, ты прав. Наше оборудование не предназначено для реанимации после столетнего сна… Попробую связаться с базой.

— Вот, передайте на Стеллар, — Владимир протянул капитану кристаллодиск, — это кодированная запись биоэлектрической активности мозга юноши. Он приходит в себя, и какие-то воспоминания рвутся наружу. В лабораториях Джедиана как раз занимаются этими проблемами. К тому же на основании этой записи можно будет судить — нет ли тут попытки скрытого проникновения.

— Да, ты прав, — вновь согласился Ганс, — я, честно говоря, тоже допускал такую возможность. Нелишне будет узнать, кто они такие, прежде чем наступит пробуждение. — Он спрятал кристаллодиск в карман униформы и повернулся к выходу. — Держи меня в курсе, — уже с порога напомнил он.

За несколько мгновений до пробуждения он почувствовал страх. Что-то пугающее копошилось в черноте небытия — зловещая тень на фоне смутного сознания.

Он тихо застонал. Десятки датчиков на оперативной панели тотчас отреагировали — вспыхнуло несколько ламп, и вверх взметнулись кривые, отмечающие активность нервных и мышечных тканей.

Веки чуть дрогнули и приоткрылись. Он находился внутри небольшого, замкнутого пространства. Тело покрывало липкое, теплое желе. Остро пахло озоном и лекарствами. Вокруг клубился молочный туман, из которого к телу тянулось множество проводов и трубок.

Случилось именно то, чего он подсознательно боялся всю жизнь. Внезапно материализовавшийся кошмар из прошлого мгновенно захлестнул пробудившийся разум — он понял, что находится внутри какой-то машины!.. Мускулы рефлекторно напряглись, глаза расширились, он выгнулся и задрожал в безуспешной попытке вырваться из цепких объятий сковывавших его захватов.

Датчики на панели издали серию тревожных сигналов, и синусоиды графиков вздыбились, отмечая всплеск жизненной активности.

Он еще плохо понимал, что делает, — почти все реакции проходили на рефлекторном уровне. Он окаменел в попытке вырваться, когда из тумана, по ту сторону пленившей его машины, внезапно возникло бородатое лицо человека!

Тело юноши вдруг безвольно опало, он рухнул назад, в жесткий пластик реанимационного ложа, не смея оторвать глаз от смутных контуров человеческой фигуры.

Владимир, оценив состояние пациента, пробежал пальцами по клавиатуре компьютера. В тело впились инъекторы, и спустя несколько мгновений синусоиды датчиков вновь поползли вниз.

Глаза юноши бессильно закрылись, но угасавшее сознание сопротивлялось, удерживая одну мысль: «Человек… Люди… Я вернулся!..»