Эпилог

Майлер фон Браун был мертв, но это уже не заботило никого — по всем освоенным территориям колонии, вне зависимости от корпоративной или государственной принадлежности, полыхали ожесточенные бои.

И все же основная драма разворачивалась на подступах к космопорту «Южный», где пятый час подряд силы клана Ляо пытались прорвать оборону роты космодесанта ВКС России.

Фон Браун был мертв, но его план продолжал работать, унося человеческие жизни.

На равнине перед космопортом чадными кострами горела бронетехника. Два сбитых десантно-штурмовых модуля лежали в выбитых при падении глубоких бороздах. Вокруг, на сколько хвалил взгляд, были разбросаны уродливые обломки от попытавшихся высадить десант флаеров концерна.

Одна атака следовала за другой, белоснежные челночные корабли уже не проносились по взлетно-посадочным полосам: Шевцов, заменивший убитого ротного, запретил им возвращаться на площадки «Южного», понимая, что схватка дошла до той стадии ожесточения, когда никто не сможет гарантировать неприкосновенность гражданским кораблям с беженцами на борту.

Черный дым стлался по равнине, дождь, все утро донимавший десантников, как назло прекратился, и теперь гарь витала в воздухе, ухудшая видимость.

Два оставшихся в резерве модуля, используя затишье между атаками, медленно и неслышно скользили вдоль самой земли, доставляя к позициям последний резерв боекомплектов.

Шевцов поднял электронный бинокль.

Силы Ляо перегруппировывались в двух километрах от позиций роты под прикрытием прореженных огнем лесопосадок.

Лазерные дальномеры не работали из-за дыма, но тепловые сканеры, несмотря на засветку от горящей бронетехники, позволили ему определить приблизительную численность противника. Человек пятьсот, не меньше. Да еще с десяток БПМ, до последнего момента находившихся в резерве.

Они пошли в атаку спустя пять минут.

Поредевшие позиции роты молчали. После того как ДШМ израсходовали весь боекомплект, сжечь бронетехнику могли только бойцы сводного отделения — пять человек в полностью перезаряженных бронескафандрах выдвинулись на передовые позиции, чтобы встретить механизированные единицы клана огнем тактических ракетных установок.

Шевцов посмотрел на медленно ползущие по изрытому воронками полю планетарные машины. Дым то и дело скрывал их за своими клубами, но термальная оптика показывала, как от лесопосадок отдельными группами начали выдвигаться боевики Ляо. Наученные горьким опытом, они уже не шли в рост, полагаясь на подавляющее численное превосходство, а перебегали от укрытия к укрытию, низко кланяясь земле.

Злоба копилась, подступая к горлу тугим комком.

Во что превратили колонию, гады?

Конечно, искать виновников следовало на Земле, среди тех продажных чинуш, что позволили отдать первую колонию человечества на откуп крупному бизнесу и преступным синдикатам, но до них не дотянешься, а азиаты — вот они, уже видны в паутине электронного прицела…

Коммуникатор молчал. Отдавать приказы бойцам, отбившим семь атак, было излишним и бессмысленным, а слушать бесконечно повторяющиеся сообщения, транслируемые станциями «Фон Брауна», о каких-то невероятных формах древней марсианской нанотехники, якобы инфицировавшей по вине концерна «Новая Азия» большинство кибернетических механизмов колонии, не хотелось, чушь это все, вон она, «инфицированная» марсианская жизнь, бежит, пригибаясь, накатывается на позиции роты, вслед за открывшими бешеный огонь планетарными машинами…

Рота выдержала ураганный обстрел, никто не дрогнул, не огрызнулся в ответ, выдавая новые позиции, и БПМ, продолжая вести беспорядочный огонь, поползли вперед.

Триста метров… Двести пятьдесят… Двести…

— Огонь!

Головная БПМ полыхнула, словно факел, — ракета пробила емкость водородного двигателя, и боевую машину разорвало на куски, скосив горящими осколками часть двигавшейся под ее прикрытием пехоты.

Тактические ракеты, оставляя дымные шлейфы, огненным ливнем обрушились на БПМ, а с флангов уже ударили «РКАПы», перепахивая многострадальное поле длинными очередями тридцатимиллиметровых разрывных снарядов.

Дым, вставшая на дыбы земля, сверкающие вспышки разрывов — это вам не рабами понукать, идите, суки, ближе, — попробуйте пройти тут, через искромсанные позиции роты русского космодесанта… Шевцов бил короткими очередями из «абакана», чувствуя, что еще немного, и нервы не выдержат…

Выдержали…

Зато не выдержали азиаты — когда вспыхнула шестая по счету БПМ, темная, льнущая к земле, огрызающаяся огнем масса вдруг без команд и привычных гортанных криков покатилась назад, к тому истрепанному перелеску, откуда начинали атаку…

Шевцов сменил опустевший магазин и посмотрел на хронометр.

До подхода «Светоча» еще два часа.

Выстоим…

— Командир… — пришел по связи хриплый голос майора Грунина, — датчики модуля фиксируют что-то непонятное. Включи комп, дам телеметрию данных.

Шевцов коснулся сенсора и увидел сплошную темную массу сервоприводного металла, которая двигалась в тыл азиатам, наступая на космопорт со стороны сектора «Фон Браун».

— Это андроиды, капитан. Сканеры фиксируют две с половины тысячи единиц.

Он несколько секунд смотрел на плотную стену человеческих подобий и вдруг подумал: «Ну, теперь все… Абзац…»

Когда остатки боевиков Ляо ринулись к космопорту, по ним никто не стрелял — впереди всех, размахивая куском белой тряпки, бежал рослый азиат, выкрикивая на скверном интеранглийском:

— Не стреляйте! Цинь Хуань погиб! Мы сдаемся!

Если бы не масса андроидов, наступающих в тыл азиатам, Шевцов ни за что не поверил бы.

— Не расслабляться, — приказал он, поднимаясь в полный рост навстречу бегущему.

Вопреки дурному предчувствию, по Шевцову не было произведено ни одного выстрела.

— Стой! — приказал он азиату, который продолжал судорожно размахивать грязно-белым куском материи.

— Нас всех ждет смерть! Это андроиды! Они…

— Я вижу. Уводи своих людей на левый фланг. Вздумаешь лезть в космопорт — положим всех до одного, там стоит резерв, — не покривив душой, предупредил Шевцов: резерв действительно был — два «пустых» модуля с шестью пилотами на борту. — Будешь со своими людьми стоять насмерть. Вместе с нами. Повезет выжить — заберем на орбиту. Ты понял меня?!

Азиат растерянно оглянулся назад, где уже виднелась сквозь дым плотная масса приближающихся машин, и вдруг часто закивал трясущейся головой.

— Бегом. На позицию! — подстегнул его Шевцов.

Вот такие, блин, финты выкидывает судьба…

Опять что-то щелкнуло в коммуникаторе, будто кто-то пытался поймать частоту взвода, не совсем точно помня волну.

— Ну, кому там неймется? — Он включил систему встречной подстройки, и в коммуникаторе внезапно возник смутно знакомый голос:

— Командир, это Инок… Ты слышишь меня? Я знаю, вы здесь. Шевцов, ответь, это ИНОК, помнишь меня?!

— Инок?! — Капитан в первый момент действительно не поверил, но времени удивляться, радоваться либо не доверять просто не было.

— Командир, ты помнишь свой последний приказ?! Ты приказал мне выжить!.. Ты обязан вспомнить, поверить!.. Помнишь станцию… двадцать пять лет назад… ты первым прорвался ко мне!..

— Да помню я, помню! — Шевцов посмотрел на строй андроидов и подумал: еще полкилометра, и эта стена откроет шквальный огонь.

— Слушай внимательно, командир, — голос Инока утратил сбивчивость, прикажи ВСЕМ отключить ВСЮ ЭЛЕКТРОНИКУ. Сейчас по андроидам ударят древние машины. Они фиксируют работу энергоцепей, поэтому отключи всю кибернетику.

— Понял. — Шевцов был не в том положении, чтобы комплексовать из-за двадцатипятилетнего перерыва в общении.

— Внимание всем! — продублировал он приказ Инока. — Срочно отключить питание всех электронных устройств! Это приказ! Исполнять немедленно! Грунин, Назаров, касается и вас. Передайте технарям порта — это приказ. Исполнять немедленно!

Стена андроидов уже подошла к критической черте.

— Выключай коммуникатор, Шевцов, — раздалось по связи. — И взгляни на небо.

Он взглянул.

В небесах под хмурыми облаками двигалась темно-стальная туча, сотканная из отдельных частичек, которые, отрываясь от основной массы, вдруг начали пикировать на андроидов, будто мелкие жалящие насекомые.

Он не выключил коммуникатор.

— Инок, что это?

— Древние механизмы. Отключайся, командир, это слишком опасно. Они могут ударить в тебя. Когда все кончится, передай на «Светоч»: мы встретились!

— С кем встретились?!

— С ними… С БРАТЬЯМИ ПО РАЗУМУ!!!

Это прозвучало так же невероятно, как невероятен был вид падающих с небес металлических частичек, которые били в наступающих дройдов, заставляя их валиться на опаленную, изрытую воронками, щедро политую кровью землю.

Он машинально отключил коммуникатор, сел, опираясь одной рукой о теплый ствол «абакана», и вдруг улыбнулся почерневшими, потрескавшимися губами.

Братья по разуму… Инок… древние механизмы…

Какие-то новые необычные слова… Не такие, как «смерть» или «кровь»…

Он поднял взгляд на исковерканную равнину и вдруг прошептал, окончательно поверив в случившееся:

— Ты больше никогда не будешь таким, Марс…