Глава 4
Рубеж. Пояс астероидов в системе Зайрус.
Пять клиновидных сегментов космического корабля сближались с карликовой планетой.
Четверо существ: человек, эшранг, хонди и морф стояли на мостике крейсера «Прометей», наблюдая, как модули заходят на цель.
Палубу охватила дрожь легких вибраций. Крейсер маневрировал, гасители инерции работали на полной мощности.
Эшранг приоткрыл клюв, из его горла рвался несдержанный клекот. Морф растекся по полу кляксой трепещущей плоти, что выдавало крайнюю степень волнения. Хонди выглядел невозмутимым, хотя облик разумного насекомого вряд ли адекватно передавал внутреннее состояние. Хитиновые покровы его лица ритмично вздымались в такт дыханию, лишенные зрачков фасетчатые глаза казались пустыми, без искры заинтересованности, и только Егор Бестужев ощущал, как напряжен и взволнован командующий хондийским флотом.
На панораму космического пространства накладывались полупрозрачные оперативные окна, куда выводились данные со сканеров «Прометея».
Приближался критический момент.
Плоть морфа исказилась, меняя свойства, принимая вид панциря. Древние инстинкты возобладали над силой рассудка, вызвав рефлекторную трансформацию.
– Цель зафиксирована, – раздался под сводами рубки сухой, но не лишенный эмоций голос. Он принадлежал сознанию человека, бесплотному духу, обитающему в информационной среде крейсера.
Вслед «Прометею», соблюдая дистанцию и заранее условленное построение, двигались десять кораблей иных космических рас. Пять атлаков – флагманы флота эшрангов – выглядели обтекаемыми, похожими на обитателей морских глубин. Крейсера хонди резко отличались от них. Основой каждого фару́ма служила сфера, покрытая многочисленными, плотно переплетающимися вздутиями. Два изогнутых подковообразных элемента боевых надстроек плотно срастались с основным корпусом, придавая бионическим конструкциям насекомых неповторимую форму.
На фоне пояса астероидов в отдельном окне системы появились цифры обратного отсчета.
Эшранг издал шипение и замер. Жвала хонди издали скрежещущий звук. Морф окаменел. Егор Бестужев взялся за поручень, ограничивающий небольшую обзорную площадку мостика.
Незримые для взгляда энергии ударили в планетоид. Над его поверхностью внезапно взметнулись мутные выбросы пыли и газа, затем появились пять стремительно растущих пятен расплавленной породы, в космос брызнули продукты извержений, но клиновидные модули не остановили воздействие, они продолжали сближаться с карликовой планетой, раскаляя ее.
Что ждет по ту сторону бездны?
Бестужев давно не испытывал столь сильных и противоречивых чувств. Давно не стоял плечом к плечу с чужими, перед лицом угрозы, масштаб которой пока неизвестен.
Цифры обратного отсчета неумолимо стремились к нулю.
Модули выполнили задачу и резко отвернули в стороны. «Прометей» приближался к аномальной области, где разрушительные процессы исказили пространство и время.
Со стороны казалось, что катастрофа неизбежна. Человеческий крейсер и корабли иных цивилизаций сократили дистанцию. Теперь они двигались плотной группой, курсом на столкновение с расплавленной, окруженной выбросами магмы, но еще сохраняющей сферическую форму планетой.
Тускло вспыхнули защитные силовые поля.
Планета разбухала, исчез ее рельеф, интенсивность излучения росла с каждой секундой, – казалось, что по курсу разгорается звезда, как вдруг раскаленное вещество начало коллапсировать.
Процесс протекал стремительно. На поверхности образовалось множество воронок, затем огромные участки расплавленной коры стали проваливаться в недра.
Еще секунда – и по курсу эскадры всколыхнулась тьма.
В центре ужасающего явления пылала ослепительная точка. От нее, пронзая новорожденный мрак, конусом расходились тонкие прожилки ветвящихся разрядов.
– Окно гиперкосмоса зафиксировано! Идет стабилизация!
«Прометей» вошел в границы очерченного разрядами конуса. Энергетические прожилки извивались, будто живые, тянулись к кораблю, оплетали его надстройки.
– Окно гиперкосмоса стабилизировано! Вектор входа рассчитан, коррекция курса завершена! Отключение защитных полей через пять… четыре… три… два…
Экраны погасли.
Вселенная исчезла.
Одиннадцать космических кораблей утратили материальность, превратились в тающие оптические фантомы, а затем и вовсе исчезли, чтобы вновь материализоваться в границах изолированного сектора пространства.
* * *
Вспышка.
Медленное вращение, ощутимые толчки от работы двигателей коррекции, компенсирующих дрейф.
Пальцы Егора Бестужева свело судорогой, он с трудом смог разжать их.
– Осмотреться в отсеках! Доложить о повреждениях!
Включились обзорные экраны. По тускло-серому пластику внутренней отделки мостика пробежала круговая волна света, формируя объекты, явления и образы.
Информация хлынула в рассудок, затопила сознание, затем раздробилась на ручейки восприятия. Все важное, значимое осталось в фокусе внимания, остальное ушло в фон.
Повреждений корпуса нет. Энергия щитов восстановлена. Корабли сопровождения отчитались об успешном групповом прыжке – первом и, как хотелось надеяться, последнем в своем роде.
Бестужев перевел взгляд на экраны.
Справа двигались атлаки эшрангов. Плотно сомкнутые бронеплиты их корпусов пришли в движение, открывая узкие, подсвеченные изнутри прорези, откуда в космос со вспышками ритмично стартовали эмширы – аэрокосмические истребители.
Слева четыре хондийских крейсера извергались сотнями фаттахов. В торцах боевых надстроек пульсировала плоть – корабли мощными выдохами выбрасывали тающие облачка атмосферы, среди которой роились бионические машины.
Пятый фарум заметно отставал. В сферической части корпуса виднелась широкая трещина. В ее глубинах рдело зарево. «Ничего критического», – мысленно рассудил Бестужев. Вскоре он залечит полученное в процессе материализации повреждение и нагонит крейсерскую группу.
Эшранг, хонди и морф всматривались в россыпи звезд.
По курсу «Прометея» рисунок созвездий заслонял огромный темный объект, к которому сейчас было приковано внимание всех участников рискованной вылазки.
Станция Н-болг, откуда через гиперкосмос пришел отчаянный призыв о помощи.
– Андрей Игоревич, сможешь детализировать?
– Работаю, Егор.
Локационные комплексы крейсера, завершив сканирование по сфере, перефокусировались.
– Обнаружены обломки атлаков, – сообщил Русанов. – Вероятно, личная эскадра Эшора. На вызовы не отвечают. Даю изображение станции.
Н-болг, а если точнее – его жалкие остатки, производил гнетущее, шокирующее впечатление.
Взорам предстала оплавленная, деформированная масса неузнаваемых очертаний. Не уцелело ни одной надстройки. Отсеки внешнего слоя испарились на глубину двух палуб. Сейчас станция напоминала творение безумного скульптора. В ее облике не осталось ничего от тщательно спроектированной космической конструкции. Во многих местах зияли огромные кратеры. Любая из доступных взгляду поверхностей выглядела оплавленной, словно Н-болг погрузили в исполинский тигель и продержали там, пока узлы, детали и механизмы не размягчились от нагрева, полностью утратив функциональность.
Среди повреждений сканеры не фиксировали обычного при возникновении аварийных ситуаций зеленоватого сияния.
Ни одна защитная установка не сработала, поля стазиса не включились, а значит, на борту Н-болга никто не выжил?
Морф так не считал. Он трансформировался в шар, подкатился к Егору Бестужеву, претерпел еще одну стадию пластичных метаморфоз, формируя человекоподобную фигуру – знак уважения, которого удостаивались немногие.
– Ц’Осты уцелели, – отрывисто произнес он. – Не все. Но некоторые.
– Согласен, – поддержал морфа Русанов. В кибернетической ипостаси, располагая вычислительными ресурсами крейсера, он редко не ошибался в прогнозах, чего не скажешь о его прошлой фазе существования.
Фаттахи тем временем устремились к станции, эмширы, сформировав традиционное для эшрангов построение, взяли курс на скопления обломков, образовавшиеся на месте гибели эскадры Эшора.
«Вот оно, действительное единство союзников», – раздраженно подумал Бестужев.
– Фахро!
Хондийский адмирал обернулся.
– Отзови фаттахи! Куда они рванули без приказа?!
– Русанов сказал – в системе никого нет!
– Здесь приказы отдаю я! – отрезал Бестужев.
Эшранг все прекрасно слышал, но даже не шелохнулся, жадно принимая данные от пилотов истребителей.
Еще бы. Гибель Эшора для него – пиршество эмоций и амбиций. Рассудок Ширгвила сейчас пробирается извилистыми тропками интриг и междоусобиц, мысленно прокладывая путь к вершинам власти.
На миг Бестужеву захотелось, чтобы сила, уничтожившая Н-болг, проявила себя, наглядно показав истинную цену разобщенности, но он удержался от проявления эмоций. В окружении чужих они – признак слабости, неуравновешенности.
Не важно, что творится в душе.
– Малые корабли отозвать! – приказал он. – Ширгвил, тебя это касается в первую очередь!
– Хочешь отправиться в логово к морфам?! – не оборачиваясь, прошипел эшранг. – Дело твое, хомо! Но учти, они могли выжить, только отдавшись во власть своей истинной природы! Я не собираюсь иметь дело с тварями, потерявшими рассудок! Меня интересуют эти обломки и…
– Эмширы нужны для прикрытия десантных модулей «Прометея»! Мы прибыли спасти выживших и выяснить, кто уничтожает узловые станции!
– Не лги! – злобно прошипел эшранг. – Ты ищешь дочь! Надеешься, что морфы скажут, была ли она тут в момент нападения!
– Безусловно, я ее ищу! – отрезал Бестужев и добавил: – Кто желает расторгнуть союз, может обследовать планеты на предмет организации тут поселения.
Ширгвил обеспокоенно расправил крылья.
– Что это значит?! – Он соизволил обернуться.
– Корпорация «Прометей» частным извозом не занимается! – пояснил ему бестелесный голос Русанова, прозвучавший из-под свода отсека. – Твой атлак оснащен гиперприводом?
– Прекрасно знаешь, что нет!
– Тогда у тебя проблема. Кланы Эшра лишатся еще одного лидера. Кто там следующий претендент после тебя?
– Я возмущен! – Клекот наполнил отсек, эхом отразился от стен, затем вдруг оборвался хрипом – у морфа лопнуло терпение. Он мгновенно вырастил длинное гибкое щупальце, захлестнул им горло эшранга.
– Прекрати! – осадил его Бестужев, заметив, что эмширы легли на обратный курс. – Фахро, пусть твои корабли займут оборону вот тут. – Он указал хондийскому адмиралу точки дислокации. – Ширгвил, ты с нами?
– Да… – просипел эшранг.
– Отлично. Вот координаты твоей позиции. Две сотни эмширов и фаттахов отправить к границам системы. Столько же патрулируют окрестности Н-болга. «Прометей» выдвигается к станции. На борт пойдут десантные группы корпорации.
– А я? – Ц’Ост сформировал огромный глаз, вопросительно уставился на Егора.
– Хорошо. Ты тоже идешь. – Он переключил канал связи. – Рогозин, задержи старт ДШМ. Примешь на борт морфа.
Вскоре мостик крейсера опустел.
Егор облокотился о перила площадки, долго и пристально смотрел на трехмерную модель уничтоженной узловой станции.
– О чем думаешь? – спросил его Русанов.
– Тебе не следовало вмешиваться. Я в состоянии справиться с «союзниками».
– Зачем они вообще тебе сдались? – фыркнул голос. – Трусы. Ни один не решился остаться на своем флагмане.
– Групповой прыжок – огромный риск. Шансов у «Прометея» больше, все это прекрасно понимают. Они не трусы. Просто – чужие.
– Ты не ответил. Почему мы не действуем сами по себе?
– Сколько узлов обороны у стандартного Н-болга? – задал Бестужев встречный вопрос.
– Тридцать тысяч. Не считая батарей плазмогенераторов.
– Тогда к чему риторические вопросы? Станцию сожгли. В одиночку нам с такой угрозой не справиться. Я даже не уверен, что всех сил обитаемых систем хватит, если дело дойдет до схватки.
– Такую армаду не спрячешь, – высказал сомнение Русанов. – Я тут грубо прикинул. Чтобы уничтожить Н-болг, потребуется не меньше тысячи кораблей.
– Или технологии, намного превосходящие наши, – возразил Бестужев.
– Ты сейчас намекаешь на запись, которую доставил Эшор?
Егор кивнул.
– Я не намекаю. Практически уверен.
– Не торопись. Нужно выяснить, что тут стряслось, прежде чем делать выводы, – ответил Русанов. – Некоторые характеристики звезды меня настораживают. Есть вероятность, что ошибаются все. Нет никакой угрозы.
– Здесь произошла природная катастрофа? – Бестужев искоса взглянул на огарок огромной, отлично защищенной, пережившей тысячелетия конструкции.
– Я пока уточняю данные.
– Тогда включи в список еще пять Н-болгов. Связь с ними потеряна в течение последних суток.
* * *
Система Хи-Ильфат…
Транспортный корабль сблизился с поврежденными вратами и лег в дрейф.
Лязгнули механизмы. Скулди, расположившись в самодельной подвеске пилотажного кресла, ловко управлялся с манипуляторами. Не прошло и минуты, как механические «лапы» сняли два сегмента обшивки древнего устройства.
– И часто ты такое проделываешь? – поинтересовалась Мишель.
– Угу, – просипел ящер. Он сверился с показаниями датчиков, шумно выдохнул: – Энергии накоплено достаточно. Система Файр сейчас недоступна. Но если переключить вот так… – Манипулятор переставил перемычку. Сыпанули искры. Энергия потекла по новому соединению. – То нам откроется маршрут! – торжествующе заключил ящер.
– Ты подаешь питание на другие врата через гиперкосмос?!
– А разве не так поступили адмиралы объединенного флота, когда атаковали Рубеж? – блеснул знанием новейшей истории Скулди. – Но вообще-то я сам додумался, – без лишней скромности добавил он. – Теперь нам придется немного подождать, пока «на той стороне» зарядятся накопители. А ты скучаешь по своей планете? – Ящер неожиданно сменил тему, изогнулся, глядя на девушку. Ему нравилось разговаривать с хомо. Нравились новые возможности, оказывается, вдвоем намного веселее. И не так страшно уходить в прыжок, результат которого неизвестен. – Я вот скучаю. Очень хочу когда-нибудь вернуться.
Мишель грустно молчала.
У нее не было родного мира. Все воспоминания детства связаны с «Прометеем». По сути, она выросла на борту космического корабля.
– Ну, у хомо ведь есть родная планета? – бесцеремонно допытывался Скулди.
– Есть. Она называется Земля, – ответила Мишель.
– Ты там бывала?
– Нет.
– Почему? – удивился ящер.
Мишель включила навигационную карту сектора.
– Видишь? – Она указала на слияние аномальных структур, образующих подобие вихря. – Земля находится где-то тут. Но прыжок без использования врат слишком опасен. Мои предки – экипаж «Прометея» – подверглись влиянию аномалии времени, когда покинули Солнечную систему.
– Ну, так можно отыскать врата и активировать их!
– Нет. Уже нельзя, – ответила Мишель. – Устройства армахонтов разрушены. Последние из врат, что были расположены в Солнечной системе, уничтожили эшранги.
– Зачем?
– Ну, это долгая история. Они обманом расселили человечество. А на Земле остались машины. Эшранги использовали их, чтобы получать разную технику и оборудование. Потом, через века, искусственные интеллекты, оставшиеся на Земле, развились и уличили эшрангов во лжи. Те испугались мести со стороны машин и уничтожили все древние устройства. Вот такая история.
– А кто такие искусственные интеллекты?
– Личности, – ответила Мишель. – Разумные машины, созданные моими предками.
– Они остались там, – Скулди неопределенно кивнул в сторону аномалии, – одни, без присмотра? Почему же вы не вернетесь и не узнаете, что с ними стало?
– Я же говорю – на пути сильные искажения структур гиперкосмоса, – терпеливо повторила Мишель. – Армахонты умели их стабилизировать, но созданные ими врата разрушены. А у нас всего один крейсер с мобильным гиперприводом. Отец не хочет рисковать им. Вот когда построим много кораблей, способных к самостоятельным прыжкам, тогда и побываем на Земле.
Их разговор прервал сигнал, полученный от древнего устройства.
Навигационная система обнаружила новый действующий маршрут.
– Ну, – Скулди нервно клацнул зубами, – вперед?
Мишель кивнула.
* * *
Система Файр…
Корабль вышел в трехмерный космос.
– Отлично сработано! – Мишель похвалила Скулди, вновь удивляясь бесстрашию и сообразительности ящера.
Тот не ответил, углубился в изучение каких-то данных, пока девушка осматривала Н-болг.
Узловая станция подверглась разрушению очень давно, наверное, во времена восстания эшрангов. Ее корпус зиял пробоинами. Древние устройства армахонтов выглядели не лучше. Ни одно из них не работало.
– Как же мы выберемся отсюда?
Скулди оставил свое занятие, взглянул на бусины врат, опоясывающие узловую станцию.
– Придется повозиться, – ответил он. – Разбирать. Использовать компоненты. – В его ответе звучали обыденные нотки. Похоже, вылазки в затерянные, забытые всеми звездные системы для ящера не в новинку.
– Что ты там заметил? – Мишель не понравилось, как он отмахнулся от проблемы, вновь погружаясь в информационные потоки.
– Сигнал.
Мишель подключилась к его каналу и вдруг побледнела.
– Это же сигнал бедствия!
– Разве? – Скулди дышал часто и свирепо. – И пусть. Мы на него не откликнемся!
– Почему же? – насторожилась Мишель.
– Это корабль эшрангов. Я их – ненавижу!
– И бросишь умирать?
Скулди нервно заерзал в кресле.
– Брошу! – с вызовом ответил он. – На борту атлака работают поля стазиса! Я не умею их отключать!
– Зато я умею, – ответила Мишель. – Дай взглянуть на сигнатуру! – потребовала она. – Почему ты прячешь от меня данные? Да что с тобой случилось?!
Скулди нехотя разблокировал канал связи.
– Ох, ничего себе! – воскликнула Мишель. – Да это же флагман родовой эскадры Эшора!
– Я не приму на борт ни одного эшранга! – уперся Скулди.
– Примешь. – Ответ Мишель прозвучал непреклонно. – Если мы найдем там кого-нибудь живого.
– Зачем? Объясни? Им и в стазисе хорошо!
– Скулди, не спорь! – Она не стала вдаваться в подробности относительно Эшора. – Мы высадимся на борт и осмотрим флагман!
– Ладно. – Скулди отчетливо скрипнул зубами. – Надеюсь, там никто не выжил.
* * *
– Ты очень похожа на отца! – Эшор с трудом держался на ногах. Выглядел адмирал скверно. Одно крыло сломано, второе сильно обожжено, до дыр в кожистых перепонках.
Мишель разгерметизировала шлем, сняла его.
– Во имя Эшра, что тут произошло? – Она произнесла фразу на языке эшрангов, придерживаясь вежливых выражений.
– Не утруждай себя. – Эшор перешел на лингв. – Моя эскадра пыталась защитить Н-болг в системе Тгель. Безуспешно.
– Как ты спасся?
– Мой атлак неосторожно сблизился с кораблем пришельцев.
– И прыгнул вместе с ним?!
– Да, если это вообще можно назвать прыжком. Мне жаль. Они превосходят нас во всем.
– Мне нужна подробная запись события! – воскликнула Мишель.
– О, узнаю, узнаю Бестужева! Я могу умереть от ран. Но тебя волнуют лишь данные?
Мишель холодно взглянула на него.
«От эшранга можно ждать любой пакости. Но он прав. Я снова веду себя как репликант».
– Извини. У нас на борту есть универсальный медицинский модуль. Он в твоем распоряжении. Но мне нужны данные по прыжку!
– Придется сначала меня вылечить, – проклекотал адмирал. – Все сведения тут. – Он с трудом приподнял и расправил обожженное крыло, выразительно коснулся крючковатым пальцем своего лба. – К счастью, я так и не польстился на наниты.
– Скулди?
– На связи, – немедленно откликнулся ящер.
– Обыщи атлак. Интересуют любые носители информации. Не вздумай трогать консоли, обозначенные красными метками, если не хочешь выпустить остальных эшрангов из стазиса. Я передаю схему атлака.
– Понял, сделаю.
Эшор искоса взглянул, проницательно спросил:
– Ты не одна?
– Естественно. – Она встала, согнула руку в локте, зафиксировала приводы. – Обопрись. Я провожу тебя в медицинский модуль.
– Пока твои люди обыскивают мой корабль? Это бесполезно. Они ничего не найдут, ну, кроме некоторых родовых секретов, которые тебя не касаются! Отмени приказ! – он нахохлился. – Отмени, или я не сойду с места.
– Ладно. – Она сделала вид, что отдает распоряжения.
Эшор пристально наблюдал за ней, затем проклекотал:
– Ты изменилась, Мишель. Стала очень похожа на отца.
– Уже слышала.
– Что с тобой случилось, девочка? Ты холодна и враждебна. Без причины.
– Я работаю на выживание!
– Ах, вот как? Знаю, знаю. Уже десятки Н-болгов сожжены. Мы в границах приговоренных систем. Но почему, «работая на выживание», ты стремишься навстречу гибели? – Видимо, он по-своему расценил появление Мишель. – Как-то нелогично. Ты нашла их слабое место? Способна противостоять пришельцам?
– Пока – нет. Но путь назад отрезан. – Она решила подыграть заблуждениям эшранга. – Мне нужна информация о них. Любая.
– Ты ее получишь. И не по принуждению. – Эшор неуклюже спрыгнул со своего «насеста». – Мы не враги. По крайней мере, сейчас. Согласна действовать заодно? – Он оперся на ее руку. – Не отказывайся сразу, подумай, ведь флагманский крейсер, прикрывающий твой корабль, – это серьезная сила.
– Сомневаюсь. Они сожгли Н-болг, уничтожили твою родовую эскадру. Ты тут дрейфовал в стазисе, – безжалостно напомнила Мишель. – Флагман – решето.
– Да, но я выжил, – веско возразил эшранг. – И кое-что узнал.
Они вошли в шлюз.
– Хорошо, – подумав, согласилась Мишель. – Что ты хочешь в обмен на информацию?
– Отправиться с тобой.
Девушка нахмурилась. Эшранг, стремящийся навстречу неизбежной гибели? Зная их психологию, поверить в искренность Эшора трудно. Скорее, он что-то замыслил.
– Атлак слишком сильно поврежден. Он станет обузой.
– Здесь я соглашусь. Тогда прими меня на борт!
– А остальные?
– Экипаж? – Эшор что-то прошипел. – Подождут. – Он перешагнул порог шлюза, осмотрелся. – Старый транспорт армахонтов? – Удивлению адмирала не было границ.
– Да, – коротко ответила Мишель, не собираясь посвящать его в подробности своих злоключений. – Ты уже передумал?
– Возможно, мне лучше вернуться в стазис?
– Сам решай. – Словесная игра злила. Дипломатия, интриги, недосказанные фразы, намеки – все это вызывало лишь раздражение.
Они прошли длинным коридором, остановились напротив входа в медицинский модуль. Эшор осторожно коснулся клювом ее плеча, привлекая внимание.
– Ну? – Мишель обернулась
– Тебе не ясна моя мотивация? Я готов рассеять сомнения.
– Говори.
– Я хорошо знаю твоего отца. Он не останется в стороне от событий. Уверен, уже сейчас эскадры корпорации прокладывают новые маршруты через гиперкосмос. С тобой у меня есть шанс спастись. Оставаясь в стазисе, я могу провести тут тысячи лет и очнуться в мире, где эшрангам уже нет места. Или не очнуться вообще. Увидев тебя, я был удивлен. Сколько световых лет до границ обитаемого космоса?
Мишель лишь пожала плечами. В свете последних событий термин «обитаемый космос» утратил привычные мысленные границы.
– А ты жива. И совершаешь прыжки там, где нет известных маршрутов!
– Везение.
– Я так не думаю. Вылечи меня, возьми на борт. Клянусь – буду подчиняться. Выложу все, что узнал. Информация полезная, можешь не сомневаться.
– Эшор, я иду на риск. – Мишель не стала разуверять Эшора в его заблуждении. Пусть думает что хочет. «Он будет неприятно удивлен, когда мы вернемся в обитаемые системы».
– Ты движешься к центру событий, – тем временем продолжал Эшор. – Там откроются явления, нам неизвестные. Новые технологии и возможности. Они дадут власть. А это, в свою очередь, стоит риска. Как видишь, я честен и не выхожу в своих намерениях за рамки свойственного эшрангу поведения.
– Я подумаю, – пообещала Мишель и добавила: – Сейчас ты получишь помощь. А поговорим позже. Посмотрим, насколько ценной окажется твоя информация.
Эшор смирился. Он привык диктовать условия, но сейчас оказался в уязвимом, зависимом положении. Мишель это понимала.
Двери медицинского модуля скользнули в стороны. Она первой вошла внутрь и, не тратя времени, принялась работать с настройками системы. Две из трех камер биологической реконструкции пришли в движение, раскрылись, затем раздался гул, двигатели, расположенные в толще палубы, сместили массивные постаменты, состыковали устройства. В своде открылась ниша, оттуда выдвинулся сложный аппаратный комплекс.
Эшранг заметил, как элементы сдвоенной камеры трансформировались, принимая вид белоснежных лепестков, похожих на крылья, между которыми теперь располагалось небольшое ложе.
Он устроился на нем, поглядывая на Мишель, но девушка сосредоточенно работала. Гибкие манипуляторы появились от основания комплекса, точно и бережно расправили покалеченные крылья эшранга, зафиксировали их на плоскости «лепестков».
От свода ударили мутные струи газа. Резко запахло медикаментами.
Веки Эшора дрогнули, отяжелели. Он закрыл глаза и через несколько секунд погрузился в глубокий, похожий на беспамятство сон.
Мишель коснулась очередного текстоглифа, прервала действия автоматики.
Раздался шелест. От свода упали и повисли, слегка покачиваясь, жгуты проводов, оканчивающиеся тонкими шунтами.
Девушка сама подключила их к вискам Эшора.
Процесс диагностики и лечения стоял на паузе. Активировался обособленный аппаратный модуль.
«Ну, посмотрим, что же ты хотел мне поведать?» – Она соединилась с сетью, куда сейчас загружались мысленные образы, считанные из рассудка эшранга.
* * *
Призрачный корабль, сотканный из энергий, материализовался на фоне пояса астероидов.
Сверкнула бледная вспышка, взвихрился извергающийся в пространство газ. Многие глыбы распались на фрагменты – их цементировал мгновенно испарившийся лед, большинство астероидов изменили траектории, сталкиваясь, дробясь, раскаляясь при соударениях.
Наблюдая за стремительно протекающим катаклизмом, Мишель заметила: разрушительное воздействие расширяется по сфере, в центре которой находился пришелец.
Обычный гиперпространственный переход происходит совершенно иначе. Даже неисправные, работающие некорректно устройства пробоя метрики не причиняют каких-либо повреждений оказавшимся поблизости объектам!
«Вне сомнения, его гипердвигатель построен по какому-то иному, неизвестному нам принципу!»
Последующие образы, считанные из сознания Эшора, сложились в уже виденную однажды картину: корабль взял курс на звезду, стремительно преодолел огромное расстояние, погрузился в фотосферу, захватил часть образующего ее вещества и выбросил в направлении Н-болга.
Эскадра Эшора, занимавшая позицию над плоскостью эклиптики, атаковала пришельца.
Пять атлаков обрушили на инопланетный корабль всю мощь бортовых вооружений, но тщетно. Лазерные залпы и удары плазмогенераторов не причиняли вреда энергетической «обшивке», – попадания вызывали лишь незначительные, едва заметные взгляду искажения в виде огненной ряби. Некоторые разряды плазмы порождали миллисекундные деформации, похожие на круги, расходящиеся по воде, но не более.
Сотни эмширов устремились на врага. Юркие аэрокосмические машины, снискавшие грозную славу в боях за Рубеж, оказались бессильны. Скорость, маневренность, отчаянная храбрость пилотов, продвинутые системы вооружений – ничто не несло успеха.
Пришелец не реагировал на атаку. Он следовал избранным курсом. За кормой внушающего невольный ужас корабля уже набирал силу плазменный шторм, потревоженная звезда взъярилась, солнечный ветер стремительно превращался в шквал.
Атлаки продолжали сближаться с целью. Ни один из крейсеров не сошел с атакующего курса – сателлиты Эшора понимали, что бежать некуда, спасение невозможно.
На дистанции в три тысячи километров, когда передовые эмширы начали вытягиваться в знаменитую «струну» – характерное для эшрангов построение, – пришелец внезапно огрызнулся: диск, образующий носовую часть корабля, резко изменил угол наклона, и от него вдруг стали отслаиваться толстые ослепительные жгуты энергий. Они пластично изгибались, избирая направление, и били ветвистыми разрядами, поражая десятки целей одновременно.
Эмширы погибли в одно мгновение, – гаснущие сгустки пламени, да оплавленные элементы корпусов – вот все, что осталось от атакующей волны.
Следующий удар хлестнул по крейсерам, пробил защитные поля, выжег километры боевых надстроек, превратив могучие корабли в жалкие обломки, лишь флагман Эшора, вовремя укрывшийся за корпусами сателлитов, получил минимальные повреждения, продолжая сближаться с пришельцем.
«Как же он уцелел, да еще и совершил прыжок?» – Мишель складывала мозаику из мысленных образов, стараясь охватить всю картину, понять, где и как произошло событие, позволившее флагману эшрангов избежать общей участи?
Ответ подсказала неяркая вспышка, возникшая внутри инопланетного корабля.
Мишель усилием воли переместилась на несколько секунд назад, благо производимая ее имплантами запись позволяла это.
Крупный обломок, двигаясь по инерции, соприкоснулся с энергетическим корпусом пришельца.
Фрагмент эмшира объяло сияние, он начал плавиться, сгорать, но на пути по роковой случайности оказалось скопление небольших дисков. Раскаленный кусок истребителя врезался в них, высек ослепительную вспышку, нарушив какую-то важную структуру чужого корабля.
По корпусу пришельца рванула судорога волнообразных искажений. Она докатилась до кормы и там угасла, но что-то нарушилось, корабль уже не выглядел прежним, его отдельные элементы приобрели различные оттенки свечения, а некоторые начали угасать.
Атлак Эшора ускорился, но атаковать ему не дали. Еще один хлесткий залп настиг флагманский крейсер, и тот, лишившись защиты, получив множество пробоин, потерял управление.
Некоторые подсистемы еще работали. Эшор замер в оцепенении, но показания датчиков фиксировал его взгляд, и Мишель получила возможность выхватить из общего контекста мысленных образов нужные ей детали.
Станция Н-болг агонизировала. Исполинскую конструкцию окружали устройства пробоя метрики, вот на них и сконцентрировалось внимание девушки.
«Почему пришелец не уходит в прыжок?» – спрашивала себя она.
Действительно, задерживаться в системе нет смысла. Узел сети приговорен. Эскадра, посмевшая бросить вызов, – уничтожена.
Одно из стационарных устройств пробоя метрики еще держалось. Окружающие его силовые щиты мерцали, отражая потоки заряженных частиц, но энергия таяла, и вскоре шипастый шар превратился в сгусток пламени.
Таинственный корабль инициировал переход в ту же секунду. Он потерял очертания, начал таять, ускользая в аномальные структуры гиперкосмоса, а вслед за ним потянуло крейсер эшрангов, который оказался слишком близко от места события и был захвачен гиперполем.
Такая синхронизация насторожила Мишель, заставила глубоко задуматься, вернуться к началу записи, вновь просмотреть ее, уделяя внимание не основным событиям, а периферийным объектам.
Так и есть! Пока работали созданные армахонтами Врата Миров, пришелец даже не помышлял о прыжке, но стоило взорваться последней из сфер, как он в ту же секунду начал маневр и исчез в ином измерении!
Мишель мысленно затребовала схемы расположения уничтоженных узлов сети и аномальных структур гиперкосмоса.
Ментальное усилие отозвалось вспышкой головной боли. За каждую сверхчеловеческую способность приходилось платить, иногда эпизодически, но чаще – постоянно.
Она вытерпела, не поддалась, продолжила работу в цифровой среде, получая образы из сознания Эшора, выискивая среди его впечатлений крохи полезной информации и одновременно – разбираясь со схемами.
«Какие мотивы движут пришельцами? Жизненное пространство они не захватывают. Ресурсы не добывают. Исследований не ведут. Сжигают все на своем пути, но зачем? Из каких побуждений?
А что, если Н-болги – не основная цель их атак?
Тогда что является целью?
Неужели – Врата Миров?!»
Мишель, сделав смелое допущение, погрузилась в расчеты. Курс таинственного корабля вел по спирали. Такую же форму имели известные на сегодняшний день аномалии, возникшие в гиперкосмосе миллионы лет назад.
«Совпадение? Нет. – Она мысленно выделила станции, где морфы принимали фрагменты трансляции, и поняла: их расположение четко укладывается в схему. – Просто мы с Родионом Ивановичем отправились в путь раньше, опередили пришельца, но, – она мысленно вернулась к аномальным структурам, – нужно найти взаимосвязь, понять, какова его цель?»
«Хорошо. – Она подошла к вопросу с другой стороны, на миг представила себя армахонтом. – Допустим, я строитель сети. Мне нужно проложить сетку межзвездных маршрутов, но стандартные способы формирования гипертоннелей не годятся, ведь структуры гиперкосмоса искажены давним загадочным катаклизмом. Что я стану делать?
Первым долгом постараюсь изучить аномалии, понять, как воздействуют они на космические корабли, почему препятствуют навигации?»
Нить ее рассуждений обрела прочность, заручившись поддержкой знаниями, полученными людьми на Пандоре.
Аномалии искажают не только пространство, но и время! Недостаточно создать пробой метрики между двумя устройствами. Гипертоннель либо не возникнет, либо будет опасен. Его необходимо стабилизировать, а затем синхронизировать со вторым устройством, иначе скачки темпорального потока выбросят корабль в прошлое или даже в будущее, но скорее – просто уничтожат.
«Так, посмотрим». – Перед мысленным взором появилась типовая схема Врат, а рядом, для наглядного сравнения, – сигнатура, зафиксированная датчиками флагмана родовой эскадры Эшора.
Мишель сделала ошеломляющее открытие. Но почему же раньше никто не догадался? Почему никому не пришло в голову сравнить схемы устройств, использованных армахонтами в разных секторах пространства?
Сейчас, при наложении, все выглядело очевидным. Врата Миров, поддерживающие маршруты с аномальными участками, имели два дополнительных блока, оснащенных собственными источниками энергии.
Стабилизатор гипертоннеля и синхронизатор потоков времени!
«Они-то и не позволяли пришельцу уйти в прыжок? Каким-то образом влияли на работу его гиперпривода? Выходит, станции Н-болг действительно не являлись целью, а миллионы погибших – это сопутствующие жертвы? Ну, а плазменный шторм? Это побочный эффект или своего рода «контрольный выстрел», гарантирующий, что ни одно случайно уцелевшее устройство не включится вновь?»
От таких мыслей становилось пугающе одиноко.
«С кем же мы столкнулись? Кто эти существа, равнодушно устраняющие любые помехи на своем пути? Куда они стремятся? Какая цель способна оправдать столь беспощадные средства для ее достижения?»
Мишель выдохлась, но сотни новых вопросов роились в сознании, не давая покоя.
«Если пришелец стремится к центру спирали, что расположено там? Почему он не избрал прямой маршрут, а движется строго в границах аномалий?»
Она с трудом зафиксировала полученные данные, отключилась от сознания эшранга, но сил на выход из киберпространства не осталось. Мысли как будто парализовало. Она не смогла воспользоваться мнемоническим интерфейсом, повсюду натыкаясь на прозрачную неодолимую стену, о которую разбивались помыслы.
Она попыталась поднять руку, коснуться сенсора аварийного отключения систем, но пальцы тщетно осязали приборные панели…
* * *
Открыв глаза, Мишель увидела Скулди.
Ящер замер напротив ее кресла, опираясь на широко расставленные лапы, нервно постукивая хвостом по полу.
Он смотрел на развернутые ею схемы, о чем-то напряженно размышляя.
– Спасибо, – едва слышно произнесла она. – Ты снова спас меня…
Скулди изогнулся. Его привычка поворачивать переднюю часть туловища, чтобы взглянуть вбок, была обусловлена анатомией и выглядела угрожающе.
– Оружие! – прошипел практичный до мозга костей ящер.
– Ты о чем? – не поняла Мишель. Ей очень хотелось пить. Мысли все еще путались.
– Один из наших трюмов забит оружием! – повторил ящер. – Ты нашла его!
– Я не ходила в трюмы и даже инвентарные списки не смотрела. Дай мне воды.
Пока Мишель жадно пила, Скулди продолжал таращиться на схемы устройств, выведенные на экран.
– Как наш гость? – Она вытерла губы, встала, придерживаясь за подлокотник кресла.
– Эшранг? Он ушел. Терапия завершена.
– Хорошо. – Мишель взглянула на пустующую камеру, заметила свисающие от потолка кабели, которые она не смогла убрать, и подумала: «Нехорошо получилось». – Он зол?
– Нет. Доволен.
– Чем же? – удивилась Мишель. Зная вздорный, заносчивый характер адмирала, она не поверила ящеру, решила, он что-то перепутал.
– Я же сказал: ты нашла оружие против пришельцев! Он увидел и обрадовался. Позвал меня. Сказал, чтобы я о тебе позаботился. Что-то нажал на консоли и ушел к себе.
Мишель быстро проверила последние операции.
Он скопировал схемы Врат! До нее постепенно начал доходить смысл происходящего. Действительно, если дополнительные устройства, использованные армахонтами для стабилизации гипертоннелей, мешают таинственному кораблю совершить прыжок, то они могут послужить оружием, воздействовать на его энергетические структуры!
– У нас есть запасные блоки к Вратам?
– Целый отсек грузового трюма!
– Запечатай его! – приказала Мишель.
Скулди засмеялся. В исполнении ящера смех звучал как хрип издыхающего животного.
– Не беспокойся. Эшрангу их не поднять. А вот отсеки спасательных капсул я бы заблокировал. Мы скоро совершим прыжок, и он попробует сбежать.
– Прыжок?! – еще больше удивилась Мишель. – Каким образом, если Н-болг разрушен?
– О, Эшор знает много интересного! Он указал мне курс к резервным вратам!
– Нет, – она прошлась по отсеку, – такого не может быть! Все устройства пробоя метрики располагаются подле станции, разве ты не знаешь?!
– Знаю, – охотно кивнул Скулди. – Но адмирал говорит, что в очень важных системах армахонты устанавливали резервные устройства. Они хорошо защищены, спрятаны и выключены. Ими можно воспользоваться, только если основные гипертоннели уничтожены.
Мишель нахмурилась. События развивались не по ее плану.
– Так. Запри трюмы, заблокируй отсек спасательных капсул и бегом в рубку! Эшора туда не впускать!
– Сделаю. А ты?
– Пойду поговорю с адмиралом.
* * *
Эшранг занимался важным делом: сооружал себе насест в выделенной для него каюте. Для этого сгодилась пара тренажеров, варварски выдранных из стен.
– Я не в претензии, – Эшор даже не обернулся. Обняв крыльями самодельную конструкцию, он ловко работал когтистыми пальцами, расположенными на выступающих оконечностях перепонок.
– Зато я в претензии! – Мишель уселась в кресло. Его эшранг еще не распотрошил для своих нужд.
– Отец будет тобой гордиться! – Эшор резко отдернул крыло. Незавершенное крепление вдруг сыпануло искрами. Свет на секунду мигнул.
– Ты скопировал схемы!
– А ты сканировала мой мозг без разрешения! Это запрещено! Законами армахонтов, законами эшрангов, законами морфов и, кстати, законом корпорации!
– Отдай мне свой нанокомп!
– Вот еще! – Эшор нисколько не испугался. – Знаешь, сколько секретов он хранит? Побольше, чем мой рассудок, уж поверь.
– Ты украл информацию!
– Мишель, ну не будем ссориться! Я взял то, что и так было у всех на виду! Да и ты, между прочим, эти схемы не прятала! Давай так: я укажу курс к резервным вратам системы и помогу их активировать. На этом мы квиты, согласна?
– Ты и так укажешь и курс, и код активации! Можешь консультировать нас по сети. На станции я свяжусь с Рубежом. Там посмотрим, что с тобой делать!
– Мишель, я тебя не узнаю и не понимаю! – воскликнул эшранг. – Где ты заразилась ксенофобией? Миллионы существ гибнут! Разве не логично остановить пришельца?
– Нет!
– Почему?
– Устройства армахонтов влияют на пространство и время! Если применить их в качестве оружия, последствия могут оказаться плачевными. Понимаю, тебе не терпится выступить в качестве спасителя цивилизаций. Уверена, твой авторитет взлетит до небес! – Язвительные нотки прорвались в голосе девушки. – Но ты этого не сделаешь! Будешь сидеть тут, взаперти, пока я не свяжусь с отцом!
– Ладно. – Эшор развел крыльями. – Поступай, как решила. Пусть все умрут, это ведь не люди, а чужие! – Он взглянул на нее и добавил: – Ты изменилась, но не в лучшую сторону.
– Не тебе судить! – Мишель встала и вышла.
* * *
Невыносимо, когда в тебе одновременно живут две личности.
Их непримиримая борьба сводит с ума, расходует силы, рассеивает внимание. «Мир с самим собой, как это важно!» – думала она, возвращаясь в рубку управления, но, увы, борьба продолжалась, и из-за этого она теряла контроль над событиями, совершала поступки, которых потом стыдилась.
С точки зрения логики, все нормально. И даже сканирование рассудка Эшора – мера вынужденная, оправданная, но почему же так поганенько на душе?
«Ай, да ладно! – отмахнулась вторая половинка сознания. – Сколько времени ты бы потеряла, беседуя с Эшором, по капле выуживая у него информацию?»
Спор бессмысленный. Каждый оставался при своем мнении, а внутренний разлад заводил рассудок в тупик.
– Как у нас дела? – Она усилием воли заставила умолкнуть мысленные голоса.
– Все отлично! – прорычал Скулди, занятый ручным управлением. Автоматике он не доверял, принимал ее помощь только в крайних случаях.
Мишель уселась в кресло, пристегнулась.
– Резервные врата нашел?
– Идем к ним.
– Разве устройство не разрушено временем и военными действиями?
– Оно защищено.
– Чем же?
– О, там стазис! – сообщил ящер, выводя на экран изображение. Действительно, устройство пробоя метрики окружало характерное зеленоватое мерцание. «Его трудно не заметить, так почему же резервные врата не нашли раньше?» – подумала она, но рассудила, что неработающее устройство, окруженное полем измененного времени, не подключенное к сети, вряд ли до сегодняшнего дня представляло какую-то практическую ценность. Отключить стазис могли лишь избранные.
Неудивительно, что Эшор знал о вратах.
Мишель открыла канал связи с эшрангом. Небольшая сфера, спроецировавшаяся по правую руку от нее, показала адмирала, восседающего на самодельной конструкции. Вид у него был надменный, напыщенный.
– Тебе известен код доступа? Как его передать, если устройство вне нашего времени?
– Я обязан отвечать?
– Да, если не хочешь остаться тут навечно! – Сегодня Мишель быстро теряла терпение. Почему ее так сильно раздражает Эшор, она не понимала. Просто злилась, и все.
– У каждого корабля армахонтов есть уникальная метка. Она будет считана автоматически. Затем проверены основные каналы сети, и если они не работают, стазис отключится.
– Значит, поблизости есть сканер? А куда ведет канал транспортировки? – Мишель засыпала эшранга вопросами.
– Я не имею понятия, куда нас перебросит и как происходит активация. Наберись терпения, – посоветовал Эшор.
– Откуда ты знаешь о резервных вратах?
– Много читал.
«Врет. Издевается!» – Она отключила связь, мрачно уставилась на экран, где разрасталось зеленоватое свечение.
– Начался обмен данными! – сообщил Скулди, внимательно следивший за показаниями систем.
– Источник? – Мишель остерегалась лишний раз погружаться в киберпространство.
– Корабль сам ведет передачу.
Зеленоватое мерцание вдруг угасло. Все происходило, как предсказал эшранг. Стазис, консервирующий Врата, отключился. Устройство пробоя метрики выглядело новеньким, словно только что собранным.
Мишель поправила прядку волос.
Сфера пришла во вращательное движение. Парные выступы выглядели статичными.
– Навигационный блок начал передачу! – нервно сообщил Скулди.
– Не вмешивайся. – Она просматривала поступающие отчеты, используя обычный интерфейс. – Процесс, похоже, полностью автоматизирован, – заметила она. – Данные идут в обход модуля, предназначенного для алгитов. Это аварийный протокол.
– Маршрут определился? – Ящер оцепенел. Ручное управление заблокировано. На борту заработали некие вспомогательные системы, о существовании которых он даже не подозревал. Коррекции курса происходили ежесекундно. Сфера замедлила вращение, стабилизировалась. Теперь корабль шел к одному из многочисленных парных выступов.
– Нет, – сухо ответила девушка. – Но мы уже ничего не можем изменить… – Она замерла, заметив, как нитевидные разряды скользнули по пилонам, рванулись к их кораблю.
В эти секунды отчаянно хотелось верить, что вскоре все окажется позади, они вновь попадут в границы обитаемых систем…
Ее напряжение, копившееся на протяжении многих дней, трудные решения, которые приходилось принимать, информационный пресс, едва не смявший рассудок, – все это станет прошлым буквально через пару мгновений…
* * *
Империя эшрангов простиралась на сотни световых лет.
Невзирая на клановые раздоры, в вопросах господства над другими космическими расами птицы придерживались единых взглядов и принципов. На любой вызов они отвечали скоординированным ответным ударом, быстро и жестко. Злейшие враги никогда не забывали о распрях, но всегда становились бок о бок, утверждая свое господство в подконтрольных секторах, если речь шла о глобальной угрозе.
Корабль погрузился в гиперкосмос, и одновременно по аварийным каналам древней сети ушло сообщение.
Мишель не стоило забывать, с кем она имеет дело.
Кроме амбициозных стремлений, присущих любому эшрангу, адмирал Эшор обладал недюжинным жизненным опытом и знаниями.
Четыреста лет назад он вылупился из яйца. Прошел всю клановую иерархию. Изучал наследие армахонтов. Был последним, кто общался с искусственными интеллектами обезлюдевшей Земли, трижды попадал в стазис.
В сложившейся сейчас ситуации он видел не только опасность, грозящую всем, но и величайшую в его жизни возможность.
Используя знания, накопленные кланами Эшра, адмирал действовал решительно. Тренажеры, выломанные им из стен, сооружение «насеста» – все это было призвано усыпить бдительность хомо, дать пищу для негодования, показать, что надменный эшранг верен свойственным его расе привычкам, – он пленник, не представляющий угрозы.
На самом деле Эшора интересовали системы коммуникаций, проложенные под облицовкой. Используя личный нанокомп, сконструированный на основе информационно-управляющего модуля армахонтов, он прибег к крайним мерам.
Устройство содержало образец ДНК одного из строителей сети. Каким образом тот попал в лапы предков Эшора, оставалось лишь догадываться.
Это он активировал аварийные подсистемы транспорта, отключил стазис, консервирующий резервные врата системы, и выбрал маршрут.
…
Краткий миг головокружения, секундная потеря ориентации, бледная вспышка и…
Скулди ликующе зарычал.
Они вышли из пробоя метрики недалеко от станции Н-болг! Эта система не подверглась атаке. По сфере сканирования тут же обозначились маркеры тысяч космических кораблей!
– Назад! Назад к вратам! – неожиданно закричала Мишель.
Скулди попытался развернуть корабль, но тщетно. Ручное управление не работало, да и устройство пробоя метрики постоянно озарялось вспышками: десятки атлаков выходили из гиперкосмоса!
– Это ловушка!
Энергетические петли, сгенерированные двумя крейсерами эшрангов, прочно захватили транспорт.
Двери рубки распахнулись. На пороге появился Эшор.
– Мы в системе Эшомир, – сообщил он. – Не советую совершать глупостей. – Он предостерегающе приподнял крыло. – Не давай мне повода, и останешься гостьей на станции, и твоя ручная ящерица – тоже.
– Что ты собираешься делать?!
Эшор издал неодобрительный клекот.
– Разве не понятно? Хомо бездействуют. Армахонты тоже.
– Строители сети давно исчезли! – прошипел Скулди.
– Заткнись! – грубо посоветовал ему Эшор. – Армахонты нас бросили. По каким-то своим причинам они решили встать выше суеты, хотя – я это знаю точно – у них есть возможность вмешаться в любую секунду, в любом месте.
– Что ты собираешься делать? – Мишель повторила вопрос.
– Разгружу трюмы этого транспорта. Перевооружу атлаки. Остановлю пришельца, который разрушает сеть! И не надо взывать к моей осторожности! Если оружие не сработает или вызовет катастрофу, мне уже будет все равно!
В отсек вошли двое драгов. Эти существа, отдаленно напоминающие людей, были выходцами с далекой планеты, расположенной в сфере влияния эшрангов. Как было и в случае со Скулди, их забирали в юном возрасте и воспитывали, заставляя служить кланам.
Мишель часто слышала, что отец осуждал армахонтов. Он говорил, что строители сети вывели в космос множество цивилизаций, предопределили их дальнейший путь развития. Но эшранги поступали куда хуже. Они выступали в роли богов, порабощали расы, стоящие на низкой ступени развития, открывали им доступ к высочайшим технологиям. Ни о каких «путях развития» речи в этом случае не шло. Дикие существа получали толику знаний, необходимую для эксплуатации техники, в остальном оставаясь на низших ступенях развития.
– Почему, почему ты не хочешь проинформировать Рубеж? – Мишель еще не теряла надежды воззвать к разуму Эшора. – У корпорации есть все необходимое оборудование, чтобы опробовать технологию, понять последствия применения такого оружия! Это разумный шаг!
– Нет! – отрезал Эшор.
– Почему?! – Мишель заставили встать, надели на нее силовые оковы. Она обернулась уже на пороге. – Почему, Эшор?!
– Остановитесь! – приказал эшранг, вытянув шею. – Хочешь знать правду?
– Да, хочу!
– Вы породили это зло! – неожиданно прошипел адмирал.
– Не понимаю, о чем ты?!
– Конечно, не понимаешь! Много ли отец рассказывал тебе о планете Земля?
– Утраченная прародина! – Мишель подозревала, что Эшор пытается ее запутать, увести по ложному следу, уйти от прямого ответа. – Туда не ведет ни единого маршрута межзвездной сети! – воскликнула она. – Это известно каждому!
– Солнечная система изолирована не просто так! – резко ответил адмирал. – На Земле после эвакуации людей остались искусственные интеллекты! Триста с лишним лет они бесконтрольно развивались!
Мишель нахмурилась:
– Считаешь, это они уничтожают станции?!
– Уверен. Три века назад, когда я общался с одним из ИскИнов, они угрожали нам! Угрожали всем чужим! Мы уничтожили резервные врата, но, видимо, они умудрились создать собственный прототип гипердвигателя! Кто еще способен построить подобный корабль и использовать для прыжков структуры, которых опасались даже армахонты?! Почему они выжигают все в нашей сфере жизненных интересов? Почему их целью не стал Рубеж?
– Тем более – ты должен связаться с моим отцом!
– Нет. Я сам решу эту проблему! Раз и навсегда! Я не настолько глуп, чтобы позволить искусственным интеллектам найти своих создателей! Разговор окончен! Уведите их!
* * *
– Ну и что нам делать теперь? – мрачно спросил Скулди.
Их заперли. Станция Н-болг системы Эшомир являлась одной из космических крепостей, ставшей оплотом эшрангов в смутные времена безвластия. По слухам, бежать отсюда невозможно.
Мишель уселась на жесткую койку и не отвечала.
«Даже если удастся вырваться из заточения, захватить небольшой космический корабль, к вратам все равно не пробьешься», – думала она.
Слова Эшора не шли из головы. Мишель родилась и выросла на Рубеже. О Земле знала лишь понаслышке, в основном из рассказов Русанова.
Человек, чье сознание теперь обитало в кибернетической системе «Прометея», был единственным, кто помнил о прародине Человечества, ведь именно он в далеком прошлом руководил корпорацией «Сибирь», стоял у истоков частного колониального проекта, который и привел людей на Пандору.
Но это другая история.
А что в действительности известно о Земле?
«Да ничего!» – Мишель с досадой попыталась отмахнуться от навязчивых мыслей, но память репликанта воспротивилась.
Сама технология синтеза сознания и его инсталляции в биологический носитель родом с Земли!
Мишель удивилась и растерялась, заглянув в бездонный омут искусственной личности.
Сознание репликанта в большей части состояло из знаний, представляющих практический интерес. В том числе оно содержало подробные сведения о прародине, которые удалось сохранить пандорианцам.
Среди прочих данных Мишель заметила строку, состоящую из символов языка армахонтов. Обычно такая последовательность переводилась как «сетевой адрес». Далее следовали цифровые значения.
«Адрес Земли?» – Удивлению девушки не было границ. Откуда бы ему взяться среди загруженных данных? Впрочем, какая разница? Все устройства пробоя метрики в Солнечной системе разрушены, и координаты утратили смысл.
Однако мысль не остановилась, скользнула дальше. Отец неохотно рассказывал о Пандоре, а вот его старый андроид не чурался воспоминаний о трудных временах. От него Мишель слышала, как Егор Бестужев однажды сумел безо всякой дополнительной аппаратуры отправить собственное сознание в опасный серфинг по силовым линиям гиперкосмоса.
Позже, исследуя это явление, корпорации удалось разработать модули внепространственной связи, завоевавшие заслуженное признание среди обитателей Н-болгов.
«Отправить весточку на станции Рубежа!» – Мишель вздрогнула, открыла глаза, вырвалась из пучины мрачных размышлений.
Скулди свернулся калачиком, лежал, нервно покусывая собственный хвост.
– Мне нужна точка доступа в сеть станции!
Он разжал зубы, приподнял голову.
– Могу кого-нибудь покалечить для тебя, – прорычал ящер, – но в сетевых технологиях ничего не смыслю. Извини.
Мишель волевым усилием подключила импланты, пристально осмотрела стены отсека.
– Вот тут! – отрывисто произнесла она, очертив круг. – Ломай облицовку!
Скулди уговаривать не пришлось. В его понимании ситуация хуже не станет.
– Шуметь можно?
– Попробуй осторожно. Видишь съемную панель? – Она указала на едва приметный контур.
Ящер вонзил когти в тонкий зазор, потянул. Раздалось потрескивание, хрустнули фиксаторы, и изрядный фрагмент обшивки отделился от стены. За ним взглядам открылась ниша, до отказа заполненная аппаратурой.
Мишель пристально сканировала устройства, покачала головой:
– Не то. Правее.
Скулди ухватился за край ниши. Его мышцы взбугрились, раздался громкий треск. Ящер едва удержал равновесие, когда фрагмент внешнего слоя переборки поддался, отломился.
Она взглянула на соединения, коротко обронила:
– Держи вход!
Ящер отшвырнул слоистый кусок пластика, зарычал, встав напротив дверей.
– Долго? – отрывисто спросил он, но Мишель поняла смысл вопроса.
– Сколько сможешь! – Она нашла нужный канал обмена данными и теперь стремительно выстраивала виртуальную схему, рассчитывая при помощи имплантов внедриться в поток. – Я попытаюсь сообщить, где мы, вызвать помощь!
Дверь отсека вдруг начала открываться. Охранники, обеспокоенные шумом, решили посмотреть, в чем дело?
Первого Скулди с разворота ударил хвостом. Ящер был зол и не пытался сдерживать накопившуюся ярость.
Мишель стремительно погружалась в киберпространство.
Благодаря синтезу технологий сеть станции оказалась уязвимой для ее атаки. Кибернетические модули производства корпорации «Прометей» заменили многие вышедшие из строя устройства армахонтов, и сейчас девушке представилась возможность, которую не учел Эшор.
Мишель имела опыт виртуальных прогулок по сети. Она знала конфигурацию оборудования Н-болгов, а узлы связи изучила досконально.
«Смогу ли дотянуться до Рубежа?»
Она сделала несколько попыток, но ее сообщение, пройдя через три узловых соединения, возвращалось обратно с лаконичным кодом ошибки связи.
Только сейчас, вспомнив, где в действительности расположена система Эшомир, она осознала тщетность надежд.
Сеть разорвана.
«Таинственный корабль пришельцев в трех прыжках отсюда!» – Теперь она поняла решимость адмирала Эшора. Он шел ва-банк, потому что терять ему было нечего!
«Через трое суток, а может, и раньше, он испытает в действии новое оружие!
Если только…»
Мысль показалась безумной, но терять-то нечего. Второй попытки не будет. Есть еще несколько минут, пока Скулди сдерживает охрану, а эшранги не понимают смысла происходящего!
Мишель крепко зажмурилась, сконцентрировалась и мысленно набрала сетевой адрес Земли.
