5 мая 2074 года.
Универсальное время: 12 часов 30 минут
(22.30 по местному времени).
Международный космодром Кейп-Йорк
Чрезвычайное заседание Совета Безопасности ООН было созвано по одновременному требованию Российского союза и Уммат аль-му’минин. Представители обеих стран в огромном амфитеатре ооновского зала заседаний в Женеве обвиняли друг друга во всех грехах, и Аминахтун Керим Стаффанссон, которая председательствовала на заседании удаленно, с космодрома, пожалела, что видеосвязь не позволяет как следует разглядеть их лица.
Количество подключений удаленных пользователей, наблюдавших за этим заседанием в сетях, перевалило за двадцать миллионов и продолжало расти. Голоса пока распределялись практически поровну.
Аргументы сторон были известны ей наперечет. Мусульмане заявляли, что русские внезапно атаковали одну из провинций их государства с целью ее отторжения, причем нападение выглядело еще более наглым и циничным, учитывая, что всего через две недели в Баку должна была открыться мирная конференция по Туркмении.
Русские в ответ предоставили средства объективного контроля, доказывающие, что паром «Валерий Быковский», выходящий в створ траекторий для посадки на Байконур, был намеренно сбит запущенными с территории Уммы ракетами и единственной целью проводимой военной операции является оказание помощи находящимся на борту людям.
Представитель Уммы в ответ на это заметил, что если бы не использование русскими новейших средств радиоэлектронной борьбы, то место падения парома было бы обнаружено еще несколько часов назад, и губернатор мухафазы Северная Туркмения давно направил бы туда спасателей. Представитель России заявил протест, напомнив, что Туркмению большинство государств мира считает оккупированной территорией, а отнюдь не провинцией Уммат аль-му’минин. И сразу, беря быка за рога, предположил, что раз уж власти исламской державы не остановились перед атакой на полный людей космический корабль, то и выжившим после падения парома, если их найдут спасатели, посланные теми, кто только что пытался их убить, ничего хорошего ожидать не приходится.
Представитель Уммы от такого обвинения вышел из себя и обвинил Российский союз в предвзятом отношении к людям, исповедующим ислам. Это было тактической ошибкой: политика «Исламского достоинства», регулярно приносившая руководству Уммы значительные внутриполитические дивиденды, успела навязнуть в зубах у жителей всего остального мира, в отношении которого использовалась как дубинка для выбивания тех или иных уступок, и маятник симпатий сетевой аудитории, перевалившей за шестьдесят миллионов, качнулся к России.
Мусульманин, однако, уже не мог остановиться и припомнил все беды и несправедливости, которые чинили русские по отношению к мусульманским народам, начиная с шестнадцатого века. Русский внимательно выслушал и с каменным выражением на лице предположил, что имеет место предвзятое отношение к его стране со стороны мусульман по причине того, что какой-то русский языческий князь в десятом веке отверг ислам и крестился по православному обряду.
В зале послышался смех, обстановка несколько разрядилась, и представитель Российского союза предложил вернуться в современность, указав, что боевые действия его страна ведет не с армией Уммы, а с вооруженными подразделениями некой международной корпорации. А это, в свою очередь, означает, что на экстренном заседании речь должна вестись исключительно о неспровоцированной ракетной атаке на паром, а военные действия автоматически попадают в сферу компетенции «восьмого комитета» ООН. «Восьмой комитет» рассматривал отношения между глобальными корпорациями, многие из которых по мощи и влиятельности давно уже превосходили иные государства, и взаимные претензии корпораций и государств.
Тут уже не выдержала и сама Генеральный секретарь, напомнив, что военные действия, даже такого ограниченного масштаба, как происходящие сейчас в туркменской пустыне, отражаются на безопасности всего человечества, а значит, прямо и непосредственно входят в компетенцию Совета Безопасности, поскольку пострадать от войны может и мирное население. На реплику о пустынности района боевых действий она возразила, что пострадавшим не обязательно нужно находиться там, где идут бои.
– На этот час из строя вышли более двух десятков спутников, в основном низкоорбитальных, – обрушилась она на обоих представителей воюющих держав. – Плазменные зеркала, которые вы держите над районом боевых действий, могут обернуться непредсказуемыми последствиями для климата всей планеты! Из-за высокого уровня электромагнитных помех возникли многочисленные нарушения в системах космической связи, что ставит под угрозу жизни тысяч людей, которые трудятся сейчас на Луне и в околоземном пространстве! И это не говоря уже о том, что, пока не будут прекращены боевые действия, невозможна полноценная спасательная операция к месту крушения «Валерия Быковского»!
Представители воюющих стран насупленно молчали. Каждый из них чувствовал правым именно себя. Война – это, конечно, дело, недостойное цивилизованного человека, но разве их страны не соблюдали все необходимые условности? Они старались не нанести вреда мирному населению (благо в районе боевых действий его почти не было). Не сбивали намеренно спутники, которыми пользовался противник (а если какие-то из них вышли из строя в результате воздействия, теоретически считающегося «нелетальным», то это просто случайность). Не уничтожали инфраструктурные объекты (отчасти потому, что надеялись по разрешении кризиса использовать их сами). Соблюдали строгое ограничение на район ведения военных действий и не использовали ядерных зарядов даже минимальной мощности (отчасти опасаясь, что аналогичные меры будут применены и против них).
Интересно, – задумалась Генеральный секретарь, – а эти люди вообще знают о кутриттере на борту «Быковского»? До какого уровня успела спуститься информация об инопланетном артефакте, сообщенная лидерам участвующих в Лунном проекте государств сразу после того, как паром взял курс на Землю? И как долго она может сохраняться в тайне? Может быть, стоит сообщить об этом самой, прямо сейчас? Едва вскроется правда об истинной причине войны, как множество людей отвернется и от русских, и от исламистов. Но ведь войну-то это не прекратит! А может, попробовать их просто этим припугнуть?
Спустя час она объявила перерыв, чтобы обе стороны связались со своими правительствами для консультаций, и потребовала соединить себя с президентом Комиссаровой. Сначала хотела одновременно в режиме конференц-связи соединиться и с премьер-министром Уммы, но передумала. Это подождет. Счет мусульманам придется предъявлять в любом случае – паром-то определенно сбили они. К тому же в отношении Уммы никогда нельзя быть уверенным, какой чиновник за что именно отвечает. Может случиться так, что премьер Адел Назим Джергез об истинных причинах войны ни сном ни духом, а заправляет всем, к примеру, аятолла Мазахир…
Президент Комиссарова появилась на экране видеосвязи без малейшего промедления. Похоже, что она тоже наблюдала за заседанием в Женеве и вызов не явился для нее сюрпризом.
