26 ноября. Знаменательный день – прошли самый южный пункт, который был достигнут прежними исследователями. Сейчас мы на широте 82°18’30'' ю. ш. и 168° в. д. Причем этой широты мы смогли достичь в гораздо более короткое время, нежели в последнем походе с капитаном Скоттом, когда широта 82°16’30'' была крайней южной точкой.

Мы вышли сегодня утром при превосходной погоде, температура была —7,2° C и за день поднялась еще на один градус, так что мы смогли просушить свои спальные мешки. Перед выходом в путь мы несколько тревожились за Квэна, у которого был припадок колик. Без сомнения, это результат его болезненного пристрастия к веревкам, ремням и прочим неподходящим предметам в ущерб нормальной пище. Однако ему полегчало, и в 7 часов 40 минут мы отправились в путь все еще по рыхлому снегу.

Многие признаки указывают, что зимой здесь ветер дует преимущественно с юго-юго-востока – заструги имеют именно это направление. На поверхности льда встречаются очень крупные снежные кристаллы, твердые и ломкие, отражающие солнечный свет, как рефлекторы. Эти миллионы сверкающих точек вокруг страшно утомляют глаза.

С каждым часом пути все больше интересного появлялось перед нами на западе, где находится земля. Мы шли вновь открытым проходом Шеклтона, за которым виднелась большая горная цепь; и еще далее к западу одна за другой появлялись новые горные вершины. К западу от мыса Уилсон появилась еще одна цепь острых пиков высотой около 3 000 метров. Она тянулась к северу за пределы Снежного мыса и была продолжением той горной страны, где располагается гора Альберт Маркем. На юго-юго-востоке все время появляются новые горы. Надеюсь, что горные хребты не преградят нам пути к полюсу. Сегодня, побив рекорд «крайнего Юга», мы отпраздновали это событие маленькой четырехунцевой бутылочкой ликера «Кюрасо», которая была прислана кем-то из друзей на родине. Разделили ее и каждый получил по две столовые ложки. Затем на радостях закурили и немного поболтали перед сном. Интересно, что принесет нам следующий месяц. Если все пойдет хорошо, мы через месяц должны быть уже близко к нашей цели.

27 ноября. Вышли в 8 часов, причем лошадям пришлось тянуть сани по очень плохой дороге – по чрезвычайно рыхлому снегу. Погода прекрасная, совершенно ясно, но на горизонте мираж – вся земля и хребты кажутся значительно выше, чем на самом деле. Весь день перед нами на горизонте возникают новые горы и мы с некоторой тревогой замечаем, что они заходят все более и более на восток. Это значит, что нам придется изменить свой путь и уклониться от линии, идущей прямо на юг. Правда, до них еще далеко, а когда мы подойдем ближе, то, может быть, найдем какой-нибудь проход, который позволит идти прямо на юг.

Когда идешь таким образом, невольно в голову приходят всякие мысли; очевидно, прежде всего необходимо терпение. Я думаю, что на лошадей тоже действует это однообразное продвижение день за днем по снежной равнине. Бедняжки, они, конечно, не понимают, для чего все эти труды и страдания! Чудеса новой великой горной страны для них – ничто, хотя временами они тоже вглядываются в далекую простирающуюся перед нами страну.

Во время остановки на завтрак я сфотографировал наш лагерь с горой Лонгстаф на заднем плане. Мы подняли флаги на санях в честь своего рекорда.

На карте длинный Снежный мыс связан с горой Лонгстаф, на самом же деле это не так – он соединен с более низкими холмообразными горами, лежащими к северу от горы Лонгстаф. Самый северный пик этой горы спускается непосредственно к барьерному льду, и вдоль всего этого ряда гор видны круто лежащие глетчеры, изборожденные трещинами. Когда мы проходим вдоль гор, мысы, от них отходящие, исчезают, однако имеется все же и несколько хорошо заметных мысов, на которые мы взяли засечки. Еще большее число гор появилось на горизонте после полудня. Когда мы остановились на ночь, некоторые горы вырисовывались уже резко, хотя до них еще было много миль пути.

Температура поднялась сегодня до —5,6° C. Мы воспользовались этим и просушили спальные мешки, вывернув их наизнанку и растянув на санях. Вечером температура —10,6° C. Сырая мороженая конина, которую едим в походе, сильно нас охлаждает, поэтому теперь во время десятиминутных передышек после каждого часа пути мы нарезаем ее на мелкие куски к обеду или к завтраку – под лучами солнца они хорошо оттаивают. Сырое мясо должно предохранить нас от цинги. Квэн как будто чувствует себя сегодня лучше, но Гризи совсем плоха – по-видимому, у нее снежная слепота. Сегодня мы сделали 26,8 км.

28 ноября. Вышли в 7 часов 50 минут при чудной погоде, но снег был ужасный, лошади глубоко вязли в нем. Сани шли все же легко, так как температура поднялась до —6,7 °C и яркие лучи солнца растопляли снежную поверхность. В полдень мы остановились для астрономического определения и установили, что находимся на параллели 82°32’ ю. ш. Земля теперь лежит более к востоку. Она тянется с юго-востока на юг, и в отдалении там заметны очень высокие горы с холмами у подножья. Они совсем непохожи на хребты перед нами, состоящие из острых пиков с изрезанными трещинами глетчерами, спускающимися по их склонам. Маршалл тщательно наносит на карту все главнейшие вершины.

Весь день мы шли, то поднимаясь, то спускаясь по волнообразным складкам льда; расстояние от гребня до гребня около 2,5 километров, а крутизна ската 1:100. Нам хорошо видна линия пройденного санями пути, которая обрывается, когда мы спускаемся под уклон, и вновь появляется позади, когда поднимаемся. Первым признаком волнистости был небольшой холм, который виднелся утром на нашем пути и который исчез как только мы прошли полкилометра. После полудня было очень жарко. Утром нам помогал идти прохладный ветерок, но потом он стих. У Маршалла припадок снежной слепоты. В течение дня ослепли также Гризи и Сокс.

Когда мы вечером разбили лагерь, пришлось застрелить Гризи. За последние дни она сильно сдала. Снежная же слепота доконала ее, так как она совсем потеряла аппетит. Поэтому-то мы решили пристрелить ее, оставив мясо на складе, который устроим здесь сегодня вечером. Это уже третий склад – склад «С». Здесь оставляем провизии на неделю, керосин и конину, чтобы на обратном пути нам хватило этого до склада «В». Завтра мы отправимся с грузом в 544 кг, что составляет запас продовольствия на 9 недель. Нам придется тащить сани вместе с лошадьми, впрягшись по двое в каждые сани. Сейчас уже поздно, 23 часа, и мы только что залезли в спальные мешки, а каждое утро встаем в 5 часов 30 минут. Сегодня мы прошли 25,5 километров.

29 ноября. Вышли в 8 часов 45 минут, перераспределив груз по 286 кг на каждые сани. Мы впряглись было сами, но убедились, что лошади из-за этого перестали тянуть. Так как груз теперь меньше, мы выпряглись. Снег был очень рыхлый, но в течение утра попадались отдельные участки с твердыми застругами, которые все были направлены на юго-восток. Мы идем теперь по этому направлению, так как земля тянется приблизительно с юго-востока на восток. В течение дня появился еще ряд гор на юго-востоке; на западе мы заметили несколько огромных вершин, высотой в 3 000–5 000 метров. Похоже, что вся эта страна состоит из хребтов, расположенных друг за другом. Самое неприятное сегодня – ужасно рыхлый снег во впадинах между волнообразными складками, которые нам приходилось пересекать. Во второй половине дня попалось такое плохое место, что лошади проваливались по брюхо, и чтобы как-нибудь продвигаться вперед, нам приходилось ценой героических усилий вытаскивать и их самих и сани. При подъеме по южной стороне волнообразного возвышения дорога стала лучше. К 17 часам 40 минутам лошади совершенно выбились из сил, особенно наш старый Квэн, едва державшийся на ногах не столько из-за тяжести груза в санях, сколько от постоянной необходимости выбираться из рыхлого снега. Погода ясная, безветренная и такая теплая, что даже трудно стало работать и людям и лошадям.

Мы сильно сократили свое питание, так как должны экономить, чтобы пройти как можно дальше. Маршалл взял засечки на горные вершины новой открывшейся перед нами страны – он делает это регулярно. Отсчеты гипсометра в 13 часов были очень высоки. Если только это не нуждается в поправке и не связано с состоянием погоды, – по ним оказывается, что мы сейчас примерно на уровне моря.

Волнообразные складки тянутся с востока на юг и в западном направлении – они являются для нас сейчас полной загадкой. Я не могу себе представить, чтобы их существование стояло в какой-либо связи с питанием барьерного льда с прилежащих гор. Там имеется ряд глетчеров, но их размеры совершенно незначительны по сравнению с огромным протяжением Барьера. Эти глетчеры сильно изрезаны трещинами. У подножья хребта, мимо которого мы идем, видны колоссальные гранитные утесы с вертикальными обрывами без малейшего следа снега на них; они возвышаются на 1200–1800 метров. Основная порода скал, по-видимому, сланцы, похожие на те, из которых сложены Западные горы против нашей зимовки, но мы, конечно, слишком далеко от них находимся, чтобы определить породы с достаточной уверенностью. Далее к югу расположены горы, совершенно лишенные снега, так как склоны их почти вертикальны; высота их должна достигать 2400–2700 метров. Какая это все же необыкновенная и удивительная страна! Единственно, что совершенно ясно, это то, что Барьер имеет широкое протяжение к востоку, где пока не видно никакой земли.

Мы сделали сегодня 23,4 км и очень устали. Ноги вязли в снегу выше щиколотки, и каждый шаг требовал больших усилий. Все же мы продвигаемся к югу, и каждая пройденная миля сокращает оставшийся путь по неизвестным местам. Менее чем за месяц мы продвинулись в южном направлении на 483 километра.

30 ноября. Вышли утром в 8 часов. Квэн, несчастное животное, очень слаб и едва движется. И он и Сокc больны снежной слепотой и, чтобы хоть как-нибудь помочь им, мы надели им импровизированные козырьки, защищающие глаза. Сменяясь через час, мы по очереди помогали Квэну тащить сани, взявшись с двух сторон. Сокc сильнее, поэтому он все время уходит вперед, а потом отдыхает, что сильно облегчает ему работу. Сегодня двигались очень медленно, так как до полудня снег был хуже, чем когда-либо. В общем прошли 19,4 км. Квэн совершенно выбился из сил, так что в 17 часов 45 минут мы остановились. Даем лошадям вдоволь корма, но они совсем не едят, хотя Квэн начинает ржать каждый раз, как подходит время еды. Он особенно любит «моджи», а маис не желает есть совсем.

Сегодня мы опять видели новые горы в южном направлении и к огорчению заметили, что окраина льда загибает все более и более к востоку, в направлении совершенно невыгодном для нас. Видимо, приближается время, когда нам придется сойти со льда и подняться на горы. В конце концов, мы и не могли ожидать, что все здесь окажется приспособленным к нашим интересам. Хорошо еще, если удастся сохранить лошадей до следующего склада, который мы собираемся строить на 84-й параллели. Сейчас они лежат и греются на солнышке. Вечер тихий и ясный, и вообще надо сказать, что с погодой нам удивительно везет. Погода дала Маршаллу возможность сделать все необходимые засечки для нанесения на карту новых гор и береговой линии.

Эту неделю за повара действует Уайлд, моя неделя уже кончилась, и я живу в другой палатке. Мы все чувствуем себя прекрасно, но аппетит возрастает с катастрофической быстротой. Мы особенно почувствовали это сегодня вечером, после тяжелого перехода.

Большая часть гор, мимо которых идем, состоит из огромных гранитных масс. Во многих местах они прорезаны глетчерами, спускающимися, вероятно, из какого-нибудь скопления льда, находящегося внутри страны, позади гор, подобно тому, как это наблюдается к северу от Земли Виктории. Горы очень похожи по очертанию, и пока не видно никаких признаков действующих вулканов. Температура за день упала от —8,9° до —11,1 °C, но благодаря жаркому солнцу казалось теплее.

1 декабря. Вышли сегодня в 8 часов. Квэн с каждым часом слабеет, и фактически мы сами тащим его сани. Пересекли три волнообразные складки и остановились на завтрак в 13 часов. Во вторую половину дня прошли только шесть километров, так как Уайлду пришлось вести Квэна под уздцы; он вел также и Сокса с его санями. Я, Маршалл и Адамс тащили другие сани с грузом по 90 кг на каждого по очень рыхлому снегу. Бедный Квэн совсем валился с ног и, когда мы в 18 часов разбили лагерь, сделав всего 19,5 км, пришлось его застрелить.

Потеря Квэна всех очень огорчила, особенно меня, так как я с ним много возился, ухаживал за ним во время его болезни в марте. Вообще, несмотря на свои вредные выходки, Квэн был всеобщим любимцем, так как он умнее всех других наших лошадей. Однако для него самого теперь было лучше умереть. Как и других лошадей, мы хорошо кормили его до самого конца. Теперь осталась одна единственная лошадь, а мы находимся еще только на параллеле 83°16’ ю. ш.

Перед нами расстилается страна, тянущаяся на восток, а перед нею заметна белая полоса, как будто гигантский Барьер. Ближе к нам поверхность льда кажется складчатой, будто бы она подвергалась сильному боковому давлению. Как видно, мы приближаемся к концу барьерного льда и перемена, которая наступит, должна быть грандиозной в соответствии со всей окружающей обстановкой. Горячо надеемся не встретить препятствий к дальнейшему продвижению на юг. Сейчас живем главным образом кониной. Во время пути, когда приходится тащить сани под жарким солнцем так, что пересыхает горло, мы, чтобы освежиться, жуем мороженую конину.

Сегодня некоторое время дул легкий ветерок. Нам было прохладно, тем более, что мы тащили сани в одних рубашках. Все время приходится носить защитные очки, так как снег при безоблачном небе блестит очень ярко. Легкие клочки барашковых облаков задерживаются над вершинами самых высоких гор, но остальное небо безоблачно. Поверхность барьерного льда сверкает миллионами ледяных кристалликов, лежащих отдельно поверх снега. Сегодня появилось еще несколько новых гор. Число этих удивительных гор, открытых нами, беспрестанно увеличивается. Мысли направляются то к величию развертывающегося перед нами зрелища, то к мечтам о том, какие бы кушанья мы заказали, очутившись в хорошем ресторане. Последние дни мы очень голодны и знаем прекрасно, что будем не менее голодны еще месяца три. Один из гранитных утесов, к которому мы приближаемся, достигает в высоту более 1800 метров и обнаруживает во многих местах совершенно голую каменную поверхность, по которой, вероятно, бежит вода, когда солнце растапливает на нем снег. Весь день на небе мы видели луну. Она напоминала нам что-то знакомое, весьма далекое от этих снежных пустынь, озаряемых ярким солнцем. Температура сейчас —8,9° C, и в палатке совсем тепло.

2 декабря. Вышли в 8 часов. Мы все вчетвером тащили одни сани, а Сокc следовал за нами с другими. Он скоро научился попадать в нашу колею и работал великолепно. Снег в это утро был отвратительным, двигаться было трудно. Солнце жгло голову, мы обливались потом, хотя работали в одних рубашках и пижамных штанах, в то же время ноги мерзли в снегу. В 13 часов мы остановились для второго завтрака и сварили немного мяса Квэна. Надо сказать жесткое мясо было у бедняги! Сокc остался теперь один и страдает от одиночества, всю ночь он ржал, призывая своих погибших товарищей. К 13 часам сегодня мы подошли достаточно близко к тому препятствию, которое давно виднелось впереди. Оно состоит из огромных ледяных гребней, прорезанных многочисленными трещинами и тянущихся на далекое расстояние к востоку. Как видно, нет никаких шансов продвинуться по Барьеру далее к югу. Таким образом, после завтрака, взяв направление прямо на юг, двинулись к земле, которая тянется теперь в юго-восточном направлении.

В 18 часов были уже вблизи от хребтов, расположенных по окраине льда. Виден красный холм вышиной примерно в 900 метров – надеемся завтра на него взобраться, чтобы с вершины осмотреть окружающую местность. Затем, если возможно, попытаемся пройти с лошадью по расположенному впереди нас глетчеру до континентального льда, а если все пойдет хорошо, то до самого полюса. Все это нас очень волнует – время дорого, а запас пищи еще дороже. Большое было бы счастье, если бы удалось отыскать хороший путь через горы.

Теперь, находясь неподалеку, мы можем лучше рассмотреть природу этих гор. В юго-восточном направлении, начиная от горы Лонгстаф, страна кажется более покрыта льдом, чем часть, расположенная к северу. Из-за того, что долины между горами имеют очень крутые склоны, лежащие в них глетчеры сильно изрезаны трещинами. Эти глетчеры направлены на северо-восток, к Барьеру. Прямо против нашего лагеря снег, по-видимому, сдут ветром с крутых склонов горы. Та гора, на которую мы завтра собираемся забраться, сложена, без сомнения, из гранита, но сильно выветрившегося. На расстоянии он имел сходство с вулканическими породами, но сейчас можно не сомневаться, что это настоящий гранит. Очевидно, некогда огромные массы льда прошли над этой частью страны, так как округлые формы гор не могли образоваться только в результате обычного выветривания.

Колоссальные гребни, возникшие от бокового давления льда и сбегающие с южной стороны горы впереди нас, принадлежат, бесспорно, леднику таких гигантских размеров, каких мы еще не встречали. Ледник, выходящий из прохода Шеклтона, тоже вызывает нарушения в строении льда Барьера, но они далеко не так велики, как те, возле которых мы сейчас находимся. Ледник в проходе Шеклтона совсем короткий.

Сейчас вплотную подошли к этой горной стране, но пока мы шли, успели рассмотреть в отдалении закругленные вершины высоких гор, тянущихся в юго-восточном направлении. Если завтра удастся подняться на вершину, мы сможем более ясно рассмотреть этот юго-восточный хребет. Было бы очень интересно пройти по льду Барьера на юго-восток и выяснить направление горных хребтов, но это не входит в нашу программу, наш путь лежит на юг. Как было бы хорошо иметь больше времени и неограниченные запасы провизии! Тогда мы действительно могли бы проникнуть во все тайны этой великой пустынной страны. Но это праздные сожаления, интересно узнать уже и то, что скрывается за этими горами, если нам только удастся попасть туда. Более тщательное исследование этих гор могло бы дать весьма важные геологические сведения. Может быть, нам удастся найти здесь какие-нибудь ископаемые остатки и во всяком случае набрать образцы, которые позволят выяснить геологическую историю страны и докажут связь гор внутри страны с выходами гранита, встречающимися на склонах Эребуса и Террора.

Вечером находимся под 83°28’ ю. ш. и 171°30’ в. д. Если нам удастся завтра подняться на гору, это будет первая разведка местности на крайнем Юге. Сегодня сделали 19 км. Это неплохо, если принять во внимание, что каждому из нас пришлось тащить по 82 кг по плохой дороге. Нам удалось сделать удачный снимок этих удивительных пиков из красного гранита – мы находимся от них примерно на расстоянии 13 км. Температура сейчас —6,7° C, и барометр стоит высоко. Погода продолжает быть хорошей, но утром в 5 часов 30 минут, когда мы встали к завтраку, дул холодный ветер.

4 декабря. Вчера не мог писать из-за приступа снежной слепоты. Сегодня вечером мне ненамного лучше, но все же совершенно необходимо записать события этих двух дней – самых замечательных со времени выхода с зимовки.

Вчера в 5 часов 30 минут мы отправились в путь, не свертывая лагерь; там же привязали Сокса, оставив ему достаточно корма на весь день. Вышли в 9 часов, захватив с собой по четыре сухаря, по четыре куска сахару и по две унции (56 г) шоколада для каждого на второй завтрак. Воду мы рассчитывали добыть у первой скалы, до которой доберемся. Не прошли мы и сотни метров, как наткнулись на трещину, которую из-за плохого освещения – солнце было за облаками – не могли как следует рассмотреть. Связались веревкой и двинулись гуськом друг за другом с ледорубами в руках. Мне было трудно выбирать дорогу в защитных очках, я снял их (отсюда мой теперешний приступ снежной слепоты), так как вскоре солнце вышло из-за туч и стало ярко светить. Мы пересекли несколько трещин, наполненных снегом, с промежутками лишь по краям, шириной сантиметров шестьдесят, тогда как сами трещины были шириной от 3 до 6 метров. Затем мы наткнулись на огромную пропасть в 24 метра шириной и около 90 метров глубиной, преграждавшую нам дорогу. Она походила на ту, которую я встретил как-то во время путешествия на юг с экспедицией «Дискавери» капитана Скотта под 80°30’ ю. ш., но была еще больше. Пришлось сделать обход справа. Там трещина постепенно суживалась и оказалась наполненной снегом. Мы, наконец, смогли перебраться через нее и двинуться снова по прямой линии к земле, которая обманчиво казалась очень близкой, но на самом деле находилась на расстоянии нескольких километров.

Пересекли ряд гребней, образованных давлением льда, и множество трещин. Примерно в 12 часов 30 минут добрались до области гладкого голубого льда, в котором были уже включены обломки гранита. Здесь мы нашли превосходную ледяную воду, образовавшуюся от таяния льда у основания нагретых солнцем скал. Пройдя еще метров восемьсот, мы достигли подошвы горы, на которую собирались подняться, чтобы осмотреться. Гора сложена из гранита, и красный цвет его несомненно указывает на присутствие железа. Позавтракав в 13 часов сухарями и водой, мы начали подъем по обрывистому склону. Эта часть пути была самой тяжелой в восхождении; гранит здесь выветрился и был расколот по всем направлениям. Нередко крупные обломки его едва держались на мелких камешках, так что они при малейшем прикосновении обваливались. С величайшим трудом нам все же удалось подняться по этому скалистому склону к более пологой и покрытой снегом поверхности; затем следовал другой скалистый участок, но уже более легкий для подъема.

С вершины гребня перед нашими взорами предстал свободный проход к югу: в этом направлении был виден огромный ледник, спускавшийся с юга на север между двумя колоссальными горными хребтами. Насколько хватало глаз ледник этот казался довольно ровным, за исключением его устьевой части, но уверенности в этом у нас, конечно, не было: расстояние до него слишком велико. В нетерпении мы поднялись еще выше, на следующий гребень и оттуда по снежному склону достигли, наконец, вершины горы. Высота ее оказалась, по данным анероида и гипсометра, 1021 метр.

С вершины мы могли рассмотреть ледник, тянувшийся внутрь страны, к югу, и как будто сливающийся с высоким материковым льдом. Там, где он впадал в лед Барьера, примерно на северо-востоке, от давления образовались гигантские складки. Поверхность барьерного льда на много миль была совершенно изломана. Как раз это мы и видели впереди в последние дни. Теперь причина этого нарушения поверхности барьерного льда стала совершенно понятной. В юго-восточном направлении виднелась высокая горная цепь – продолжение той, вдоль которой мы шли все это время. Теперь можно было уже с уверенностью сказать, что Великий ледяной барьер ограничивается этой цепью гор, тянущейся в юго-восточном направлении вплоть до 86° ю. ш.

Горы на западе кажутся более обильно покрытыми льдом, чем горы на востоке. С южной стороны они кое-где спускаются колоссальными гранитными обрывами, и эти обрывы соединены между собою утесами более темной окраски. К юго-юго-востоку, где, по-видимому, находится головная часть ледника, виднеется несколько острых конусов из очень темной породы; их всего восемь или девять. Позади них видны красные гранитные склоны и острые, иглообразные вершины, напоминающие скалы Кафедрального собора, которые найдены в Западных горах и описаны Армитеджом во время экспедиции «Дискавери».

Далее к югу горы имеют вид утесов с длинными почти горизонтальными линиями, свидетельствующими об их слоистом строении. Эта цепь, по-видимому, километрах в ста отсюда, а за нею смутно виднеются другие горы. С западной стороны горы имеют округленные очертания и покрыты огромными массами льда, а ледники обнаруживают многочисленные трещины.

На очень далеком расстоянии видна гора, напоминающая по виду действующий вулкан. Это очень большая гора и облачко над ее вершиной производит впечатление паров, выходящих из действующего кратера. Было бы очень интересно найти действующий вулкан так далеко на юге.

Отметив направление всех окружающих гор, Барьера и нового, лежащего впереди ледника, мы съели свой завтрак, посетовали, что нет ничего больше, и начали спускаться. Адамс вскипятил гипсометр, произвел температурные наблюдения на вершине, а Маршалл, всю дорогу тащивший на своей спине фотоаппарат, сделал ряд снимков. Как хотелось бы иметь побольше пластинок, чтобы запечатлеть удивительную страну, по которой мы идем!

Спуск начали в 16 часов, и уже в 17 часов были снова на барьерном льду. В 19 часов мы добрались до нашего лагеря, страшно усталые и голодные. После хорошего обеда с чашкой «моджи», прибавленной в похлебку в виде лакомства, мы легли спать.

Сегодня 4 декабря мы встали в 8 часов и направились к горам. Вопрос о том, каким путем следовало идти, был теперь ясен. Конечно, на новом леднике мы могли встретить трещины и другие препятствия, каких нет на барьерном льду, но по поверхности последнего мы могли добраться не далее чем до 86° ю. ш., а затем все равно пришлось бы перейти на землю и перебраться через ряд горных цепей, чтобы дойти до полюса.

Мы понимаем, что главное затруднение на пути по леднику будет составлять Сокc, и в то же время едва ли мы сможем сами бессменно тащить весь груз. Адамс, Маршалл и я тянули сани грузом 308 килограммов. Уайлд с Соксом шел следом за нами, так что, если мы подходили к трещине, он получал предупреждение заранее. Все шло хорошо, но вдруг, когда мы были уже недалеко от земли, Маршалл провалился сквозь слой снега, покрывавший трещину. Ему удалось удержаться, ухватившись за край. Дна этой трещины не было видно. В 13 часов мы находились уже вблизи от того снежного склона, по которому полагали повернуть внутрь материка и затем оттуда перебраться на ледник.

После завтрака снова отправились в путь, встретив здесь вместо крутого и короткого склона длинную, постепенно повышающуюся наклонную плоскость. Всю вторую половину дня мы с трудом тащили сани в гору, тогда как Сокc шел со своим грузом довольно легко. Примерно в 17 часов дошли до перевала, поднявшись примерно на 600 метров над уровнем моря. Отсюда к леднику вел постепенный спуск, так что в 18 часов мы остановились лагерем уже около голубого льда ледника с включенными в него гранитными обломками, вокруг которых виднелись лужи чистой воды. Эта вода сберегает некоторое количество керосина – нам не приходится растапливать снег или лед. В 20 часов легли спать, очень довольные сегодняшними успехами.

Погода сейчас великолепная, ни малейшего ветра, солнце греет жарко. Температура в полдень поднялась до —5,6° C, а сейчас —7,8 °C. По бокам прохода, которым мы пришли сюда, возвышаются гигантские гранитные столбы высотой не менее 600 метров. Они служат как бы входом торжественно открывающим «путь на юг». Все вокруг так интересно и имеет такие огромные масштабы, что трудно передать словами впечатление. Мы четверо впервые любуемся этими величественными творениями и фантастическими причудами природы, и, быть может, никогда больше глаз человеческий их не увидит.

Бедняге Маршаллу пришлось сегодня вечером прогуляться понапрасну километров шесть, так как он где-то обронил с саней свою фуфайку. Поднявшись по нашим следам вверх по склону, он нашел ее в трех километрах пути. Сокc что-то плохо ест, по-видимому, скучает без своих товарищей. Мы поили его сегодня талой водой, но он совсем не оценил этого новшества и предпочитает снег из-под копыт.