Дж. Т. Макинтош. Страховой агент. Журнал «Если»

Как вы относитесь к скаутам? Даже если очень положительно, послушайтесь доброго совета: не приближайтесь к их лагерям. Во всяком случае, к одному из лагерей, который разбит вблизи небольшого английского города Шатли. А если уж черт вас дернул все-таки заглянуть в эти места, постарайтесь особо не приглядываться к скаутам. Юноши и юноши – и ступайте своей дорогой. В противном случае вас ждет разочарование на всю оставшуюся жизнь. Точь-в-точь как главного героя романа «Страховой агент» Вэла Матерса, который присмотрелся. И обнаружил, что скауты необычны: гладкие розовые безмятежные лица, странный «птичий» английский, костюмы необычного покроя и проблемы, абсолютно не похожие на наши. Будучи умным и деловым человеком, Матерс, представьте, догадался, что это отнюдь не свежая поросль олигофренов из Бедлама, а наши прапраправнуки на прогулке. Совершенно нормальные молодые пришельцы из недалекого будущего – каких-нибудь лет триста вверх по временной спирали.

Более отталкивающую картинку трудно представить.

Конечно, еще во времена сэра Герберта Уэллса фантасты догадывались, что будущее – никакой не сон золотой, а смачный и безжалостный плевок в лицо настоящему, его мечтам, надеждам и чаяниям. Заглядывая вперед, писатели рисовали перспективы одна другой гаже. Чтобы как следует напугать читателя, авторы гримировали предполагаемый Облик Грядущего страшными язвами, из-за которых угрожающе просвечивал череп. Большинству из тех, кто проецировал далеко вперед реальные сегодняшние конфликты, виделись впереди упадок и разрушение, катастрофы и катаклизмы, неслыханные перемены и невиданные мятежи. Таким образом, путешествие во времени становилось занятием вполне мазохистского свойства. Герой, например, покидал пределы доброй старой викторианской Англии на самодельном хроноскафе (никель, эбеновое дерево, слоновая кость, хрусталь), чтобы, вернувшись, порадовать друзей изысканно-мрачными россказнями: солнце гарантированно погаснет (да-да, он самолично имел удовольствие наблюдать на горизонте агонизирующий темно-вишневый диск!), а на месте Лондона будут рыскать по ночам плотоядные морлоки, утром уползающие в канализацию. Сам Уэллс, правда, позднее попытался изобразить и светлый вариант развития человеческой цивилизации, однако его утопийцы из романа «Люди как боги» так и остались бумажными фигурками; куда больших успехов автор достиг именно как певец мрачностей завтрашнего дня: всевозможных войн в воздухе в дни Кометы (когда Спящий проснется) и нехороших самовластий мистера Парэма – типичной фигуры Освобожденного (при посредстве атомных бомб) мира.

Соотечественник Уэллса Дж. Т. Макинтош создал произведение, проникнутое несравненно большим пессимизмом. И это несмотря на то, что автор обошелся без грядущих межгалактических конфликтов не на жизнь, а на смерть, без эпидемий и ядерного холокоста. Писатель даже не стал пугать читателя предполагаемыми стихийными бедствиями и единственный в романе серьезный пожар отнес не в будущее, а в наши дни. Фантаст здраво рассудил, что от гаснущего солнца можно было бы эмигрировать в другую галактику на космических кораблях (Хайнлайн и др.) или даже прихватив с собой планету целиком (Карсак и др.), стихийное бедствие – остановить с помощью науки (Кларк и др.), олигархию – сковырнуть вооруженным путем, своевременно достав из морозильника Спящего и экипировав его как Сильвестра Сталлоне в «Разрушителе». Макинтош изобразил самый прискорбный – и самый реальный – вариант будущего, который никакой коррекции не поддается. Дело в том, что представители нового поколения, забредшие к нам на пикничок, – не хуже и не лучше нас сегодняшних. Они – иные. Физиологически не отличаясь от нас, они по всем другим параметрам (в том числе и этическим) ушли от нас куда-то в сторону. Все, что накопило человечество, им уже глубоко не интересно. Нормальному человеку мысль о гаснущем (через миллионы лет) солнце, надо полагать, не слишком приятна. Но гораздо ужасней предположение, что наши потомки уже через век-другой равнодушно вытряхнут из своих копилок скопленные (для них же!) нами медяки, мягкой влажной губкой сотрут из памяти все, что нам казалось бесценным. Торжествующий розовый гладколицый пупс, владеющий иными достижениями науки и техники, – это будущее пострашней уэллсовского морлочьего беспредела. Гипертрофированное отчуждение поколений – вот тот прогноз, который имеет больше всего шансов сбыться; и от этого равнодушного кошмара никто нас не способен застраховать, даже деловитый и сверхпроницательный агент Вэл Матерс из романа Дж. Т. Макинтоша. Кстати сказать, название «Страховой агент» придумано российскими переводчиками произведения. В оригинале заголовок выглядит несравненно мрачнее – «Время перемен».

1995