Когда канадский психоаналитик Элиот Жак проводил глубинное исследование крупной металлургической компании в Великобритании, один из служащих спросил у него, почему простые рабочие получали почасовое жалованье, а управленцы – ежемесячный оклад. Как впоследствии вспоминал Жак, этот вопрос был самым грандиозным подарком в его жизни, поскольку подтолкнул его к созданию теории иерархии в оплате труда, основанной на том, что размер зарплаты сотрудников зависит от временно́го промежутка, в течение которого они должны показать результат своего труда. К примеру, зарплата продавца, уровень продаж которого контролируется каждую неделю или каждый месяц, будет гораздо ниже, чем зарплата руководителя отдела, планирующего работу компании на год или два вперед, в то время как директор этой компании, определяющий тенденции развития на 10–20 лет, будет получать в несколько раз больше руководителя отдела.

Ратуя за создание компаний с более «плоской организационной структурой» в 1980-е и 1990-е годы, Жак стал неудобной фигурой, и его обвинили в том, что он хотел «привязать людей к своим рабочим местам». Тем не менее он осторожно высказывал мысль о том, что со временем горизонты планирования на работе у человека могут расширяться. Выбирая более далекие перспективы и строя свою работу в соответствии с долгосрочными целями всей компании, можно обойти остальных и занять более высокую позицию в структуре. По мнению Жака, именно эта способность смотреть вперед является для многих людей недостающим элементом в деле карьерного роста.

Джефф Безос рос отнюдь не в бедном городском квартале; он жил в преуспевающей семье представителей среднего класса. Но когда создателя одной из крупнейших торговых интернет-компаний Amazon.com попросили рассказать секрет успешного бизнеса, он повторил слова Банфилда и Жака: попробуйте относиться ко времени не так, как ваши сверстники. Джефф Безос рекомендует:

В 1990-е годы у Безоса была хорошая работа на финансовой бирже Нью-Йорка, но его очень привлекал набирающий силу мир интернета. Когда он сообщил начальнику о своем намерении оставить работу и начать продавать книги через интернет, босс пригласил его на прогулку в Центральный парк и два часа пытался отговорить от этой затеи. Безос согласился подумать и принять окончательное решение через два дня.

Каким образом мы принимаем жизненно важные решения? Со свойственной ему одержимостью и математическим подходом Безос стал искать правильный ответ. (К счастью, жена сказала, что будет поддерживать его в любом случае и что выбор остается за ним.) В результате он решил вопрос с помощью минимизации будущих сожалений. Безос представил, как ему будет 80 лет и как он будет оглядываться на прожитую жизнь. Будет ли он сожалеть в 80 лет, что в молодости совершил крутой поворот и открыл интернет-бизнес, даже если тот окажется провальным? Ответ был очевидно отрицательным. А вот если бы он не рискнул и не ринулся на просторы интернета, за которым, по его глубокому убеждению, будущее, тогда действительно было бы о чем жалеть. Безос вспоминает:

Благодаря вышеизложенному подходу решение Безосу далось легко.

А если вы попытаетесь применить подход Безоса, изменит ли это каким-нибудь образом ваши действия? Скорее всего, у вас поменяется мотивация, и вы перестанете принимать решения из страха что-либо потерять, а будете действовать с намерением наиболее полно раскрыть свои таланты. Знаменитый бизнес-консультант Брендон Берчард любит задавать людям, не знающим, что дальше делать в жизни, три вопроса. Эти вопросы не имеют практического отношения к принятию решений, а относятся скорее к категории философских, которые вы захотите задать себе в конце жизни: жил ли я; любил ли я; имела ли смысл моя жизнь?

Большинство людей в суете забывают про эти вопросы, которые могут стать глубоким источником творчества и деятельности. Большое преимущество долгосрочного мышления (неважно, куда оно устремлено – в прошлое или в будущее) заключается в качестве решений, принимаемых в настоящем. Представьте, что вам 80 лет, и попробуйте оглянуться на свою жизнь. Тогда у вас развеются многие сомнения, мучающие вас сегодня.

Безусловно, природа человеческой жизни такова, что все мы стремимся как можно раньше достичь жизненного успеха. И с этой точки зрения принять панорамный взгляд на свою будущую жизнь бывает совсем не просто. Иногда нас заставляют сделать это возникающие на нашем пути препятствия или какие-то непредвиденные обстоятельства. Вот вам история Уильяма Хейга.

В 1977 году в возрасте 16 лет Хейг произнес пламенную речь на съезде консервативной партии, по окончании которой ему аплодировали стоя. Молодому политику несомненно была уготована роль лидера, ведь даже его второе имя – Джефферсон – предопределяло его судьбу.

Окончив школу, Хейг начал строить свою политическую карьеру по проторенной в Великобритании дороге: получил ученые степени в области политики, экономики и философии в Оксфордском университете, а затем занял пост политического советника. Хейг продвигался вперед быстрее других. К 28 годам у него уже было свое место в парламенте, а в 35 он был назначен министром в кабинете Джона Мейджора. После смены правящей партии на выборах 1977 года и прихода к власти Тони Блэра Хейг стал лидером консервативной партии.

Но на этот раз дела не заладились. Время лидерства в оппозиционной партии стало для Хейга периодом поражений. Его политические действия против возрождающейся лейбористской партии были неэффективны, он допустил много ошибок и в 2001 году проиграл выборы Блэру. Согласно данным газетного соцопроса того времени, две трети избирателей считали Хейга «слегка туповатым» и абсолютное большинство высказывало мнение, что он способен «сказать что угодно, лишь бы получить дополнительные голоса». В 40 лет от Хейга уже не ожидали никаких больших свершений. Но он не отходил от дел: брал на себя руководство компаниями, учился играть на фортепьяно и писал биографию премьер-министра XVIII века Питта Младшего, который в свое время тоже сделал очень раннюю карьеру, в 24 года став премьер-министром. Возможно, Хейг находил в своей биографии сходные с Питтом черты, но только в самые ранние годы.

Однако, если ждать достаточно долго, ветер фортуны может снова подуть в вашу сторону. В 2005 году новый лидер оппозиционной консервативной партии Дэвид Кэмерон пригласил Хейга на должность теневого министра иностранных дел. И когда в 2010 году Кэмерон сформировал новое правительство, 49-летний Хейг снова вернулся на сцену. Получив портфель министра иностранных дел, Хейг мог наконец развернуться в полную силу и среди остальных достаточно молодых министров кабинета у него был статус «старшего политика», его признавали вторым после Кэмерона лицом. Придя в политику в 16 лет, Хейг, скорее всего, полагал, что к 50 годам займет кресло премьера, а не министра иностранных дел. Тем не менее эта роль подошла Хейгу, отличающемуся широкими взглядами на мир и глубокими познаниями истории, как нельзя лучше. И у него еще есть достаточно времени, чтобы вновь взять бразды правления партией в свои руки, если представится такая возможность.

Слишком ранний успех – палка о двух концах. С одной стороны, он позволяет рано стать значительной фигурой, но, с другой – создает слишком высокий уровень ожиданий, который иногда может оказаться чересчур непосильным грузом. История Хейга напоминает нам, что стать заметным – это лишь полдела, и, независимо от того, насколько блестящим был старт, лишь время и опыт делают из нас тех, кем мы действительно являемся.

Уинстон Черчилль стал членом парламента в 26 лет, завоевав репутацию героя на англо-бурской войне в качестве военного корреспондента. В 34 года он уже вошел в кабинет министров. Три года спустя Черчилль получает пост Первого лорда Адмиралтейства и начинает укреплять британскую армию и флот.

Однако в 1915 году, во время Первой мировой войны, Черчилль становится одним из инициаторов и командующим Дарданелльской операции, которая привела к бессмысленной гибели нескольких тысяч людей в битве при Галлиполи. Поражение повергло 40-летнего Черчилля в депрессию, и официальный отчет об операции вышел лишь спустя много месяцев. В период с 1917 по 1921 год Черчилль получил еще два министерских портфеля, но к этому времени уже стал непопулярным, и по сравнению с его быстрым и ранним взлетом 1920–1930-е годы стали для него мрачным временем.

Тем не менее провал Дарданелльской операции заставил Черчилля измениться: он стал более глубоким и последовательным, стал уделять больше времени жене, занялся живописью и беллетристикой, пересмотрел свои взгляды по многим моральным и политическим вопросам. И только в конце 1930-х годов, когда угроза нацизма стала очевидной, Черчилль со своей бескомпромиссной позицией взял реванш. Взгляды Черчилля, по сравнению с позицией других политиков, казались твердыми, как скала. Когда Черчилль стал премьер-министром, ему было уже далеко за шестьдесят, и если бы в молодости ему сказали, что он займет этот пост в таком почтенном возрасте, он бы очень удивился.

Политическое поражение в 40 лет стало для Черчилля стартовой площадкой для успеха в 60 лет, но в то время ему так, конечно же, не казалось. Только в более зрелом возрасте, обладая большим моральным мужеством и политическим опытом, Черчилль смог противостоять и дать отпор Гитлеру.

Когда Генри Форд основал свою знаменитую автомобильную компанию, ему было 40 лет, но прежде, чем добиться успеха, он проделал долгий путь от механика до конструктора, а также успел побывать в роли бизнесмена-неудачника. Форд считал, что раньше этого произойти не могло. Как-то он сказал своему пастору Сэмюэлю Маркису: «Я бы хотел, чтобы все люди почувствовали, какой покой и уверенность дает нам устремленность в будущее». Когда Форд научился смотреть в будущее, он смог расслабиться и сосредоточиться на своей работе.

Роберт Стигвуд, легендарный музыкальный продюсер, приведший группу «Bee Gees» к мировой славе, давал братьям Гибб следующий совет по поводу написания песен: «Пишите на 40 лет вперед. Пишите на будущее».

Парадоксально, но эти песни, написанные для будущего («песни для еще не родившихся», как называл их Робин Гибб), привели «Bee Gees» к невероятной популярности именно в наши дни.

Несмотря на то что лишь некоторые из нас сознательно берут на вооружение стратегию долгосрочного планирования жизни, она дает много преимуществ, не последним из которых, по мнению Генри Форда, является чувство уверенности и спокойствия, которое позволяет сосредоточиться на текущем моменте. Более широкие временные горизонты дают возможность планировать сроки выполнения отдельных этапов достижения цели, которые в противном случае остаются незамеченными, а также допускать возможное наличие препятствий. Таких людей, в отличие от тех, чьи планы ограничиваются завтрашним днем, сбить с пути непросто, и из простого желания их успех превращается в нечто неизбежное.

Но для того, чтобы научиться смотреть далеко в будущее, необходима смелость.

Когда в 1992 году Джонатан Франзен опубликовал свой роман «Сильное движение» («Strong Motion»), журналы «Granta» и «New Yorker» напечатали о нем блестящие отзывы, назвав Франзена одним из «лучших молодых писателей до 40 лет». Однако Франзен, являющийся обладателем Фулбрайтовской премии как подающий большие надежды молодой автор, в следующем году не опубликовал ничего нового. Его молчание продолжалось до конца девяностых, когда, казалось бы, было самое время использовать свой ранний успех.

В 1996 году Франзен опубликовал в журнале «Harper» очерк «Случайный путь к мечте: Зачем писать романы в эпоху видеообразов». В нем Франзен спрашивал, куда в нашу эпоху тотальной киноиндустрии подевался настоящий современный социальный роман. Хороший вопрос. Но где же романы самого Франзена? Он не заявлял о публикации новой книги вплоть до 2000 года. Поедая фасоль, рис и дешевые куриные бедрышки, Франзен писал в маленькой квартирке на Манхэттене, которую снимал вместе со своей девушкой, затыкавшей уши берушами, чтобы не слышать городского шума.

А в 2001 году, незадолго до трагических событий 11 сентября, вышел грандиозный роман Франзена «Поправки». Рассказывая в нем о судьбе разбитой семьи, стремящейся к воссоединению, автор в сатирической форме критикует всю современную жизнь. Эта книга, получившая огромную популярность, и стала тем самым настоящим современным социальным романом, получающим премии, выходящим на первые строчки литературных рейтингов и бьющим рекорды продаж, о котором вопрошал Франзен в своем очерке.

Заметьте, что после выхода его первого романа прошло около 10 лет. В одном из интервью Франзен согласился с тем, что для написания «Поправок» ему понадобилось много времени, однако прибавил: «Повсюду я нахожу подтверждения того, что писатель может создавать свою книгу бесконечно долго – ведь когда она будет готова, у нее все равно найдутся читатели».

Подход Франзена прост: он дал себе время для написания книги, позволил ей как следует созреть. Для глубокого автора это единственный верный путь. И время ожидания ничуть не испортило результат.