И у доктора Курта дел было по горло. И, что самое скверное, дел настолько секретных, что и привлечь к ним особенно было некого. От всей его команды проку — чуть. Количество посвящённых — требовал штандартенфюрер Жарков, — должно быть сведено до минимума, «чтобы не пришлось, не дай бог, своих же ликвидировать».

А это Вильгельм уже и сам понимал, с его-то зондеркоманды спецификой. Когда поделиться последней пайкой и последней пулей — пожалуйста, а проблемами по работе — никак.

Но тут повезло. Полицай-фюрер Крыма Зитц окончательно решился минировать «Южный объект», несмотря на то, что никаких распоряжений по этому поводу из Берлина до сих пор не было. Но в воздухе уже так отчетливо пахло порохом, что толстяк Зитц лично приехал дать отмашку белым платочком, которым прикрывал нос — то ли и впрямь от пороховой гари, то ли, чтобы скрыть его нездоровую красноту и раздражённость. В баночку из-под леденцов в последнее время он его совал всё чаще и чаще.

Кроме этой коробочки он пригнал на завод ещё целую автоколонну со взрывчаткой.

Автомашины и сопровождающих Вильгельм, только разгрузив, сразу же отправил обратно — лишние глаза ему сто лет не нужны.

А вот ажиотаж и беготня военнопленных и Hiwi — очень даже кстати. Потом только завести патефон с вдохновенным «Маршем валькирий» Вагнера, выкатить «MG-42» и пам-пара-рам!

Удобство ситуации оценил и Жарков, и тоже сказал: «Приступайте».

— Я пришлю специалистов, — сказал он не доктору Вильгельму Курту, а редким язычкам пламени, пляшущим на посеревших поленцах в жерле походной железной печи.

Холод в бункере был замогильный.

Бункер собственно бункером как таковым и не был. Какая нужда копать или городить ещё что-то, когда бетонированных подземелий — и со свечкой заблудишься, над головой метры серого железобетона, кирпичные горы. Просто «окультурили» чуток технические пустоты под цехами силового хозяйства, в каковых подземельях — как моментально оценил Вильгельм, не вылезая на поверхность, — обороняться можно ещё до IV Рейха.

В бетонных лабиринтах и сейчас трудно было не расшибить лоб о проклёпанное железо всевозможных паровых агрегатов, труб всяческих диаметров, котлов и ресиверов.

— Специалисты будут из местных, — продолжил старик, ревматически растирая колени. — Работать будут врозь — каждый на своем особом участке, со своим особым объёмом работ и в особое время.

— Чтобы сумма знаний не переросла в понимание, — отчего-то вдруг вспомнил доктор Курт счастливые времена на философском факультете Боннского университета.

— Именно… — с любопытством покосился на него Жарков, очевидно, до сих пор полагавший приставку «доктор» чем-то вроде армейской клички. — Но вы их всё равно расстреляйте, — добавил он так, будто посоветовал приправу к супу.

Доктор Курт чуть удивленно поджал губу. Подумал, должно быть, — насколько это его дело, и решил, что не его, но всё же понимать желательно.

Уловив эту скупую мимическую игру, штандартенфюрер пояснил:

— В действие систему взрывателей запустят те, кто узнает о ней непосредственно перед запуском.

— И это уже ваше дело, — может, продолжил его фразу штурмбанфюрер, а может, дал понять, что и знать не желает, кто это будут такие.

— Именно, — снова скупо улыбнулся Жарков.