В лагере армии было заметно необычное оживление. Бойцы с Внешней Земли (у них забрали только оружие, а в остальном дали полную свободу) держались отдельной кучкой, а серьёзная толпа наёмников и разведчиков собралась перед штабным блиндажом. Активных действий пока никто не предпринимал.

Разумеется, перед Сэнсэем, степенно шагавшим в коричневой куртке, все моментально расступались, хоть и был мой наставник не очень могучего телосложения. Я шёл в его кильватере. Из возмущённого гула я понял причину недовольства – Администрация издала приказ о запрете на ношение личного огнестрельного оружия в Зелёном Городе (как правило, это был лёгкий огнестрел типа пистолетов и пистолетов-пулемётов), якобы для безопасности во время выборов. Ё-моё, со всей этой кутерьмой последних месяцев я и думать забыл про выборы.

Всем в Колонии заправляла Администрация. Она состояла из префектур, походивших на министерства Внешней Земли, которые назначались пятью выборными органами: Профсоюзом магов, Союзом военных, Профсоюзом рабочих, Советом окраин и Советом пришлых. Кроме назначения префектов, эти структуры занимались работой в своих сферах деятельности. Совет окраин, например, организовывал работу крестьян и трапперов и отстаивал их интересы в Администрации.

В результате очень интенсивной и непредсказуемой жизни в нашей Колонии Профсоюз магов и Союз военных остались без руководства. Сейчас всем заправляли временные председатели: Алексей Бахрушев и Анатолий Голубев. Интересно, кто из них додумался одобрить этот дебильный приказ Администрации?

Негативное отношение солдат к этому приказу можно было передать фразой: хрен им, а не огнестрел.

Мы с Сэнсэем прошли в штаб. Там было на удивление пусто: ни адъютантов, ни связистов. Только Голубев, Бахрушев и – приятная неожиданность – Виталик.

– Вернулись, наконец, – проворчал Голубев. – Я пойду там буянов утихомирю.

Он вышел из блиндажа, и через мгновение снаружи донёсся его рык.

– Располагайтесь, – предложил Бахрушев, который сам сидел за столом, на котором обычно расстилали штабные карты.

Как оказалось, предложение предназначалось только для нас с Виталиком. Сэнсэй остался стоять.

– Друзья, – начал Алексей, слегка потупившись: он вообще выглядел каким-то смущённым, – я хочу объявить, что во властной структуре нашей Колонии произойдут небольшие изменения. Вы знаете, что раньше военный префект считался главенствующим среди других префектов в Администрации. Мы решили отменить это и ввести новую должность – магистра Колонии, перед которым теперь будут отвечать и префекты, и главы Советов и Союзов. Но права смещать или назначать их у него не будет.

– И кто же будет этим магистром? – поинтересовался Осипов.

– Я, – сказал Бахрушев, взглянув на нас.

– Интер-р-ресно, – протянул я. – И кто принял это решение?

– Оно было принято коллегиально.

– Ну хорошо, товарищ магистр, – язвительно произнёс я. – Бахрушева передёрнуло от этого обращения. – Против вас я ничего не имею. Но почему ты? Именно маг? Не Голубев, не Азаров, не кто-нибудь из чиновников Администрации? Почему, в конце концов, не ты, Сэнсэй?!

Я обернулся.

– Потому что он лучшая кандидатура сейчас. Он тот, кто примирит магов, чиновников и военных и не допустит вражды между ними.

– Виктор, если тебя это интересует, то я больше не лидер Профсоюза магов. Более того, если Борисов придёт в себя, то он не вернётся на свой пост. Так решил Профсоюз.

Я окинул мага взглядом далеко не тёплым.

– А что вы от нас хотите? – поинтересовался Виталик.

– Чтобы вы поддержали Алексея, – сказал Сэнсэй.

– Что? – Я не выдержал и засмеялся. – Вы уже всё обговорили с Бахрушевым. Как я понимаю, и Голубев, и ты, Сэнсэй, его поддержали. Зачем мы-то вам?

– Я, как ты знаешь, всё время в странствиях и далёк от молодых солдат. Каскадёр тоже ушёл во власть, сейчас простые бойцы могут не поверить ему. Но вы – другое дело. Вы – живые легенды. Вас любят и уважают. К вам прислушиваются. Вы не должны допустить разжигания вражды в армии, как это пытаются сделать сейчас. Поддержите Бахрушева ради Колонии.

Мы с Виталиком переглянулись.

– Поддержим, – произнесли мы хором.

– Тогда следуйте за мной. И ты, Алексей, тоже.

Мы выбрались из блиндажа. Встали перед уже притихшей толпой. Голубев обернулся и тоже присоединился к солдатам. Впереди стоял Сэнсэй, я по правую руку от него, Виталик – по левую. Бахрушев остановился за нашими спинами.

– Братья, – Сэнсэй произнёс это вроде бы негромко, но его голос докатился до задних рядов, – несколько часов назад Общий Совет Колонии принял решение. Теперь в Администрации будет введена новая должность – магистра. Перед ним будут отчитываться не только префекты, но даже главы Советов и Союзов. Я имею честь представить вам первого магистра Зелёного Города, – Сэнсэй отошёл в сторону, – Алексея Бахрушева.

Солдаты уставились на Бахрушева в полном молчании. Наёмники и разведчики были просто в шоке. Над лагерем повисла нехорошая тишина.

– Как же так? – вдруг пробормотал кто-то в первом ряду. – Сэнсэй, он же маг…

– А ты кто такой, чтобы вопросы задавать? – осадил я говоруна.

Остальные же пока молчали.

– Разведчики, воины, ученики, – громко проговорил Сэнсэй, вскинув кулак, – те, кого я учил в Спортзале и с кем бок о бок воевал в первые годы Колонии. Я знаю, о чём вы думаете, в чём сомневаетесь, но поверьте мне, вашему наставнику и брату. Или мы поддерживаем человека, который знает что такое честь и отвага, который будет отстаивать наши интересы. Или продолжаем следовать приказам жирных, трусливых чинуш из Администрации, которые сдадут и предадут нас при любой возможности. Бахрушев – лучший магистр, который может быть у Зелёного Города. Это благо для вас и для всей Колонии. Вы верите мне?!

Секунда молчания, а затем:

– ДА!!! – слитно полилось в ответ.

И кто-то начал скандировать:

– А-лек-сей, А-лек-сей!!!

Бахрушев, поражённый их реакцией, стоял, не зная, как реагировать. Я его понимал: сам не ожидал такой поддержки от солдат. Сэнсэй повернулся, сказал несколько слов магу. Бахрушев скинул оцепенение, вышел вперёд и вскинул руку, призывая к тишине. Крики постепенно смолкли. Все ждали слов магистра Зелёного Города. И Алексей заговорил. Он клялся отстаивать и соблюдать права всех граждан Колонии, защищать интересы и привилегии членов Союза военных. Клялся быть честным и непредвзятым. Верно служить Зелёному Городу. Всё это походило на присягу.

Я наклонился к Сэнсэю и шёпотом спросил:

– А что после этой присяги делать будем?

– Каскадёр хотел тебя и Виталика на совещание позвать, какие-то вопросы решить. Но это не скоро. Видишь, как парни радуются?

– Тогда, когда поутихнет, я сбегаю в госпиталь своих бойцов проведать?

– Давай.

Армейский госпиталь, где лежал Коля, был обустроен выше всяких похвал. И не скажешь, что под землёй вырыли. Успели за несколько недель вкопаться как следует. По подземным, но хорошо вентилируемым коридорам, освящённым торфяными лампами, я прошёл в палату Викинга. Она была на четверых, но Коля лежал в ней один. Сейчас рядом с ним сидела Игла – плевать она хотела на всякие там митинги. Девушка гладила Викинга по волосам, а тот водил рукой по её ножке, вернее, не совсем по ножке.

– Привет разведчикам! – крикнул я.

– Здравствуй, командир, – слитно отозвалась парочка.

– Как здоровье?

– Нормально, – приподнимаясь, сказал Викинг. – Скоро буду в строю.

Его плечо было полностью загипсовано, но никаких железок я не заметил.

– Сняли их только сегодня, – ответил Викинг на незаданный вопрос. – Врачи прописали лежачий режим минимум на две недели, только потом можно будет начать восстановительные тренировки.

– А он уже в рейд рвётся. Прямо упрашивай врачей, чтоб ему ещё куда-нибудь железки вставили, – вмешалась Инга.

– Ну, в одном месте у него железяка уже есть, – я многозначительно улыбнулся.

– Это точно! – засмеялась снайперша.

– Ага, и эту железяку зовут Игла, – поправил Викинг.

Тут мы втроём засмеялись.

– Командир, раз пациент такой бодрый, может, мы ему пропишем что-нибудь успокоительное. Я знаю хорошие средства.

– Не поверишь, Игла, а я знаю хорошие вещества, после которых Коля надолго выпадет из реальности.

– Хорош. Я, между прочим, всё слышу, – заметил Коля деланно грозным тоном. – Не возьмут меня никакие вещества. Максимум небольшой кайф от грибов могу получить.

– А грибы не вещества, что ли? – спросила Игла.

– Молчи, женщина, грибы – это грибы. Командир, ты лучше скажи, куда вас направляют? Как бы мне с этим, – Викинг щёлкнул пальцами здоровой руки по гипсу, – всё веселье не пропустить.

– Ты бы о здоровье лучше думал. Я серьёзно, нашей группе ты нужен целый и невредимый, так что лечись до победного. А куда – хрен её знает, всё меняется. Слышал, Бахрушева магистром назначили?

– Слышал-слышал, маг Зелёным Городом будет руководить. Докатились.

– Кстати, о магах. Ты с Гавриком виделся? Как он? Наверное, покоя ему не даёшь, зовёшь на подвиги?

– Не угадал, командир. Гаврика здесь вообще нет.

– А где он?

– А ты угадай.

– Вот сука, – произнёс я после секунды раздумий. – Неужели на полосе препятствий?

– В точку, – Викинг так и светился самодовольством.

– И кто же его надоумил?

– Обижаешь, это целиком и полностью его инициатива.

– Ну ладно, смотри, я проверю. А ему пойду-ка втык вставлю. Что он о себе возомнил? То осколки грудью ловит, то с дыркой от этих осколков по брёвнам бегает…

– Вместе с Сашей и Рикки, – добавил Викинг.

– И им тоже втык сделаю. А ты выздоравливай, Коля.

– Спасибо, командир.

– До встречи, Игла. Тебя с собой не зову, вы ещё с Викингом, как вижу, не наговорились.

– Так и есть, командир, – улыбнулась снайперша. – Пока.

Но, когда я прошёл по больничному коридору и уже собирался выбираться наверх, Игла вдруг меня окликнула:

– Командир!

Я обернулся. Снайперша быстро подбежала ко мне, осмотрелась – коридор был пуст.

– Слушай, командир… ну или просто Витя. Я что хотела тебе сказать, – Инга вдруг принялась теребить пуговицу моей гимнастёрки, в глаза она старалась не смотреть. – Точнее, я хочу у тебя спросить для начала. Ты много кому рассказал про наш последний раз?

– Это там, у ручья, в Южной Колонии? А почему ты вдруг вспомнила? – Я ухмыльнулся.

– Ну понимаешь, – Игла ещё сильнее дёрнула за пуговицу, посмотрела в сторону, – я тогда просто хотела позлить Колю, мы с ним поссорились немного. Но он так ни о чём не догадался, а теперь я бы не хотела, чтобы кто-нибудь донёс Коле о том, что мы с тобой переспали.

Игла высказала последнюю фразу, будто выдохнула, а потом вдруг прошлась ладонями по моей груди.

– Понимаешь, Виктор, ты сильный, красивый, умелый, – Инга впервые за весь разговор подняла голову, игриво глянула на меня, – но с Колей мне тоже хорошо. И я не хочу, чтобы всё разрушилось. И…

– Я тебе всё расскажу, а ты объяснишь Коле, что и как надо делать, – перебил я Ингу.

– Правда? – обрадованно переспросила снайперша, поняв, что я имел в виду.

– Правда, и вам обоим будет очень хорошо.

– Здорово! И всё-таки насчёт того последнего раза?

– Ты когда-нибудь слышала, как я рассказывал ребятам о своих приключениях?

– Нет.

– Ну так и вопрос снят.

Я поцеловал Иглу в лоб.

– Спасибо, командир.

Инга быстро чмокнула меня в щёку. Я не удержался и, когда она развернулась, всё-таки шлёпнул по упругой попке. Игла только засмеялась.

* * *

Четверо разведчиков нарезали круги по полосе препятствий, построенной здесь же, в лагере. Четверо разведчиков и один землянин. К ребятам присоединился Чиж. Глыба – лёгок на помине – тоже был тут.

– Младший лейтенант Гавриил Русаков, ко мне, быстро, – рыкнул я.

Гаврик лихо спрыгнул с бревна и подбежал ко мне.

– Ты что ж творишь, магик хренов? То под осколки подставляешься, а теперь вконец угробить себя решил?

– Так нормально же всё, командир. Мне повезло. Осколок между рёбер прошёл. Рана чистая, пневмоторакс мне сняли, заштопали. Ну и вкололи разные полезные препараты. Я хоть сейчас в рейд могу.

– Угу, – скептически отозвался я. – Посмотрим. Глыба, Чиж, вы с нами?

– Можно, – ответил Чиж, пританцовывая на перекинутом через ров бревне.

– Я не пойду, – устало ответил Глыба. – Стар я уже для таких фокусов.

Мы часа полтора бегали по различным преградам, созданным извращённым умом старшин для мучения новичков-наёмников. Я нашёл состояние Гаврика удовлетворительным. Как разведчика в броне и с автоматом я бы его в рейд не пустил, но, учитывая, что главная сила Гаврика не в пистолете или физической силе, для работы он вполне годился.

После тренировки ко мне подошёл Глыба.

– Хром, – обратился он ко мне, – я слышал, у тебя в группе одного человека не хватает?

– Может, и двух, я ещё не определился. А что?

– Кое-кто к тебе просится. Для обмена опытом, так сказать.

– Кто? Чиж, что ли?

– Ну да. Уверен, на серьёзное задание ты его не возьмёшь, но, когда ваша армия уходить обратно будет, для разведки в авангарде Чиж подойдёт. Я видел, на что способны твои парни, гарантирую, Чиж не сильно им уступит. Если твоё командование ничего против иметь не будет.

– Командование будет не против. Могу и взять его, у меня и вправду одного человека не хватает. С ребятами-то небось всё уже обговорили?

– Они сказали, что будут ждать твоего решения, но Чиж им нравится. Он весёлый парень.

– Интриганы, блин. Чиж! – окликнул я.

Разведчик-землянин уже знакомой танцующей походкой подошёл к нам.

– Значит, ты точно в мою группу хочешь?

– Хочу. Интересно же, как у вас рейды проходят. Я не подведу.

– Что не подведёшь, верю. Будешь в паре с Загорным. Он тебе всё объяснит. Думаю, на обратном пути к Зелёному Городу успеем по лесу прогуляться.

Как оказалось, я сильно ошибался. Рейд моей группе предстоял, но вовсе не в качестве сопровождения возвращавшихся домой войск.