В последующие дни жизнь в «Женском детективном агентстве № 1» и «Быстрых моторах на Тлоквенг-роуд» вернулась в привычную колею.

– С меня довольно, – призналась мма Рамотсве своей помощнице. – Сначала этот ужасный случай с Ноте, потом несчастье с белым фургончиком и еще эта скандальная история с Чарли. Я больше не выдержу.

– Вы правы, мма, – согласилась мма Макутси. – С нами никогда не случалось столько всего одновременно. Пусть лучше что-то происходит по отдельности. Я всегда так говорю. – Немного помолчав, она добавила: – В Ботсванском колледже делопроизводства нас учили делать каждый раз что-то одно. Вот что нам говорили: «Делайте что-нибудь одно».

Мма Рамотсве кивнула.

– Это правильно, – согласилась она.

Она не была уверена, что все, что мма Макутси приписывала Ботсванскому колледжу делопроизводства, действительно преподавалось там. В конце концов, там наверняка учили не только афоризмам. А мма Макутси, в свою очередь, одолевали сомнения относительно изречений, которые мма Рамотсве приписывала Серетсе Кхаме. Однако ни одна из них, в соответствии с требованиями вежливости, не выражала своих сомнений открыто.

И впрямь на них обрушилось слишком много событий. И теперь мма Рамотсве и мма Макутси с удовольствием ожидали наступления периода стабильности и покоя. Не то чтобы они возражали против появления интересного клиента с интригующей проблемой, таким клиентам здесь всегда были рады, без них не обойтись, но было бы неплохо, если бы такой человек появился недели через две.

Мма Рамотсве была уверена, что мистер Матекони в данном случае разделяет ее взгляды. Он несколько дней занимался ремонтом ее белого фургончика, и теперь она снова была за рулем любимого автомобиля.

– Этот фургон не будет ездить вечно, – предупредил ее мистер Матекони. – Надеюсь, ты это понимаешь?

Мма Рамотсве с ним согласилась, как делала во многих случаях.

– Несколько лет он прослужит, – сказала она. – Лет пять или, может быть, шесть. И тогда я с ним распрощаюсь.

– Пять или шесть лет? – повторил мистер Матекони. – О, нет! Нет. Это слишком долго. На это нельзя надеяться. Машины – как люди. Они устают.

– Посмотрим, – сказала мма Рамотсве. – Как знать? Некоторые очень старые машины ездят до сих пор. Я видела машины постарее моего фургончика.

Они прекратили обсуждение, так как мистера Матекони ждали другие дела. Вернулся Чарли и, как опасался мистер Полопетси, попросил взять его на работу. Мма Макутси наблюдала за этой сценой из дверей офиса. Она стояла достаточно далеко, чтобы ее не видел раскаявшийся ученик, но все же достаточно близко, чтобы слышать разговор. Позже она с нескрываемым удовольствием рассказала об этом мма Рамотсве:

– Надо было видеть его лицо, мма. – Она улыбнулась при воспоминании об этой сцене. – Он выглядел вот так. – Она опустила уголки рта и мрачно уставилась в пол.

Мма Рамотсве засмеялась. Она не получала удовольствия от унижения молодого человека, но есть уроки, которые нужно усвоить, и в том, что произошло, есть некоторая справедливость.

– Он переминался с ноги на ногу, – продолжала мма Макутси. – Вот так. А мистер Матекони стоял вот так, уперев руки в бедра, как учитель, говорящий с непослушным мальчиком.

– Что он сказал? – спросила мма Рамотсве.

– Я слышала каждое слово, – ответила мма Макутси. – Чарли сказал: «Вот я и вернулся, босс. Меня не было несколько дней. Небольшой отпуск. А теперь я вернулся». Мистер Матекони спросил: «Отпуск? Кажется, ты сказал, что бросаешь работу. Кажется, ты сказал, что больше не будешь работать. Разве ты этого не говорил?» И тогда Чарли признался в том, что это была ошибка. Сказал, что пошутил, когда сказал, что больше не будет работать у мистера Матекони. Сказал, что он имел в виду отпуск.

Мма Рамотсве вздохнула:

– Этот парень не научился ничему. Неужели он на самом деле ожидал, что мистер Матекони поверит этой чепухе?

– Мне кажется, да, – сказала мма Макутси. – Вы же знаете Чарли. Нельзя сказать, что у него первоклассные мозги. В лучшем случае он тянет на сорок два балла. Такую оценку он получил бы на экзаменах. Сорок два балла. Я уверена, мма.

Взгляд мма Рамотсве на секунду задержался на аттестате, висевшем на стене над головой мма Макутси. Это был аттестат Ботсванского колледжа делопроизводства в красивой рамке с девизом колледжа, который был напечатан крупными буквами под его названием: «Будьте аккуратны». А под ним выдающийся результат, вписанный рукой, которая, должно быть, застыла от изумления, выводя удивительные цифры: 97 баллов.

– Во всяком случае, – продолжала мма Макутси, – мистер Матекони, выслушав это, наклонился и погрозил Чарли пальцем, как в тот день, когда Чарли накричал на меня и обозвал нехорошим словом.

«Бородавчатой свиньей, – подумала мма Рамотсве. – Да, он назвал ее свиньей, и, по-моему, она обозвала его так же, если я все верно помню». Вспомнив об этом, она постаралась скрыть улыбку, и на какой-то миг в ее голове мелькнул образ бородавчатой свиньи в круглых больших очках. В круглых больших очках и зеленых туфлях с голубой подкладкой.

– Мистер Матекони назвал его очень глупым парнем, – продолжала мма Макутси. – Он сказал, что молодые парни не должны ухаживать за женщинами гораздо старше их. Сказал, что они нарываются на неприятности. Он также сказал, что Чарли должен вести себя более ответственно и найти себе хорошую девушку своего возраста, на которой он мог бы жениться. Сказал, что правительство рекомендует мужчинам поступать именно так и Чарли следует прислушаться к рекомендациям правительства. И все это время Чарли стоял потупившись и ломая пальцы, вот так. Мне даже стало его немного жаль. Да, в самом деле жаль, хотя он сам на это напросился и сам во всем виноват. А потом я услышала, что он обещал мистеру Матекони исправиться, говорил, что вел себя очень глупо и в будущем это не повторится. Вот его собственные слова, мма, я записала их на листе бумаги, мы сохраним его и в случае необходимости будем размахивать этим листком перед его носом.

Мма Рамотсве поглядела на листок бумаги, который показала ей мма Макутси. Да, это может быть полезным, но не стоит забывать, что Чарли молодой человек, а молодые люди склонны делать глупости и, вероятно, всем им приходится учиться на собственном опыте. Мма Макутси была на этот счет другого мнения, но в конце концов признала, что Чарли пострадал достаточно и ему можно дать еще один шанс. Возможно, он встретит хорошую девушку и все изменится, хотя у нее есть на этот счет некоторые сомнения.

Конечно, с возвращением Чарли встал вопрос о будущем мистера Полопетси. Сам мистер Полопетси молчал, когда Чарли был вновь принят на службу. Он продолжал усердно трудиться, но заметил, что Чарли смотрит на него враждебно и ученики перешептываются, глядя в его сторону. И он решил, что возвращение ученика означает конец его работы, и в его поведении в тот день и на следующий появилась какая-то обреченность.

Наконец, улучив момент, он проскользнул в офис и обратился к мма Рамотсве.

– Я пришел поблагодарить вас, мма, – выпалил он. – Теперь, когда с моей работой покончено, я пришел поблагодарить вас за все, что вы для меня сделали. Мне здесь было очень хорошо. Вы были очень добры ко мне.

Мма Рамотсве поглядела на него из-за письменного стола.

– Не понимаю, о чем вы говорите, рра, – сказала она. – С чем покончено? О чем вы говорите?

– С моей работой, – ответил он. – Чарли вернулся. И мне здесь больше делать нечего.

Мма Рамотсве оторвалась от подсчета гаражной выручки, положила ручку и посмотрела на мистера Полопетси:

– Я не считаю, что ваша работа закончилась. Мистер Матекони говорил вам что-нибудь?

Мистер Полопетси покачал головой.

– Он очень добрый человек, – вздохнул он. – Вероятно, ему не хочется мне это говорить. Но это, так или иначе, случилось. Я думаю, скоро мне придется уйти. Быть может, завтра. Я не знаю.

Мма Рамотсве поднялась с места:

– Мы с ним поговорим. Пойдемте со мной, рра.

Мистер Полопетси поднял руку:

– Нет, мма. Пожалуйста, не надо. Я не хочу поднимать шума.

Но, несмотря на его возражения, мма Рамотсве повела его из офиса в мастерскую, где мистер Матекони стоял перед красивой красной машиной, погрузившись в раздумья и разглядывая ее открытый мотор.

– Люди, которые делают эти машины, стараются усложнить нам жизнь, – сказал он. – Они ставят в них все эти компьютеры, и что нам делать, когда они отказывают? Они хотят превратить машины в космические корабли, вот что они хотят сделать. Но здесь, в Ботсване, нам не нужны космические корабли. Нам нужны хорошие машины с моторами, которые не боятся пыли. Вот какие машины нам нужны.

– Ты должен написать тем, кто делает эти машины, – сказала мма Рамотсве. – И объяснить это.

– Они не послушают меня, – ответил мистер Матекони. – Я человек маленький. Я просто мистер Матекони из «Быстрых моторов на Тлоквенг-роуд». Они посмотрят на мое письмо в Америке или в Японии и скажут: «Кто такой этот мистер Матекони? Мы его не знаем. О чем он нам пишет?» И выбросят мое письмо в корзину. Вот что они сделают. Я для них не авторитет.

– Нет, ты авторитет, – возразила мма Рамотсве. – Большой авторитет. Ты лучший механик Ботсваны.

– Да, – подтвердил мистер Полопетси. – Это правда, рра. Вы лучший механик. Я горжусь, что работаю с вами.

Мистер Матекони посмотрел на них, сначала на мма Рамотсве, а потом на мистера Полопетси.

– Вы тоже хороший механик, рра, – сказал он мистеру Полопетси. – Я смотрел, как вы обращаетесь с мотором. Вы уважаете механику. Это потому, что вы работали в больнице. Вы обращаетесь с мотором, как врач с пациентом.

Мма Рамотсве, бросив взгляд на мистера Полопетси, обратилась к мистеру Матекони:

– И еще он хороший детектив. Он нашел мой фургончик по следам. Прекрасно справился с работой. Мы могли бы обращаться к нему время от времени. Использовать его как ассистента. Возможно, он мог бы стать ассистентом помощника детектива. Мма Макутси это понравилось бы.

Мистер Матекони задумался.

– Да, – согласился он. – Это хорошая идея. – Он нахмурился и замолчал. – Вы, случайно, не подумали, рра, что ваша работа подошла к концу из-за того, что Чарли вернулся?

Мистер Полопетси кивнул:

– Именно так я и подумал, рра. Со мной все в порядке. Я не вправе ожидать, что вы дадите работу всем.

Мистер Матекони рассмеялся:

– Но я и не думал о вашем уходе, рра. Я бы вам сказал. Я никогда не думал, что вы должны уйти. Что будет с этим местом, когда мальчики закончат обучение? Если они вообще когда-нибудь его закончат. Что я стану делать без такого помощника, как вы? И вы слышали, что сказала мма Рамотсве, что вы можете работать на нее время от времени. Вы будете завалены делами, рра.

 

В тот день, когда мма Рамотсве уже собиралась заявить, что можно закрыть агентство на час раньше, так как она собиралась к мяснику, чтобы купить на ужин мясо мистеру Матекони, мистер Полопетси вошел в офис с объявлением, что какой-то человек хочет ее видеть. Пожилой человек, сказал он, который приехал на машине с водителем и не пожелал войти. Не может ли мма Рамотсве побеседовать с ним во дворе под деревом?

Мма Рамотсве улыбнулась. Так поступил бы человек преклонных лет, который придерживается традиций: в прошлом люди всегда беседовали под деревом.

Мма Рамотсве вышла во двор и увидела, что посетитель уже стоит под деревом со шляпой в руке. «Как он похож на моего отца, – с грустью подумала она. – Он тоже любил беседовать с людьми, стоя или сидя под деревом, наблюдая за пасущимся скотом или просто глядя в небо или на холмы страны, которую так любил».

– Думела, мма Рамотсве. Вы помните меня?

Женщина шагнула вперед, и они обменялись рукопожатием.

– Я хорошо вас помню, рра. Вы были другом моего отца. Я давно вас не видела, но, конечно, я вас помню. Как поживаете, рра?

Старик слегка постучал указательным пальцем по голове.

– Моя голова сильно состарилась, – проговорил он с улыбкой. – И это означает, что я многое забываю. Но Обэда Рамотсве я не забыл. Мы дружили еще мальчиками. Это не забывается.

Мма Рамотсве кивнула.

– Вы были его хорошим другом, – сказала она.

– А он был хорошим человеком, ваш отец.

Настала тишина. Мма Рамотсве подумала, не пригласить ли его в офис выпить чаю, но решила, что он пришел не за этим. Но почему он пришел? Порой старикам приятно просто поговорить о прошлом. Возможно, именно поэтому он и пришел.

Но нет, здесь что-то другое.

– У меня есть сын, – начал он. – Сын по имени Пхути. Он очень хороший человек, но еще не нашел себе жену. Это потому, что он очень застенчив, да и всегда был таким. Он говорит с трудом, слова выходят из него очень медленно. Поэтому он очень застенчив с женщинами. Наверное, в детстве девочки часто над ним смеялись.

– Люди бывают очень жестокими, – вздохнула мма Рамотсве.

– Да, – согласился мистер Радипхути. – Но сейчас он встретил очень приятную женщину.

«А-а, – подумала мма Рамотсве. – Вот почему он ко мне пришел. Он хочет, чтобы я разузнала все об этой женщине». Ее часто просили о таких вещах – разузнать о будущем супруге. Детективы часто делают такие вещи, и в книге Клоувиса Андерсена целый раздел посвящен тому, как подходить к подобной задаче.

– Кто эта женщина? – спросила мма Рамотсве. – Если вы сообщите мне ее имя, я попробую что-нибудь о ней узнать. Узнать, сможет ли она быть хорошей женой вашему сыну.

Мистер Радипхути смущенно мял свою шляпу.

– О, я уверен, что она будет ему прекрасной женой, – сказал он. – И думаю, что вы тоже это знаете.

Мма Рамотсве непонимающе смотрела на него, и он улыбнулся.

– Видите ли, мма, – продолжал мистер Радипхути, – эта женщина работает в этом офисе, рядом с вами. Так что вы ее прекрасно знаете.

Несколько секунд мма Рамотсве молчала. Потом очень тихо сказала:

– Понимаю. – И снова: – Понимаю.

– Да, – подтвердил мистер Радипхути. – Мой сын знаком с вашей помощницей. Она была к нему очень добра, и он стал танцевать гораздо лучше. И говорить стал тоже лучше, потому что она вселила в него уверенность. Я очень этому рад. Но есть одна проблема.

Сердце мма Рамотсве упало. Она позволила себе питать надежду относительно мма Макутси, но, кажется, возникло какое-то препятствие. Для мма Макутси это будет еще одним разочарованием. Теперь это казалось неизбежным.

Перед тем как продолжить, мистер Радипхути медленно вздохнул. Раздался глубокий хрип.

– Я знаю, что мой сын хотел бы жениться на этой женщине, я уверен в этом. Но также я уверен, что он никогда не отважится спросить, согласна ли она быть его женой. Он слишком застенчив. Он сказал, что не может сделать ей предложение, потому что начнет заикаться и не сможет вымолвить ни единого слова. Вот почему он не решается задать ей этот важный вопрос. – Он замолчал и умоляюще посмотрел на мма Рамотсве. – И что нам делать, мма? – продолжал он. – Вы умная женщина. Может быть, вы что-нибудь предложите?

Мма Рамотсве смотрела на небо сквозь ветви акации. Солнце спустилось ниже, и из-за этого небо казалось еще более пустым. Обычно в это время дня, время неяркого мягкого света, она испытывала легкую печаль.

– Как ни странно, – сказала она, – я не вижу оснований, по которым один человек не может быть посланником другого человека в таких вопросах. Вы видели посланников любви, которых зулусские женщины делают из бисера и отправляют своим избранникам? Эти послания могут содержать и предложение вступить в брак. Почему же мы не можем в подобных случаях прибегнуть к помощи посланника? Я не вижу доводов против.

Узловатые пальцы мистера Радипхути беспокойно забегали по краю шляпы.

– Вы хотите сказать, что я должен спросить ее, мма? Вы хотите, чтобы я это сделал? Вы думаете…

Мма Рамотсве подняла руку, чтобы его остановить:

– Нет, рра. Не беспокойтесь. В подобных случаях женщина – лучший посланник. Но сначала я должна у вас спросить: вы уверены, что ваш сын хочет жениться на этой женщине? Уверены на сто процентов?

– Уверен, – ответил старик. – Он мне это сказал. Более того, он знает, что я пошел поговорить об этом с вами.

Мма Рамотсве внимательно слушала. Потом, попросив старика немного подождать, она вернулась в офис, где ее помощница разбирала лежащие на столе бумаги. Когда мма Рамотсве вошла в комнату, мма Макутси подняла глаза.

– Что ему нужно? – спросила она. – Это клиент?

Мма Рамотсве молча улыбалась.

– Что-нибудь забавное? – спросила мма Макутси. – Вы выглядите так, словно случилось что-нибудь смешное.

– Нет, – ответила мма Рамотсве. – Не смешное. Но очень важное.

Мма Макутси иронично посмотрела на свою работодательницу. Временами мма Рамотсве высказывалась довольно туманно. Обычно это происходило тогда, когда ей хотелось, чтобы мма Макутси взяла инициативу на себя, и сейчас, вероятно, был именно такой случай.

– Я не могу угадать, мма, – сказала она. – Просто не могу угадать. Скажите мне прямо, что случилось.

Мма Рамотсве набрала в легкие побольше воздуха.

– Вы бы хотели когда-нибудь выйти замуж, мма? – спросила она.

Мма Макутси посмотрела вниз на свои туфли.

– Да, – призналась она. – Я бы хотела когда-нибудь выйти замуж. Но не знаю, возможно ли это.

– Один человек хочет на вас жениться, – сказала мма Рамотсве. – Я знаю, что он хороший человек. Но он стесняется сказать вам об этом сам. Он очень боится, что начнет заикаться…

Она замолчала. Мма Макутси смотрела на свою работодательницу широко раскрытыми от удивления глазами.

– Он послал своего отца, чтобы спросить вас, согласны ли вы выйти за него замуж, – продолжала мма Рамотсве. – А я пришла как посланница отца. Вы должны очень хорошо подумать. Вам нравится этот человек? Вы любите его настолько, чтобы выйти за него? Вы хотите этого? Не говорите «да», если вы не уверены. Будьте очень осторожны, мма. Это очень важное решение.

Когда мма Рамотсве закончила фразу, ей показалось, что мма Макутси не в силах говорить. Она открыла было рот, но потом закрыла. Мма Рамотсве ждала. На ее плечо села муха, но она ее не согнала.

Внезапно мма Макутси встала и посмотрела на мма Рамотсве. Потом уселась опять, тяжело, едва не промахнувшись мимо стула. Она сняла очки, свои большие круглые очки, быстро протерла их старым кружевным платком, платком, который она берегла столько лет и дни которого, как и белого фургончика, уже были сочтены.

Когда она заговорила, ее голос был еле слышен. Но мма Рамотсве услышала все, что она сказала:

– Я выйду за него, мма. Можете сказать об этом его отцу. Я выйду за Пхути Радипхути. Я отвечаю «да».

Мма Рамотсве с восторгом захлопала в ладоши.

– О, я так счастлива, мма Макутси! – воскликнула она. – Счастлива, счастлива, счастлива! Его отец сказал, что Пхути на сто процентов уверен, что хочет на вас жениться. На сто процентов, мма. Не на девяносто семь, а на все сто процентов!

Мма Рамотсве и мма Макутси вместе вышли туда, где ждал их мистер Радипхути. Он с беспокойством посмотрел на женщин, но по выражению их лиц догадался, какой ответ они ему принесли. Затем они втроем поговорили, но совсем немного, потому что мистер Радипхути торопился сообщить ответ мма Макутси сыну.

В офисе мма Рамотсве тактично молчала. Мма Макутси собиралась с мыслями, стоя у окна и, глядя на деревья и серо-зеленые холмы за ними, освещенные вечерним солнцем. Ей надо было о многом подумать: о своем прошлом; о месте, где она родилась; о своей семье, которая обрадуется этим новостям там, в Бобононге; о своем покойном брате Ричарде, который никогда об этом не узнает, хотя, как знать, быть может, он смотрит на нее оттуда, где он сейчас находится. Она любила эту страну, которая была хорошим местом, любила тех, с кем жила и работала. В ней было столько любви – она всегда это чувствовала, – и теперь появился человек, которому она может дать эту любовь, и она знала, что это хорошо, потому что это спасает нас, помогает вытерпеть боль и печаль, – то, что мы отдаем любовь другим людям, отдаем им свое сердце.