33

Первый час. Хватит. Встаю со скамейки. Я ждал достаточно. Вполне достаточно, чтобы уважить, чтобы не скомкать. Вполне достаточно, чтобы получить все депеши из мира мертвых, какие могут прийти.

Нет, сердце мое, ничего. (Я не стану ей лгать.) Мертвые ничего не говорят. Они не умеют прощать.

На этой скамейке только одно имя: «Джон Уинтерс. 1911 – 1989». Но она из добротного, долговечного тика.

Моя жизнь снова составляется, берет свое.

Иду к машине. Теперь, когда я на ногах, чувствую легкую дрожь. В ноябре не рассиживайся. Джон Уинтерс. День по-прежнему ярче яркого, небо просто полыхает голубизной, но уже сейчас, чуть после полудня, есть ощущение спешки и скоротечности, какое бывает в ноябре даже в ясную и безветренную погоду. Уже выдыхается, уже идет на убыль.