Одна из наиболее показательных историй преследования деятелей культуры за их политическую позицию произошла со знаменитым режиссером Робертом Стуруа, давно получившим свое признание далеко за пределами Грузии. С 1962 года он работал в Грузинском академическом театре им. Шота Руставели. В августе 2011 года Стуруа был уволен с должности художественного руководителя театра.

В июле 2011 года в интервью грузинскому еженедельнику «Все новости» он сделал жесткое заявление, направленное против Михаила Саакашвили: «Грузинский народ должен отказаться от этого руководства, как немцы отказались от Гитлера. Грузины должны покаяться в грехах. Управление должна взять на себя церковь, только тогда страна будет спасена. Если же обожествляешь Сатану, обязательно тебя ждет что-то плохое». В интервью «Новой газете» он так охарактеризовал Саакашвили: «…он действительно мало соответствует моим представлениям о том, каков должен быть лидер грузинского государства, и само это государство, которое он строит, совсем не нравится мне. Я не люблю восточных автократий, а у нас типичный султанат — без султана, правда, ибо до султана он не дотягивает, но с гаремом восторженных поклонников. Это очень далеко от широко рекламируемой свободы и тем более демократии», а на вопрос «Но вы ожидаете, что интеллигенция поднимется на вашу защиту?» откровенно отвечает: «Каким образом? Демонстрация разгоняется, пресса подконтрольна, все замкнуто на одного человека».

В своем интервью агентству «Интерфакс» Стуруа прямо сказал: «Я не скрывал своих критических настроений против нынешних грузинских властей, которые мою критику стерпеть не смогли». В результате в качестве предлога для расправы было использовано одно из высказываний режиссера.

В августе 2011 года в интервью одному из изданий он сказал, что Саакашвили армянин, и добавил: «Я не хочу, чтобы моим президентом был армянин». Власти Грузии уволили режиссера с должности художественного руководителя Тбилисского театра им. Шота Руставели. Позднее сам Стуруа сказал: «Я воспитывался в Тбилиси, это многонациональный город. В детстве у меня были друзья армяне, я сам раньше неплохо говорил по-армянски. Не имея конкретных причин для моего снятия, правительство решило подкинуть такое обвинение. Хотя я не думаю, что за это можно увольнять. Это ерунда. Я просто начал максимально откровенно высказываться, а критика у нас неприемлема».

Неудивительно, что против режиссера была организована кампания травли в грузинских СМИ. Обсуждались даже родственники Стуруа.

Например, с обвинениями в адрес Стуруа выступил «придворный историк» режима Саакашвили, известный своими одиозными и русофобскими заявлениями Симон Масхарашвили:

«Предки режиссера Роберта Стуруа были членами коммунистической партии, и один из его дедов (Георгий Стуруа) занимал важную должность в большевистской Грузии…. Стоит любому грузину открыть грузинскую Советскую энциклопедию, он сможет вычитать краткие биографии Георгия и Иванэ Стуруа. Там говорится об их политической ориентации. Касательно иных источников, деятельность этих людей занимает значительную часть в истории коммунистической партии Грузии. Предки Роберта Стуруа вместе с оккупантами воевали портив государственности Грузии. Георгий и Иванэ Стуруа были одними из влиятельнейших предводителей тех оккупационных войск, которые уничтожили нашу страну. Вместе с Филиппом Махарадзе и Буду Мдивани они воевали против грузинского государства и его независимости.

Скажу больше, Георгий Стуруа, брат деда Роберта Стуруа, в коммунистическую эпоху занимал один из руководящих постов «красной» Грузии и был председателем Президиума Верховного совета. Отец отца Роберта Стуруа, Иванэ Стуруа, скончался относительно рано, в 1931 году, однако брат деда всегда работал на высоких должностях. Он был одним из организаторов кровавых репрессий. Предки Стуруа не были рядовыми российской армии. Они были оккупантами Грузии и возглавляли вошедшую сюда российскую армию.»

Репрессии со стороны Михаила Саакашвили против известного режиссера вызвали протест в кругах творческой интеллигенции, которая всегда активно выражала гражданскую позицию. Актеры театра устраивали акции протеста, писали петиции, но ничего не помогло.

К «группе поддержки» Стуруа присоединился даже певец и актер Вахтанг Кикабидзе, который считался одним из немногих сторонников Саакашвили в рядах грузинской интеллигенции, так как после вооруженного конфликта в Южной Осетии выступил с критикой в адрес России. Он заявил, что не может в это поверить. «Роберта Стуруа уволили?.. Я не нахожусь в Тбилиси и не владею информацией, но думаю, что сведения об этом не могут быть правдой», — сказал Кикабидзе в телефонном интервью.

Расправа над известным режиссером взбудоражила всю творческую интеллигенцию страны.

«Стуруа — это явление, которое всегда будет явлением, — считает народная артистка Грузии Гуранда Габуния. — Как можно такими методами отпускать такой талант, тем более что в Грузии сейчас очень мало хороших режиссеров. Это ужасно».

«Это борьба бездарных, несостоявшихся людей с талантливыми и смелыми. Если бы сейчас был 1924 год, люди, подобные Нике Руруа (имеется в виду министр культуры Грузии. — Прим. ред.), убили бы его (Стуруа) прямо на улице или в какой-нибудь темнице. Сегодня они не могут сделать это и избавляются от людей теми путями, какими могут», — заявил бывший министр по вопросам урегулирования конфликтов, кинорежиссер Георгий (Гога) Хаиндрава. По его словам, «Стуруа — это грузинский феномен во всем мире, и сколько бы с ним ни боролись, это ни к чему не приведет».

Неудивительно, что со своей оценкой увольнения режиссера выступили и политические деятели и структуры Грузии.

Например, партия «Новые правые» откликнулась на освобождение с должности художественного руководителя театра им. Руставели Роберта Стуруа, распространив специальное заявление. «Стуруа отстранили от того театра, успехи и всеобщее признание которого были связаны с его именем. Конечно же, нет неприкосновенных и незаменимых, но данный шаг властей носит характер сведения счетов. Можно не соглашаться с тем или иным соображением режиссера, с его оценками по разным вопросам, но ни у кого нет права ограничивать право свободы выражения, принцип невмешательства в творческую деятельность и принимать решения исходя из политической конъюнктуры. Общество прекрасно понимает, что данное решение было принято именно так. Очень тревожно, что и сегодня уход режиссера из театра, как и в советские времена, связан с его политическими взглядами. Пройденный режиссером путь уже дает право смело говорить о его особенной роли и вкладе в грузинское и всемирное театральное искусство. Власти должны помнить, что не смогут умалить вклад Стуруа в развитие театра и заменить его афишированными и приемлемыми для властей деятелями искусства. Но у величайших деятелей искусства есть одна привилегия — их творчество оценивает не руководство страны, а время. Творчество Стуруа время уже оценило», — отмечено в заявлении.

«Это политическое преследование, — заявила экс-спикер парламента Грузии Нино Бурджанадзе. — Власти Саакашвили совершенствуют необольшевистские методы… Они пытаются сделать так, чтобы в стране не было «моральных авторитетов».

Расправа над Робертом Стуруа была далеко не единственной. Например, гонениям со стороны режима Саакашвили подвергся знаменитый грузинский актер Нодар Мгалоблишвили. Он родился 15 июля 1931 года в Тбилиси. По окончании в 1954 году театрального института стал актером Тбилисского академического театра им. Марджанишвили. Среди наиболее ярких театральных работ Мгалоблишвили: Хаки Адзба («Хаки Адзба», Л. Киачели, 1981), Яго («Отелло» У Шекспира, 1982), Теймураз Хевистави («Обвал», М. Джавахишвили, 1984). В кино Мгалоблишвили дебютировал в 1958 году. Известность в СССР он получил после телефильма Марка Захарова «Формула любви», где Нодар Мгалоблишвили сыграл графа Калиостро.

Однако актер критиковал Михаила Саакашвили в своих интервью в прессе и на телевидении. Например, в интервью газете «Грузия и мир» он сказал: «Я не могу принять Михаила Саакашвили, кроме всего прочего, чисто эстетически. Наш президент кричит, истерит, жестикулирует, как продавец рыбы, скачет на месте — это невыносимо. Люди в деревнях живут в полной нищете, государство платит мизерную пенсию. Представители социальных служб отказывают в пособии, если находят во дворе пару кур. А недавно отказали одной бабушке, поскольку у нее на стене висел портрет Бидзины Иванишвили. Так и сказали, мол, кого на стену вешаете, пусть тот дает вам пенсию… Восстанавливать Багратский кафедральный собор ударными коммунистическими темпами — преступление, осуществленное командой сумасшедшего президента. Может быть, это его самое большое преступление из всех. Ради дешевого пиара Саакашвили уничтожил исторический памятник, и на его месте возник, по сути, банальный новострой».

Как результат известного и любимого в Грузии актера под разными предлогами лишили ролей в театре, перестали «замечать» на телевидении, запретили постановщикам приглашать на различные вечера и праздничные мероприятия. Кроме того, «не заметили» 75-летний и 80-летний юбилеи.

В интервью для этой книги режиссер Давид Цинцадзе так описывает свою историю:

«В этой сфере страдали все, кто не рукоплескал властям. Меня выгнали с работы, ничего не объясняя, только потому, что я придерживался других взглядов. Пострадали и мои друзья. Режиссер Заза Урушадзе, который недавно получил приз в Сочи, оказался в опале. Он снял сериал. Первые два цикла вышли. А в третьем была детективная история об убийстве премьера. Это был не документальный фильм, а художественный вымысел. Но зашли в студию — это было на базе «Имеди» — и стерли все кассеты. Боялись, что у людей появится ассоциация с убийством Жвании. Такое при коммунистах не делалось. Тогда фильмы могли лежать на полке, но никто не входил в студию и не стирал запись.

Я со своими друзьями на собственные деньги построил частную киностудию. Делал журналистские расследования. Была прямая линия. Люди звонили, рассказывали о своих проблемах. И я потом расследовал ситуацию, снимал сюжет. Как-то мне позвонили социально неимущие люди, которые жаловались на махинации в «Красном Кресте». Я начал расследование. Были выявлены факты махинации, и они вели к грузинскому руководству. Полностью разобраться я не смог, но сделал фильм такими штрихами — там была недостача в 300 млн. После этого фильма меня без объяснений выгнали. Я просто стал неприемлемым для этих властей. Устроиться на работу уже стало нереально.

Мне удалось разве что сделать фильм «Гипсокартон» про мэрию. Саакашвили и Угулава все время хвастались, что заново отстроили Тбилиси, отреставрировали старый город. Но звонили люди и говорили, приходите и посмотрите, как здесь строят. Мы пошли снимать и выяснили, что дома на Марджанишвили строят из гипсокартона. После этого фильма нашу студию просто закрыли и разрушили. Аналогичное расследование потом сделали американцы, и результаты нашего расследования подтвердились. Были факты и того, что из 5 млрд, которые выдали США на помощь Грузии, до людей дошел только 1 млрд.

У меня также была режиссерская мастерская. Затем произошел конфликт с ректором относительно политической ситуации. Я высказал недовольство тем, что происходит в стране и с нашей культурой. В результате нашу мастерскую закрыли. И дети ходили ко мне домой, чтобы дослушать курс».

Еще один пример расправы над режиссером — увольнение Кети Долидзе с должности художественного руководителя театра киноактера. При всем желании бывшего художественного руководителя театра киноактера Кети Долидзе никак нельзя назвать «пророссийской» фигурой. В 2008 году оппозиционное издание «Новое время» опубликовало ее резко антироссийское письмо к Андрею Кончаловскому. Тем не менее, как только она выступила против грузинских властей, она была уволена с должности. Ее также обвиняли в «пророссийской ориентации» за организацию международного фестиваля «Сачукари» («Подарок»), благодаря которому в Тбилиси приезжали режиссеры и актеры из разных стран мира, в том числе из России.

Она расценила решение Министерства культуры Грузии о ее освобождении с должности как политическую расправу. Так, Кети Долидзе заявила агентству GHN, что ее освобождение с должности связано с запланированным 27 сентября в Театре им. К. Э. Марджанишвили театральным фестивалем «Тбилиси интернэшнл». Долидзе выступила против укомплектования совета фестиваля «правительственными членами». По ее словам, членом совета фестиваля является сам мэр Тбилиси Гиги Угулава. «Мне интересно, откуда руководство страны взяло для проведения фестиваля 850 тыс. лари и за что членам совета платят 2 тыс. евро в месяц. Я выступила именно против этого, и мне этого не простили. Я не буду участвовать в фестивале, в котором член совета Угулава», — заявила Кети Долидзе.

Министерство культуры, спорта и охраны памятников Грузии в то время прямо заявило о том, что она была уволена за свою позицию, так как призывала бойкотировать этот фестиваль.

Мы специально взяли у нее интервью для этой книги, в котором режиссер рассказала о том, в каком бедственном положении оказалась грузинская культура при режиме Саакашвили.

«За эти восемь лет театры вроде бы продолжали работать…

Театры, которые ставили шоу и в которых в основном участвовали фаворитки Саакашвили. Вообще фаворитизм был, вы знаете. Вот он жил то ли как Людовик

Четырнадцатый, то ли как Калигула, то ли как кто. А почему народ его стал ненавидеть, почему его стали ненавидеть самые светлые умы в Грузии?

То есть культура в Грузии не поднялась?

Нет, она уходит все дальше и дальше назад. Абсолютный конформизм, который охватил всех. Обо мне нет и речи, может быть, еще человек 30–40, но остальные все молчали, ублажали, повергли себя в такой конформизм! Молодые режиссеры молчали, молчали, молчали.

Но возьмем именно вашу сферу — грузинский театр. Какова ваша оценка его за восемь лет?

Вы знаете, кроме нескольких исключений…

Например?

Я еще в 2005 году поставила моноспектакль по Важу Пшавела, в котором играла великолепная актриса Мзия Арабули, где практически сказала все. И там есть знаменитая фраза Важа Пшавела из его стихотворения, что нет человека, который бы поднял меч и пошел отвоевывать свободу. Это был абсолютно публицистическо-политический спектакль. То же самое было, когда я возобновила свой спектакль «На вечере» и когда я у Стаса Намина ставила «Underground 21». Было несколько таких проблесков… И, конечно, Стуруа, великий режиссер, который ставил антирежимные спектакли, он всегда так поступал. И что они сделали? Обвинив его в какой-то дурацкой ксенофобии, которой не может быть у Стуруа, они его сняли.

А у вас проблемы не возникли?

Конечно, возникли, у меня отняли фестиваль имени Туманишвили…

Это был театральный фестиваль?

Это был фестиваль искусств, где, конечно, 80 % было театра. Фестиваль проходил в октябре, это было решение международного директората, чтобы был октябрь, потому что конец фестиваля должен был совпадать с праздником Тбилисоба. И в один прекрасный день я вдруг узнаю, что этого фестиваля нет, и вместо него мадам Мазмишвили, которая является управляющей Театра Марджанишвили, организовывает свой фестиваль. Это неслыханно! Пусть будет хоть десять фестивалей, кто против, но почему именно в октябре, именно в тот месяц, который традиционно десять лет являлся месяцем фестиваля «Подарок»?! Это же все специально было сделано для того, чтобы наказать меня за инакомыслие. Кроме того, в один прекрасный день, после того как шесть месяцев я занимала пост художественного руководителя театра, меня взяли и выгнали, сняли с поста, и сделал это министр культуры, у которого ой какое страшное прошлое. И поэтому я ему каждый раз буду напоминать об этом прошлом, потому что сегодня он ведет себя так, как вел в 90-х годах. А какая разница — ты выстрелишь приказом или пулей?

Но вы при всем при этом остались в театре?

Я осталась в театре, потому что этого они уже не посмели бы сделать, потому что я один из учредителей этого театра, я, как и мои друзья, и сердце, и почки, и дыхание этого театра. Поэтому министр культуры Ника Руруа, не произнося моего имени, сказал: «Этот человек может остаться в театре и ставить спектакли». Видите ли, он сделал жест такой. Понимаете, они полностью начали контролировать культуру.

Сколько лет вы уже в театре?

С 1974 года, когда он был основан.

Можно это сравнить с советским временем?

Нет. Даже с 70-ми годами и тем, что происходило при Шеварднадзе в грузинском театре и в грузинской культуре. Сюда приезжали люди, например, великий Козинцев, Герасимов, смотрели спектакли Стуруа, Чхеидзе и говорили: «Мы что, в Советском Союзе?» Тогда был ренессанс, тогда свои спектакли ставил и Туманишвили, и другие режиссеры… Иногда при режимах и при «оттепели» такое проявляется. А сейчас что? Танцы, мюзиклы, и все. И вот эти молодые режиссеры испортили себе руку. Потому что конформизм в искусстве не прощается, это бумерангом летит в твой талант.

А что вы сейчас ожидаете, каких изменений в культуре?

Прежде всего я жду, что справедливость восторжествует и все эти бесчеловечные приказы будут отменены, мы все будем восстановлены в своей чести. А потом уже культура будет полностью освобождена, как и должно быть. Такого давления, как у нас, даже в Москве нет! Цензуры в России в театре точно нет, потому что когда смотришь спектакли Крымова, или Серебренникова, или Чусову, ну какая там цензура?

Вот сейчас чего вы ожидаете?

Я ожидаю полной свободы, что в театре, например, нам вернут все, что у нас отняли, все, что хотели приватизировать, нам вернут территорию старой киностудии, где мы будем строить киногородок, а не в Дигоми, который не знаю, кому принадлежит, я жду, что будет больше инвестиций в культуру.

Но раз он уже такое делал, даже не будучи премьер-министром…

Понимаете, в чем дело, каждый актер в тбилисских театрах получал стипендию дополнительно к своей нищенской зарплате. Но вот что произошло в Грузии: Иванишвили объявил о том, что он вошел в политику, критикуя режим Саакашвили. И вдруг появились люди, десятками, которые отказались от его стипендии, боясь националов. Вот это должна знать госпожа Альбац. Что каждый управляющий театром официально отказался от стипендии, которую давал Иванишвили. Актеры отказались, чтоб на них не злились националы. Вот это как либерал Альбац мне сможет объяснить?»

Гонениям подвергались не только представители культуры, но и науки Грузии. В 2012 году стало известно, что из-за политических убеждений и выражения открытых симпатий в адрес оппозиции из различных вузов Грузии были уволены более ста профессоров и преподавателей. Уволенные создали Лигу защиты профессоров, которую возглавил профессор Важа Шубитидзе, и намерены защищать свои права.

В интервью, взятом для этой книги, депутат грузинского парламента Леван Бердзенишвили говорит: «Михаил Саакашвили нарушил права профессоров, когда объявил, что люди, которые работают в стране и имеют профессорское звание, все «красные», коммунисты, русские агенты».

Перечень представителей грузинской интеллигенции, пострадавших за свои убеждения, можно продолжать долго.

Интересно отметить лишь то, что к травле грузинской интеллигенции, выступающей против Саакашивли, как по команде неоднократно подключалась и российская оппозиция. Например, Роберт Стуруа в своем интервью «Новой газете» говорил:

«Я удивительные вещи иногда читаю о подоплеке отношения президента ко мне. Вот ваша журналистка — очень умная, с копной рыжих волос, я всегда уважал ее…

Латынина?

Да. И вот я читаю у нее, что обиделся на президента, потому что якобы какого-то моего родственника посадили за убийство, я позвонил Саакашвили с просьбой его выпустить, а он сказал: «В Грузии правит не президент, а закон». Тут все неправда: никто из моей родни никого не убивал, никого не сажали, никому я не звонил.»

Аналогичная ситуация имела место и в отношении к уволенной за инакомыслие с должности художественного руководителя театра киноактера Кети Долидзе. В своем интервью, сделанном для этой книги, она прямо обвиняет представителей российской оппозиции во лжи:

«Ненависть к кремлевской власти не должна распространяться на то, чтобы кто-то смел, как Латынина, сказать, что Иванишвили купил меня. Чем он меня купил? Может быть, я спрошу, за какие деньги она сюда ездила? Может быть, ей тоже давали большие гонорары? Мне не давали. И кто имеет право обвинять 80 % народа в том, что он куплен? Госпожа Латынина на какие деньги живет, мне интересно, кто ей платит? Или «Эхо Москвы»? Кто им платит, кто их субсидирует? Канал «ПИК» я знаю чей, и передача госпожи Ксении Собчак, которая там выходит, — это все тоже не бесплатно. Конечно, за работу должны платить, я не против этого, только пусть они не притворяются филантропами. И пусть они мне не говорят, мне, которая всю жизнь боролась за правду, что они большие правдолюбы, чем я. Я не продалась, нет, продались все те, кто этому режиму прислуживал».