ОСЕНЬЮ В ОГРОМНОМ МИРЕ, ГДЕ СВЫШЕ двадцати тысяч новинок претендуют на внимание, октябрьский дебют «Ключа к лучшей жизни» прошел незамеченным как одинокий бейсбольный болельщик, протискивающийся сквозь переполненные трибуны стадиона «Янки» в воскресный матч.

Совсем неприметно. Пресс-служба, на которую подписался Чарльз Берген, не смогла откопать ни единого отзыва, положительного или отрицательного, ни в одной из газет, вышедших в первые недели после издания книги. И это при том, что он лично проследил за рассылкой четырехсот экземпляров книжным обозревателям.

Теперь я в полной мере прочувствовал гнетущее состояние беспомощности, о котором не единожды приходилось слышать от выступающих на ток-шоу авторов. Новая книга сродни младенцу. Рано или поздно ему предстоит отправиться в большой мир, чтобы познать радость победы или горечь поражения, вне зависимости от пожеланий одного или двух любящих людей, беспокоящихся и переживающих за его судьбу, задающих себе сакраментальный вопрос: все ли возможное сделано для подготовки дитя к жестокой реальности?

Впервые с восторгом взял в руки экземпляр своей книги в прекрасно оформленной алой обложке с заголовком, выполненным золотым тиснением. Мы испытали несравненную радость, обнаружив ее в витрине книжного магазина «The Apple Tree» в Конкорде по соседству с последними новинками от Тома Вулфа, Генри Киссинджера и Эдмунда Морриса. Приходилось буквально сдерживать Луизу, едва не прикрывая ей рот, распираемую желанием поведать всем продавцам и покупателям магазина, что вот эту самую книгу в чудной алой обложке с золотыми буквами написал ее спутник и муж. И хотя дома лежало порядка двадцати пяти экземпляров, присланных Чарльзом, Луиза настояла на покупке еще одного – «на удачу».

И все таки гнетущее чувство страха из-за того, что книгу не приняли, не покидало меня, несмотря на выработанное умение справляться с подобными страшилками. Что если книга действительно дрянная? Как обстоят дела с доставкой? Выставлена ли она на продажу в магазинах по всей стране? Имеются ли у Бергена свои торговые представители, как это принято у ведущих издательств? Это такие сотрудники, которые периодически обзванивают магазины или сети магазинов, торгующих книгами, «проталкивая» товар. Я был в курсе, что с пятью мелкими издателями он пользуется услугами команды независимых комиссионеров. Какую работу они уже проделали, способствуя распространению книги? Насколько они весомее для магазинов или наоборот в сравнении с представителями из «Doubleday» или «Harper & Row»?

Потом случилось чудо. Когда до Дня благодарения оставалась всего парочка дней, позвонил Чарльз Берген. Заговорил обычным голосом, был сдержан и безмятежен.

– Мистер Кристофер, у меня для вас новость, от которой ваша праздничная индейка покажется раза в два аппетитнее.

– Не отказался бы отведать, сэр.

– Если стоите, советую присесть.

Я сел.

– Мистер Кристофер, первый тираж вашей книги, как я уже говорил, составил десять тысяч экземпляров. У нас правило: издавая книгу неизвестного автора, печатать не более пяти тысяч. Однако в этот раз, уверенный в успехе, я удвоил тираж. И вот, дорогой мой, он полностью распродан, собираемся доиздать еще двадцать тысяч экземпляров! Ведущие сети книжных магазинов «Dalton» и «Waldenbooks» только что прислали заказы на три тысячи экземпляров каждый! Эти два заказа самые большие за всю историю нашего существования. Сотни их магазинов объединены в единую информационную сеть, и, полагаю, выяснилось, что нигде не осталось ни единого экземпляра вашей книги. Похоже, мы стоим на пороге чего-то воистину грандиозного.

– Ух ты! Чем это вызвано с вашей точки зрения? Ведь реклама не задалась: ни единого упоминания в прессе, ни одной рецензии. Что же тогда стало толчком для такой невиданной распродажи, мистер Берген?

– У меня нет логического объяснения происходящему, Марк. О, позволительно ли мне, наконец-то, обращаться к вам просто Марк? И прошу, зовите меня Чарльз… но только не Чарли. Полагаю, мы стали свидетелями загадочного явления, непостижимого для рекламщиков. Название ему «сарафанное радио» – приснопамятное и вездесущее. Временами без всякой рекламной шумихи и гвалта появляются книга, фильм или песня, притягивающие к себе людское внимание и всеобъемлющую любовь. В издательском деле такое наблюдается с периодичностью в пять или десять лет. И когда это случается, разум просто отказывается верить в происходящее. В прошлый раз подобную волну подняли «Игры, в которые играют люди» Берна. Если тенденция продолжится, деньги потекут рекой.

– А какие конкретно регионы страны просят повторить заказы или вы…

– Все! – перебил он меня. – Многие магазины даже не пытаются связаться с нашими представителями, звонят сразу мне! Такого прежде никогда не было! Сегодня утром по телефону согласовал продажу почти двух тысяч экземпляров. Магазины в Такоме, Бьютте, в обоих Канзасах, Мемфисе. Еще до звонка вам «Ward’s Corner Book Shop» в Норфолке, штат Вирджиния, заказали пять сотен книг. Невероятно! Не наблюдал ничего подобного прежде, как, впрочем, и мой отец. Если заказы будут поступать и дальше, мне, скорее всего, придется запустить в печать третий тираж. Уже нанял дополнительно двух человек в отдел отгрузки товара, хотим заранее комплектовать заказы.

Через две недели он позвонил вновь, на сей раз не столь сдержанный и спокойный как обычно.

– Марк, мы приступили к выпуску очередного тиража. На сорок тысяч, почти восемнадцать тысяч из них пойдет на покрытие текущих заказов! Из магазинов звонят ежедневно, наш бизнес прямо-таки расцветает, не то что прежде. Пришлось нанять еще троих, чтобы не было задержки с выпиской чеков и погрузкой. Просто не верится! Не верится!

– Чарльз, а какими-либо данными о продажах вы располагаете? Кто они, покупатели книги? Мы затронули за живое какую-то определенную категорию людей, или пока об этом еще рано говорить?

– Я уже дал подобное поручение нашим торговым представителям. По отчетам книжных магазинов книгу покупают абсолютно все, – люди из всех слоев общества. В подарок. Подарки – великая вещь. Многие, купив книгу для себя, после прочтения возвращаются еще за тремя. Для детей. Начальника. Для тех, кого любят. Заведующие отделами продаж скупают их десятками в подарок своим торговым агентам. И еще женщины. Согласно представленной статистике, более половины покупателей именно женщины. Вы всех задели за живое, Марк! Чудо… истинное чудо!

Через три недели он позвонил и сообщил, что четвертый тираж отпечатан в сто тысяч экземпляров. Потрясающе! Без сомнения, потрясающе, ведь девяносто пять процентов всех изданных книг по продажам никогда не переваливают за десятитысячную планку. Спустя еще десять дней Чарльз повторил тираж, и теперь суммарное количество достигло невероятных двухсот семидесяти тысяч! По моим скромным подсчетам, если предположить, что все книги будут распроданы, мы заработаем более трехсот тысяч долларов. Неплохая прибавка к зарплате официантки и работника бензоколонки.

Наконец в «Newsweek» напечатали рецензию на мою книгу, назвав ее столпом литературы по самопомощи, сродни «Думай и богатей», «Как завоевать друзей и оказывать влияние на людей» и «Сила позитивного мышления». К концу мая в продажу поступил миллионный экземпляр «Ключа к лучшей жизни». Книга возглавила все общенациональные списки бестселлеров, а я сам оказался в полушаге от того, чтобы заделаться миллионером. Чудеса, да и только!

Телефонные звонки Чарльза вскоре стали своего рода ежедневным ритуалом. Каждое утро, приблизительно в десять, он был на связи, подобно самодовольному, хотя и ограниченному по результативности брокеру, сообщавшему клиенту всегда одно и то же: акции только что выросли еще на десять пунктов. Кроме всего прочего, мне поведали, что типография в Джерси-Сити, выполняя заказ по печати книги, была переведена на работу в две смены. И еще: у них проблемы с бумагой для таких огромных тиражей.

Однажды утром Чарльз позвонил, чрезвычайно обеспокоенный по двум серьезнейшим причинам.

– Марк, вы больше не имеете права скрываться ото всех в своем маяке. Журналисты просто сводят меня с ума. С утреннего телешоу трезвонят каждый день на протяжении недели; только что разговаривал с ассистентом режиссера программы «Доброе утро, Америка», и потом, до меня добрались представители Джонни Карсона, хотя бегать за кем-то не про них. Им это ни к чему.

– А что вы обычно отвечаете?

– То, о чем вы меня просили. Не даете, мол, интервью. За вас говорит ваша книга, и этого вполне достаточно. Уверены, что не передумаете? Они обеспечат такую всеохватывающую популярность, которую ни за какие деньги не купишь.

– Господи, Чарльз, вы не успокоитесь, пока не заставите типографию работать круглосуточно.

– А почему бы и нет? Такое выпадает раз в жизни.

– Никаких интервью, Чарльз. Уже повидал кучу авторов, выглядевших на ток-шоу полными идиотами. Загоните меня на одно из этих больших телешоу, где, вероятнее всего, я сяду в лужу, отчего продажи нашей книги резко упадут. И потом, не желаю снова и снова отвечать на одни и те же дурацкие вопросы: что едите на завтрак или какие у вас хобби? Спите голышом или в пижаме? Возможно, подобное льстит самолюбию большинства авторов и многие, вообразив себя важными персонами, слишком задирают нос, не замечая, как глупо выглядят со стороны.

– Вы действительно так считаете, Марк? Ладно, тогда как насчет журналистов? Послушайте, у меня есть список заявок на интервью, вы просто не поверите. Любой другой автор убил бы за возможность покрасоваться в такой компании… «The Wall Street Journal», «The New York Times», «Psychology Today», «The Washington Post», «The San Francisco Chronicle» и даже «The National Enguirer».

– А журнал «People»?

– Вы желаете «People», будет вам «People»! Дайте мне тридцать минут…

– Чарльз, я пошутил. Никто не нужен. Я слишком занят посевной, кроме того, помогаю тренеру бейсбольной команды младшего сына. И потом, мы еще не все достопримечательности посмотрели в этой части Америки.

– А как насчет вашей почты?

– Какой еще почты?

– Письма от поклонников, Марк, куча писем от ваших поклонников! Они потоком стекаются изо всех уголков страны, а также из Канады. Что с ними-то делать?

– Пересылайте мне, отвечу. Согласны?

– На все?

– Естественно.

– Значит, это вы будете делать, а давать интервью отказываетесь?

– Это большая разница, Чарльз. Если человек настолько впечатлен книгой, что решился написать письмо, он заслуживает ответа.

– Но, отвечая на корреспонденцию, разве вы не сделаете общедоступным свой домашний адрес?

– Необязательно. Буду писать на обычной бумаге и отправлять письма из Конкорда. Без указания обратного адреса.

Чарльз повесил трубку, крайне разочарованный.

На следующее утро я отправился за покупками, поэтому пропустил его звонок. Когда вернулся, Луиза сидела за кухонным столом. Стоило мне ее увидеть, как сразу понял: собирается серьезно меня озадачить. Поставив оба пакета с покупками на разделочный стол, я придвинул стул и уселся рядом.

– Выкладывай, не тяни резину.

– «Time» хочет опубликовать огромную статью о тебе с портретом на обложке!

Я, было, начал подниматься, но она опередила и мягко подтолкнула обратно.

– Погоди, Марк. Это предложение стоит хорошенько обдумать. Бедняга Чарльз разве что не плакал. Умолял постараться уговорить тебя. Они хотят прислать двух журналистов и фотографа, причем срочно. Редко кого из писателей приглашают сфотографироваться для обложки «Time». Почему бы тебе не согласиться?

Прежде чем ответить, я налил себе чашку кофе.

– Ты ведь знаешь, почему я не соглашаюсь. Пару недель назад мы это уже обсуждали. Ничего не изменилось. Как только станем заигрывать со средствами массовой информации, жизнь превратится в цирк, а это место – в зоопарк.

Она подалась вперед и погладила тыльную сторону моей руки.

– Лучше успокойся и послушай. Вспомни весь тот кошмар, пережитый за прошлый год и позапрошлый. Ни ты, ни я даже в самых смелых мечтах не могли себе и близко представить, что ждет нас в будущем. Предвидь ты нечто подобное, ручаюсь, не закончил бы книгу. Но это произошло, хотя я не уверена, до конца ли осознаешь происходящее. Чарльз говорит, если продажи останутся на прежнем уровне, ты наверняка станешь самым успешным автором когда-либо написанной книги о самопомощи, превзойдешь Пила с Карнеги и всех прочих писателей в этой области. Те, кто так много почерпнул из твоей книги, все эти милые люди заслуживают знакомства с автором. Забудь о деньгах, славе и других преференциях, последующих после твоего появления на телевидении и в прессе. Лучше подумай о тысячах людей, стремящихся узнать тебя. Ты не можешь отвернуться от них, потому что это противоречит твоим взглядам. Просто не можешь! Если действительно веришь в свою книгу, а мне известно, что так оно и есть, выйди из башни и позволь миру поприветствовать тебя, познакомиться с тобой… и полюбить. Ты должен…

Звонок в дверь спас меня или, вернее, мне так показалось. Мистер Слэттери, наш почтальон, стоял на крыльце со шляпой в руках, потирая лысину и ухмыляясь. На дорожке перед домом вместо привычного джипа был припаркован большой почтовый грузовик.

– Мистер Кристофер, у меня для вас кое-какая корреспонденция. Она, знаете ли, не желает влезать в почтовый ящик.

– Хорошо, заберу сам, Том.

– Где вы хотите ее разместить? В грузовике восемнадцать мешков. Мы подсчитали, это по меньшей мере шесть тысяч писем. Никогда не видел ничего подобного. Придется вам попыхтеть. – Он расхохотался.

После того как мистер Слэттери помог затащить мешки с письмами в маяк, мы с Луизой, все еще пребывая в шоке, стояли, молча уставившись на огромную кучу холщовых мешков. Наконец она нагнулась, развязала узел одного из них, просунула руку и вытащила розовый конверт. Осторожно вскрыв его, моя жена извлекла листок бумаги в линейку, раскрыла и пробежала глазами.

Затем, взглянув на меня и убедившись, что я весь во внимании, прочистила горло и прочитала: «Уважаемый мистер Кристофер… Вы спасли мне жизнь. Недавно я пережила ужасный развод и лишилась опеки над двумя своими детьми, которых забрал муж. Я была уверена, у меня не осталось ничего, ради чего стоило бы жить. Из-за собственной глупости я потеряла всех, кто был мне дорог и любил меня. Я собиралась покончить с жизнью, когда сестра Анна, которая всегда обо мне заботилась, подарила вашу книгу. Целую неделю она пролежала на прикроватной тумбочке, непрочитанная, потому что по ночам я рыдала, пока меня не одолевал сон. А затем, приблизительно месяц спустя, когда я была уже в постели, что-то подтолкнуло взять вашу книгу. Я читала всю ночь напролет. Она очень глубоко тронула меня. Благодаря вам я поняла, как много могу предложить миру, что со всеми своими слабостями я – творенье Божье, что у меня есть шанс начать лучшую жизнь, стоит мне только захотеть. Вы вселили в меня уверенность, мистер Кристофер, и я благодарю вас от всего сердца. Да благословит вас Господь за то, что зажгли свечу в непроглядной тьме моей несчастной души».

Луиза наблюдала за моими метаниями из угла в угол. Лишь изредка тишину маяка нарушало поскрипывание винтовой лестницы.

– Ладно, – наконец пробормотал я, – перезвони Чарльзу. Скажи, что встречусь с парнями из «Time».