– Где они?

– Сейчас…

Две машины, обе марки «Газель», – тот факт, что машины были русские, никого не смущал, – стремительно подъехали к заброшенному трехэтажному дому на окраине Черниговщины. Из машин бросились вооруженные автоматами бойцы… сплошной треск очередей. Внешне все выглядело хаотично, но на деле… Опытный Дiд прекрасно видел, что они делают. Одни глушат очередями, используя длинные, пулеметные магазины, просто чтобы заставить противника залечь. Другие работают прицельно, используя более точное оружие, – это может быть «СВД», русский «Вепрь» или «Сайга-308», снайперская винтовка «Зброяр» или «РПК» с оптикой. Их задача – залечь, занять позиции и обеспечить точный, прицельный огонь, что даст возможность штурмовикам сменить магазины и сделать еще один бросок, уже окончательный. Тактика, отработанная на Востоке и известная как «один – три». Это значило, что на трех штурмовиков приходится один снайпер или точный стрелок. Такая тактика родилась вынужденно, потому что у батальонов Нацгвардии не было пулеметов, но зато в достатке было мощных охотничьих винтовок с оптическим прицелом. Пришлось подстраиваться под то, что есть, делая слабые стороны сильными.

Тем временем штурмовики окончательно преодолели расстояние до здания и ворвались в него. Заметно было еще одно отличие в тактике – штурмовики вели в основном автоматический огонь, почти не экономя патроны.

Заработала рация:

– Сокил до Яра, Сокил до Яра.

Инструктор взял рацию.

– Яр – Сокилу, прием.

– Здание захвачено. Восемь учебных целей подавлено.

– Принял, на исходную.

– Есть на исходную!

Отход отработали тоже красиво – сначала снайперы прикрывали отход, потом штурмовики прикрывали посадку снайперов. Отходили задним ходом – немаловажный навык в условиях городского боя, штурмовики держали двери открытыми, дежурные огневые средства были готовы огрызнуться огнем. Использовали то же, что и американцы при стрельбе с вертолетов. Шнуры, повешенные на двери…

– Добже… – сказал польский полковник, опустив бинокль, – бардзо добже.

Упражнение номер два. Бетонная площадка, здания: раньше тут был военный городок, сейчас – городок специальной подготовки.

Две шеренги. Одна шеренга – одетые в некое подобие специальной полицейской формы люди со щитами, другая – такие же люди, но одетые примерно как протестующие. Позади – линия автомобилей, выставленных как баррикады, и там – два снайпера. Протестующие – явно подготовленные к неприятностям – старые, советские, но от этого не менее прочные армейские каски, защита рук и ног, бронежилеты, палки, но в этот раз защищенные, которыми нельзя нанести травму…

– Хоп!

По сигналу невидимого режиссера протестующие с диким криком «Слава нации!» бросились на полицейскую шеренгу…

Полицейская шеренга оказалась достаточно профессиональной, они не допустили «растаскивания» и уперлись на одном месте, подставив ноги под край щитов.

Было заметно еще одно – составной частью атакующей группы был оператор, он держался вместе с нападающими, чтобы создавать эффект максимального присутствия, но при этом он не лез на рожон и оберегал камеру. Явно не случайный человек – не просто оператор, а оператор, обученный снимать в условиях массовых беспорядков.

– Внимание на машины! – сказал инструктор.

Было видно, как два стрелка, вооруженные то ли макетами «АК», то ли настоящими разряженными автоматами, вдруг один за другим встали и подняли правую руку.

– Условный сигнал поражения. Их только что убили.

Полицейская шеренга тоже вдруг расступилась, потому что двое полицейских с краю так же вышли из строя, подняв левую руку. Боевики мгновенно перестроились и усилили натиск в месте прорыва. Было видно, что каждый знает, что делать: одни молотили по каскам и щитам полицейских, другие – небольшая группа – бросилась к машинам, к тем самым, у которых стояли снайперы. Добежав, они захватили их оружие и изобразили готовность стрелять из него.

– Упражнение закончено.

– Только что вы видели одно из упражнений, которые мы называем комбинированными, – сказал инструктор. – Так они называются потому, что в них комбинируются насильственные и ненасильственные методы протеста. Это необходимо для действий в странах с жестким режимом, таким как Московия, Китай или Беларусь. Известно, что в этих странах власти не остановятся перед тем, чтобы последовательно применять насилие к демонстрантам, в том числе смертельное, а их спецслужбы достаточно опытны и организованны, чтобы в короткое время изъять или дискредитировать всех лидеров протестов. Потому для успешного свержения режима в таких странах требуется комбинация насильственных и ненасильственных действий, как мы и видим в этом упражнении…

– Бардзо, бардзо добже… – выразил удовлетворенность польский полковник.

– …в данном случае мы продемонстрировали навыки прорыва полицейского оцепления с использованием ограниченной смертельной силы. В данном случае использовались два снайпера с бесшумными снайперскими винтовками, находящиеся в тылу митингующих на удобных снайперских позициях. Первая их задача – устранить опасных для них стрелков на второй линии баррикад, что они и выполнили. Вторая задача – пробить коридор для атакующей команды, ослабить строй полицейских, так называемый монолит. Что они также исполнили. В данном случае задача выполняется в облегченном варианте, полицейские выстроены всего в одну шеренгу. Но в реальной боевой ситуации – это также сработает. Оператор, как видите, также хорошо подготовлен, он находится вместе с протестующими, но оберегает камеру и не дает возможности ее повредить. Кадры жестокости со стороны полицейских очень важны для формирования международного осуждения режима, а нахождение оператора среди митингующих дает эффект присутствия и вызывает волну сочувствия у жителей западных стран, которые просмотрят это видео в Youtube. Правильно подготовленный оператор намного ценнее даже роевого.

Полковник Микаил находился вместе с гостями и думал: интересно, почему так? Он начинал в составе ГРУ – Главного разведывательного управления. Государство, которое его учило, было государством, созданным в результате революции, и провозглашало курс на всемирную социалистическую революцию. Но почему же их не учили этому – революции? Почему они, говорившие о всемирном царстве рабочих и крестьян, о справедливости, о грядущих революциях в капиталистических странах, – никогда не учились собственно революциям? Даже близко такого не было.

Почему?

Может, поэтому радяньска держава и оказалась такой неустойчивой и так неожиданно и быстро рухнула.

– …данное упражнение всего лишь одно из многих, разработанных для противодействия так называемым крепким (hard) режимам, – продолжал инструктор. – Нами на базе этого центра и нескольких других проведена большая работа по изучению навыков комбинированного действия. В частности, мы подготовили несколько пособий по изготовлению самодельной взрывчатки в городских условиях, по способам коммуникаций в условиях частичного или полного отключения Интернета и блокировки основных социальных сетей, по покупке и изготовлению самодельного оружия и использованию его в специальных акциях. Например, в России винтовка с оптическим прицелом продается по лицензии, а вот арбалет, не менее смертоносный на небольших дистанциях, можно купить свободно. Так же мы проделали большую работу по систематизации приемов с использованием пневматических винтовок, в том числе обычных для беспокоящего обстрела и нанесения несмертельных повреждений, по усилению мощности стандартных пневматических винтовок, по использованию охотничьих пневматических винтовок большой мощности, по использованию охотничьих рогаток. Пневматические винтовки – в отличие от обычных – довольно легко купить даже в диктаторских странах, а их использование создает большие проблемы при реализации планов борьбы с массовыми беспорядками и провоцирует силы правопорядка на ответные агрессивные и выходящие за рамки стандартных приемов противодействия ответные меры. Естественно, все это очень нам выгодно.

– Very good, – сказал иностранный заказчик, тоже пожелавший присутствовать. Он не был представителем какого-либо государства, а являлся штатным сотрудником фонда продвижения демократии, инвесторы которого имели собственные представления о том, как, когда и какими методами должна была продвигаться демократия на Восток, и готовы были финансировать реализацию своего видения. Большей частью инвесторами были негосударственные организации и частные лица: какие-то инвестировали из идеалистических побуждений, какие-то – из сугубо меркантильных. Например, в числе инвесторов в нестабильность был владелец огромной сталелитейной компании (не имевший никакого отношения к США) – просто российская и китайская продукция излишне конкурировала с ним на международных рынках. Вот он и вложил деньги в нестабильность. Через третьи руки вложились авиастроители, им тоже не нравился тот факт, что новые российские пассажирские самолеты приняли на рынке неожиданно хорошо, и призывы организовать бойкот всем российским товарам не были услышаны. Бойкот бойкотом, но в условиях жесточайшей конкуренции уменьшение расхода топлива на пассажиро-километр на девять процентов – существенный плюс.

– …Мы так же отрабатываем использование травматических пистолетов, пиротехники, усовершенствованного холодного оружия. В настоящее время, полагаю, джентльмены, что не ошибусь, если скажу, что Украина находится в самом авангарде борьбы за свободу, и кузница кадров этой свободы – именно здесь.

Следующая демонстрация достижений происходила уже в помещении. Боевики, только что демонстрировавшие навыки прорыва полицейского оцепления, прилежно, как на уроке, выходили к доске, рассказывали. О том, как выживать в чужом государстве без паспорта. О том, как изготовить самодельный напалм из бензина, хозяйственного мыла, гранаты из баллончиков с лаком для волос, как готовить запалы из марганцовки, самодельные взрывчатые и зажигательные смеси. Как организовывать пропагандистскую работу, распускать слухи, взаимодействовать с прессой, быстро организовывать и вести в бой дружины из местных кадров. Надо сказать, что психологическая подготовка также была поставлена здесь на высоком уровне.

Как и все остальные аспекты работы этого подрывного центра.