Глава 14
– Значит, все же вторжение?
– Скорее всего, – кивнул Майер. – Точнее, само вторжение началось уже давно, и теперь оно просто готовится перейти, так сказать, в горячую фазу.
Дорнер удивленно посмотрел на Арнольда, словно надеясь, что тот шутит, затем покачал головой.
– Вот даже как. И на чем основаны подобные выводы?
– Да на многом. Если коротко, то это, так сказать, компиляция наблюдений за происходящим в Анклаве более чем за сто лет, – ответил тот, делая глоток из своей кружки. – Наши аналитики давно уже отмечали нарастающую раздробленность нашего общества, его дестабилизацию, причем не только политическую, но и социальную, однако всегда это списывалось на различные внутренние причины. Мало того, многие исследователи отмечали странную потерю интереса к освоению новых планет. Даже крупные государства типа ОСМ и СаГеИ в последние годы свернули свою экспансию и не столько стремятся присоединять или осваивать новые системы, сколько стараются удержать старые. За последний год пять восстаний на их окраинах, которые пришлось подавлять с применением военной силы. К сожалению, мы можем только догадываться об истинных причинах восстаний, так как в данный момент эти системы закрыты и делиться с нами информацией по этому поводу, как ты понимаешь, никто не спешит.
– Это не аргумент, – фыркнул Дорнер. – Беспорядки не такое уж и редкое явление в окраинных колониях, туда ведь частенько всякую шваль спроваживают.
– Да, но не настолько крупных и уж тем более не в системах, полностью зависимых от своих метрополий. Например, Энганда далеко не окраина ОСМ. По сути, планета-курорт с населением чуть более ста миллионов. Из производства только сельское и океаническое хозяйство, а вся основная инфраструктура заточена под туризм. По нашим сведениям, восстание отличалось там особой жестокостью. Вчерашние клерки, турагенты и метрдотели резали туристов похлеще фанатиков из ИcС.
– Бред какой-то.
Комиссар криво усмехнулся.
– Вот тебе и бред. За первый день количество жертв превысило сто тысяч, а пришедшее к власти непонятно откуда возникшее революционное правительство объявило Энганду свободной планетой. В результате после недели безуспешных переговоров в систему был отправлен 7-корпус генерала Агера. Что там дальше произошло, мы не знаем, но, по нашим данным, что-то в этом восстании настолько напугало правительство ОСМ, что они увеличили финансирование своего флота в разы.
Дорнер озадаченно хмыкнул, пару минут молчал, смотря перед собой невидящим взглядом, затем с прищуром посмотрел на Арнольда.
– Импланты, влияющие на сознание человека, говоришь?
Майер кивнул.
– Мы тоже об этом подумали. К тому же у этой версии имеется косвенное подтверждение.
– Даже так! И какое же?
– Где-то спустя месяц после подавления энгарского восстания во всех космопортах ОСМ в срочном порядке были установлены новые сканеры.
– М-да, дела, – потянул Дорнер, вновь запуская руку в карман рубашки. – Получается, оэсэмовцы все знают, но молчат.
– Скорее не знают, а, так же как и мы, догадываются, однако не хотят поднимать паники. Но самое интересное, что буквально пару месяцев назад мы намекнули об этих своих догадках их послу, а в результате получили инцидент на Марсе и случай, разгребаемый твоими ребятами.
– Издеваешься?
– Если бы. Хочешь еще один интересный факт?
– Я уже заранее боюсь, – буркнул Марк, вытаскивая из пачки сигарету и щелкая ногтем по ее кончику. – Хотя все равно давай, а то когда я еще услышу подобные откровения из уст самого комиссара Совета.
– Не ерничай, – усмехнулся Арнольд, поднимаясь из кресла и направляясь к открытому окну. – Лучше бы дымить бросил, а то все тут табаком уже провоняло. Ладно, о чем это я? ах да. Так вот, к твоему сведению, первым чужое вмешательство в человеческий социум вычислил не наш аналитический отдел и даже не оэсэмовцы, а профессор социологии Каменского университета господин Энрих Ланкастер из Романской республики. Полсотни лет назад он издал у себя на родине небольшую брошюрку под названием «Влияние внешних факторов на агрессивность человечества».
– И что?
– Да ничего, погиб в аварии глайдера буквально через пару недель после выхода в свет своего исследования.
– Весело, – хмыкнул Дорнер. – А тираж этой брошюрки, как понимаю, весь пропал в неизвестном направлении.
– Весь, да не весь, одну мы найти все же смогли. – Майер поставил кружку с кофе на подоконник и помахал рукой перед лицом, отгоняя сигаретный дым, устремившийся в открытое окно. – Блин, даже здесь от тебя спасения нет. Марк, хорош травиться этой гадостью и меня травить.
– Хорошо, хорошо, – в притворном испуге воздел руки командор, – слово гостя для меня закон. – Он потушил сигарету в небольшой пепельнице и, убрав ту в нижний ящик стола, спросил: – Так что там в этой брошюре?
– О, там много интересного, особенно выводы. Правда, Ланкастер напрямую не говорит об инопланетном вмешательстве, завуалировав его под определением «суммарное воздействие внешних интерполяционных факторов», но суть-то от этого не меняется. Так вот, в своих выводах профессор определил две основные точки воздействия этих факторов: первая – это СаГеИ, вторая – солнечники. Но что интересно, если в случае с Империей Солнца он вводит понятие НДРП, или нарастающий дестабилизирующе-разрушительный процесс, то в случаи с СаГеИ в этом названии вместо «разрушительный» стоит «созидательный».
– И что все это значит?
– Мы тоже сперва не поняли. К счастью, у нас в аналитиках ребята головастые, они быстро смекнули, что к чему, и шустренько загрузили нашего «Умника» различной статистикой по ВИС и СаГеИ. Интересная, знаешь ли, картинка получилась. Например, если исходить из полученных результатов, то Империя Солнца вскоре должна утратить часть своих территорий, а СаГеИ, наоборот, расширить свои границы путем вторжения в пространство сопредельных государств.
– Вот даже как, – хмыкнул в ответ командор. – Хотя насчет солнечников оно и без аналитиков понятно. Их император стар, с наследниками полная неразбериха, система корпоративного сегуната прогнила настолько, что многие из сегунов уже в открытую игнорируют приказы центра. Не государство, а карточный домик, посыплется в любой момент. А вот насчет СаГеИ сомневаюсь. Они, конечно, всегда любили побряцать оружием, но больше для устрашения, да и последний конфликт с ОСМ им дорого обошелся, не думаю, что они решатся вновь.
Арнольд развел руками.
– Таковы выводы «Умника». И если машина права, то последствия для человечества в целом прогнозируются весьма пессимистические. Война внутри Анклава не только окончательно расколет нашу расу и остановит дальнейшую экспансию, но и откинет назад в технологическом плане. И вот тогда…
– И тогда нас можно будет брать тепленькими, – закончил за комиссара Дорнер и, криво усмехнувшись, добавил: – Веселая перспективка. Однако не слишком ли демонизируешь предполагаемых захватчиков? Хочешь сказать, что они смогли просчитать и спланировать все на века вперед?
– А почему бы нет? – пожал плечами Майер. – Предположим, что они почему-то видят в нас угрозу своему существованию, но понимают, что прямое столкновение грозит если не взаимным уничтожением, то крупными потерями. Как бы ты поступил на их месте?
– Ну… – Дорнер задумчиво потер подбородок. – Думаю, сперва создал бы буферную зону, утыкал ее станциями слежения и запретил бы соваться туда всем, кому не надо. Естественно, любой чужой корабль, углубившийся в данную зону, тут же уничтожался бы. Затем я отправил бы разведчиков, чтобы понять, с кем имею дело, выяснить уровень их технологий, ну и если бы решил, что войны не избежать, то попытался бы нанести предполагаемому противнику наибольший урон до того момента, как он поймет, в чем…
Он на мгновение замолчал, таращась на Майера ошалевшим взглядом, затем мотнул головой.
– Черт, Арни, а ведь ты прав! Мы бы действовали примерно так же, старались бы подорвать экономику и внести раскол в ряды противника.
– Вот именно, – кивнул Арнольд. – Разделяй и властвуй – этот метод никогда не устареет.
– Так, погоди, брр. – Марк замотал головой. – И как давно они здесь? – Он вопросительно посмотрел на комиссара.
– По нашим прикидкам, лет семьдесят, однако к активной фазе воздействия перешли лет тридцать назад.
– Семьдесят лет? – во взгляде командора сквознуло недоверие. – И ты хочешь сказать, что за все эти годы они умудрились остаться незамеченными?
– Ну, действовали-то они, скорее всего, через своих эмиссаров. Ты же сам знаешь, некоторые будут работать хоть на черта лысого, лишь бы платил. А вот методикам у них стоит поучиться, чувствуется недюжинный опыт в подобных делах. Работают, так сказать, в «бархатных перчатках», грубую силу применяют крайне редко, а воздействие идет на уровне процессов внутри общества, и заметить его крайне трудно. Подумай сам, если в какой-нибудь окраинной колонии ее совет принимает решение о переносе строительства космопорта в другое место, обратим мы на это внимание?
– Конечно, нет, мы, скорее всего, об этом даже и не узнаем.
– Вот именно. – Арнольд направил указательный палец на своего собеседника. – А меж тем это вроде бы незначительное решение привело к интересной цепочке последствий. Сперва во время подготовки площадки было обнаружено гнездовье летающих ящеров, которых никто до этого на планете не встречал, а буквально через пару дней после этого в колонии началась эпидемия неизвестной болезни. Своими силами они справиться не смогли и вызвали помощь. Результат: известная всем Этайнийская лихорадка, несколько миллионов погибших, десяток опустевших колоний многие из которых не заселены до сих пор.
Дорнер удивленно посмотрел на комиссара.
– Всерьез думаешь, что это дело твоих таинственных чужаков?
– Кто знает. – Майер вздохнул. – Вполне возможно. Наши ученые ведь до сих пор не могут понять, как давно известный и вполне безобидный вирус мог мутировать в подобную гадость. Вмешательство в его генную структуру все бы объяснило, к тому же подобные теории высказывались.
– Однако были опровергнуты другими учеными… Там же вроде разобрались.
– Скорее спустили на тормозах, – отмахнулся Арнольд. – Впрочем, неважно, это просто пример для понимания сути.
– Да я и так понял, не дурнее кибор-уборщика, – усмехнулся командор, откидываясь в кресле. – Объясни мне другое: если эти твои таинственные чужаки не имеют отношения к квадройдам, то это значит, что наши четырехрукие друзья – еще одна сторона намечающегося конфликта?
– Есть и такое мнение, однако я так не думаю… погоди минутку. – Майер поднялся с подоконника и, поставив свою опустевшую кружку рядом с белоснежной сферой пищекомба, уселся в стоящее напротив стола Дорнера кресло, после чего продолжил: – Лично я склоняюсь к версии, что квадройды используются этими чужаками в качестве этакого внешнего раздражителя, время от времени отвлекающего наше внимание от чего-то действительно важного. К тому же они точно лакмусовая бумажка, показывающая уровень тревожности «человеческого улья». И знаешь, сейчас мы для них очень тревожный улей.
– Из-за уничтожения базы?
– Не только. Мы ведь тоже не сидим сложа руки. Твои ребята гоняются за квадройдами, а наши люди пытаются прижать «Сайрус» и выйти на других агентов влияния чужаков. Да и ОСМ в последние годы начало довольно активно действовать в подобном направлении. Наши таинственные «друзья» это явно почувствовали, заволновались, поняли, что их вычислили, в результате стали допускать ошибки.
– Все-таки «Сайрус».
– А ты еще в этом сомневался? – усмехнулся Арнольд и, нахмурившись, добавил: – Однако надо отдать им должное, прямых доказательств того, что корпорация сотрудничает с чужаками, у нас до сих пор нет.
– А импланты?
– Брось, – махнул рукой Майер. – Во-первых, у нас в наличии только единичный экземпляр. Во-вторых, скажут, что заказывали у какой-нибудь небольшой конторы, и даже представят нужные документы или же вообще представят своей разработкой, а наличие токсина спишут на происки конкурентов. Ну и в-третьих, если где и рыть, то в их головном офисе в Нев-Берлине, а ты сам понимаешь, куда нас пошлют, подай мы подобный запрос властям СаГеИ.
– Понятно. – Дорнер вновь потянулся к карману, но, заметив приподнятую бровь товарища, вздохнул и, виновато улыбнувшись, спросил: – Кстати, а что там на Марсе все-таки произошло, а то заикнулся и молчок.
– Я, собственно, к этому и подвожу.
Мелодичный перезвон заставил Майера прерваться и бросить взгляд на экран запястника. Пару мгновений он морщил лоб, словно вспоминая, кому принадлежит высветившийся номер, затем озадаченно хмыкнул.
– Извини, я отвечу.
– Конечно, конечно, разговаривай, я пока себе еще кружечку организую.
Дорнер поднялся из кресла и, подойдя к столику с пищекомбом, принялся перебирать лежащие рядом картриджи, исподволь косясь в сторону Арнольда, вокруг головы которого дрожала синеватая дымка блокирующего поля. Лицо Майера было скрыто серой полоской плазмоэкрана, но, даже не видя его выражения, Марк мог с уверенностью сказать, что разговор для того был не самым приятным. Впрочем, разговор был недолгим, и уже через пару минут комиссар быстрым взмахом руки заставил экран исчезнуть.
– Мне тоже сделай, – сказал он, разворачиваясь в кресле к Дорнеру, который в это время извлекал из раскрывшегося купола пищекомба исходящую ароматным паром чашку с кофе.
Командор молча кивнул и защелкнул обратно выскочивший из считывателя картридж, заставив пищекомб утробно заурчать. Половинки купола сомкнулись, а его белоснежная поверхность стала матово-серой, чтобы буквально через десяток секунд сменить свой цвет на светло-зеленый, сообщая таким образом об окончании процесса готовки.
Марк подхватил обе чашки и, отдав одну из них Майеру, вернулся за стол.
– Судя по твоему взъерошенному виду, звонок не самый приятный, – заметил он, опускаясь в свое кресло.
Комиссар поморщился.
– Да так, мелочи жизни. На чем мы там остановились?
– Ты хотел мне рассказать про пришествие на Марсе.
– Ах да. – Он отхлебнул кофе. – Ну если кратко, то «Сайрус» послал пятерку своих агентов, дабы они стянули у нас технологию СМПП.
– Во как. И зачем это им понадобилось? Насколько я помню, мы не собирались делать из этого тайны, а совсем наоборот.
– Вот и я о том.
Майер нахмурился.
– Неужели отвлекали внимание?
– В точку, дружище. – Арнольд отсалютовал собеседнику своей чашкой. – Причем из всей группы только один ее член знал о настоящих целях, и именно он и смог уйти, оставив своих товарищей нам на растерзание.
– Стандартная схема «хвост ящерицы». Как там в учебнике… – Дорнер наморщил лоб, затем процитировал: – «В случае обнаружения группы и увеличения вероятности провала миссии следует пожертвовать ее менее значимыми членами для отвлечения внимания противника. Во избежание раскрытия обмана противником желательно, чтобы психопортрет отторгаемых членов группы не изменялся, для чего следует внушить им, что все происходящее соответствует какому-либо заранее намеченному плану».
Майер удивленно приподнял брови.
– Это где ж такому учат?
– Курс лекций Высшей Тангарской Школы Спецопераций.
– Понятно. – Арнольд пару минут молча изучал лицо друга, словно видел его в первый раз, затем усмехнулся. – Знаешь, постоянно забываю о твоей бурной биографии.
– Оно и к лучшему, – буркнул в ответ Дорнер, поморщившись. – Особо гордиться там нечем, не хочу вспоминать. Лучше скажи, есть какие догадки, что в действительности нужно было ребятам из «Сайруса» на Марсе?
– Состав и численность наших сил обороны, а также размещение опорных точек и станций слежения.
– Еп…
Дорнер откинулся в кресле и ошарашенно уставился на комиссара, переваривая услышанное, затем спросил тихим голосом:
– Это только предположение?
– Уже практически уверенность, – ответил Майер, бросая быстрый взгляд на запястник и поднимаясь из кресла. – Ладно, Марк, мне пора, что воду в ступе зазря толочь, примерную ситуацию я тебе обрисовал, думай. Хорошего, конечно, мало, но уж такова ситуация. Завтра сброшу на твой вирт всю нужную информацию, немного скорректируешь действия своих людей. Кстати, по найденному вашим зондом артефакту принято решение, туда отправится «Византия», так что отбирай спецов.
– Сколько у нас осталось?
Комиссар вздрогнул, словно заданный тихим голосом вопрос застал его врасплох, затем пожал плечами.
– Кто знает. Год, два, а может, пять. В любом случае решено готовиться. Через месяц начинаем расконсервацию «Табола» и «Отважного», к тому же принято решение о строительстве станций наблюдении на внешних планетойдах. Да, и еще. На следующей неделе получишь партию новых сканеров, проверь всех на наличие этого. – Он похлопал себя пальцами левой руки по шее. – Конечно, сомневаюсь, что эта зараза к нам пробралась, но береженого, как известно… сам понимаешь.
Дорнер молча кивнул.
– Что ж, тогда до встречи. – Комиссар поставил чашку с недопитым кофе на стол и, пожав на прощание руку поднявшемуся из своего кресла Марку, направился к двери. Открыв ее, он неожиданно замер на пороге и не оборачиваясь бросил: – Похоже, что мы будем их первой целью, дружище. Вот так.
После ухода комиссара Дорнер некоторое время сидел неподвижно, буравя взглядом потолок, затем устало провел рукой по лицу и, поднявшись, подошел к окну. Было уже поздно, и небо, укутанное тяжелыми дождевыми облаками, пламенело алым закатом, словно предвещая зловещие отблески грядущих пожарищ. Прохладный ветер ворвался в раскрытое окно, бросая в лицо командору мелкую изморось начавшегося дождя. Где-то вдали сверкнула молния, а через пару десятков секунд по ушам «ударил» пронзительный раскат грома. Дорнер прикрыл окно, достал из кармана сигарету, пару минут нервно крутил ее меж пальцами, затем тяжело вздохнул и, сунув в рот, пробормотал:
– Вот черт, а ведь только стал привыкать к спокойной жизни. Что ж, видимо, не судьба…
* * *
«Смертоносцы» впечатляли. Судя по высветившимся на запястниках данным, их размеры были вполне сопоставимы с размерами легких космолетов. Однако одно дело трехзначные цифры на экране, и совсем другое воочию видеть замершие в ряд бомбардировщики, агрессивные обводы матово-серых корпусов которых просто кричали об их хищной натуре.
– Вот это махины, – прошептала Лайм, не скрывая своего восхищения. Свесившись через перила небольшой металлической площадки, приткнувшейся под самым потолком огромного ангара, девушка буквально пожирала взглядом стоящие внизу машины.
– Знаешь, – она обернулась к стоящему позади Рену, – а я бы не отказалась слетать на подобной, думаю, шустрые аппараты.
– Еще какие шустрые, – ответил Айко, подходя к краю платформы и ногой пробуя висевший рядом с ней «блин» гравиоподьемника, – только вот не получится.
– Почему?
– Они полностью на автоматике, у них даже кабины нет, к тому же…
Диск под его сапогом неожиданно полыхнул снопами искр, закрутился на месте и рухнул вниз, заставив Рена спешно отдернуть ногу и нервно вцепиться в поручни.
– Так, придется спускаться по лестнице, – констатировал он, едва утихло эхо грохота от упавшего подъемника, поднявшего внизу целое облако пыли. – Нам нужно добраться вон до тех столбиков.
Его палец указал на торчавшие из пола прямоугольники, которые небольшим полукругом обхватывали приплюснутый нос каждого бомбардировщика.
– Это внешние интерфейсы систем контроля, и перед взлетом они должны светиться хлеще новогодних елок, однако пока все тихо, и это радует.
– Хочешь сказать, что этот придурок соврал насчет своего желания запустить «Смертоносцев»?
– Вряд ли, – покачал головой Рен. – Этот парень был серьезен как никогда, однако доступ к этим машинкам получить не так уж и просто, там тройная система контроля с функцией внешнего подтверждения через бит-ключ, не думаю, что он у них есть. Хотя если учесть, какие у него коды доступа… В общем, лучше нам поторопиться.
Он вцепился рукой в тянущуюся вдоль стены металлическую лестницу, подергал ее и, шумно выдохнув, точно перед нырком на глубину, принялся спускаться. Лаймалин дождалась, пока его ноги коснутся пола, и буквально сбежала вниз, заставив Айко удивленно вытаращить глаза и озадаченно почесать в затылке.
– М-дя, а ты у нас просто кладезь сюрпризов. Летать, случайно, не умеешь?
– Пыталась, только руками махать надоедает.
Айко скосил глаза на девушку, с трудом сдерживавшую рвущуюся на губы улыбку, и, коротко хмыкнув, направился к ближайшим столбикам, оставляя в покрывавшей пол пыли цепочку следов. Лайм некоторое время оставалась на месте, оглядываясь и вслушиваясь в окружающую тишину, разрушаемую лишь звуком шагов Рена да тихим потрескиванием вышедшей из строя световой панели, затем мотнула головой и поспешила следом.
Айко тем временем уже опустился на одно колено у крайнего столбика, состоявшего из множества мелких, словно сделанных из стекла трубок, соединив тот тонкой ниткой УМБ-кабеля со своим запястником.
Лайм встала позади, не отвлекая своего напарника ненужными вопросами и разглядывая нависающий над ними бомбардировщик. Несмотря на прошедшие годы, тот выглядел абсолютно новым, словно само время, испугавшись его грозного вида, в страхе отступило перед этой «стальной птицей».
– Кстати, Лайм, а знаешь, почему их прозвали «Смертоносцами»? – неожиданно спросил Рен, продолжая «колдовать» со своим запястником, развернув перед лицом аж пять небольших плазмоэкранов.
– Нет, в тех файлах, что у меня, об этом ничего нет.
– Еще бы, – хмыкнул Айко. – В свое время эти машинки были секретными штуками, а все из-за прыжковых двигателей.
– Прыжковых двигателей? – Лайм удивленно посмотрела на товарища. – Погоди, это же атмосферные аппараты, какие могут быть прыгуны? Искривление метрики в непосредственной близости от столь массивного объекта чревато серьезными последствиями – да тут никаких бомб не надо. Ты видел хоть раз выход корабля рядом с астероидом? Картина еще та. Последний от спонтанного искривления на кварки разносит, да и космолету порядком достается.
– Ну, это все же не космолеты, кривизна движков у них небольшая, и тут смотря на каком расстоянии от поверхности вынырнуть.
– Да какая разница, – поморщилась Лайм. – Просчитать последствия применения подобных двигателей в атмосфере практически нереально, слишком много факторов, разрушения могут быть колоссальными.
– А никто и не просчитывал. Это же, – он ткнул пальцем вверх, – по сути оружие возмездия, последнее средство, когда на все последствия уже плевать.
Лаймалин мотнула головой.
– Бред, их создатели вообще в своем уме были?
Айко пожал плечами:
– Кто знает. Так, кажись, подключился.
Трубчатый прямоугольник вдруг замерцал призрачным белым светом, выкидывая в воздух множество полупрозрачных нитей, которые тут же устремились к носу самолета, сплетаясь на лету в тонкие жгуты.
– The system is connected. I look forward to entering commands. Attention, including limited access.
Проскрипевший над головой Лайм механический голос заставил ее невольно посмотреть вверх, затем перевести взгляд на поднимающегося с колен Рена.
– Это он на каком языке?
– На английском, – ответил Айко, отряхиваясь. – Говорит, что готов выслушать наши команды.
– Так значит, ты сможешь их отключить?
– Не уверен. – Рен с сомнением покосился на один из плавающих вокруг него экранов. – Подобную команду отсюда я дать не смогу, этот интерфейс для техперсонала, чтобы можно было подшаманить машинки перед вылетом по-быстренькому. Впрочем, это как раз то, что нам сейчас нужно.
Лайм непонимающе посмотрела на хитро улыбающегося Айко, лицо которого просто светилось самодовольством.
– Может, тогда и меня посвятишь в свой план?
– Да ничего такого, – повел плечами Рен. – Дело в том, что у этих малышек стоят семнадцатые криперы, а у них на повышенной напруге проблемы со стабилизацией. Так что если совсем чуток сбить балансировку амплитуд… – Он сжал и резко разжал кулак. – Фейерверк будет, залюбуешься.
– Ну так действуй.
– Так уже начал, – бросил Айко, пробегая пальцами по одному из экранов. – Только вот меня пытаются блокировать, почуяли собаки дикие, что жареным запахло, да поздно уже, «червяк» в системе.
– Вы все-таки решили мне как-то помешать, земляшки, а я ведь вас предупреждал, теперь пеняйте на себя!
Голос Райзела эхом разнесся по ангару, заставив Айко нервно дернуть правой бровью и криво усмехнуться.
– Ну-ну, уже испугались.
– Лифт, – бросила Лаймалин, указывая рукой в сторону стены, на которой высветился белый прямоугольник.
Рен резко обернулся и тихонько выругался. Из раздвинувшихся дверей одна за другой вышли три фигуры, похожие на очень худых людей, облаченных в пластиковые имитации рыцарских доспехов.
– Кибер-стражи класса «А», модель БК-234, – доложила Лайм, с прищуром разглядывая замерших киборгов, чьи приплюснутые головы медленно поворачивались из стороны в сторону, затем обернулась к Айко и поинтересовалась: – Рен, тебе сколько времени нужно.
– Минут десять, – бросил тот не раздумывая.
– Ясно. – Девушка огляделась и, подойдя к трехколесному шасси самолета, подняла с пола валявшийся там металлический штырь. Взвесив его в руке, она довольно кивнула. – Будет у тебя десять минут, приступай.
– Лайм, погоди, не дури, ты же без оружия, лучше…
Рен шагнул в ее сторону, но девушка решительным жестом остановила его.
– Я сама оружие, Рен, работай, давай.
Развернувшись на пятках, она медленно направилась в сторону вскидывающих излучатели киборгов.
– Ну что, мальчики, потанцуем.
* * *
Обезглавленное тело последнего киборга упало на колени и, завалившись набок, распласталось в пыли. Лаймалин, тяжело дыша, оперлась спиной о стену и медленно сползла вниз, чувствуя, как уходят последние силы. На какой-то миг мир померк, погрузив сознание в полутьму, разрываемую лишь багровыми сполохами пиктограмм, сообщающих о внутренних повреждениях.
– Лайм! Лайм! Ты меня слышишь?
Она вздрогнула и с трудом открыла глаза, непонимающе посмотрела на склонившегося над ней мужчину. Пару секунд девушка пыталась вспомнить, кто он такой и почему задает подобный вопрос, затем выдавила:
– Все нор…мально, Рен, я в по…рядке, кажется.
– Какое там нормально, – нервно бросил тот, – да на тебе места живого нет.
– Мелочи жизни, я крепче, чем ты думаешь. – Лайм попыталась улыбнуться, но вымученная улыбка больше походила на гримасу. Она закашлялась. Струйка крови протянулась из уголка рта и упала тяжелыми каплями на пропаленный в нескольких местах комбинезон.
– Встать сможешь?
Плечи девушки дернулись вверх.
– Наверное. – Она откинула голову киборга, оперлась рукой о стену, попыталась подняться, но тут же рухнула обратно. Несколько мгновений сидела, тяжело дыша, затем виновато посмотрела на Айко. – Похоже, не получится. Извини, но, видимо, тебе придется выбираться самому. Скажи Киру…
– Вот еще, – перебил ее Рен. – Сама ему все скажешь, нечего тут нюни распускать, давай помогу.
Он присел на корточки закинул ее левую руку себе на шею и, обхватив за талию, медленно встал, сдавленно крякнув при этом.
– А ты тяжелая.
– И не стыдно тебе такое девушке говорить, тоже мне кава… – Лайм снова закашлялась, выплюнув на пол целый сгусток крови. Вытерев губы тыльной стороной ладони, она скосила глаза на помрачневшего Рена и тихим голосом поинтересовалась: – Как думаешь, сколько у нас времени?
– Кто знает, зависит, сколько у этого гада уйдет на взлом системы. Может, день, а может, и пяти минут нет.
По ангару неожиданно разнесся пронзительный гул сирены, а на стенах замелькали желто-красные проблесковые маячки.
– Attention. Activation command is received. Started downloading. All personnel please leave the starting area. Fifteen minutes before starting the engines. Countdown.
Женский голос умолк, и вместо него из невидимых динамиков стали доноситься монотонные щелчки.
– А вот ответ и на твой вопрос, – буркнул Айко, поудобнее обхватывая девушку за талию.
– Ладно, заканчиваем болтать, нужно выбираться, а то едва этот придурок даст команду на старт, светопреставление тут будет еще то.
– Я только за…
Лайм улыбнулась уголками губ, стараясь не замечать, что выведенные на сетчатку датчики имплантов, мерцавшие до этого красным светом, гаснут один за другим, а окружающий мир перед глазами то и дело погружается в странную серую дымку. Пару раз сознание практически гасло, и только голос Айко вырывал ее из упорно подступающей темноты.
– Держись, подруга, держись, – то и дело шептал он, буквально волоча ее за собой. Каких-то сто метров до дверей лифта неожиданно показались ему вечностью. – Главное, держись. С нашими я связался, бомбить они не будут. Наверху нас ждет глайдер, так что надо лишь туда добраться, поэтому держись…
Он посмотрел на девушку, глаза которой вновь закрылись, и со злостью влепил ладонью по панели вызова, облегченно услышав за закрытыми дверьми знакомое шуршание.
Дыхание Лайм вдруг стало хриплым и прерывистым, заставив Рена заскрипеть зубами от накатывающего отчаянья.
– Ten minutes before the start of engines, – загремел над головой знакомый голос.
– Рен, брось меня, не успеешь, – едва слышно сказала Лайм, не открывая глаз. – Оставь, передай Киру, что я его люблю, всегда буду… – Она умолкла на полуслове, а ее тело резко обмякло.
– Лайм, эй, Лайм. – Айко осторожно прислонил девушку к стене. Ее голова безвольно мотнулась, а из уголка рта к полу потянулась нитка кровавой слюны. – Лайм!
Он опустил ее безвольное тело на пол и, упав на колени, обхватил руками голову.
– Лайм, черт, Лайм. – Его кулаки впечатались в бетон пола, подняв легкие облачка пыли. – Лайм!
Несколько мгновений он сидел неподвижно, затем мотнул головой и, решительно поднявшись, склонился над телом.
– Нет, ты не умрешь, не сейчас, – пробормотал он, пытаясь взвалить ее на плечо. – Не сейчас, подруга, не сейчас. История с Герой не повторится. Ты еще должна дождаться Кирилла, должна, слышишь, ДОЛЖНА!
Двери лифта с легким треньканьем разошлись заставив Айко невольно прищуриться от хлынувшего снаружи света. Он выпрямился и, придерживая тело девушки рукой, шагнул вперед.
– Должна!
notes
