Право собственности Хедана простиралось далеко на восток от Винохума, хотя и достаточно близко к краю Илиона, так что западные ветры приносили влагу с каналов, болот и соленых озер морского дна Антония - настоящий дождь шел два или три раза в год. Хотя Вилдфосс не проходил через владения, он помогал сохранять воду, которая снабжала несколько колодцев. Таким образом, кроме имеющегося на большой территории ранчо, семьи занимались сельским хозяйством.

Поколение за поколением, штат их стал больше напоминать родственников, чем наемников. Родственников, которые смотрели на них как на вождей, но высказывали свое мнение, и часто случалось, что их ребенок женился на дочери этого дома или их дочь выходила замуж за сына из этого дома. Короче, они состояли в родстве со своими работодателями совсем так же, как Хеданцы и другие хесперианские средние землевладельцы состояли в родственных отношениях с Винохумом.

Земельный участок был значительный. Дюжина коттеджей примыкала к дому пастора. Позади, амбары, загоны и цеха окружали мощеный двор с трех сторон. Исключая размеры, на первый взгляд здания казались совсем одинаковыми, побеленные стены, кладка была сглажена эрозией. Но затем следует приглядеться к каменной или стенной мозаике, которая украшала их. Деревья ставили заслон ветрам к поселку: местные дельфии и рахабы, земные дуб и акация, ллинатаврские расмеи, иттрианский хэммербранч. На клумбах росли только экзотические виды, упорно культивируемые, дополняющие скалы и гравий. Настоящие цветы никогда не эволюционировали на Аэнеасе, хотя несколько видов листьев или стволов имели яркие цвета.

Здесь обычно было шумно: сновали надзиратели, управляющие домами, кузнецы, масоны, механики, рабочие приходили с полей или ранчо, дети, собаки, лошади, статасы, мошенники, сельскохозяйственные машины, наземные и воздушные машины, говор, крик, смех, гнев, слезы, песни, топот ног и запах животных или дыма. Ивар изо всех сил хотел слиться с ними. Его укрытие на чердаке стало тюрьмой.

Сквозь щель в ставнях он разглядывал дневную суету. Первая его ночь совпала с празднованием дня рождения старейшего жителя. Не только главный дом был весь освещен, но прожекторы осветили двор для прыжков и танцев Илиона под музыку сонаров, а флаконы передавались по кругу. На следующую ночь был лунный свет, и он видел пару молодых влюбленных. Поняв, кто они, Ивар не стал следить за ними; его всегда учили, что уединение - это одно из прав, которое ни один порядочный человек не должен нарушать. Поэтому он залез в свой спальный мешок, упиваясь воспоминаниями о Татьяне Тейн и… - о некоторых других.

На третью ночь его потревожил звук осторожно открываемого замка. Сэм Хедам принес ему пищу и воду, когда все в доме заснули. Ивар сел. Подстилка защищала его от пола, но стоило вылезти из мешка, холод проникал сквозь одежду. Он почти не замечал его. Тело аэнеанца приучено к тому, как унять рефлекторную дрожь. Однако его угнетала темнота и запах пыли.

- Ш-ш-ш, - последовал шепот. - Готовься к походу. Быстро.

- Что?

- Быстро, я сказал. Я все объясню, когда мы будем уже в пути.

Ивар вскочил на ноги, сбросил ночную одежду и облачился в ту, что была на нем, когда он прибыл сюда. Одежда была измазана копотью и заляпана кровью, но иссушающий воздух высосал запах. Сменную одежду он затолкнул в свернутый мешок, который забросил на спину, вместе с ружьем. Хедан дал ему пакет с бутербродами, чтобы он положил его в сумку на поясе, полную флягу, и приказал спускаться вниз.

Хотя пришедший за ним человек был угрюм и нетерпелив, Ивара охватило возбуждение. Неизвестно почему, но его затворничеству пришел конец.

На улице было безветренно и тихо. Так тихо, что казалось, можно услышать, как планета трескается от холода. Обе луны уже поднялись и освещали камень и песок, превращая вершины деревьев в сосульки над пещерами, и зажигая искры на инее. Более крупная, но далекая Ливиния высилась за восточными горами, показывая лишь половину своего такого знакомого лица. Креуза, казалась больше, потому что была почти полной и сияла ярче. От горизонта до горизонта замерзшим каскадом лежал Млечный путь. Из родственных планет вдали сверкал желтизной Анчайсно. Среди неисчислимых звезд Аврора и Бета Крупно светили не хуже лун, что давало резкие и причудливые тени.

Пара статасов стояла на привязи, их длинные шеи и силуэты голов с длинными носами выделялись на фоне дома. "Часть пути придется идти пешком, - подумал Ивар, - чтобы сэкономить силы животным для длинного сухого отрезка пути. Но тогда почему не машина?" Он сел верхом. Несмотря на холод, перед тем, как надеть капюшон и ночную маску, он учуял запах зверя, в чем-то сходный со свежескошенным сеном.

Сэм Хедан вывел его на внутреннюю дорогу, вскоре после этого на тропу, которая под углом уходила на юг через пересеченную местность, где редко произрастали жесткие кустарники и меч-трава. Из-под трехпалых копыт вырывались клубы пыли. Шесть ног придавали движению убаюкивающий ритм. Уже очень скоро хозяйство исчезло из виду, люди ехали сами по себе под небесами. Очень далеко завыл катавал.

Ивар кашлянул.

- Кхе-кхм! Куда мы направляемся, господин Хедан?

Из дыхательной щели поднимался пар.

- В более укромное место для вас, которое раньше других пришло на ум, Первенец. Хотя оно может оказаться и не таким уж хорошим.

Защемил страх.

- Что случилось?

- Да сегодня прошел слух, - сказал Хедан. - Повсюду в Хесперии Импи рыщут в поисках вас. Предложена награда; а все, кто, по их мнению, может хоть что-то знать о вас, сразу же подвергаются нарко-допросу. С той скоростью, с которой они работают, они уже к полудню будут в моем доме. - Он помолчал. - Вот почему я запер вас, чтобы никто, кроме меня, не мог знать, что вы там. Но это не защитит от биодетекторов. Я придумал себе дело, позволяющее уехать из дома на несколько дней, скажем для пополнения конюшни, и ускользнул после наступления темноты, чтобы забрать тебя. - Еще раз помолчал. - Они всюду пустили аэрокары. И машину с мотором легко смогут засечь и догнать. Вот по этой причине мы используем статасов и никаких обогревающих приборов на одежде.

Ивар отвернулся в сторону, как будто для того, чтобы посмотреть, как падает метеор. Мимо пролетела ула. Гордость в нем боролась со страхом.

- Видно они сильно хотят заполучить меня, а?

- Конечно, ведь ты Первенец Илиона. Честь пробудилась. Ивар закусил губу.

- Я… я ведь не серьезная угроза. Я неумело руководил. Несомненно, я был идиотом, чтобы начать такое.

- Я очень мало знаю, чтобы судить, - задумчиво ответил Хедан. - Фео Астафф спросил меня, не мог бы я укрыть тебя от землян, потому что ты с друзьями устроил бой с моряками. С того времени у нас с тобой не было случая поговорить. Я просто мог тайком ночью приносить тебе пищу, не осмеливаясь задерживаться. И в передаче говорилось, что была совершена неудачная атака на патруль. Твое имя никогда не упоминалось, хотя, судя по той охоте, которую они организовали за тобой, им бы следовало это сделать.

Маска скрывала его черты, но не глаза, которые были обращены на попутчика.

- Хочешь рассказать мне сейчас? - спросил он.

- Н-ну, я…

- Только без секретов, запомни. Я вполне уверен, что замел следы и не буду среди подозреваемых подвергаться допросам. Хотя, на что мы вообще можем полагаться?

Ивар сдался.

- У меня нет ничего важного, чтобы скрывать, за исключением глупости. Да, я бы хотел рассказать вам, йомен.

Рассказ продвигался вперед с запинками, так как Хедан все время что-то уточнял, чтобы добавить к тому, что он уже знал о своем попутчике.

Эдвард Фридериксон уже долго занимался зоологическими исследованиями на Дидо, когда женился на Лизбет Борглунд. Она, как и он, тоже была из университетского клана: они встретились, когда он вернулся, чтобы прочитать серию лекций. Она последовала за ним на соседнюю планету. Но даже в Порт Фридериксоне жара и влажность тяжелого воздуха были для нее слишком сильны.

Она выздоровела, когда они вернулись на Аэнеас, и родила своему мужу Ивара и Герду. Они жили в скромном доме за городом Нова Рома; оба преподавали, а он находил нужные, хотя и незрелищные предметы для оригинального изучения. Сын часто сопровождал его во время полевых походов. Амбиции мальчика вскоре сосредоточились на планетологии. К этому его привлекли строгое спокойствие пустыни, степи, гор и дна высохшего океана, а также надежда исследовать те звезды, которые освещали их ночи.

Так как Хуго Мак-Кормак был его дядей со стороны второго брака, дети часто проводили каникулы в Бинохуме. Когда адмирал Флота был рядом, для них это было, как посещение героя из прошлого, и притом любезного героя, скажем Брайана Мак-Кормака, который изгнал неземных пришельцев, и чья статуя стояла здесь с тех пор на высоком постаменте возле главного колледжа университета.

Аэнеас обошел Вергилия восемь раз со дня рождения Ивара, когда Аарон Снелунд стал Губернатором сектора Альфа Круцио. Он сделал еще два оборота - три с половиной земных года - до вторжения. Сначала развитые миры не чувствовали ничего плохого, кроме повысившихся налогов, на что они получили правдоподобное объяснение (Увеличение Империи, возросшие расходы правительства). Затем до них дошли слухи о том, что происходит в обществах менее способных к сопротивлениям и жалобам. Затем они поняли, что и их петиции откладывались в сторону. Затем начались аресты и конфискации за "измену". Затем была даже установлена секретная полиция, в то время как наемники и официальные власти свободно совершали насилия над личностью. Тогда стало очевидно, что Снелунд - не простой коррумпированный администратор, снимающий пенки для себя, а любимец Императора, закладывающий политические основы для серьезных перемен.

Все это пришло не сразу, и люди не могли поверить. Для большинства из них жизнь протекала почти, как прежде. Да, времена были немного трудные, ну да их можно и переждать, а тем временем их ждали работа, дом, общества, которые нужно поддерживать; интересы, которые надо соблюдать; удовольствия, которых нужно искать; любовь, которой надо заниматься; поручения, по которым надо бежать; друзья, которых надо пригласить; недруги, которых надо наказать; планы, с которыми надо считаться; дела, дела, дела, как песок в песочных часах. Ивар поступил в университет, так как он давал образование членам по наследству, записанным с младенческого возраста, там он начал специализироваться в своих исследованиях и у него появились инопланетные товарищи. Интеллектуальные волнения взяли верх над негодованием.

Затем Катрин Мак-Кормак, сестру отца, взяли во дворец Снелунда; а муж ее был арестован, его освободили, и это привело к мятежу.

Ивар зажигался, как большинство юношей Аэнеаса. Его военное обучение, до тех пор эпизодическое, стало почти завершенным, но он никогда не покидал планету, и его учения закончились, когда в небесах появился военный корабль Империи.

Восстание закончилось. Хуго Мак-Кормак с семьей увел остатки своего флота в глубины подальше от известного космоса. Так как Джиханнатский кризис был решен, военный флот был способен охранять всю Империю, бунты не должны повторяться, если бунтовщики не хотят новых жертв.

Сектор Альфа Круцио в целом, Аэнеас в частности, должны быть оккупированы и перестроены.

Хаос, отчаяние, нехватки, которые в нескольких областях приближались к голоду, возросли повсюду в последней стадии конфликта. Университет был закрыт. Ивар и Герда стали жить с родителями в поверженном в бедность великолепии Винохума с тех пор, как Эдвард Фридериксон стал Первым человеком Илиона. Мальчик проводил большую часть времени совершенствуя свою машину для пустыни. И он добился признания у землевладельцев. Он будет их следующим вождем.

Спустя некоторое время условия улучшились. Университет вновь открылся - под тщательным наблюдением - и он вернулся в Нова Рома. Вскоре он был вовлечен в подпольную деятельность. Сначала это не шло дальше тайных разговоров. Однако он чувствовал, что не должен ставить в неловкое положение семью и себя, оставаясь в пригородном доме, и переехал в дешевую комнату в самом неблагоустроенном районе Веба. Это также привело к излишним неудобствам. Аэнеас никогда не имел значительной криминальной прослойки, а лишь незначительную, вызванную войной и ее последователями. Неожиданно он встретил людей, которые не считали законы священными.

(Когда Мак-Кормак восстал, он делал это во имя нарушенных прав и свобод. Когда прибыл Комиссионер Десаи, он обещал восстановить попранные права.)

Следуя примитивному правилу, вскоре жалобы стали требованиями. Любимым местом для речей, массовых собраний и демонстраций было у памятника Брайану Мак-Кормаку. Власти сделали уступки по многим вопросам, разумные сами по себе - например, возобновление почтовых услуг в Империю и из остальных ее частей. Это привело к дальнейшим требованиям - например, отмена правительственной цензуры почты, и создание комитета граждан, чтобы обеспечить это - которые были отвергнуты. Разразились бунты. Некоторые здания были сожжены, некоторые люди нашли смерть.

Пришли декреты: никаких собраний. Памятник снести. Землевладельцы, которые со времени Волнений служили в качестве полицейских и военных кадров, должны были распустить все соединения и сдать все оружие, начиная с наследственного оружия среднепоместных землевладельцев, производившего пушечные выстрелы в небо, кончая детскими пистолетами, которые дарились в День Освободителя.

- Мы, наш отряд, решили что нужно действовать раньше, чем будет слишком поздно, - рассказывал Ивар. - Мы занимались контрабандой оружия, где можно, вплоть до дня нападения, и использовали его для захвата более тяжелого оружия. Я знаю окраины страны, лучше многих, я ведь Первенец. Поэтому они выбрали меня командовать нашей первой операцией, которая должна была быть в этом районе. Я приехал к маме и сестре в Винохум, притворяясь, что мне нужен перерыв в занятиях. У других были придуманы другие истории прикрытия, например, совершить чартерный рейс аэробуса, чтобы отдохнуть в загородном лагере в каньоне Авериуса на несколько дней. Мы встретились в Хельмет Бутте и устроили засаду там, где, как я знал, проходит маршрут регулярного патруля Импи.

- Что бы вы сделали потом, в случае успешной операции? - спросил Хедан.

- О-о, мы это тоже запланировали. Я знаю пару оазисов в Айрокленд, которые бы поддерживали нас, а деревья, пещеры и расщелины могли бы спрятать нас от воздушных поисков. Уж не так много оккупационных войск, чтобы охватить весь этот мир.

- Вы бы проводили жизнь, отщепенцев? Я думаю, что вскоре вы могли бы стать бандитами.

- Нет, нет. Мы бы провели еще несколько рейдов, набрали больше рекрутов и поддержку жителей, собрали бы силы, с которыми враг должен был считаться. Тем временем, мы надеялись на сочувствие в остальных частях Империи, которое бы оказало давление в нашу поддержку, или может быть страха того, что Иттри могут выслать свои силы.

- Может быть, - согласился Хедан. Немного погодя он сказал:

- Ходят слухи. Огромное существо с золотисто-бронзовыми крыльями, появилось в наших краях. Иттрианский агент? Они не обязательно хотят того же, что и мы, Первенец.

Плечи Ивара опустились.

- Теперь это не имеет значения. В любом случае у нас провал. Мне не удалось.

Хедан вытянул руку, чтобы похлопать его по плечу.

- Не надо так это воспринимать. Во-первых, военные руководители вынуждены терять людей и терпеть временные поражения. Во-вторых, в действительности, вы никогда не были одиноки. Вам лишь выпала верхняя карта в колоде, которую тасовал Бог. - Тон его оживился. - Первенец, ты не имеешь права чувствовать себя виноватым. Бы вместе с товарищами допустили ошибку. Но это уже сделано. А ты действительно нужен Аэнеасу в его будущем.

- Я? - воскликнул Ивар. Собственная его значимость разрушалась по мере того, как он говорил, пока он не признал, что никогда не видел себя в роли Мак-Кормака. - Да, что я вообще могу?

Хедан поднял руку в ватной рукавице, чтобы успокоить его.

- Эй! Следуй за мной.

Они свернули статасов с тропы и не возвращались на нее в течение десяти километров. То что они обходили, было стадом, принадлежащим Хедану: скот родом с Земли, генетически измененный и адаптировавшийся на протяжении веков - как и большинство ввезенных организмов - пока они не стали самостоятельным видом. Вокруг их массы мерцали сторожевые огни. Хедан не сомневался, что его люди

верны ему; но то, что они не видели, они не могли рассказать даже под гипнозом.

По пути наездники проехали отрезок стены. Черная, как стекло, без швов, она возвышалась над залитым лунным светом кустарником и песком. Ближе к вершине того, что осталось, на высоте метров в пять, отверстия составляли запутанный узор, первоначальное назначение которого было трудно разгадать. Сейчас сквозь них проглядывали звезды.

Хедан подъехал, изобразил крест и пробормотал что-то прежде, чем продолжить путь.

Когда-то в прошлом Ивар видел эти руины, и обрядовые движения, отдаваемые в дань уважения. Но он никак не думал увидеть йомена - получившего хорошее воспитание, имеющего хороший опыт путешествий, закоренелого хозяина и советника - проделывающего такое.

Выдержав паузу холодного молчания, как бы оправдываясь, Хедан сказал:

- Вот символы далекого прошлого.

- Ну… да, - ответил Авар.

- Кто-то был здесь до нас, миллионы лет тому назад. И были то не исчезнувшие туземцы, а пришельцы со звезд. Откуда они пришли? Почему они ушли? Помнишь, следы были найдены и на других планетах. Глупо было бы полагать, что они вымерли? Масса людей интересовались, не ушли ли они отсюда туда - на другие миры. - Хедан махнул в сторону звезд.

Лишь небольшая часть этой сверкающей массы входила в империю. Да и видны-то были только не самые дальние гиганты, свет которых мог бы затмить свет Вергилия или Сола. И сейчас, когда Ивар смотрел на них, где-то там, в глубинах вселенной рождались новые солнца и миры. И так будет всегда…

Маска Хедана снова повернулась к Ивару. Его тихий голос внушал суеверный страх:

- Вот почему ты нам нужен. Первенец. Ты можешь быть безрассудным мальчишкой, но позади тебя стоят четыреста лет пребывания человека на Аэнеасе. Нам нужен будет каждый корень, который у нас есть, когда возвратятся Старшие.

Вздрогнув, Ивар спросил:

- Разве вы верите в это? Я не раз слышал об этом, но вы?

- Ну, не знаю, - слова Хедана в темноте приобретали какое-то особое значение. - Не знаю. До войны я никогда об этом не думал. Я ходил в церковь, вот и все.

Но с тех пор… Разве могут так много людей полностью ошибаться? А их много, скажу я тебе. Там, в городе, в Университете, вы понятия не имеете, как широко распространяется надежда на то, что скоро вернутся Старшие, неся слово Бога. Это не безумие, Ивар. Хотя все признают, что это лишь надежда, доказательств нет. И ведь мог адмирал Мак-Кормак проложить их путь? К тому же, в пустыне ходят слухи о новом пророке…

Не знаю, я действительно думаю - и говорю тебе, что я не одинок в этом вся печаль здесь, и все звезды там не могут существовать просто так, без цели. Если Бог готовит свое следующее откровение, почему бы не через избранную расу, более мудрую и хорошую, чем мы можем сейчас представить? А если это правда, разве не должен прийти первым пророк, который подготовит нас, чтобы мы спаслись?

Он задрожал, как будто мороз разрывал его не обогреваемое одеяние:

- Ты наш, Первенец, - сказал он. - Мы должны сохранить тебя на свободе. И четыреста лет тоже не могут пропасть просто так!

И вдруг, как само собой разумеющееся, он продолжал:

- Мне сообщили, что возле Арройо проходят тинеранцы. Я считаю, ты можешь спрятаться среди них.