— Здорово, работает, как новенькая, — Шэнн протянул руку под свет. Юноша только что стянул с неё кожаную повязку, обнажив свежий рубец зажившей раны. Пошевелил рукой — ещё немного болело, но терпимо.

— Что теперь, куда? — повернулся он к Торвальду. Ему не терпелось заняться делом. После нескольких дней заточения в этой комнате он снова рвался наружу. Теперь Шэнн, как и офицер, носил штаны из зелёной ткани, единственной, какую делали вайверны, и свои старые ботинки. Странно, но его оружие — станнер и нож — оставили при нём, и потому он чувствовал себя как–то неуверенно. Скорее всего, вайверны считали, что им нечего бояться такого примитивного оружия.

— Я знаю не больше тебя, — усмехнулся Торвальд в ответ на двойной вопрос. — Они хотят видеть именно тебя, более того, они настаивали на этом.

Город вайверн был спрятан в цепи пещер, связанных наподобие пчелиных сот. Снаружи нетронутые дикие скалы острова, а внутри — почти полная тишина. Население этого каменного улья могло составлять и несколько тысяч, и дюжину — тех, кого они видели в тех местах, где им разрешали ходить.

Шэнн ожидал, что снова попадёт в зал с черепами, где ведьмы гадали на иглах, решая его будущее. Но Торвальд привёл его в овальную комнату, большую часть внешней стены которой занимало окно. И увидев, что лежит за окном, Шэнн замер, как вкопанный. Он снова не знал — то ли он видит это на самом деле, то ли ведьмы снова морочат ему голову.

Эта комната располагалась ниже той, в которой он лежал раненый, невысоко над уровнем моря. Окно выходило прямо в море, и за полоской зелёной воды лежал его пурпурный череп из сна. Волны бились о нижнюю челюсть, пеной рассыпаясь вокруг каменных клыков. Над пустыми глазницами кружились морские кла–кла, то исчезая внутри, то вылетая обратно, как посредники между мозгом, запертым в гигантской черепной коробке, и внешним миром.

— Мой сон… — начал Шэнн.

«Твой сон», — согласились с ним. Это отозвался не Торвальд, слова возникли прямо в голове.

Шэнн обернулся и смерил ожидавшую их вайверн недружелюбным, почти враждебным взглядом. Он узнал её по узору на коже, это была старшая ведьма из той троицы, что отправила его в пещеру тумана. Рядом с ней стояла молодая ведьма, которую он поймал в ту ночь, когда всё это началось.

«Мы снова встретились… — начал он. — Зачем?»

«Это нужно тебе… и нам».

«Я не сомневаюсь, что это нужно вам. Но ничего хорошего для себя не жду», — мысли Шэнна легко укладывались в официальный тон беседы. С людьми он так не сумел бы.

На её лице не отразилось ничего, да юноша и не ждал этого. Но, связанный с ней разумом, находясь в неравном положении, он вдруг уловил слабую тень раздражения, его ментальные процессы казались ведьме непонятными, она не могла подобрать к ним ключ.

«Мы не желаем тебе зла, пришедший со звёзд. Ты оказался способен на большее, чем мы ожидали. Ты увидел ложь и познал её. Узри же теперь истину и познай её тоже».

«Вы уже ставили передо мной задачу, не спрашивая согласия», — ответил он.

«Да, у нас есть для тебя роль, но она вписана в узор твоего истинного сна. Мы не властны плести узоры, звёздный человек, это в руках Великих. Каждый идёт своим истинным путём, от Первого Пробуждения и до Последнего Сна. Мы не просим от тебя большего, чем начертано для тебя».

Ведьма поднялась с медленной грацией, присущей их блестящим телам, и стала с юношей рядом, маленькая, как ребёнок. Рядом с ней человеческое тело казалось грубым и неловким. Она подняла четырёхпалую руку, увитую драгоценными браслетами и поясками, и поднесла её к руке Шэнна, украшенной свежим шрамом.

«Мы разные, пришедший со звёзд, но мы оба мечтатели. А в мечтах заключена сила. Твои мечты перенесли тебя через тьму между нашим солнцем и далёким солнцем. Наши мечты ведут столь же странными тропами. А там, — палец указал в сторону черепа, — находится ещё один, грезящий силой. И сила эта такова, что может смести нас всех, если мы не поспешим стереть его путь».

«И я должен отправиться на поиски этого мечтателя?» — только теперь Шэнн понял, что означал сон, в котором он взбирался в провал носа.

«Ты отправишься…»

Торвальд покачал головой, и вайверн повернулась к юноаге.

«Один, — добавила она. — Это твой сон, он был твоим изначально. Каждому свой сон, и другой не сможет пройти той же тропой, даже чтобы спасти его жизнь».

Шэнн криво, безрадостно улыбнулся.

«Значит, я избранный, — посмотрел он на Торвальда. — И что мне сделать с этим сновидцем?»

«То, что заставит сделать твой путь. Ты только не должен убивать…»

— Трог! — шагнул вперёд Торвальд. — Нельзя гнать человека на Трога с голыми руками, да ещё и связывать его таким приказом!

Вайверн, очевидно, поняла смысл высказанного вслух протеста, потому что её ответ услышали оба.

«Мы не можем с ним ничего сделать. Его разум закрыт для нас. Но он — старейшина своего народа, и его народ ищет его повсюду с той самой минуты, как его воздушная машина разбилась о камни и он спрятался в пещере. Если сможешь, договорись с ним по–хорошему, но только уведи его отсюда. Его сны не похожи на наши, он вносит беспорядок в души Достигших, которые уходят на Путь к Истине».

— Это, наверное, важная персона, — сделал вывод Шэнн.

— У них здесь, кажется, сидит начальник жуков. Может, мы сможем использовать его как заложника?

Торвальд продолжал хмуриться.

— Мы ни разу не смогли установить с ними никакого контакта. Наши лучшие люди, специально подготовленные, пытались, но…

Шэнн не стал обращать внимания на эту деликатную оценку его собственных способностей вести дипломатические переговоры с врагом. Тем более, что офицер был прав. Но он мог попробовать одну штучку — если вайверн позволят ему.

«Вы можете дать диск власти этому человеку со звёзд? — он показал на Торвальда. — Это мой Старейшина и Достигающий Истину. С помощью диска его мысли смогут слиться с моими и помочь мне в том, что я не решусь совершить один. Это тайный обычай нашего народа, о Старейшина. Мы объединяем наши силы вместе для общей работы, или чтобы защищаться от врагов».

«Такой обычай есть и у нас, пришедший со звёзд. Мы не настолько разные, как может показаться незнающим. Мы многое узнали о вас, пока вы шли через Пещеру Лживых Снов. Но наши диски принадлежат нам, и не могут передаваться другим, пока их владелец жив. Впрочем…»

Она повернулась с необычной для вайверн резкостью и посмотрела на старшего из людей.

Офицер, подчиняясь, по–видимому, мысленному приказу, протянул вперёд руки и накрыл своими ладонями её протянутые к нему кисти, наклонив голову так, что серые глаза встретились с золотыми. Общая связь между ними оборвалась — теперь Торвальд и вайверн уединились, отгородившись от Шэнна.

Углом глаза Шэнн заметил движение рядом. Младшая вайверн стала рядом с ним, глядя на кла–кла, круживших над голым куполом скалы–черепа.

«Почему они кружатся там?» — спросил юноша.

«Там их гнёзда, они охраняют потомство. И охотятся на каменных тварей, живущих внизу, в темноте».,

«Каменные твари?» — если внутри черепа водятся какие–то звери, он должен был узнать об этом.

Молодая вайверн ответила ему чувством сильного отвращения — так она представляла себе этих «каменных тварей».

«Как же вы заперли туда Трога?»

«Мы не запирали его! — мгновенно пришло искреннее возражение. — Пришелец из другого мира сам укрылся там, хотя мы звали его. И он прячется там до сих пор. Однажды мы выманили его оттуда, но он вырвался из–под контроля и снова убежал внутрь».

«Вырвался? — с недоверием переспросил Шэнн. — Из–под контроля диска?»

«Конечно, — в её ответе сквозило удивление. — Разве ты сам не вырвапся из–под контроля, когда проснулся в потоке воды? И разве ты думаешь, что этот другой глупее вас и не мог совершить то же самое?»

«О Трогах я знаю вот столько…» — он показал пальцами, сколько.

«Но ты встречался с ними раньше, чем пришёл в наш мир».

«Мой народ давно знает их. Мы много раз сражались с ними меж звёзд».

«И никогда не говорили разум с разумом?»

«Никогда. Мы хотели этого, но так и не смогли установить контакт, ни разумом, ни голосом».

«Тот, кого ты называешь Трогом, действительно не похож на тебя, — согласилась она. — Но ведь и мы не похожи на тебя, ты чужак и мужчина. И всё–таки, пришедший со звёзд, ты и я увидели один и тот же сон».

Шэнн изумлённо уставился на неё, поражённый не столько её словами, сколько человеческим оттенком её мыслей. Или ему только показалось?

«Там, в пещере тумана… существо, которое прилетело к тебе, когда ты вспомнил. Это хороший сон, хотя он рожден прошлым и, значит, ложный сон. Но я сохранила его у себя. Это красивый сон, ты, наверное, очень дорожил им».

«Трэвом нельзя было не дорожить, — грустно кивнул юноша. — Я нашёл его в сломанной гипноклетке в космопорте, когда был ещё совсем маленьким. Мы оба мёрзли, голодали. Я украл его и ни разу не пожалел об этом. И немного времени мы были счастливы, оба так счастливы…»

Он с усилием подавил воспоминания.

«Видишь, мы не похожи ни телом, ни разумом, однако оба можем оценить прелесть и красоту. Пусть даже только во сне. Значит, наши народы могут найти общий язык. Хочешь, я покажу тебе моё собрание снов, пришедший со звёзд?»

Калейдоскоп образов, странных, прекрасных, чуть смазанных — не только потому, что промелькнули очень быстро, но и из–за лёгкого налёта чуждости — вспыхнул и исчез в голове Шэнна.

«Разделить с тобой такие сны будет для меня радостью», — поблагодарил он.

— Всё в порядке! — эти ясные слова были произнесены вслух, на его родном языке. Шэнн отвернулся от окна. Торвальд больше не держался за ручки с ведьмой, его переполнял энтузиазм:

— Мы попробуем твою идею, Лэнти. Они дадут мне новый, никому ещё не принадлежавший диск, научат им пользоваться. Я буду прикрывать тебя с тыла, как смогу. Но они настаивают, чтобы ты отправился сегодня же.

— Но что именно они хотят? Выгнать оттуда этого Трога? Или уговорить его стать посредником? Это тоже попадает под определение?

— Они хотят, чтобы он ушёл оттуда. Если это возможно, вернулся к своим. Судя по всему, он им здорово мешает. Он каким–то образом испускает мощные ментальные помехи, которые мешают их «силе». Эта Старейшина настаивает на том, что тебе предназначено выполнить эту задачу, и что ты поймёшь, что делать, как только попадёшь туда.

— Она, наверное, снова метнула иглы, — заметил Шэнн.

— Во всяком случае, они решили, что именно ты должен выкурить оттуда Трога, и их не отговорить.

— Это он выкурит меня, если у него есть бластер.

— Они говорят, что он безоружен…

— Что они понимают в оружии Трогов?

«У чужого нет оружия, — снова возникли в мозгу юноши мысли вайверн. — И потому он очень боится. Вещь, от которой он зависел, сломана. И у него нет оружия, поэтому он сам запер себя в темнице собственного страха».

Даже и безоружный, всё равно, взрослый Трог будет не простой мишенью, подумал Шэнн. В своём шипастом панцире, вооружённый когтями и этими сокрушительными челюстями–жвалами. И на треть выше, чем он сам. Нет, даже безоружный Трог может быть очень неприятным собеседником.

Шэнн всё ещё думал об этом, когда выбирался из прибоя у нижней челюсти, когда лез на острый камень–клык, и когда принялся карабкаться вверх, к провалу носа, проходу в убежище чужака. Кла–кла с криками пикировали на него, в высшей степени возмущённые таким грубым вторжением. К тому времени, когда юноша добрался до провала, они обнаглели настолько, что стали бить его крыльями и примериваться своими острыми клювами, так что Шэнн был даже рад, что залез внутрь. Оказавшись внутри, он выглянул на берег. Окна, у которого стоял Торвальд, было не разобрать, и юноша не чувствовал ментального контакта с офицером. Надежда на их ментальную связь могла оказаться преждевременной.

Шэнн поколебался, прежде чем спускаться дальше. Его глаза уже привыкли к полумраку, и теперь землянин достал единственное, что дали ему вайверны, — светящийся зелёный кристалл, такой же, из каких были сделаны «звёзды» под куполом пещеры. Он повесил «фонарик» на пояс, в последний раз набрал полную грудь морским, свежим и чистым воздухом, а потом стал спускаться вниз.

Уже через несколько шагов воздух стал едким и душным. В нос бил запах помёта кла–кла и объедков из гнёзд; густой, застоявшийся дух говорил о том, что сквозняков здесь не бывает. Под ногами Шэнна хрустели чьи–то мелкие косточки, он удалялся от входа всё дальше, а кристалл на поясе разгорался ярче, излучая свет, похожий на фосфоресценцию растений, и только поэтому тьма не смыкалась вокруг.

Проход быстро сузился и превратился в расщелину, уходившую в глубь скалы. Шэнн осторожно спускался, через каждые несколько шагов останавливаясь. Иногда сверху до него доносилось воркование и вопли кла–кла. В камне чуть заметно отдавались удары волн. Но Шэнн прислушивался к другому, одновременно принюхиваясь, не появится ли этой мускусной вони Трогов.

Когда дневной свет скрылся за поворотом узкой расщелины, Шэнн взялся за станнер. Даже самый мощный луч этого оружия не сможет парализовать Трога, но он хотя бы замедлит атаку врага.

Два красных огонька вспыхнули впереди, мигнули, погасли. Глаза? Может, это и есть те каменные твари, которых не любят вайверны? А вон заплясали ещё красные точки. Шэнн замер, прислушался.

Он почуял врага раньше, чем услышал. Слабые следы зловония, которое могло бы свалить человека с ног, подсказали ему, что он на верном пути. Расщелина вывела в пещеру; слабый свет кристалла не доставал до дальней стены. Но даже в таком слабом свете он увидел свою цель.

Трог привалился к стене, он не пошевелился, когда Шэнн спустился в пещеру. Интересно, увидел ли жук его? Шэнн осторожно шагнул в сторону. Круглая голова с выпуклыми шарообразными глазами повернулась за ним, жвалы на уродливой морде шевельнулись. Да, Трог увидел его.

Но чужак не пытался встать на ноги, броситься на землянина. Только теперь Шэнн заметил обвалившийся здоровенный камень, придавивший ногу с двумя суставами к земле. Попавшего в ловушку Трога окружало кольцо маленьких мохнатых тварей, пришедших поживиться лёгкой добычей, но павших под прицельно брошенными камнями, единственным оружием пленника.

Шэнн спрятал станнер в кобуру. Трог был беспомощным, он не мог дотянуться до него. Юноша попытался сосредоточиться на том, что он увидел, надеясь, что Торвальд или вайверн уловят его послание. Но ответа не пришло. Выбор оставался за ним.

Землянин сделал древнейший дружественный жест своего народа: протянул вперёд пустые руки ладонями вверх. Трог не шевельнулся. Он был готов к бою, его когти сжимали небольшие камни. История предыдущих контактов с Трогами не советовала приближаться к ним невооружённому. Судя по кольцу крошечных трупиков, Трог был отличным стрелком. Один из его камней может точно так же попасть и в его голову, и весьма с неприятными последствиями. Но ведь должен же он как–то освободить Трога и выгнать его с земли вайверн.

От жука несло такой вонью, что Шэнн закашлялся. Как ему сейчас не хватало росомах. Уж они не дали бы тому прицелиться. Увы, сейчас под рукой диска, который мог материализовать Тэгги и Тоги, не было. И юноша продолжал стоять на месте, глядя на Трога. Значит, у него остался только станнер. Жизнь на Свалках Тайр делала из человека отличного стрелка с мгновенной реакцией, потому что от этого зависело выживание. Рука Шэнна с отработанной ещё в юности скоростью скользнула к станнеру.

Он успел выхватить оружие и поливал тонким концентрированным лучом голову Трога, когда первый брошенный тем камень ударил его в плечо и оружие выпало из рук Шэнна. Но и второй камень выпал из рук Трога. Чужак потянулся за ним медленным неуверенным движением.

Шэнн, с болтающейся вдоль тела рукой, бросился вперёд и упёрся здоровым плечом в камень, пригвоздивший Трога. Чужак попытался ударить его, но так медленно и неуклюже, что юноша без труда увернулся. Камень подался, откатился в сторону, и Шэнн, не мешкая, ретировался к расщелине, подхватив по пути станнер.

Какое–то время Трог не двигался с места, его оглушённые мозги, должно быть, работали очень медленно. Затем он осторожно поднялся, стараясь не ступать на повреждённую ногу. Шэнн напрягся, готовый бежать. Что теперь? А если Трог не захочет идти? Если не захочет, что делать тогда?

В мозгу Шэнна молнией вспыхнуло послание Торвальда, которого он так ждал всё это время. Но его смысл мгновенно охладил всю радость Шэнна: «Корабль Трогов… наверху».

А Трог уже отделился от стены и шагнул к Шэнну, нет, наверное, к расщелине, в которую тот вскочил. Землянин бросился бежать, размахивая станнером, на ходу пытаясь ещё раз связаться с Торвальдом. Ответа не приходило. Он уже пятился далеко в расщелине, не решаясь повернуться к Трогу спиной. Чужак двигался так быстро, как позволяла его раненая нога, торопясь выйти во внешний мир.

Корабль Трогов наверху… Неужели пропавший ухитрился связаться со своими? А что если он, Шэнн Лэнти, попадёт в ловушку между чужаком и десантной командой с корабля? От вайверн помощи ждать было нечего, и что мог сделать один Торвальд? За спиной, у входа в расщелину, он услышал странные звуки. Не сварливые крики кла–кла и не размеренный рокот моря…