Глава вторая Граница и — Морвания
— Если пойдёт снег, — твердым голосом предупредил спутников его королевское высочество наследный принц Морванский Майкл Карл, — я, вероятно, раскричусь, — и, подумав немного, добавил: — Громко.
Его адъютант что-то вежливо ответил. Майкл Карл не обратил на это внимания, потому что уже привык не обращать внимания на адъютанта, вежливого, но исключительно скучного молодого человека.
— Да, — продолжал Майкл Карл, — я закричу, если придётся скрывать это, — он широким взмахом руки указал на расшитый золотом камзол и отлично сшитые брюки для верховой езды, которые в данный момент украшали его королевское высочество, — под этим.
Тут юноша, всем своим видом выражая отвращение, оттолкнул длинный плащ. Как ему хотелось надеть доброе американское пальто: в этих плащах очень легко споткнуться, если не будешь осторожен.
Майкл Карл прижался лбом к холодному стеклу окна королевского вагона, пытаясь разглядеть, пошёл ли снег, которым его пугали. Он был невольным пассажиром королевского поезда, направляющегося в Морванию, и он всё ещё не сбежал.
Во-первых, его никогда не оставляли одного, об этом заботился адъютант. Майкл Карл обнаружил, что у принцев столько же частной жизни, сколько у крокодила в витрине зоомагазина. И с каждой милей приближения к границе его шансы на успешный побег уменьшались. Если только не ударить адъютанта мешком с песком по голове и не совершить самоубийство, выбросившись из окна поезда, который пробирался исключительно по краю пропасти, другого способа освободиться Майкл Карл не видел.
— Сколько это будет продолжаться? — неожиданно спросил он.
Барон фон Урдлеман вытянулся — эта его привычка никогда не давала Майклу Карлу возможность забыть, что он принц, — и ответил:
— Мы достигнем столицы вашего королевского высочества города Ренн ещё до полуночи. Станция половины пути в двух часах отсюда.
— Станция половины пути?
— Там нужно будет подцепить паровоз, чтобы поезд смог продолжить подъём, ваше королевское высочество. Мы остановимся там примерно на десять минут, и нас будет ждать поезд с охраной. Эта честь предоставлена личной гвардии вашего королевского высочества.
— О! — тупо ответил Майкл Карл. Отряд его собственной гвардии. Это означает речи и прочее. Он слегка вздрогнул. Забудет ли он когда-нибудь, что произошло в морванском посольстве в Париже, когда его заставили произнести речь? И в Берлине. Но он предпочитал не думать о том, что произошло в Берлине.
В Лондоне было легче. Майкл Карл вздохнул; ему всегда хотелось посмотреть Лондон, но сейчас он мог вспомнить только грязные номера отеля и высокого худого человека, который шептался с графом Кафнером.
Юноша откинулся в своём крытом красным бархатом сидении, и локоть его ударился о предмет, который он поспешно спрятал, когда в последний раз сюда заглянул граф Кафнер. Граф оказался самым худшим соглядатаем, и Майкл Карл не доверял ему, даже когда видел перед собой.
Он осторожно взглянул на барона, но этот джентльмен, по-видимому, погрузился в дремоту, как всегда, когда коронованный хозяин не требовал его внимания. И Майкл Карл осторожно извлёк книгу Киплинга, которая делила с ним это поразительное приключение.
Издатели оказались чрезвычайно щедрыми. Впереди тома оказались четыре чистых листа, а сзади целых восемь, и Майкл Карл отлично ими воспользовался. Ручкой или пером — что мог найти в данный момент — он записывал увиденное и услышанное о стране и её людях. Ни граф, ни генерал не были бы польщены своими портретами в книге Майкла Карла.
Юноша достал из-за голенища карандаш и записал абзац о станции на полпути. Никогда нельзя знать заранее, какие сведения окажутся полезными.
На глаза попалось предложение относительно обеденных манер генерала, и он усмехнулся. Кто-то постучал в дверь купе, и Майкл Карл виновато спрятал книгу. Адъютант вскочил и открыл дверь. Он всегда двигался как-то механически, как хорошо смазанная машина.
Мимо двери прошелестел граф Кафнер, и Майкл Карл устало вздохнул. Из всех своих вынужденных спутников больше всего он не любил графа. Точно мумия из музея.
— Ваше королевское высочество, — начал граф, поклонившись и щелкнув каблуками. В длинных жёлтых пальцах он держал пурпурный футляр для драгоценностей.
— Ваше королевское высочество, — начал он снова, вроде бы смущённый холодным приёмом. Очевидно, его королевское высочество должен подыгрывать.
— Да? — не слишком сердечно спросил Майкл Карл.
— Смотрите, — граф Кафнер протянул футляр. — Ваше королевское высочество должны принять это. Вам необходимо носить свои регалии, когда вас будут приветствовать офицеры гвардии вашего королевского высочества на станции полпути.
Он раскрыл футляр, и перед ошеломлённым юношей предстали два сокровища, каких он никогда не видел. Маленькая золотая корона, усаженная рубинами, на алой ленте, а рядом, на чёрном сатине, выстилавшем футляр, — крест из двух широких серебряных стрел, усеянных бриллиантами, которые на свету блестели и искрились, как один большой камень.
Граф передал футляр барону, а сам сухими неприятными пальцами взял корону.
— Если ваше королевское величество соизволит встать и позволит одеть на него корону… — проворковал он.
Майкл Карл поднялся. Удивительно носить такие… такие чудеса!
— Это орден короны, ваше королевское высочество. Лента должна идти через плечо… вот так, — граф расправил алую ленту на правом плече Майкла Карла и каким-то образом закрепил; корона засияла величественной золотой тусклостью на фоне позолоченных шнуров, пересекавших чёрный камзол.
— А это, ваше королевское высочество, великий крест ордена святого Себастьяна. Если позволите надеть его, ваше королевское высочество… — Майкл Карл наклонил голову, и крест присоединился к короне.
Граф забрал у барона пустой футляр и неловко поклонился.
— Благодарю вас, ваше королевское высочество, — прошелестел он сухим голосом и, пятясь и кланяясь, вышел в коридор. Майкл Карл опустился на сидение. Думая о том, сколько тысяч долларов теперь висит на нём, он вздрогнул. Он не трус, но сейчас меньше всего ему хотелось бы встретиться с вооружённым противником.
— Есть ли разбойники в Морвании? — спросил он, не подумав.
Барон вздрогнул и странно поглядел на Майкла Карла.
— Есть один, — медленно ответил он. — Его убежище где-то в этих горах.
— А кто он?
— Его называют Чёрным Стефаном, но у крестьян имеется для него другое имя — Оборотень. Говорят, что днём он человек, а по ночам волк, а его приспешники, как сообщают, приходят к нему с кладбищ.
— Очень приятно.
— Да. Он единственный разбойник, которому пока удаётся избежать наказания. Совсем недавно он напал на правительственный пост в горах. Крестьяне сообщают, что он ненавидит правительство, что у него какая-то вражда со всеми морванийцами из правящих классов. Мы никак не можем найти его убежище, слишком хорошо ему служат. Ни один горец или крестьянин не предаст Оборотня.
— А знаете, барон, мне начинает нравиться путешествие. Какова вероятность нашей встречи с Оборотнем?
Впервые с тех пор, как Майкл Карл его знал, барон проявил признаки эмоций.
— Надеюсь, никакой, ваше королевское высочество.
— Значит, какая-то вероятность всё же существует? — спросил юноша с загоревшимися глазами.
— Опасное место — станция на полпути, ваше королевское высочество. Если поезд в охраной опоздает…
— Будем надеяться, что он опоздает, — к удивлению барона, заявил Майкл Карл.
Барон фон Урдлсман неуверенно смотрел на него. У Майкла Карла странное чувство юмора, но, может, он говорил серьёзно. Удивлённый адъютант ничего не ответил. Американский принц часто ставил его в тупик.
Тем временем юноша смотрел на далёкие покрытые снегом горы. Там, в этих горах, некий разбойник наводит страх на правящий класс Морвании. Юноша подумал, что если большинство аристократов похожи на представленных ему придворных, то это очень даже неплохо. К нему это не относится. Наоборот, Майкл Карл с радостью заплатил бы ему за избавление страны от таких людей.
Крупная снежника упала на оконное стекло, за ней последовала ещё одна и ещё. Майкл Карл лениво подумал, что сделает этот напыщенный адъютант, если он выполнит свою угрозу и завопит во всё горло. Но игра не стоила свеч. Он взял книгу, вписал абзац, касающийся принесённых ему драгоценностей, и подумал, что если на него повесят ещё что-нибудь, он станет похож на рождественскую ёлку.
Поезд пошёл медленнее, и барон, извинившись, подошёл к окну. Постучали, и в узкую дверь протиснулся генерал в своём роскошном мундире.
— Поезд с охраной опаздывает. Вашему королевскому высочеству лучше не выходить из купе, — отдуваясь, заявил он.
Майкл Карл коротко кивнул, и генерал выбрался обратно. Итак, поезд с охраной опаздывает. Что ж, у Чёрного Стефана появилась отличная возможность прихватить наследного принца вместе с несколькими членами кабинета министров, не говоря уже о самом королевском поезде. Жаль, что бедняга об этом не подозревает.
Барон фон Урдлеман беспокойно ёрзал на сидении. Наконец решился нарушить этикет и без приглашения обратился к Майклу Карлу:
— Мне это не нравится, ваше королевское высочество, — нервно выговорил он. — Охрана получила очень строгий приказ.
— Выдумаете, это Чёрный Стефан собирается позабавиться? — с надеждой спросил Майкл Карл.
Но барон не ответил прямо. Он что-то уклончиво пробормотал и отошел к двери, однако юноша заметил в его руке револьвер. Значит, барон именно так и думал.
И тут Майкл Карл принял решение, что никакой «защиты принца до самой смерти» не будет. Он сам выведет из строя барона. В конце концов жизнь в качестве пленника работника предпочтительней жизни коронованного принца Морвании, и самое плохое, что может с ним сделать Оборотень, это передать его в руки любящих подданных. Именно так считал Майкл Карл. Позже в тот же вечер мнение его решительно изменилось.
Но если принц станет пленником — а Майкл Карл почему-то был уверен, что так и произойдёт, — он не видел причины для того, чтобы королевские драгоценности оказались в немытых руках какого-то приграничного бандита. Они принадлежат не одному человеку, а всему государству.
Он развязал ленту короны, и драгоценность оказалась у него в руке. Куда бы спрятать её, чтобы не могли найти сразу?
Высоко на стене темнело отверстие вентиляции, ведущее в соседнее помещение. Майкл Карл встал на сидение и, вытянувшись, обнаружил, что достаёт до края. Он положил в отверстие корону и прикрепил ленту к крюку, который когда-то удерживал решётку. Если у разбойников будет немного времени для поисков, корона в безопасности.
— Зачем вы это делаете, ваше королевское высочество?
— Просто мера безопасности, барон. Драгоценности на моей ответственности и… — юноша смолк, увидев, что барон понял.
Он поискал крест между шнуров мундира на груди, но прежде чем успел снять цепь с шеи, поезд остановился. Теперь найти для креста укромное местечко не удастся; придётся просто сунуть его под рубашку и надеяться на удачу. Майкл Карл расстегнул воротник и опустил крест за пазуху. Ледяное прикосновение к коже заставило его подпрыгнуть. Оставалось надеяться, что разбойники не станут очень тщательно обыскивать пленников.
Но как глупо он будет выглядеть, если нападение не состоится. Ну, значит, не повезло. Они в тревоге сидели в королевском купе, часы над головой барона показали, что прошло уже пять минут остановки. Чтобы добавить паровоз, требуется десять минут. У Чёрного Стефана оставалось ещё пять.
Оба вздрогнули, услышав приглушённый голос в коридоре. Барон открыл дверь и негромко заговорил с кем-то. Майкл Карл уловил слова «генерал» и «первое купе». Очевидно, барона куда-то вызывали.
— Ваше королевское высочество, генерал Обердамн просит меня немедленно прийти. Вашему королевскому высочеству лучше оставаться здесь, — сказал он. И поколебавшись, прежде чем торопливо уйти, добавил: — Это весьма необычно. У меня же приказ никогда не оставлять его королевское высочество.
— Идите, — отпустил его Майкл Карл.
Он нервно расхаживал по купе две, три минуты. Придётся сдаваться, Чёрный Стефан не клюнул на наживку. Наверное, решил, что это какая-то ловушка. Что за страна! Ни у одного её жителя нет честолюбия, даже у бандита.
Повернувшись, юноша схватил ненавистный плащ. Можно по крайней мере подышать свежим воздухом на платформе. Выходя, он увидел книгу Киплинга и прихватил её с собой. Если оставит, этот шпион-граф обязательно найдёт её.
Дверь, ведущая на платформу, была закрыта, зато соблазнительно темнел проём двери в сторону паровоза. Майкл Карл с горечью подумал, что никакой опасности нет: Чёрный Стефан подвёл его.
Гравий меж рельсами оцарапал его блестящие сапоги, а снег лёг на меховой воротник плаща и непокрытые волосы. Юноша вздрогнул на влажном холодном ветре с гор и повернулся, собираясь вернуться в поезд. Но Майклу Карлу больше не суждено было сесть в королевский поезд. Из ближайшего леса послышался странный крик, за которым последовал лающий хор, и из-за деревьев показался небольшой отряд всадников в сопровождении воющей стаи. Вначале принц решил, что это собаки. Но потом ясно увидел — волки!
Всадники и сами представляли собой сверхъестественную помесь человека с волком, верхняя часть тела у них была совершенно скрыта под косматыми серыми волчьими шкурами. Они в полном молчании скакали к поезду, слышался только вой их четвероногих спутников, которых они удерживали в повиновении с помощью длинных хлыстов.
Чёрный Стефан всё-таки пришёл! Люди-волки растянулись длинной линией. Они не ожидали сопротивления и имели для этого все основания. Как позже узнал Майкл Карл, их сообщник в поезде спрятал всё оружие и вообще всё, что могло причинить неприятности разбойникам. Он даже увёл барона из королевского купе своим ложным сообщением.
Из паровоза послышались крики: людей-волков заметили. Майкл Карл стоял как зритель в театре, следя, как четвероногие и двуногие волки сливаются с чёрным паровозом.
Чтобы видеть получше, он шагнул вперёд. Послышалось неприятное рычание, и юноше завернули руки назад.
— Пойдёшь тихо? — спросил неведомый похититель, как ни удивительно, по-английски, — или?..
Это «или» сопровождалось резким толчком в спину.
Майкл Карл почувствовал, что начинает сердиться. Он и сам хотел именно этого, однако сейчас испытал необъяснимое желание придушить парня сзади. Но получил ещё один очень убедительный толчок.
— Пойду тихо, — ответил он по-английски и торопливо повторил на ломаном моравийском, которому научился у барона фон Урдлсмана за последний месяц.
Похититель неприятно рассмеялся.
— Я так и думал, — презрительно сказал он. — Ни у одного из вас, карманных офицеров, нет ни грамма храбрости. Лежать, Черный! — прикрикнул он на волка, обнюхивавшего ноги Майкла Карла. — Этот не твое мясо — пока!
Подошёл ещё один человек-волк, ведя на поводу трёх лошадей. Принца, со связанными сзади руками, грубо посадили на одну лошадь. От паровоза возвращались двуногие и четвероногие волки.
— Нашли? — спросил человек, захвативший Майкла Карла.
Кто-то ответил отрицательно. Других пленников не было, и впервые юноша почувствовал страх. Словно прочитав неприятные мысли Майкла Карла, человек рядом с ним бросил сквозь свою волчью маску:
— С твоими друзьями ничего не случилось, малыш. Мы их просто связали и оставили. Когда вернётся команда, которая сейчас убирает бревно с рельс, их найдут. А тебя мы отведём к предводителю. Имей в виду, когда он сердится, то скармливает таких малышей, как ты, волкам, так что лучше отвечай ему всю правду, парень.
Майкл Карл сдержался. В конце концов он сам на это напросился. К тому же он знает трюк, которому его научил Эванс, старый конюх. Когда понадобится, он сумеет разыграть из себя Гудини.
Отряд двинулся по еле заметной тропе вверх по горному склону. Стемнело, предводитель достал факел и зажёг его. Это и есть, подумал Майкл Карл, то, что писатели называют приключением. Было бы гораздо интереснее, если бы он не так замёрз. Урок ему всегда брать с собой шляпу, когда выходишь вечером. Книга Киплинга, которую он сунул во внутренний карман, неприятно била по рёбрам. Юноша пытался приободриться, говоря себе, что по крайней мере избавился от речей, но потом вспомнил, что сказал человек-волк о предводителе банды. Очевидно, ему предстояла встреча с этим загадочным предводителем.
Не нравилось ему и внимание, которое начали уделять ему четвероногие спутники. Казалось, они считали забавным прыжки с боков, от которых его лошадь вздрагивала и пыталась понести. Вначале люди-волки смеялись, но потом, когда лошадь Майкла Карла стала причинять им слишком много беспокойств, они развернули свои хлысты и принялись отгонять волков.
По-видимому, волки этих хлыстов боялись. Они тут же отступили. Майкл Карл запомнил это на будущее.
Они продолжали подниматься, но теперь двигались по такой узкой тропе, что один сапог Майкла Карла задевал за стену утёса, а другой свисал над пропастью. Юноша решил, что горы ему не нравятся.
Тропа обогнула камень, и молодой человек увидел внизу, в долине, огонек. Казалось, он заинтересовал и людей-волков.
— Гостиница Короны, — указал один из них на далёкий свет.
Другой презрительно плюнул.
— Хозяин трус. Он бы и за мать родную не заступился.
— Да, но сейчас там живёт один, псих, как и все американцы, он даже осмеливается ходить в наши горы, — заметил предводитель.
Майкл Карл смотрел вниз на огонёк, сколько мог его видеть. Если бы он добрался до этого американца…
— Приехали, малыш, — наконец сказал его похититель, и они со стуком двинулись по мосту на выложенный камнями двор.
