8. Пленники тумана
После обеда все свободные члены экипажа собрались у входного люка.
Они, конечно, предпочли бы находиться где–нибудь поближе к рубке управления, но присутствие там капитана исключало такую возможность.
Поэтому лучшее, что им оставалось, это торчать у открытого люка, таращить глаза в затянутое серой мглой пространство и напряженно прислушиваться, не раздастся ли наконец урчание моторов флиттера.
— Они же толковые ребята, — в двадцатый раз повторял Кости. — Не станут они рисковать своей головой, пробираясь сквозь это дерьмо. Вот Али — другое дело. Его сцапали раньше, чем все это началось.
— Может быть, это браконьеры? — предположил Викс.
Великан задумался.
— Браконьеры? М–да… Но что браконьерам делать на Лимбо, скажи, пожалуйста? Что–то я не видел здесь мехов и драгоценных камней. — Он повернулся к Дэйну:
— Как насчет этих мертвых тварей в лощине, Торсон?
Могут браконьеры у них чем–нибудь поживиться?
— Оружия у них не было… и одежды тоже, насколько я мог судить, сказал Дэйн рассеянно. — А на плантациях у них растут пряности; я таких никогда не видел…
— А это не наркотики? — спросил Викс.
— Если и наркотики, то это что–то новое. Тау их тоже не знает… Дэйн поднял голову и прислушался. Он был почти уверен… ага, вот снова! Тише! — Он схватил за рукав Кости и подтащил к люку. — Прислушайся…
Слышишь? А теперь?
Туман был настолько плотен, что казалось, будто наступила ночь. Даже сигнальный огонь на носу «Королевы» не мог рассеять эту тьму. Туман странно искажал звуки, дробил и множил урчание моторов, и можно было подумать, что целая армада флиттеров приближается к «Королеве» одновременно со всех сторон.
Дэйн стремительно повернулся и, рванув рубильник, включил огни вдоль трапа. Даже самое слабое мерцание могло помочь блуждающему в тумане флиттеру определить место посадки. Викс исчез. Было слышно, как он гремит каблуками по коридору, спеша сообщить новости в рубку управления. В ту же минуту туман вокруг «Королевы» осветился. Это вспыхнул сверхмощный прожектор — маяк, который невозможно было не заметить с флиттера.
Темное тело пронеслось рядом с кораблем — так близко, что Дэйн отпрыгнул, уверенный, что оно врежется в трап. Урчание мотора слабело, удаляясь, потом вновь стало нарастать, превратилось в рокот, и темный силуэт вынырнул из тумана, теперь уже совсем низко.
Флиттер сел со страшным скрежетом. Видимо, туман все же помешал пилоту правильно определить высоту. У подножия трапа появились три фигуры, смутные и размытые в тумане. Никого нельзя было узнать, пока они поднимались к люку, и вдруг раздался знакомый сочный бас Рипа:
— Ах, черт меня побери! — Он задержался перед порогом и ласково похлопал ладонью по обшивке корабля. — До чего же славно снова увидеть нашу старушку!.. Бог ты мой, как славно!
— Как же это вам удалось добраться? — спросил Дэйн.
— А что было делать? — отозвался помощник штурмана. — В горах не сядешь. Эти горы — сплошные вершины и пропасти… так, во всяком случае, они выглядят. Мы вышли на пеленг, но тут… Слушайте, что это за помехи?
Мы дважды теряли пеленг, никак не могли настроиться…
Стин Вилкокс и Тау медленно шли следом. Врач едва держался на ногах, волоча за собой походную аптечку. Вилкокс только крякнул в ответ на приветствие, растолкал встречающих и направился прямо в рубку управления.
А Рип задержался.
— Что с Али? — спросил он.
Дэйн рассказал ему про полянку в кустарнике.
— Но как же они?..
— Непонятно. Разве что взмыли прямо в небо. Флиттер посадить там негде. Но ведь краулер–то прошел сквозь скалу! Нет, Рип, на этой планете что–то не так…
— От развалин лощина далеко? — помощник штурмана произнес это жестким, резким тоном.
— Ближе, чем от «Королевы». Мы их не видели из–за тумана, но, возможно, пролетели над ними…
— А с Али вам так и не удалось связаться?
— Тан все время пытается. Да и мы не отключались, пока не вернулись сюда.
— Вероятно, они сразу же отобрали у него шлем, — сказал Рип. — Я бы на их месте сделал то же. Иначе бы он помог нам запеленговать их…
Дэйн вдруг увидел некую возможность.
— Слушай, а нельзя запеленговать сам радиотелефон? Если он не выключен, конечно…
— Не знаю. только расстояние, наверное, очень уж велико. Надо спросить у Тана… — И Рип побежал вверх, в рубку управления.
Дэйн взглянул на часы и быстро пересчитал корабельное время на время Лимбо. Была ночь. Ночь и туман. Даже если Тан сумеет поймать шум радиотелефона, все равно сейчас нельзя высунуть носа из корабля.
Инженер–связист был не один. В рубке собрались все офицеры «Королевы», а сам Тан опять сидел, отведя от ушей наушники. И в рубке снова звучал визг — снова где–то за пеленой тумана работала какая–то гигантская заглушка.
Когда вошли Рип и Дэйн, Вилкокс рассказывал:
— Вот это самое. В точности на нашей рабочей частоте. Я взял два пеленга. Но понимаете, — он пожал плечами, — тут атмосферные помехи, да и определить было трудно в тумане… Точно ли — не знаю. Могу сказать только, что источник находится где–то в горах…
— А это не статические разряды? — спросил капитан Джелико.
— Наверняка нет! И я уверен, что это не передача… Возможно, чей–то пеленг. А больше всего похоже на помехи от крупной работающей установки…
— И что это может быть за установка? — спросил Ван Райк.
Тан снял наушники и положил их на пульт рядом с собой.
— Очень большая, — сказал он. — Что–нибудь вроде Центрального Мозга у нас на Земле.
Все ошеломленно замолчали. Установка типа ЦМ на этой опустошенной планете! Такое не сразу переваришь. Впрочем, Дэйн заметил, что в осведомленности Тана никто не усомнился.
— Что ей здесь делать? — спросил изумленный Ван Райк. — Как ее здесь можно использовать?
— Давайте лучше думать, кто ее использует, — возразил Тан. — Не забывайте, они захватили Камила. Так что они, наверное, много знают о нас, а вот мы о них не знаем ничего.
— Браконьеры… — произнес Джелико, однако по тону его было ясно, что он сам этому не верит.
— Браконьеры с установкой типа ЦМ? Может быть, конечно… откликнулся Ван Райк, и в голосе его чувствовалось сомнение. — Но все равно мы не можем выйти на разведку, пока туман не рассеется…
Трап втянули, и корабль снова перешел на обычный распорядок. Но Дэйн не верил, чтобы кто–нибудь спал в эту ночь. Он думал, что и сам не заснет, однако усталость, накопившаяся за последние двадцать четыре часа, в конце концов сморила его и понесла от одного сна к другому: он все время догонял Али, сначала по извилистым лощинам, а потом между огромными, как башни, узлами ЦМ, и все никак не мог догнать убегающего помощника механика.
На его часах было девять, когда он утром спустился в шлюзовую камеру.
Люк снова был открыт настежь. Снаружи было по–прежнему темно, словно стояла глубокая ночь, может быть, лишь чуть–чуть светлее. Густой туман все еще окутывал корабль.
Внизу на трапе стоял Рип. Он машинально взялся за поручень, но сейчас же отдернул руку и принялся вытирать ладонь о штанину — по поручню крупными маслянистыми каплями стекала осевшая влага. Дэйн спустился по скользким ступенькам и встал рядом с ним.
— И не думает проясняться! — заметил он.
— Кажется, Тан поймал пеленг! — выпалил Шэннон. — Рацию Али! — Он снова схватился за поручень и жадно уставился в сторону развалин, словно пытался усилием воли пробуравить взглядом груды серой ваты, завалившей все вокруг.
— С какого направления? — спросил Дэйн. — С севера?
— Нет! С запада!
Значит, все–таки с запада… где развалины, где лагерь Рича…
Значит, все правильно — Рич и впрямь имеет какое–то отношение к тайнам Лимбо.
— Сегодня рано утром, — продолжал Рип, — помехи исчезли и слышимость минут на десять сделалась хорошей. Тан присягать бы не стал, но уверен, что поймал жужжание включенного радиотелефона.
— Далековато все–таки… до развалин, — пробормотал Дэйн. Но он знал, что, если уж инженер–связист что–нибудь сказал, значит, так оно и есть.
Тан Я никогда не фантазировал.
— Что же мы теперь будем делать? — спросил Дэйн.
Огромные лапы Рипа сжали поручень.
— А что мы можем сделать? — спросил он беспомощно. — Не брести же наудачу — авось выйдем на развалины… Вот если бы они включили передатчик…
— А они что, не включают? Они же должны держать с нами связь… Мог бы ты вести флиттер по пеленгу их передатчика?
— Мог бы, — сказал Рип, — если бы они нам что–нибудь сообщали. Но они не выходят в эфир. Всю ночь Тан вызывал их на аварийной частоте, чтобы они точно знали, что это мы, а не кто–нибудь другой. Но они так и не отозвались.
Да, без пеленга флиттер до развалин не доведешь. И все же какую–то рацию там засекли — возможно, рацию Али — и совсем недавно.
— Я попробовал выйти, — сказал Рип, указывая в туман. — Хорошо, что догадался привязаться тросом, а то бы заблудился через несколько шагов…
Дэйн в этом не сомневался. Но лихорадочное нетерпение, мучившее Рипа, передалось и ему. Невозможно же сидеть, сложа руки, когда появилась наконец какая–то надежда выручить Али! С ума можно сойти… Он спустился по скользкому трапу, нашел трос, который Рип привязал к поручню, и, крепко взявшись за него, двинулся в серую мглу.
Туман каплями оседал на его куртке, стекал по лицу, оставляя на губах странный металлический привкус. Дэйн осторожно, шаг за шагом, продвигался вперед.
И вдруг впереди замаячил какой–то темный силуэт. Дэйн, крадучись, приблизился и смущенно хихикнул, обнаружив, что это всего лишь краулер тот самый, который проделал несколько рейсов к развалинам и обратно, перевозя оборудование Рича.
К развалинам и обратно!
Дэйн стиснул трос в кулаке. А что, если…
Быстро перебирая по тросу руками и поминутно спотыкаясь — так торопился, — он вернулся к трапу. Если его надежда оправдается, проблема решена. Можно будет найти лагерь и застать археологов врасплох. Они, конечно, ничего подобного сейчас не ожидают.
Рип ждал его на трапе. По лицу Дэйна он сразу понял, что у того есть какая–то идея, но вопросов задавать не стал, а просто поспешил за ним по пятам.
— Где Ван Райк? — спросил Дэйн на ходу. — Или капитан?
— Капитан спит, — ответил Рип. — Тау заставил прилечь. А Ван Райк, наверное, у себя в каюте.
Дэйн устремился на грузовую палубу. «Ах, если бы все получилось так, как я задумал! Это была бы настоящая удача — первая удача с тех пор, как мы связались с этой проклятой планетой…»
Суперкарго возлежал на своей койке, заложив руки за голову. Дэйн в нерешительности остановился на пороге, но голубые глаза Ван Райка были открыты и тотчас же уставились на него. Дэйн начал с места в карьер:
— Кто–нибудь пользовался краулером последние два дня, сэр?
— Насколько мне известно, нет, — ответил суперкарго. — А что такое?
— Значит, — дрожа от возбуждения, произнес Дэйн, — значит, им пользовались только для перевозки оборудования доктора Рича?
Ван Райк сел. Он не только сел, но потянулся за ботинками и обулся.
— Так ты полагаешь, автонастройка у него сохранилась? Возможно, сынок, вполне возможно!
Он уже натягивал куртку. Тут до Рипа дошло.
— Проводник до самого лагеря! — с восторгом вскричал он.
— Будем надеяться, — сдержанно произнес Ван Райк.
Снова вернулись к краулеру — на этот раз во главе с самим суперкарго.
Приземистый грузовоз по–прежнему стоял между стабилизаторами «Королевы» в том же положении, в каком его оставил Дэйн, — уставив тупой нос на запад.
Да, автонастройка на лагерь, видимо, сохранилась. Когда двигатель включили, краулер медленно пополз по своим старым следам, и, если бы Дэйн, нагнав его, не заглушил потом, он так полз бы и полз, невзирая ни на какие туманы, через выжженную пустошь до того места, где Рич выгрузил свое оборудование. Это был идеальный проводник. Людям «Королевы» оставалось лишь следовать за ним.
Суперкарго не сказал ни слова. Он только повернулся и пошел обратно к «Королеве». Шагая следом за ним, Дэйн пробормотал:
— Эх, нам бы хоть один ручной лучемет…
— Тогда уж лучше резонатор, — возразил Рип.
Дэйн испуганно покосился на него. Лучеметом не обязательно убивать им можно пригрозить или проломить стену укрепления. Но резонатор…
Акустические волны невидимы, от них нет защиты, и они буквально разрывают людей на части. И если Рип заговорил о резонаторе, значит, он считает, что настоящее сражение неизбежно. Впрочем, все это пустые разговоры.
«Королева» — послушный закону торговый корабль, на ней нет ни лучеметов, ни резонаторов.
Ван Райк поднялся в секцию управления и постучал в дверь капитанской каюты, из–за которой доносились пронзительные крики Хубата. Джелико откатил дверь. Лицо у него было усталое и хмурое. Он раздраженно стукнул по клетке голубого чудовища и поздоровался с суперкарго. Однако на этот раз встряска не оказала обычного действия — Хубат завизжал еще громче.
Суперкарго спросил, разглядывая его:
— Давно он у вас так бесится, капитан?
Джелико бросил на своего любимца яростный взгляд и вышел в коридор подальше от шума.
— Почти всю ночь. — Он задвинул дверь, стало тише. — По–моему, он сошел с ума. Не понимаю, что с ним стряслось?
— У него слуховой порог, кажется, выше ультразвука?
— Значительно. А почему… — Капитан проглотил свое «почему». Глаза его сузились. — Вы имеете в виду эти чертовы радиопомехи? Полагаете, они связаны с акустикой?
— Не исключено. Он орет, когда помехи прекращаются?
— Это можно проверить. — Джелико сделал было движение, чтобы вернуться в каюту, но Ван Райк остановил его.
— Сейчас есть дело важнее, капитан.
— А именно?
— Мы знаем, как добраться до лагеря Рича.
И Ван Райк принялся рассказывать капитану о краулере. Джелико внимательно слушал, прислонившись к стене, лицо его было бесстрастно, словно Ван Райк зачитывал ему список принятых на борт грузов. Когда суперкарго закончил, капитан только проговорил неторопливо:
— Ну что ж, может быть, и получится…
Снова экипаж собрался в кают–компании. Отсутствовал только Тан, оставшийся в радиорубке. В руке у капитана Джелико был серебряный стерженек, прикрепленный к поясу длинной цепочкой.
— Мы обнаружили, — начал он без всякого вступления, — что управление грузового краулера по–прежнему настроено на лагерь Рича. Таким образом, краулером можно воспользоваться как проводником…
Это заявление было встречено общим шумом, в котором можно было разобрать вопрос: когда начнем? Джелико постучал стерженьком по столу, и шум прекратился.
— Жребий, — сказал он.
Мура уже приготовил все для жребия — нарезал соломку, сложил в кружку и встряхнул.
— Тан остается на рации, — объявил капитан. — Жребий будут тянуть десять человек. Пойдут пятеро — те, кто вытащит короткие соломинки…
Стюард пошел по кругу, держа кружку выше уровней глаз сидящих людей.
Каждый вытаскивал соломинку и не глядя зажимал ее в кулаке. Потом все одновременно раскрыли ладони.
Короткая! Дэйна бросило в жар — то ли от радости, то ли от волнения.
А кто еще? Он оглядел стол. Рип! У Рипа тоже короткая! И в замасленных пальцах Кости тоже зажата короткая соломинка. Четвертую показал Стин Вилкокс, а пятую и последнюю — Мура.
Командиром будет Вилкокс — это хорошо. На молчаливого штурмана можно положиться полностью. И надо же, как странно распорядилась судьба.
Короткие соломинки достались как раз тем, без кого «Королева» на крайний случай могла обойтись. Если мы все пропадем, корабль и без нас сумеет уйти с Лимбо. Дэйн постарался отогнать от себя мрачные мысли.
Капитан Джелико недовольно фыркнул, обнаружив, что он в экспедицию не попал. Он поднялся, подошел к стене справа от себя и вставил серебряный стержень в какое–то отверстие. Дверца секретного сейфа со скрежетом распахнулась. Видно, ее давно не открывали.
Внутри на подставке стояли бластеры — целая шеренга ручных бластеров!
Под ними висели кобуры и зловеще поблескивали полные обоймы. Это был арсенал «Королевы», вскрыть его мог только капитан и только тогда, когда считал положение чрезвычайно серьезным.
Один за другим Джелико извлекал бластеры и передавал Штоцу. Тот тщательно осматривал каждый бластер, щелкал и клал перед собой на стол.
Пять бластеров, пять кобур, пять патронташей с комплектом обойм. Затем капитан закрыл сейф и запер его серебряным стерженьком, с которым — по законам Федерации — не имел права расставаться ни днем, ни ночью. Он вернулся к столу и оглядел пятерых избранников судьбы. Каждый из них умел пользоваться бластером, как и всякий вольный торговец, так что объяснять было нечего. Капитан сделал приглашающий жест.
— Разбирайте, ребята, — сказал он. — Это все ваше!
Он ничего больше не добавил — и без того было ясно, что, по его мнению, дело им предстояло опасное.
